Южная столица Казахстана, станет центром притяжения инноваций при непосредственном вовлечении бизнеса, что немаловажно молодежи. Более того, помогать юным дарованиям и стартапам будут как представители бизнеса, так и государство. В итоге благодаря алматинскому кластеру будут решены глобальные задачи.
Еще с советского времени город Алма-Ата славился, по праву великими людьми, которые оставили свой след далеко за пределами СССР. Сегодня Алматы, держа марку, продолжает порождать таланты. Однако в разные периоды времени, множество, в том числе научных достижений так и остались на бумаге. Как отмечают эксперты связано это с низкой концентрацией специализированных госпрограмм поддержки и отсутствием подобающей информационной поддержки. При этом большинство мнений упускают главную мысль о том, что Казахстан имеет вполне успешный опыт реализации индустриальных стратегий. Таковой является первая пятилетка ГПФИИР и её логическое продолжение ГПИИР. Так от проектного подхода первой, во второй пятилетке идет системный подход, а проектами все-таки будет заниматься бизнес.
Наиболее подходящей в этой связи может стать модель кластерного развития. Когда видно, какие ростки действительно нужны, при поддержке государства выбирается несколько перспективных направлений и частному бизнесу указывается, где можно сосредоточиться. Такой эксперимент инновационного кластерного развития можно попробовать в Алматы. В других регионах это сложнее. Предполагается, что кластеров будет два по стране – среди них Назарбаев Университет с более жесткой конфигурацией и более открытый Алматы. И если первый кластер уже в принципе сформирован, то теперь формируется новая политика развития алматинского кластера.
Главным условием развития является вовлеченность частного капитала. Если частного капитала не будет в инновациях, то и развития не будет. Важно понимать, что государство не должно тащить на себе эту ношу, да и не может это делать. С другой стороны, кластер нужен для того, чтобы с меньшими затратами приходить к результату. Когда образуется кластер, образуется спрос, который порождает кочевания специалистов из одной компанию в другую, растет их уровень. То есть речь здесь идет о том, чтобы все было в одном месте.
Сейчас новые начинания автономного кластерного фонда, инициатива главы государства, которая выходит из инициативы по 1 проценту обязательств недропользователей на Научно-исследовательские и опытно-конструкторские разработки (НИОКР), что зафиксировано в законе о недропользовании. В рамках этого сам недропользователь может приходить и говорить о том, какая конкретно технология ему нужна. Но экспертный совет довольно долго приходит к выводам насколько конкретное предложение инновационное. К слову в поднебесной не рассуждают о степени инноваций, а банально внедряют. Более того в Китае это не является инновациями они берут и производят и пусть весь мир подождет.
Говоря о самом понятии «инновация» следует помнить, что она имеет несколько ветвей. Абсолютная или фундаментальная инновация, собственно научные разработки, когда изобретаются новые технологии на основе новых принципов физики, химии и так далее. И прикладная. Теперь немного о печальном. Так вот за 20 с лишним лет алматинские вузы разработали массу проектов, однако по факту не более 5-10 заслуживают внимания. Причем средний возраст инноватора — 55 лет.
Здесь возникает логический ответ на вопрос — почему лидером инноваций является США? Потому что их внимание заострено на прикладных инновациях, их работа нацелена на конкретную вещь для конкретного спроса. Так работает DARPA (известное оборонное агентство США по перспективным научно-исследовательским разработкам). На пять топовых университетов раздаются пять грантов и ставится задача, кто ее решит. Как правило, в процессе решения решается совершенно иная задача и там как раз возникает инновация. Это называется нулевым уровнем. Затем исследования переходят в уровень 1, а их 6 и на первом уровне все засекречивается. Что имеет США. Так самый высокий КПД по внедрению инноваций принадлежит майкрософту – 5 процентов от фундаментальных исследований до внедрения. То есть, чтобы в масштабе Казахстана развить несколько проектов нужно сильно постараться. Однако пока мы еще не вырастили ту базу.
Изобретать велосипед, скажем, поисковик Гугл, не реально, поскольку это не оправдается финансово. У нас есть те сферы в которых информационные технологии (ИТ) еще слабо, а то и вовсе отсутствуют. Это горнометалургический комплекс, который исторически отстал. Есть пару направлений, но они должны сочетаться с принципом – зачем транснациональным компаниям сюда заходить.
Задача ГПИИР – критически посмотреть на эти вещи, что Казахстан может предложить миру и как привести сюда капитал. Об этом в частности говориться в Плане Нации 100 конкретных шагов (55-56 шаг).
Вовлечение 10 транснациональных компаний (ТНК) в перерабатывающий сектор. Зачем? Затем что именно ТНК понимают, как трансформируется глобальный рынок, они же фактически представляют рынок сбыта. К слову для Казахстана сегодня есть отличный шанс, в отличие от России, где решили решать экономические вопросы импортозамещением. Нам надо открыться и пытаться открыться в глобальные цепочки через ТНК. То есть, подсаживаясь к ТНК, он паровозом заведет нас на нужную высоту. К слову многие ТНК ищут площадку, поскольку уходить из данного региона не просто глупо, а финансово затратно. Такой площадкой является, в том числе и Казахстан. Для горнорудного сектора вместе с McKinsey & Company — (международная консалтинговая компания, — прим. авт.) создается автономный кластерный фонд под эгидой МИР, уже достигнуты договоренности, согласно которым они готовы перенести из Екатеринбурга центр компетенций или часть «мозгов» в Казахстан. Более того готовы сами заплатить. По их подсчетам в России они будут больше простаивать, нежели развивать. Сейчас для этих целей будут выбирать площадку. Не исключено, что таковой станет Казахстан, который, несмотря на ряд негативных факторов мирового кризиса, способен двигаться вперед.
