Национальный банк Казахстана опустил курс тенге по сравнению с началом 2013 года на 23%. Сопоставимая по масштабам девальвация проводилась после финансового кризиса в феврале 2009 года – на 25%.Что так понравилось главному финансовому институту страны в схеме одномоментной девальвации? Почему в других странах постепенная, а у нас раз – и отрезали четверть от вкладов, пенсий, «матрасов»? Что с этим делать?, пишет газета «Мегаполис».
Тему статьи продиктовали комментарии читателей на сайте «Мегаполиса» под предыдущей статьёй о «корректировке курса». Люди даже и не о потере денег сожалеют.
«Беда не в том, что деньги отобрали, беда в том, что доверие отобрали», – пишет один читатель. О доверии говорят многие. Суть высказываний – финансовые отношения требуют доверия, последовательности и политической воли. А последовательности в последние 2–3 месяца у Нацбанка не было. За 20 дней до девальвации его глава Кайрат Келимбетов заявлял, что курс на конец 2013 года тенге ослаб к доллару США на 2,2%, «внутренний валютный рынок развивается при минимальном участии Нацбанка в поддержании курса тенге». А в прошедшую среду на брифинге в Астане – что «Нацбанк в январе для поддержания курса тенге продал $2,2 млрд». В январе Келимбетов говорил, что никаких предпосылок для значительного снижения курса тенге нет: «Мировые цены на нефть находятся на стабильно высоком уровне, давления на обменный курс нет», – а 12 февраля – что Нацбанк учитывает ситуацию на мировых финансовых и товарных рынках, переток капитала из развивающихся стран в развитые, неопределённость обменного курса рубля.
Часто компетентность госоргана определяется не только готовностью интерпретировать происходящее, но и отказом от представления «единственно верного» объяснения происходящего. В этом смысле Нацбанку, возможно, стоило бы избегать в январе комментариев о поведении курса тенге и воздерживаться от прогнозов инфляции. Ведь любые его заявления воспринимаются как элемент денежно-кредитной политики. Так следовало ли рабочие гипотезы выдавать за точное знание? Дорого это обходится.
События, которые заставили Нацбанк враз опустить тенге чуть не на четверть, на деле мало кому пока известны. Ну, не потому же, что «это зарабатывают так на переименование Казахстана. За счёт обычных людей, кто копил на машину, квартиру, а обычно копят в тенге и меняют при покупке, если продавцы не хотят в тенге брать», – как пишет ещё один наш читатель.
Констатация Нацбанком того, что капитал перетекает с развивающихся рынков и прочее, мало что кому дает: внести Казахстан в будущие мировые лидеры по уценке национальной валюты аналитикам ещё в январе 2014 года в голову не приходило. Против версии о том, что шок с внешних рынков наложился на проблемы в банковской системе, играет почти полное отсутствие какого-либо влияния происходящего на ставки межбанковского кредита.
А инфляционные ожидания в Казахстане всегда высоки. Граждане, не очень интересуясь связью курса тенге и инфляции, любую тревожную новость воспринимают как сигнал, который может усилить инфляцию.
«Разве с самого начала «жизни» тенге крепчал и здоровел? Нет, он постоянно слабел. Так почему вы все не оставили в тенге только необходимые суммы? А остатки не перевели в устойчивые валюты? Вот себя и вините. Но запомните: дальше будет то же самое», – резюмирует ещё один наш читатель на сайте.
Решение об обрушении тенге оказалось неожиданным для рынка. Масштаб девальвации тоже превзошел ожидания. Особенно это удивляет на фоне высоких цен на нефть.
Реальные причины одномоментной девальвации мне не понятны. Если девальвация тенге – предохранение против сокращения резервов, если международные резервы Казахстана снизились в январе на $200 млн, даже не до минимума, минимум с 2009 года был зафиксирован в октябре – $23,7 млрд, если за прошлый год на поддержку валюты Нацбанк потратил $4,5 млрд, то почему не ослабляли тенге сильнее с начала прошлого года? Высокие цены на нефть, в отличие от 2008–2009 годов, позволяли пополнять золотовалютные резервы. Почему российское правительство уценило рубль за январь 2013-го – февраль 2014-го на 15,7%, а казахстанское – на 23%, хотя ситуация в российской экономике, вроде, хуже?
Кому это выгодно? У кого в этой игре джокер?
Экспортёрам в первую очередь! Наши читатели говорят проще: «Вывод один: кто был богат – станет богаче, кто был беден – станет бедней».
Первая реакция из Лондона на девальвацию тенге – акции «Казахмыса» подорожали на 30%. «Девальвация тенге позитивно скажется на положении крупных экспортных компаний», – считают в Kazakhmys Plc. Ещё бы! В проигрыше от девальвационной бомбардировки гражданское население. «Казахмыс», ENRC, «Арселор Миттал» и прочие отсиживаются в офшорных бомбоубежищах. А «тысячи работников казахстанских производителей», на которых они так любят ссылаться, на девальвации ничего не выиграют.
За ослабление тенге заплатит население: цены будут расти быстрее, а реальные доходы медленнее. Казахстанцы уже начинают платить больше. Air Astana в связи с девальвацией тенге уже повысила тарифы на зарубежные рейсы на 7–10%. Следом Агентство по регулированию естественных монополий предупредило о повышении тарифов на газ. Тарифы на коммунальные услуги вырастут, похоже, в мае. Министр бензина не рискует предсказывать цену горючего на 2-й квартал, значит – вырастет. Магазины и автосалоны повысили цены. Цены на продукты на рынках и в супермаркетах выросли на 10–20%. Причём как на импортные сыры, так и на отечественные говяжью грудинку и молоко. Волна инфляции уже сметает «старые» цены.
Ослабление тенге вряд ли изменит потребительские привычки казахстанцев. Доля импортных товаров в структуре потребления заметно не снизится. Станут ли производить больше тех же сыров, например, казахстанские компании – не известно. Возможно, они просто поднимут цены в ответ на сокращение спроса на белорусские и литовские сыры.
Казахстанцы станут реже ездить за границу и увеличат долю валютных вкладов, даже если власти ещё опустят ставки вознаграждения по ним. Большинство граждан будет теперь уж регулярно обменивать тенге на доллары и евро. Тенговые вклады станут считаться второсортными, годными только для краткосрочных целей, до следующей девальвации или другого одностороннего изменения властью правил игры.
Источник: Сайт газеты «Мегаполис»
