«Такое чувство, что приехали все и сразу», – высказал не так давно свое мнение казахстанский правозащитник Евгений Жовтис, который почти месяц находился в Актауна суде по делу «разжигателей» жанаозенских беспорядков: лидера незарегистрированной партии «Алга!» Владимира Козлова, активиста оппозиционного движения «Народный фронт» Серика Сапаргали и забастовщика Акжаната Аминова.
Действительно, с некоторой раскачкой, но в Актау собрались или, по крайней мере, отметились наблюдатели от ОБСЕ, Европарламента, посольства США, Национального института демократии США, омбудсмен Германии, не говоря уже о десятках зарубежных журналистов и представителях международных правозащитных организаций.
Тем самым Запад показывает, что дело Козлова и его «подельников» для них становится неким краеугольным камнем в вопросе: сможет ли Казахстан вернуться на свои шаткие позиции умеренно-авторитарного режима, с которым, по крайней мере, можно вести какие-то переговоры, или в части политического развития страна готова примкнуть к своим региональным соседям – Узбекистану и Туркменистану.
25 сентября прокурор запросил для главного подсудимого, Владимира Козлова, девять лет с конфискацией имущества. «Преступления против мира и безопасности человечества» (именно к этому разделу Уголовного кодекса РК относятся призывы к свержению конституционного строя и разжиганию социальной розни) со стороны Сапаргали и Аминова были оценены много скромнее – на 4 и 5 лет соответственно. Что, впрочем, неудивительно: в отличие от партийного лидера, они проявили раскаяние.
Сейчас стороны перешли к прениям, а Владимир Козлов взял небольшой тайм-аут перед своим последним словом.
Провокация не удалась?
Главный политический процесс последнего времени не вызывает у наблюдателей каких-то резких оценок – все уже было высказано, поэтому судебные слушания идут практически по сценарию, который еще в самом начале предложили эксперты, разве что некоторые отклонения произошли в предполагаемых сроках вынесения приговора – ожидалось на начало сентября. По всей видимости, власти отреагировали на проходящее в Варшаве совещание стран – участниц ОБСЕ по человеческому измерению, где Казахстан традиционно выступает «мальчиком для битья» в связи с систематическим невыполнением своих обязательств. И на вопросы об актауском суде официальные лица честно отвечали, что паниковать рано, еще ничего не решено.
Сторона обвинения ни на йоту ни отошла от сумбурного обвинительного заключения и базируется на трех китах следствия: «прослушках» телефонных переговоров и скайп-конференции членов партии «Алга!» с находящимся за рубежом банкиром Мухтаром Аблязовым, которого власти считают спонсором партии; листовках и показаниях свидетелей. При этом суду так и не представили, на каком основании было организовано прослушивание офиса оппозиционной организации (хотя доказательства, полученные незаконным путем, не могут быть приняты к рассмотрению в суде). Авторство листовок так и осталось невыясненным, и эксперты спорят, считать ли их экстремистскими или нет. Показания свидетелей дают более чем расплывчатую оценку роли подсудимых в происшедших событиях.
Единственный полностью доказанный момент на сегодняшний день – то, что партия на самом деле направила бастующим нефтяникам палатки, и этот эпизод, по версии следствия, напрямую указывает на преступные замыслы политиков.
Сторона обвинения, кажется, поняла, что отсутствие оружия, взрывчатки, боевиков как в материалах дела, так и в показаниях свидетелей надо чем-то компенсировать, иначе трудно будет убедить общество, и в первую очередь страны Запада, в необходимости преследования оппозиции. И хотя наблюдателей на этом суде трудно чем-то удивить, однако новые доказательства вины подсудимых, предъявленные 26 сентября, вызвали у публики некоторую оторопь. Прямо в зале показали документальный фильм о том, как оппозиционеры, под руководством Аблязова и Ко, замышляли в Казахстане переворот. Все как положено: с титрами, тревожной музыкой, голосом за кадром, дающим объяснения в правильном ключе. Фильм тут же сравнили с известным произведением НТВ о «болотной оппозиции», и даже высказали предположение, что делали его по заказу в России. Вместо живых людей в кадры вставлены фотографии Аблязова, его помощника Муратбека Кетебаева, также нашедшего убежище за границей, и их казахстанских сподвижников. «Провокация не удалась? — спрашивает за кадром голос (в титрах указано — «Кетебаев»). «Провокация не удалась», — отвечает другой голос, который титры предполагают считать принадлежащим «Козлову».
Примерно в тех же тонах выдержано все произведение, сделанное в жанре политического триллера, которое по замыслу гособвинения должно укрепить всех в мысли виновности представших перед судом. Понятно, что никакой экспертизы, могущей подтвердить или опровергнуть кадры, фильм не прошел.
