Карта и территория.
Юго-восток Казахстана защищен естественными географическими границами – горами Тянь-Шаня, в отрогах которого хотя и находятся еще и другие государства,
но их прямая угроза Казахстану нивелируется глубоким взаимопроникновением сопредельных территорий, практически смыкающимся социальным и культурным пространством, сопряженностью форм и способов жизнедеятельности. Конечно, более слабую защиту Казахстан имеет от Узбекистана и от Кыргызстана в гидроэнергетической и водной областях, чем в других, включая военно-политическую. Последняя зависимость не имеет принципиального значения в силу сложившихся реалий развития, где разница влияния этих государств на Казахстан видна невооруженным глазом, хотя и не столь парадоксально противоречива, что мы увидим ниже.
На юге нас также защищают непроходимые пустыни и степи, горы и впадины плато Устюрт, Аральское море, Туранская низменность, Кызылкум, плато Бетпак-Далы, огромной территорией, расположенной между низовьем реки Сарысу, реки Чу и озером Балхаш, куда никто не хочет соваться, рискуя и в летнее время завязнуть в галечнике и глинянно-песчанном иле. А еще южнее находится пустыня Моинкум, еще более суровое и безжизненное с точки зрения климата и условий место, хотя и там живут наши соотечественники.
С этнической точки зрения, народы, живущие южнее – это также в большинстве своем родственные тюркские народы (туркмены, каракалпаки, узбеки и кыргызы) и общность наших культур выступает важным фактором взаимной безопасности – безопасности региона ЦА. В целом представление о безопасности Центральной Азии основано на общности судеб наших народов и оно в итоге было выражено Н.Назарбаевым в его речи при открытии Евразийского медиа форума в 2013 году. ЦА – это единый и самостоятельный регион, глубоко эшелонированный с точки зрения обороны и безопасности, способный самостоятельно, без участия иных государств решать проблемы региона и т.д. Подтверждение такого подхода зафиксировано в достижении отношений стратегического партнерства с Узбекистаном, подтвердившем сугубо самостоятельное субъектное решение проблем странами региона, без участия государств извне (читай России – В.Т.).
Ведь, с точки зрения прошлого, казахи и узбеки — это один народ – один этнос, который в новых условиях расселился по соседним национальным квартирам и продолжает обособление. Эти квартиры можно как раньше объединить в одну большую только при условии силового тотального смешения. Что сегодня практически невозможно. Но продолжая жить в разных квартирах одного дома, можно гармонично поддерживать и укреплять родство. Эффективно сотрудничать, если следовать, как прежде, единым мировоззренческим основаниям (философия Тенгрианства, эпос, мифология и т.д.) и этическому кодексу, унифицировать графику национальных тюркских языков и формировать объединяющие всех подходы к развитию религий и культуры, экономики и политики и, в целом, всей тюркской цивилизации.
Поэтому, когда мы говорим, что юго-восток и юг Казахстана более-менее защищены от физического проникновения возможных противников, мы имеем в виду сопричастность нас и наших родственных этносов единой судьбе. Да и Казахстан для остальных стран ЦА выступает глубокой оборонительной зоной, защищая их от геополитического влияния России и давления славянского суперэтноса, уменьшая и нивелируя их значение. Это позволяет нашим южным соседям – братским странам в той мере, в какой это могут позволить себе политические элиты этих стран, пользоваться положением, относительно самостоятельно выбирая линию поведения и лавируя между интересами мировых держав в регионе.
Северо-запад страны тоже в некоторой степени находится под защитой относительно небольшой географической преграды – Предуральского плато, Прикаспийской низменности, Каспия и впадающего в него Урала, составляющих единый природный регион. Однако территория севернее Каспия и западнее реки Урал является практически незащищенной. Восток также защищен предгорьями и горами Алтая, оставляя незащищенным лишь горное русло Иртыша и других трансграничных с Китаем рек. И лишь север страны практически не защищен, хотя в некотором отношении Уральские горы сами являются естественной географической защитой малозаселенной Сибири со стороны европейской части России (за Уральскими горами вплоть до Камчатки проживает всего лишь 25 миллионов российских граждан), граничащей с нами непосредственно на северо-западе.
Малозаселенность Сибири не позволяет России осуществлять какую-либо из форм давления на Казахстан: отрицательное миграционное сальдо, наоборот, свидетельствует об обратном. Казахи же, живущие на территории Сибири, практически не собираются мигрировать в Казахстан, поскольку считают территории, где они проживают исконно своими. Казахи автохтоны Сибири, как практически и все тюрки: узбеки, кыргызы и другие 43 тюркских этноса.
С другой стороны, имей Казахстан избыточное население на севере, он сам бы со временем мог претендовать на совместное освоение сибирских недр России и стать важным геополитическим субъектом в данном регионе. Во всяком случае, геополитический вектор территориального и экономического развития страны свидетельствует об этом. Пока же о миграционной экспансии казахов, в частности, и тюрков, вообще, на Север — в Сибирь, говорить не приходится. Так как сам Казахстан, его центральная, юго-западная и северная части также малозаселены. А немногочисленные миграции узбеков, кыргызов и таджиков в Сибирь экспансией назвать язык не поворачивается.
Поэтому, именно такая ситуация неопределенного выбора делает данный малозаселенный и слаборазвитый регион казахстанско-российской территории Сибири – былую территорию Тенгри, особым регионом для тюрков – регионом самого перспективного месторазвития (термин Л.Гумелева), освоение которого предопределит будущую геополитическую карту континента. Поскольку на другие былые территории тюрков, расположенные на территории Российской Федерации, тюркам можно будет по-настоящему вернуться, осваивая их полноценно в соответствии с тюркскими культурными кодами, только пройдя в эту – казахстанско-российскую «дверь». Ведь тюркские культурные традиции практически очень слабо восстанавливаются там, где процент тюркского населения ниже, чем славянского, что позволяет славянским этносам доминировать в политическом и, следовательно, социально-экономическом отношении. А это такие тюркские территории как Республики Саха (Якутия) – 47%, Карачаево-Черкесская Республика – 44,3%, Республика Алтай – 40%, Республика Дагестан – 20,6%, Кабардино-Балкарская Республика – 14,8%, Республика Хакасия – 12% и т.д.[1]
Последнее обстоятельство («ситуация неопределенного выбора»), кстати, явилось поводом для некоторых «горячих голов» в России в первые годы независимости, наоборот, пытаться отделить северные области Казахстана в пользу России («Усть-Каменогорское дело», Э.Лимонов и др.). А в последующем, отдельными авторами решением русского вопроса в Казахстане (такое возможно только у нас, к сожалению) пытаться провозгласить создание Казахстанской Федерации (!). Северный Казахстан эти горе-политики вообще называли ранее «естественным и органическим»(!) продолжением России.
Более того, политическим циником и комиком, заместителем спикера Государственной Думы России, между прочим, В.Жириновским, вслед за А.Солженицыным, который на самом деле являлся обыкновенным русским писателем, разделяющим имперские устремления господствующей в России идеологемы, вообще отрицалось историческое прошлое и настоящее Казахстана.
