Они выражаются, с одной стороны, в том, что мировая экономическая система в принципе достигла своих истинных географических размеров. Закончилось освоение новых географических пространств, уменьшились модернизационные геополитические тренды, свойственные 20 веку. Воевать за ресурсы стало не просто нецелесообразно, но, прежде всего, невыгодно. Глобальная экономика вовлекла в свой оборот практически весь земной шар и практически все его ресурсы. Границы такой планетарной экономики обозначили формальный предел планетарного общественного потребления, наткнувшись на кризис духовности и необходимость более глубокого осознания несоответствия материального и духовного в процессе воспроизводства общественной жизни. Страны, соревнуясь между собой, стали через механизмы всемирной торговли (ВТО) и финансового регулирования (Бреттон-Вудская система) перераспределять экономическую мощь, ресурсы, капиталы и услуги, продвигаясь, тем не менее, все дальше по пути общественного развития, как развития многообразия и качества условий жизнедеятельности людей.
Развитые страны перешли в формат постиндустриального развития, при котором эффективность экономики стала основываться не на добыче и реализации ресурсов, а на технологиях их переработки и создания продуктов с высокой добавленной стоимостью. Уже сегодня мы отчетливо видим, как экономический рост в развитых странах или в их сетях на протяжении последних 50-ти лет существенно изменил направление и силу, потому что здесь были созданы материальные предпосылки постиндустриального (информационного), по сути, культурного (планомерного) развития. Остановилась на низком уровне инфляция, с кризисом кое-где началась дефляция. Темпы роста ВВП задолго до мирового финансового кризиса перестали быть показателем эффективности экономического развития в развитых странах.
В Японии, например, экономический рост практически прекратился полтора десятилетия назад. Тем не менее, качество жизни и производства, их стандарты постоянно растут.
Эффективность воспроизводственных процессов ч
еловеческих социумов повышается, усложняя общественную жизнедеятельность, гуманизируя её. На примере Японии, развития её экономики, становится очевидно, как экономическое развитие фактически приобрело инновационный, развивающий человеческий потенциал, гуманитарный характер. Увеличение физических размеров материального богатства (накопление богатства) приостановлено и определяется гражданскими обществами развитых стран как асоциальное явление, накопление перестает быть самоцелью. Развитие осуществляется преимущественно даже не просто интенсивно, а эффективно – планомерно (возьмите к примеру корпорацию ТOYOTA, с её национальной системой «облегченного производства»).
Более того, оно более фундаментально ценностно ориентировано, поскольку опосредовано всей мощью гражданского общества, его культуры и каждого отдельного человека – правообладателя, скажем, той же японской демократии. Японское общество, в этом отношении, образец современной социализации под знаком господства моделей его этнической культуры, постмодернизма его культурной ориентации и постиндустриальности его общественно-экономической системы.
И, наоборот, в мире осталось еще много стран, развитие которых происходит в доиндустриальном и развивающемся индустриальном и постиндустриальном формате. Это бедные и развивающиеся страны, в которых рост ВВП осуществляется на ресурсных (ресурсоориентированных) принципах немодернизирующихся обществ (государства Северной Африки и Ближнего Востока) или на новых либеральных (или смешанных) принципах модернизирующихся обществ (Индия, Китай). Хотя последние и демонстрируют высокие темпы роста ВВП по сравнению с той же Грецией или Испанией, начавшими медленно выходить из состояния рецессии, тем не менее, преимущества их экономик перед развивающимися странами очевидно. Оно проистекает из более глубокого разделения общественного труда, характерного для индустриально развитых и инновационных национальных производств, достигших акционерного качества (свойства, уровня) функционирования капитала и позволяющих иметь более дорогую и квалифицированную рабочую силу.
