[:ru]
В советскую эпоху ислам оказался изгнанным из всех сфер национального бытия. От следов мусульманства стремились очистить казахский язык (хотя даже после всех экспериментов в не менее 30% казахской лексики остаются слова, имеющие арабское или персидское происхождение), «деисламизировать» тексты фольклора, сочинения поэтов и мыслителей, исторические произведения и этнографические материалы. Не говоря о том, что были безвозвратно потеряны многие ценные реликвии, арабографическое наследие предков.
Благодаря процессам демократизации конца 80-90-х гг. и прежде всего обретению в 1991 г. Республикой Казахстан своей государственной независимости мы видим сейчас огромный сдвиг в самосознании и реконструкции исторического прошлого, в восстановлении культурного наследия. Словно мифическая птица Феникс воскрес из пепла казахский язык, получила свободу Религия.
В Казахстане стали полноценно развиваться тюркология, востоковедение, теология, арабистика. Международные научно-информационные конференции стали главным фактором роста исламоведческих знаний, знакомства научной среды и широкой общественности с достижениями западного исламоведения и тюркологии. Вернулись на Родину видные личности, внесшие неоценимый вклад в науку, литературу, религию казахов, среди которых был старейший имам Халифа Алтай из Турции – известный теолог, переводчик, комментатор Священного Корана на казахский язык. Приезд имама Халифа Алтая, его встречи с Президентом Н.А. Назарбаевым и благословение аксакалом Лидера нации, издание ярких воспоминаний ученого о Казахском Исходе, судьбе казахских оралманов в Китае и Анатолии — все это относится, безусловно, к исключительно знаментальным событиям первых лет Независимости.
Мусульманам Казахстана и всей постсоветской Центральной Азии были возвращены многие святые имена, оценены по достоинству религиозные персоналии прошлого – авторитеты традиционого ислама, ученые, духовные лидеры тюрков в разные периоды истории, такие, как шейх Ахмед Йасави, Аль Бухари, Хусамаддин Сыгнаки, Бахауддин Накшбанд, Гумар Караш, Науан хазрет, Машхур-Жусуп Копеев, Шакарим Кудайберды-улы и др.
Сейчас это кажется чем-то привычным и даже избитым фактом. Но давайте вспомним, что имя Йасави еще в 80-е гг. лишь изредко фигурировало в работах по ….атеизму и критике мусульманства (например, изданная в 1981 г. в Алма-Ате работа Ю. Петраша «Тень средневековья», где создан мрачный образ коррумпированного суфизма и его духовного отца Йасави). За годы государственной независимости (1991-2017) объективно воссозданы очень многие страницы религиозно-культурного прошлого; переведены и изданы ценные агиографические и исторические источники…
«Золотым веком» ислама в истории Казахстана следует считать исторический отрезок Х – ХVІІІ вв., когда на его территории существовали такие процветающие независимые тюрко-мусульманские государства, как Караханидский каганат, Алтын Орда, Ак Орда, Ногайская Орда, Казахское Ханство. Еще в VIII-X вв. сделав свой свободный коллективный исторический выбор в пользу ханафитского ислама, тюрки постепенно стали полноправными членами глобального исламского сообщества и вносили вклад в его развитие. В этой связи стоит отметить труды экс-муфтия РК, профессора-востоковеда А. Дербисали, которые пролили свет на интеллектуальные заслуги тюрко-мусульманских ученых в средневековом мире.
Касаясь тюрко-исламского духовного синтеза, нужно сказать, что в тюркской картине мира наряду с древними историческими и мифологическими героями, как Бильге каган, Культегин, Афрасиаб (Алп Ер Тонга), достойное и почетное место заняли мусульманские сакральные персонажи в лице Адам Ата – Хауа Ана, Нух пайгамбар, Йафет, Мухаммед Пайгамбар, Кызыр Ата, различные «сахаба» и «аулие». И это стало гармоничным сплавом и непротиворечивым синтезом, которое только обогатило духовное наследие и расширило горизонты коллективного сознания.
Тюркские народы не зря были признаны знатоками мусульманских генеалогий-шежіре потомками библейско-коранического Йафета, которому они дали титул«Абу-л-тюрк» (яфетидами считаются многие народы Европы и северо-западной Азии). Традиционная концепция мира и человеческой истории у казахов выстраивалась вокруг центрирующей идеи о сотворения мира Всевышним Аллахом, испытания человека судьбой и его высочайшей ответственности за земные дела, завершения истории человечества в эпоху Акыр Заман, а затем Воскрешения и Судного Дня (Киямет, Қиямет күні).