Интересно, что в суде ни разу не всплыла другая потрясающая поделка, которую вбросили в казахстанские СМИ в апреле этого года после жанаозенских событий. Тогда зрителям был представлен затемненный силуэт некоего гражданина, который сам пришел к спецслужбам и рассказал, что за 25 тысяч долларов США (в других его показаниях сумма возросла до 50 тысяч) его наняли Кетебаев и Павлов (охранник Аблязова, также проживающий за рубежом), чтобы он совершил в марте ряд терактов в Алма-Ате, а точнее, организовал взрыв на пустыре в городском парке и в нескольких надземных пешеходных переходах. Казахстанцы, надо сказать, достаточно прохладно отнеслись к тому, что едва не стали жертвами распоясавшихся оппозиционеров, а через пару недель про постановку забыли вообще. Если учесть, что из СМИ на это заявление откликнулись только те, что существуют на государственные деньги или связаны с Комитетом национальной безопасности, а для «Алги» подобные признания не повлекли никаких последствий, стало ясно — затея провалилась.
Один за всех
Подтверждается и другое предположение, что, скорее всего, посадят только Козлова, двух других могут и не лишать свободы.
И Акжанат Аминов, и Серик Сапаргали признали свою вину, хотя признание больше похоже на раскаяние в том, что они оказались вовлечены в эти события.
— …В преддверии президентских выборов мне захотелось воспользоваться политической обстановкой, и я решил организовать еще одну забастовку, Тогда я хотел потребовать снять директора «ОзенМунайГаза» Ешманова, — поведал нефтяник Аминов, который позже признается и в подготовке диверсии: якобы свой забастовочный замысел он целенаправленно планировал на зимний период, чтобы жанаозенская нефть, в которой много парафина, затвердела, «что нанесло бы непоправимый ущерб нефтедобыче». Примерно также в конце 30-х годов прошлого столетия крестьяне признавались перед сталинскими судами в потраве колхозных полей, а рабочие в поломке оборудования на предприятиях, чтобы вывести из строя советскую экономику.
В то же время Серик Сапаргали просто признал, что в жанаозенской трагедии есть часть и его вины, о чем он высказал сожаление.
С другой стороны, «топить» Владимира Козлова никто из них не стал, что, возможно, являлось основным предметом торга в обмен на условные сроки.
Максимум, что смог представить суду А.Аминов, — после приезда в Жанаозен Козлова рабочие стали читать оппозиционную прессу и смотреть спутниковый телеканал «К+», вследствие чего «начали придерживаться радикальных взглядов против властей». Однако же, несмотря на все попытки обвинения направить Аминова к признанию в получении приказов от Козлова, ничего не получилось. Никаких приказов он не получал, с «Алгой» искал встречи сам…
Владимир Козлов, который по сути один отбивается от обвинений и не признает себя ни виновным, ни раскаявшимся, на одном из заседаний резюмировал:
«В двух словах скажу, почему я не согласен с выводами обвинения. Во-первых, в обвинительном заключении утверждается: моя поездка была поручением Мухтара Аблязова. Это утверждение не подкреплено никакими доказательствами. Инициатива была от нефтяников. Так же, как и формулировка «Выполнял задание Аблязова путем возбуждения социальной вражды, проводя встречи с рабочими». Это очень сложно понять, ваша честь. Как это «путем социальной неприязни проводить встречи с рабочими»?
Не стал он отрицать и своих дружеских отношений с Мухтаром Аблязовым:
«Аблязов был на самых высоких государственных должностях, тем не менее он все это время поддерживает всю казахстанскую оппозицию, не только нас. Он очень талантливый бизнесмен. Это доказывается тем, что выйдя из заключения и возглавив банк «БТА», он добился того, что этот банк два года подряд признавался лучшим банком. Поэтому я часто к нему за советами обращался, я очень ценю то, что он считаем меня другом».
Российские эксперты в казахстанском суде
Следующим элементов судебных баталий стали результаты экспертиз по той самой конференции партийцев по скайпу и листовок, распространяемых в Жанаозене в период забастовки.
Вообще, по-хорошему, Владимир Козлов мог бы и не оправдываться в отношении незаконной прослушки, которую потом при помощи «нарезки» отдельных разговоров выдали за разработку оппозиции варианта с переворотом. В этом случае обвинение вменяло участникам скайп-переговоров проецирование последней революции в Кыргызстане на Казахстан, и что стране тоже подошел бы «транзитный президент».
В то же время в конференции принял участие и другой оппозиционный политик — Булат Абилов из партии ОСДП-Азат, который высказался за объединение оппозиции против «общего врага». В материалах дела термин «общий враг» приписали Аблязову. Хотя и сам В.Козлов признал, что Мухтар Аблязов предложил: «Нужны свободные, честные выборы, чтобы свалить этого врага».