Последнее принципиально важно, поскольку такая рабочая сила производит товары и услуги с более высокой добавленной стоимостью, в том числе, и благодаря высоким социальным стандартам, намного превосходящими стандарты развивающихся высокими темпами прироста ВВП стран, в число которых входит, к примеру, и Казахстан. Даже при уровне безработицы в 25%, общества этих стран по уровню жизни практически в 2 раза превосходят такие развивающиеся страны, как Россия, Бразилия и Китай. В Казахстане, если учитывать такую категорию скрытой безработицы, как самозанятые, уровень реальной безработицы достигает практически 35%-40% и несет гораздо большие угрозы экономической и социальной безопасности страны, чем в самых слабых странах Евросоюза.
Конечно, развивающиеся страны, использующие некоторые общие тенденции социально-экономического развития, основанные, с одной стороны, на рационализации исторического опыта развитых стран и адаптации или замене прежних элементов (кирпичиков) развития на новые, становятся наиболее динамичной группой стран. Они также решают задачу инкорпорации новых элементов развития в платформу культурно-цивилизационного состояния собственных этносов, приспосабливая и развивая этно-культурные качества собственных наций к изменившимся условиям их существования. Однако, присущая процессу их развития неравномерность, когда, условно говоря, для начала движения, ускорения используются не все, а только определенные группы мышц, приоритет отдается некоторым избранным трендам в ущерб остальным, формирует как новые диспропорции и противоречия в экономической сфере, так и новые диспропорции и противоречия между самими сферами общественной жизни (между экономикой и социальной сферой, между социальной сферой и политикой и т.д.). Системы противовесов в этот начальный период ускорения, чтобы разогнаться, как правило, не создаются и не работают.
Одной из наиболее общих закономерностей процесса исторического прогресса развивающихся стран является их обращение к социально-экономической сфере и осуществление в ней модернизационных мероприятий или модернизации. Классическим инструментом модернизации, без которого она не могла бы осуществляться, является индустриализация экономики. Посредством индустриализации развивающееся государство решает, по крайней мере, две основные задачи: во-первых, создает и расширяет производственную базу долгосрочного экономического развития (увеличение производства товаров, услуг, рабочей силы и капитала); во-вторых, создает основу и задает характер развития социальной сферы государства, без которой невозможен сам воспроизводственный процесс как процесс воспроизводства общественного человека или общества.
Наконец, страны неразвитого мира, среди которых большинство стран Азии и Африки сегодня становятся новым центром внимания развитого и развивающегося мира. В своем стремлении помочь, и те, и другие взаимно дополняют друг друга. Если развитые страны концентрируют своё внимание на оказании политической поддержки, продвижения демократических стандартов и установления демократических институтов, то развивающиеся страны, прежде всего Китай и Индия, вслед за развитыми странами, оказывающими и финансовую помощь, увеличивает своё экономическое присутствие на самом бедном континенте планеты. Черпая ресурсы (нефть, газ, руды, редкие сорта деревьев и т.д. и т.п.) в первую очередь для потребностей своего экономического развития, Китай, например, активно проводит и информационное обеспечение данной стратегии.
Параллельно с Китаем в этом направлении движется и Индия, которая в Афганистане, например, имеет множество проектов, включая в первую очередь инфраструктурные, на общую сумму 1,2 млрд. долларов. При росте ВВП в 2008 году на 6,7%, Индия сегодня практически идеально подготовлена к сотрудничеству и с Казахстаном. Развитие в стране постоянно идет за счет повышения внутреннего спроса. Именно он является двигателем индийской экономики, чего так не хватает у нас. Более того, ориентация на внутренний спрос позволила стране избежать провальных тенденций влияния мирового экономического кризиса. Если Китай только в 2009 году заявил о переходе к внутреннему развитию, повышающему внутренний спрос, то Индия пользуется этим рецептом уже несколько лет.