Необходимо сказать, что духовно-интеллектуальная элита казахов во все времена выступала одновременно и религиозными экспертами, полноценными представителями в Степи исламской духовности. Сегодня мы с уверенностью можем утверждать, что все выдающиеся представители казахской культуры – Абу Наср аль-Фараби, Ахмед Йасави, Асан Кайгы, Бухар жырау, Махамбет Утемисулы, Абай (Ибрахим) Кунанбайулы, Шакарим Кудайбердыулы, Ахмет Байтурсынов, Миржакуб Дулатов и др. – в той или иной степени были носителями этических и духовных идеалов традиционного тюрко-ханафитского ислама. Это также обусловлено интегральностью самого ислама, где наряду с официальными муллами допускаются неформальные духовные лидеры и учителя веры из гущи народа.
Казахский народ пронес через многие века любовь к Корану, Пророку и великим идеалам ислама. Став духовным, смыслообразующим (идеалообразующим) ядром этнической традиции, ислам дал казахскому народу этику, науку, просвещение, идеологию. Цивилизационная роль классического ислама для всех народов Востока (как и христианства для западной части человечества) была чрезвычайно важной. Как развитая универсалистская религия ислам ясно указывал человеку, вышедшему из смутного языческого мифологического мироощущения, глубочайший смысл его земного существования из веры в Единого Бога и в истинные духовные истоки своей личности.
На сегодняшний момент авторитетные умы человечества признают общечеловеческое значение некоторых сильных аспектов исламской цивилизации, например, психологические и медицинские знания, собранные в наследии Суфизма (Тасавууфа). Также ученые высоко оценивают исламское право, как одну из самых развитых и эффективных систем права в истории человечества после блестящего римского права. Продуктом исламской юриспруденции является шариат, который, что важно отметить, сложился как сумма локальных (национальных) вариантов законодательства.
К примеру, свод законов хана Тауке «Жеты Шаргы» (не Жаргы, а правильно — Шаргы) является казахским мусульманским законом, национальным шариатом, созданным на базе ханафитского права, в котором, как и положено, интегрирован положительный опыт «адата» — обычного права кочевников. «Шаргы» переводится с арабского и староказахского как «шариат», закон ислама. Как известно, эти законы дошли до нас в русской редакции, через записи российских авторов, где было допущена ошибка, подмена звука «ш» на «ж». Здесь можно допустить естественное фонетическое изменение в потоке речи у казахов-информаторов при произнесении словосочетания «Жеты Шаргы» (на деле получается «Жеты Жаргы»). Слово «Шарг» как мусульманский закон, шариат было хорошо известно в языке дореволюционных казахов. Например, его употребляет и Абай в своих «Словах».
Одним из малоизученных и мало освещаемых вопросов остается у нас вопрос о мусульманстве и вере нашей интеллектуальной элиты нач. ХХ в. Хотя в казахскоязычных СМИ можно встретить факты и материалы (воспоминания родственников и потомков, др. оригинальные источники), которые показывают, насколько глубоко верующими были Магжан Жумабаев, Миржакуб Дулатов и другие наши лидеры. Алихан Букейханов, посещая в начале 1917 г. казахских солдат-тыловиков в прифронтовой зоне, по воспоминаниям очевидцев, услышав весть о смерти некоторых из них, преклонив колени, прочитал аят Корана и помянул их в молитве. Байтурсынов, находясь еще в царской тюрьме, написал стихотворение-мольбу Аллаху, а Мустафа Чокаев в Париже исполнял функции имама в мечети…
Но в том-то и дело, что это не была показная религиозность и деланное благочестие, тем более выделение через одежду, бороды, экстравагантное поведение. Вера алаш-ордынцев была скромной верой, спрятанной в глубине их благородных сердец. Религия, квинтэссенция Корана были у них не столько на языке, а сколько в благих деяниях, в подвиге и самоотречении, джихаде (борьбе) с пером в руках за просвещение и освобождение своего народа, Родины. В целом, в нашей национальной традиции, в Степи еще со времен Казахского Ханства не было отдельного понятия «религия», «религиозность», выпячивания духовной стороны и противопоставления ее всей остальной жизни социума. Вместо этого ценности и ритуалы ислама были гармонично интегрированы в контекст обычной, можно сказать, светской национальной жизни. А тем более с наступлением ХХ века актуализировалась задача нациестроительства, укрепления национальной идентичности, также разумной секуляризации, что требовало, так сказать, интериоризации религии, т.е. акцента на внутреннее духовное самопознание и самореализацию.
М.Дулатов, М. Жумабаев, Б. Майлин и другие деятели казахской культуры были питомцами исламского университета в Уфе «Галийа» (оно называлось «высшее медресе»). Это образцовое татарское учебное заведение давало тогда отличное теологическое и светское (европейское) образование одновременно. Поэтому, конечно, казахским деятелям ничто мусульманское не было чуждо, в том числе намаз, молитвы. И вот, как-то писали в СМИ о коврике для намаза («джай-намаз»), принадлежавшем поэту Магжану, который родственники, потомки из Петропавловска после больших колебаний согласились отдать в музей. На коврике для намаза сильно изношены и протерты до дыр именно те места, где делаются «саджада» (каз.сәжде), т.е. ритуальное челобитье и коленопреклонение.