Одним из явных доказательств призывов к изменению конституционного строя и разжигания социальной розни стали листовки, которые могли исходить из партии «Алга!». Чтобы не вызывать кривотолков, сторона обвинения пригласила независимого эксперта, заведующего кафедрой русской филологии и общего языкознания Нижегородского государственного лингвистического университета, члена Гильдии лингвистов-экспертов по документационным и информационным спорам Михаила Грачева. Его вердикт: «В листовках присутствуют прямые призывы к насильственному свержению конституционного строя в Республике Казахстан, повторению результатов кыргызской «цветной революции» и установлению собственного режима».
– Мне эти материалы напомнили события 1917 года. Эти листовки явно зовут к революции. Вот яркий пример: «Встань с коленей, казах, сбрось с шеи тирана и вора». А далее под заголовком текст о том, какой якобы плохой президент, – высказался профессор и далее вышел за рамки филологии, обвинив авторов листовок в том, что те «предлагают создать параллельные структуры власти, они призывают создать народные дружины, как в 1917 году создали».
В ответ сторона защиты пригласила своего эксперта, и тоже из России. Московский клинический психолог из Бюро независимых экспертиз Дмитрий Старостин вызвал удовлетворение стороны обвинения, когда показал, что «представленные на экспертизу материалы могут вызывать у целевой аудитории аффект раздражения по отношению к действиям властей, формировать представление о том, что они заняты антиобщественной деятельностью, побуждать к активному или пассивному сопротивлению». Однако вывод, сделанный им, что в представленных материалах призывов к насильственному свержению власти или конституционного строя не содержатся, определенно скажется на ее итоговом отклонении судом.
Впрочем, подсудимые и вовсе отказались от того, что имели отношение к изданию этих листовок. Сапаргали дал показания, что листовки на самом деле находились у него в компьютере, но от дальнейшего распространения открестился. Тем более, оказалось, все они напечатаны на принтере, причем с определенным дефектом, а не на ризографе, как заявляло обвинение, стараясь подчеркнуть масштабность их распространения. Принадлежность принтера осталась невыяснена.
Заграница — не указ, но приходится выслушивать
В остальном же суд проходит по накатанной, и с завидной периодичностью поднимается тема поездок рабочих для встреч с парламентариями и на совещание в ОБСЕ. И суд, и обвинение едины в негодовании: нужно было все решать внутри страны, и заграница – Казахстану не указ.
То, что «заграница» Казахстану не указ, но просто так от нее не отмахнешься, продемонстрировал вызов свидетеля защиты — депутата Европарламента Петра Борыса (впервые в казахстанской истории). Конечно, что-либо по существу сказать ему не пришлось, разве что привел пример из своей страны – Польши, где оппозиция, наоборот, включается во все конфликтные ситуации, в которых задействована правящая партия, — на то она и оппозиция.
Маркусу Ленингу, омбудсмену из Германии, суд отказал в просьбе пообщаться с подсудимыми, пусть даже в течение пяти-десяти минут в присутствии охраны. Пробыв в Актау на суде один день, германский правозащитник посетил Жанаозен, где был, по его собственным словам, шокирован тем, что пострадавшие и их родственники опасаются встречаться друг с другом, даже ради взаимной помощи и решения общих вопросов.
По приезде в Алма-Ату г-н Ленинг провел жесткую по настрою к официальной позиции обвинения пресс-конференцию: «На этом процессе я видел представителя посольства Великобритании, был представитель ОБСЕ, представитель Европарламента, а также много других общественных деятелей. Я могу сделать заключение, что у многих есть вопросы по данному процессу. Процесс против Козлова проходит в рамках политического контекста. И статья, по которой он обвиняется, мне не совсем понятна и, кажется, сформулирована достаточно расплывчато. Невозможно понять, по каким критериям его осуждают», — обозначил он свои основные впечатления.
«Сейчас в суде судят политика за выполнение им политической деятельности. Да к тому же статья, которая к нему применяется… она какая-то неосязаемая. Получается, что Уголовный кодекс используется, чтобы заставить политика замолчать и отвечать за свою политическую деятельность», — отметил г-н Ленинг, возможно, высказав мнение и других европейцев, которые в силу своего статуса пока не могут дать своей оценки происходящего в Актауском суде.
Между тем, даже с осуждением «разжигателей» вряд ли жанаозенское дело на этом завершится. Журналисты интернет-портала «Голос республики» и видеопортала «Стан» подняли тему безымянных мусульманских могил, появившихся после подавления беспорядков на православном кладбище в Мангистауской области. Судя по тому, как активно противодействует власть журналистскому расследованию, не исключено, что в ближайшем будущем могут всплыть детали, еще более шокирующие общество и неприятные для официальной Акорды…
Андрей Гришин
Международное информационное агентство «Фергана»