С другой стороны, сохранение основных кризисогенных факторов (недоступность кредитования, падение спроса на сырье, износ производственной инфраструктуры, падение капитализации предприятий, депрофессионализация кадров и т.д.) в течение ближайших 5 лет делает невозможным качественное улучшение социальной сферы, увеличение модернизационного импульса и его распространение на главные цели развития – человека и общество. К примеру, в Казахстане сегодня трудно эффективно осуществить поддержку программ, направленных на увеличение рождаемости, поскольку не существует проектов мотивации рождения детей молодыми семьями (парами) или одинокими женщинами через жилье, выдаваемое по льготам или безвозмездно. Это необходимо для того, чтобы к 2050 году серьезно поправить демографическую ситуацию в направлении соответствия развития человеческого потенциала страны масштабам ее территории, соответствия, условно говоря, духа нации возможностям ее тела – национального пространства. Ведь, рациональное и эффективное использование человеческого потенциала (в том числе и производительных сил) в развитых странах связано с соответствующим его расположением и эффективным размещением, чего в Казахстане достичь не удается уже достаточно долго. Нехватка людских ресурсов не позволяет, к примеру, достаточно эффективно собрать, перевезти и сохранить урожай в условиях быстро надвигающихся холодов. Количество и качество элеваторных емкостей, не способных порой вместить выращенный урожай, оставляет желать лучшего. «Проклятие пространства», когда огромную территорию невозможно обустроить без соответствующего количества и, главное, качества человеческого потенциала, не преодолеть без эффективных мер по его воспроизводству в расширенном масштабе и качественному развитию. Поэтому, сегодня в Казахстане существуют огромные общенациональные издержки по производству единицы продукции, связанные, прежде всего, с высокой дороговизной размещения производительных сил, освоением новых территорий. Энерго-, водо-, капитало- и ресурсозатраты на создание одного рабочего места исключительно высоки.
В этих условиях экстенсивное развитие экономики посредством только индустриализации как частного, но отдельного вида целого комплекса модернизационной идеологии, включающей в себя модернизацию общественных процессов (наука, культура, образование, здравоохранение и т.д.) на основе новой системы ценностей, может продолжаться до бесконечности, приводя к деградации социального развития и остановке общественного прогресса в стране. Модернизация ресурсно-мобилизационного типа, который в советское время использовался для освоения той же целины и других регионов страны, теперь бесперспективна и невозможна, поскольку общество как ресурс, как «говорящее орудие труда» в условиях приостановленного развития свободы, стагнации ситуации с правами и свободами человека и, прежде всего, стагнации ситуации с его экономическими правами, развиваться уже не может, а, следовательно, будет вынуждено трансформироваться на новых основаниях человеческой культуры.
Наконец, ухудшившееся положение на мировом рынке металлов, к примеру, больно сказавшееся на металлургической отрасли Казахстана, существенно сократило бюджеты «металлургических» областей. Точно также, возможное падение цен на рынке нефти и газа или изменение конъюнктуры или использование новейших технологий добычи в будущем может грозить существенным сбоем в развитии нефтегазового региона страны, затронув интересы сотен тысяч ее граждан. У каждого отдельного человека должна появиться серьезная альтернатива его прежней модели трудоустройства и занятости. В век IT-технологий у него появляется много возможностей трудоустроить себя по-разному, диверсифицировать свои заработки, не беспокоясь быть привязанным на всю жизнь к одному производству или к одной профессии, зависеть от одного работодателя. В «моногородах», где отраслевая структура занятости является определяющей, при ухудшении положения в отрасли, у человека должна появиться альтернатива иного и более разнообразного трудоустройства, что превратит эти бывшие рабочие поселки в полноценные полифункциональные и постиндустриальные населенные пункты с развитой экономической и социальной инфраструктурой. Примером такого решения проблемы занятости может служить реформа, проведенная Премьер-Министром Великобритании Маргарет Тэтчер в отношении закрытия угольной отрасли и трудоустройства более 2 миллионов, если я не ошибаюсь, шахтеров.