Можно догадываться, как в годы, когда над всеми алаш-ордынцами нависли грозные тучи, и взбесившиеся безбожники осыпали их клеветой, преследовали, они тайно молились Всевышнему, в отчаянии, может, даже в слезах (но Аллах предначертал для них путь мучеников за правду). Драгоценного поэта казахов, обладателя тонкой аристократической души, «великолепного Магжана» (как назвал его русский автор), «казахского Пушкина», имевшего даже дар прорицателя бесконечно травили морально, а потом и физически истязали как только могли…
И это можно нам, потомкам, понять психологически и посочувствовать! С болью сострадать им, тем более если вспомнить последовавшие затем страшные их мучения уже в сталинских тюрьмах и лагерях. Пусть Всевышний Аллах удостоит их за все мучения высших садов Рая! В тюрьмах НКВД нашу интеллигенцию жестоко били и пытали. Есть даже такие страшные фото заключенных – наших национальных мучеников С. Сейфуллина. Б. Майлина, А. Байтурсынова, А. Букейханова и др. (почему-то их редко печатают). Могли живьем вырывать ногти (известен факт, когда при допросе человеку с кровью вырвали усы). В ходе бесконечных сатанинских допросов могли лишать человека сна, даже не разрешать садиться, доводя почти до умопомешательства; кормили гнилой картошкой и черствым хлебом, использовали в каторжных работах в тундрах и лесах (все это – хорошо известные факты из сталинских концлагерей в СССР).
Сакена Сейфуллина (печатали воспоминания) до суда при допросе подвесили головой вниз и привели из алма-атинских школ отряды пионеров. Эти пионеры, каждый с звонким криком «Предатель Сейфуллин!», по очереди плевали ему в лицо. Выдержавший все аристократ Сакен тут закричал: « Я все подпишу, только уберите детей!». У историка Е. Бекмаханова «паханы»-уголовники в тюрьме постоянно отбирали еду, так что он ходил постоянно голодный. И только однажды, отбывавшие вместе с ним наказание лица кавказской национальности, а именно чеченцы, узнав от другого казаха, что тот бывший профессор писал книги про «казахского Шамиля» (хана Кенесары), наказали обижавших его русских зэков и взяли его под свой патронат.
У нас вообще не достает микроисторического и социально-психологического подхода, видения «человеческого лица» истории, повседневности войны, миграций и пр. Учебники и различные популярные книги по истории Казахстана представляют наше прошлое схематически и искусственно-пафосно. А ведь алаш-ордынцы тоже были человеческими творениями («пенде» — каз. смертные), а не спущенными с небес богами, инопланетянами или красиво нарисованными картинками. У них была такая же, как у всех нервная система (вовсе не стальная), такая же красная кровь, и им тоже был свойственен человеческий страх смерти. Они тоже могли от мучений и пыток кричать и плакать, звать во сне или в бреду маму…
Зачем все это надо рассказывать? Во-первых, для адекватной оценки коммунистической системы, кошмара 1937/38 гг. в нашей истории. Когда же это как следует не знают, то легко впадают в ностальгию по «милым» Советам…
Во-вторых, нам нужно понять глубину и масштаб страдания, цену Страдания, его религиозного смысла, притом страдания лучших, избранных – «агнцев Божьих», как сказал бы христианин. И не случайно Лидер нации Н. А. Назарбаев в своей замечательной книге «В потоке истории» гениально прозрел, сравнив коллективные историческое страдание казахского народа с беспрецедентными испытаниями библейско-коранического Айюба (Йов), Айюб-пайгамбара.
Да, сейчас легко быть мусульманами, бравировать религией, рекламировать ее, летать на самолетах в хадж, обвинять всех направо и налево в «кафирстве», тогда как никто из них не прошел настоящее испытание «имана» (веры). А как тяжко было казахам (именно казахам, а не арабам, персам или туркам!), кто родились в черную эпоху ХХ века, лицом к лицу столкнулись с Сатанизмом, и были вынуждены пройти, что называется, через Голгофу! И, наверное, опыт сильного Имана (веры, стойкости в верности Богу), смирения и упования на Всевышнего не стоит искать где-то за границей. Оно, великое и священное, быть может, рядом, и было оно в биографии наших предков, в истории Отчизны. И во многом благодаря такому тяжкому испытанию и их (героев истории) подвигу мы имеем сегодня мир и согласие. Которое нужно беречь…
Н. Нуртазина,
профессор КазНУ им. аль-Фараби
[:]
