Нужно не спеша торопиться с созданием Евразийского экономического союза Беларуси, Казахстана и России. Такое мнение высказал заместитель премьер-министра Казахстана Кайрат Келимбетов, выступая на XI Евразийском медиафоруме в Астане, передает корреспондент БЕЛТА.
Во время форума эксперты дискутировали о том, не слишком ли быстрыми темпами развивается евразийская интеграция. Так, обозреватель «Московских новостей», эксперт по вопросам Центральной Азии и России Аркадий Дубнов считает, что «быстрое, а может и поспешное создание Таможенного союза и последующие интеграционные шаги — это мина замедленного действия». «Торопливость, которая обусловлена политическим решением с 1 января 2015 года жить в новой реальности (с этого времени планируется запустить Евразийский экономический союз. — Прим. БЕЛТА), чревата», — полагает Аркадий Дубнов.
«Мы движемся действительно гораздо быстрее, чем двигалась Европа в интеграции, но и предпосылки разные: общее культурное пространство, исторические корни, язык. Это создает кредит доверия и позволяет быстрее решать вопросы», — парировал казахстанский вице-премьер. «Европейцы достаточно долго шли к объединению в ЕС. Мы достаточно быстро идем к интеграции. Но все же ЕС — более сложное объединение, там свыше 20 государств. Нас пока трое», — пояснил Кайрат Келимбетов.
Он также прокомментировал замечания скептиков по поводу эффективности евразийского союза на фоне экономического кризиса в ряде стран ЕС. Кайрат Келимбетов отметил, что поначалу, когда стартовало создание Таможенного союза, модель Евросоюза казалась идеальной, «все эти годы мы ее внимательно изучали и она была своего рода святыней». Сейчас ЕС столкнулся со многими трудностями. Но казахстанский вице-премьер уверен, что они не приведут к распаду ЕС: «Здание, которое строится уже 40 лет, очень прочное. Возможно, нужен где-то ремонт, но в целом европейская модель продолжает оставаться для нас образцом».
Что касается оценки эффективности ТС и ЕЭП в целом, то Кайрат Келимбетов считает, что прошло еще недостаточно времени для того, чтобы делать выводы: «То, что мы делаем в рамках евразийской интеграции, — это своего рода адаптация государств к глобальной конкуренции. Естественно, на первоначальном этапе есть издержки, фобии, но мне кажется, что прошло еще слишком мало времени для того, чтобы делать какие-то выводы».
«Много мифов и путаницы вокруг евразийской интеграции и радикальный подход: либо все очень хорошо, либо все плохо», — сказал он. Безусловно, создание общего рынка с населением 170 млн. человек — это благо для любого бизнеса. Вместе с тем уже сейчас возрастает конкуренция между бизнесами внутри трех стран — Беларуси, Казахстана, России. «В краткосрочном плане мы действительно получили конкуренцию на собственном рынке. Но в долгосрочном плане мы получили доступ на российский рынок, причем без каких-либо ограничений и помех», — отметил Кайрат Келимбетов, добавив, что для участников ТС и будущего ЕЭС «в балансе проблем и возможностей возможности преобладают».
Вице-премьер Казахстана также убеждал участников форума в том, что евразийская интеграция в первую очередь предполагает экономическое взаимодействие стран, и оно будет содействовать подготовке стран к глобальной конкуренции в ВТО, куда уже вступила Россия и готовятся вступить Беларусь и Казахстан.
Вместе с тем некоторые эксперты утверждают, что политический компонент при создании ЕЭС преобладает над экономическим. «Для России ЕЭС не может рассматриваться в отдельности от других глобальных приоритетов. Каких? Это создание Россией такого объединения, чтобы оно стало независимым полюсом в многополярном мире. Это поиск путей, как жить рядом с большим Китаем (это как спят радом со слоном, т.е. очень осторожно). Также создание подобной структуры позволит предотвратить рост радикального ислама, в том числе в Центральной Азии и на Кавказе. Это все рассматривается в контексте ОДКБ, СНГ, большой геополитики России», — сказал политолог, старший научный сотрудник фонда «Наследие» из США Ариэль Коуэн. Он убежден, что создание нового интеграционного формирования на евразийском пространстве — это «инструмент, а не цель».