Иными словами, социально-экономический подход, практикуемый в государственных программах развития (ГПФИИР[1] и др.), рассчитывающихся по обобщенным и усредняемым показателям, нивелирует реальные показатели развития, не представляет реального положения дел. Тем самым, реализация этих программ также происходит формально. Целей данные программы не достигают и, как правило, все это приводит к накоплению социально-экономических противоречий, которые зачастую удается разрешать лишь существенным напряжением нации и её элит, порой только революционным способом. Казахстан, например, уже по прошествии каких-то 20 лет стоит перед решением серьезнейших проблем в области лигитимизации власти, обеспечения прав собственности, выборного, контрактного и экологического законодательства, прав и свобод личности и т.д., на практике рискуя погрязнуть в коррупции, деморализации общества и власти.
В этой связи, индустриализация государства не базируется на подлинных интересах нации и общества Казахстана, не наполняет, поэтому, актуальным содержанием экономику страны, ибо в отсутствие подлинной легитимности власти, рыночно ориентированный авторитаризм не способен объективно выполнять функции грамотного и эффективного менеджера формирующегося гражданского общества, которое лишь начинает осознавать кричащие диспропорции социально-экономического развития. Ведь, все должны получать радость от модернизации, а не только олигархи.
Неэффективные госкорпорации, отсутствие прав и свобод, шокирующее количество контрафактной продукции, эфемерная экономика, слабое коррумпированное государство, постоянно развивающаяся страна – вот путь, уготованный народу Казахстана в отсутствие передовых идеалов и стандартов общественного развития.
Поэтому, индустриализация, её цели и способы осуществления должны быть подчинены новым закономерностям общественного прогресса, вынесенным на берега новейшей истории волнами глобализации, такими как IT и НАНО-технологии, например, посредством которых становится возможным построение постиндустриального общества.
Индустриализация в старом архаическом варианте с созданием отраслей тяжелой и легкой промышленности и для Казахстана должна кануть в лету, на её смену должно прийти постиндустриальное состояние экономики, строить которое необходимо уже на основе аксиологического, а не социально-экономического, подхода, предполагающего выход на новую постмодернистскую ориентацию культуры. Отсюда и решение проблем новой цивилизационной модернизации лежит в сфере культуры, культурного выбора элит, их ориентации на общественный прогресс.
Поэтому особый упор необходимо сделать на качество образования, качество законодательства и качество администрирования. Необходимо институциональное проектирование, посредством которого казахами должно быть достигнуто всеобщее стремление к цивилизации и инновациям. Такое проектирование, подкрепленное подробнейшей проработкой институциональных деталей, в условиях конкуренции и жесткого корпоративного контроля должно осуществляться на основе принятой к реализации более гуманной системы общественных и национальных стандартов, не уступающих по параметрам самым передовым стандартам развитых стран. То есть, следует сначала принять Общенациональную программу стандартизации, соответствующую параметрам стандартов развитых стран и их передовых сообществ, а потом уже строить конкурентоспособный Казахстан.
Более того, осуществленный на базе такого строгого институционального проектирования дизайн, социальный дизайн общественных отношений, сделает возможным то, как в Японии или в Германии, например, стало возможным достижение самого высокого уровня развития гражданского общества, больше похожего на общество живущее, как мы говорили, при коммунизме.
Только при таком условии станет возможным повышение цивилизационных рейтингов страны (в том числе, к слову, и рейтинга конкурентоспособности) в общей системе функционирования человеческой цивилизации.
Поэтому, отраслевая структура экономики, базировавшаяся на ресурсном принципе, по мере исчерпания своих свойств и возможностей в эпоху глобальных технологий должна и будет постепенно уходить в основание системы экономических отношений, основой же новой системы экономических отношений должна стать постиндустриальная и постотраслевая ее структура, которая будет очень сильно влиять посредством изменения социальной структуры общества на эволюцию, изменение и развитие административно-территориальной структуры государства.
