По мере того как приближается дата начала работы саммита Восточное партнерство, на постсоветском пространстве усиливаются геополитические страсти. В одном случае, в частности в России, говорят о новом священном походе на Восток, в другом – пытаются развеять подобные сомнения. И хотя происходящее не касается напрямую Казахстана, тем не менее, геополитическая атмосфера может повлиять на внешнеполитический курс Астаны.
«Мы видим сейчас, что российской стороной участие в проекте «Восточное партнерство», а также соглашения об ассоциации с Европейским союзом, понимаются как нечто, направленное против нее. Это не так», – заверила на днях российские власти канцлер Германии Ангела Меркель.
Вмешательство немецкого канцлера выглядит очень странно, если вспомнить, как в 2009 году все начиналось. Тогда считались, что Восточное партнерство – это всего лишь небольшой региональный «джентльменский» клуб. И он не потревожит покой русского медведя в берлоге. Но все вышло иначе… Россия стала говорить о попытке подорвать ее влияние на постсоветском пространстве, об очередном походе на Восток. Правда, в этот раз без участия НАТО. Но от этого Москве не становилось лучше.
Напомним, что Восточное партнерство создавалось с одной безобидной целью, укрепить политические и экономические отношения между Евросоюзом и 6-тью странами постсоветского пространства. ЕС желала развивать интеграционные связи с Украиной, Молдовой, Беларусью, Грузией, Азербайджаном и Арменией. В декларации пражского (учредительного, – ред.) саммита 2009 года говорилось, что «главной целью Восточного партнерства является создание необходимых условий для ускорения политической и экономической интеграции между Европейским союзом и заинтересованными странами-партнерами».
При этом организаторы подчеркивали, что геополитический проект не направлен против России, а является попыткой решить сообща многие региональные проблемы. И правда, постсоветское пространство пока трудно назвать приветливым и цивилизованным уголком мира. Здесь растет трансграничная преступность, торговля людьми, нелегальная миграция, наркотрафик. Отделиться железной стеной от таких проблем, не получиться. Другое дело, что можно сообща минимизировать их. А в перспективе обеспечить рост благосостояния населению стран… благодаря интеграции.
«Восточное партнерство» не направлено против России. Соглашения о зонах свободной торговли с Европейским союзом заключены таким образом, чтобы помогать и включать другие страны, а не исключать какие-то третьи страны. Мы видим это партнерство как открытое приглашение инвестировать в совместное добрососедство и поддерживать стабильные демократические общества, которые основываются на верховенстве права и работают в надежной бизнес-среде», – сказал месяц назад глава внешнеполитического ведомства Германии Гидо Вестервелле.
Но дыма без огня не бывает! Восточное партнерство ставит перед собой и своими участниками ряд приоритетов: создание благоприятного режима торговли, энергетическая безопасность, развитие контактов между людьми и… демократия. Последний пункт очень напоминает ОБСЕ или, применительно к Восточному партнерству, «ОБСЕ-лайтс». Он же является определяющим для России, которая видит в демократических проектах у себя под боком не что иное, как рычаг давления Запада на Москву. Поэтому и реакция и оценка была молниеносной и однозначной: Восточное партнерство преследует не только скрытые цели, но и несет с собой скрытые угрозы.
Впрочем, не так страшен черт, как его малюют в российских просторах. Обращает на себя внимание круг потенциальных участников. Восточное партнерство ориентировано на 6 бывших советских республик, но фактически можно говорить только о четырех странах, потенциально готовых поддержать Евросоюз, Грузии, Украине, Азербайджане и Молдавии. Не трудно заметить, что все они входили в другую одиозную политическую структуру на постсоветском пространстве, в так называемый ГУАМ, заявивший о себе в разгар «цветной революции». Хотя с момента появления Восточного партнерства минуло 5 лет, но организация так и не смогла расширить «круг друзей». Об этом говорит саммит в Вильнюсе.
«Впервые в истории программы Восточного партнерства, я надеюсь, – отметил министр иностранных дел Латвии Урмас Паэт, – будет положено начало заключению договоров, касающиеся отношений ЕС с восточными партнерами. Самый конкретный пример – это проект с Украиной, подписание договора об ассоциации и свободной торговле. В Вильнюсе будет заложена возможность подписания таких же договоров с Грузией и Молдовой».
Более того, за месяц до саммита Восточное партнерство в Вильнюсе, Армения в Минске подписала соглашение о присоединении к Таможенному союзу. А это значит, что это государство определилось со своими приоритетами, выбрав интеграцию, где участвует Россия. Впрочем, Ереван может оказаться не единственным, у кого был пригласительный билет на банкет, но подобно капризной леди, не пришедшей на бал. На прошлой неделе власти Украины сообщили о том, что приостанавливают процесс подготовки к заключению Соглашения об ассоциации с ЕС.
«Приостановить процесс подготовки к заключению Соглашения об ассоциации между Украиной, с одной стороны, и Европейским союзом, Европейским сообществом по атомной энергии и их государствами-членами, с другой стороны, и действие решения кабинета министров Украины от 18 сентября 2013 года «О подготовке к подписанию проекта Соглашения об ассоциации между Украиной, с одной стороны, и Европейским союзом и его государствами-членами, с другой стороны», – говориться в официальном тексте.
Одним словом, Восточное партнерство пока переживает не взлет, а падение, или говоря научным термином – кризис. Кроме ее учредителей и стран ГУАМ, пока никто не изъявил горячего желания поддержать геополитический проект. В Европе уверены, что за этим стоит Москва. Летом этого года в ЕС даже появился официальный документ, который упрекал Россию за давление, что она оказывала на своих соседей. На самом деле большой заслуги в этом у Москвы нет, поскольку Восточное партнерство кишит противоречиями, сдерживающими его развитие.
Внешне он привлекателен, скажем для Грузии, которая спит и видит себя в составе Евросоюза. С другой стороны властям этой страны не стоит самих себя утешать и тем более обманываться, т.к. Восточное партнерство подменяет полноценное сотрудничество на «контрафактное». Во-первых, речи не идет о членстве в ЕС, а об особых отношениях с Евросоюзом. Во-вторых, также не понятно, какие преимущества сулит геополитический проект для потенциальных партнеров. Ведь все только начинается…
Казахстану от Восточного партнерства, ни холодно, ни жарко. Хотя бы потому, что геополитический проект не нацелен на нашу страну. Нас даже нет в списке очередников. Тем не менее, разворачивающиеся в Вильнюсе события способны рикошетом задеть нас.
Чтобы выяснить «Как?», необходимо ответить на другой вопрос: чем является Восточное партнерство? С одной стороны можно говорить о некоем «плане Маршала», который, как и полвека назад, способствовал восстановлению европейских экономик и открыл путь к их интеграции. В этом случае интеграция в рамках Восточного партнерства может рассматриваться как углубленное сотрудничество, на основе которого может возникнуть новое политическое объединение или даже союз. Причем под боком у России. В пользу такой версии говорит тот факт, что в нынешнем виде геополитический проект напоминает «ОБСЕ-лайтс» или «ЕС-лайтс», облеченные версии евроструктур.
Преимущества от Восточного сотрудничества, заключается в том, что сам проект способен стать долгосрочной моделью регионального развития. Иными словами, благодаря интеграции и сотрудничеству, страны смогу обеспечить рост своих экономик и благосостояния граждан. Это значит, что они будут меньше сталкиваться с социальными катаклизмами, успешно преодолевать последствия глобального кризиса. Но главное, что на постсоветском пространстве будет меньше места для трансграничной преступности и нелегальной миграции, а в целом для нестабильности.
Но следует также понимать, что политическое объединение, которое возникнет на базе Восточного партнерства, несет в себе не только преимущества, но и определенного рода риски. Учитывая, что интеграция имеет свою демократическую идеологию, не исключено, что развитие данного проекта приведет к появлению нового «железного занавеса». Поэтому, как в любом деле, важно, чтобы соблюдалась мера, а ситуация не доводилась до крайности и фанатизма.
С другой стороны, можно говорить о попытке Евросоюза создать некую буферную зону с Россией. Такая позиция придется по вкусу европейским консерваторам, которые видят угрозу в Москве. Уже по этой причине, они предпочли бы не иметь общих границ с Россией, для чего предпочтительнее иметь «прослойку безопасности» из расположенных на востоке бывших советских республик. Будучи буферными странами, от участников Восточного партнерства требуется лояльность европейским демократическим ценностям, последовательность, а значит и предсказуемость, во внешней политике и в определенной мере равноудаленность и нейтральность.
Сам факт появления буферной зоны означает возникновение конфронтационного расколотого мира на постсоветском пространстве. А это не самая лучшая среда развития и существования для Казахстана. Астана придерживается многовекторной политики и в ее рамках важно стремиться не к противопоставлению партнеров, а к их равновесию. Только тогда Казахстан способен будет эффективно достигать своих целей на внешней арене. А речь идет не о гипотетических ценностях, а об отношениях, которые будут поддерживать экономическую динамику и рост благосостояния граждан. В то время как конфронтация помешает достижению таких целей. Как показала война между Грузией и Россией в 2008 году Астане трудно делать выбор, поскольку наша страна стремиться извлечь выгоду от сотрудничества с двумя государствами одновременно.
К счастью в то время Казахстан не пошел на поводу «логики раскольничества» и смог восстановить равновесие между партнерами. И такое поведение обещает дать дивиденды, в случае, если новое грузинское руководство (пришедшее к власти после президентских и парламентских выборов) найдет общий язык с российскими властями. В этом смысле привлекает к себе внимание прошлогодний визит казахстанского лидера Нурсултана Назарбаева в Германию. В ходе переговоров с Ангелой Меркель была достигнута договоренность об открытии Берлинского евразийского клуба. Также президент Назарбаев неожиданно для остальных заговорил о перспективах евразийской интеграции.
«Верю, что интеграция Европы и Азии – дело времени, – отметил Нурсултан Назарбаев в Германском совете по внешней политике, – это обязательно произойдет, этого будет требовать экономическое развитие и благосостояние народов, живущих на нашем огромном субконтиненте».
Таким образом, Казахстан стремиться сохранить баланс и равновесие среди своих внешнеполитических партнеров. В том числе по вопросу интеграции на постсоветском пространстве, где Москва и Брюссель стараются перетянуть геополитическое одеяло на себя. Победителей в такой борьбе точно не будет, а вот проигравших, окажется много. В этом уверено руководство Казахстана.
Если говорить о Восточном партнерстве, то Казахстан всегда и во всем за интеграцию, против конфронтации, и не суть важно, о каком уголке планеты идет речь. Наша страна всегда извлекала из этого процесса свои преимущества. Не станет исключением и Восточное партнерство. Хотя бы потому, что речь идет об альтернативном проекте для постсоветского пространства и желании Евросоюза и России как можно больше стран включить в орбиту собственных интересов. Геополитическая конкуренция будет способствовать росту привлекательных предложений для потенциальных партнеров по приемлемой цене. Тот факт, что Россия и Евросоюз наперегонки выступают с инициативами создания зоны свободной торговли, говорит о многом. По крайней мере, в разгар цветных революций, о преференциях никто не говорил, и требования в тот период формулировались жестко. С другой стороны, этот же тренд, рост количества интеграционных проектов, позволит избежать монополизации, и как следствие ситуации, когда кто-либо навязывает свои условия.
