В Брюсселе, в здании Европейского парламента, депутаты, члены Еврокомиссии, представители институтов моды разных стран обсуждали развитие креативных отраслей – моды, архитектурного, графического и ландшафтного дизайна, дизайна интерьера. На дискуссию была приглашена основатель и креативный директор казахстанского бренда AIKA ALEMI Аяжан Жаксыбай.
Модельер Аяжан Жаксыбай рассказала Forbes.kz, почему в Европе на таком высоком уровне обсуждают роль креативных отраслей в экономике и стоит ли Казахстану поддерживать своих «креативщиков».
«Будущее за креативным отраслями»
F: Аяжан, как вы оказались на слушаниях в Европарламенте 26 марта?
– Я часто езжу в Европу, общаюсь с людьми, показываю свои коллекции. В Брюссель я поехала по приглашению EU40, группы молодых депутатов Европарламента и лично депутата Катарины Неведаловой.
F: Наши депутаты ничего подобного не обсуждают. Почему же европейцам интересна эта тема?
– У них же нет нефти и газа, для них креативные отрасли — важные экономические составляющие. В Бельгии, Нидерландах, Франции, Италии существуют целые индустрии дизайна. Например, в Нидерландах три министерства занимаются модой и дизайном. МИД заинтересован в этом, потому что мода – лучший посол, минкультуры, потому что мода – проявление культуры, а минэкономики нужно, чтобы создавались новые рабочие места, совершенствовались технологии, появлялись инновации.
F: О чем были сами дебаты?
– О новом подходе к креативным отраслям. Раньше на них смотрели лишь как на культурную составляющую, на способ национальной идентификации, но не как на отрасль экономики. Они поняли: идет война концепций, в этой плоскости страны будут конкурировать между собой, и будущее — за креативным отраслями. Я бы даже сказала, что это уже наполовину настоящее. Сейчас на многих вещах написано designed in N, потому что понятно: всё делают китайцы, главное теперь – кто придумал.
F:То есть Казахстану надо запрыгнуть в этот уходящий поезд?
– Нам хотя бы надо у них учиться, как выстраивать систему образования, как государству регулировать и стимулировать эти отрасли, как защищать интеллектуальную собственность, как использовать это в качестве странового пиара. Невозможно же нефть и газ рекламировать, нужно нечто креативное. Я знаю, что на Гоа живут наши дизайнеры, которые выполняют заказы западных компаний, то есть они уже экспортируют казахстанский дизайн. Только государство с этого ничего не имеет, не использует их имена для привлечения внимания к стране.
F: Как в Европе поддерживают творческих людей?
– В Нидерландах есть город Эйндховен, где очень сильная школа дизайна. Если говоришь, что ты выпускник этой школы, то итальянцы падают ниц и начинают на тебя молиться. Городская администрация оплачивает половину аренды помещений, в которых находятся бюро, мастерские, шоурумы дизайнеров. Таким образом власти заинтересовывают дизайнеров, чтобы они не уезжали в Париж или Лондон. В Европе можно получить грант на образование в области дизайна, архитектуры и т.п., можно выиграть грант, когда ты уже работаешь в креативной сфере. У нас вообще этого нет.
«К легкой промышленности так и относятся – легко»
F: Что вы говорили во время дискуссии в ЕП?
– Я сказала, что у нас очень талантливая страна, но мы только в начале пути, что у нас образование у дизайнеров больше технологического плана, и это надо менять, надо развивать у них арт-составляющую и бизнес-навыки – по брендированию, маркетингу, созданию экспортного продукта. Мое выступление восприняли очень живо, подходили, говорили, что мы должны поднять казахстанскую индустрию моды и дизайна, обещали помочь в этом.
F: А в Казахстане вы общались на эту тему с кем-нибудь на высоком уровне?
– Меня приглашали в Национальное агентство по экспорту и инвестициям KAZNEX INVEST, которое помогает производителям выходить на международный рынок. Они мне сказали: «Нам приятно, что ваши коллекции продаются за рубежом. Но у нас приоритет – машиностроение».
F: Почему так отреагировали — из-за непонимания или нежелания заниматься креативными отраслями?
– Желание есть. Но есть сила инерции, доставшаяся нам от советского прошлого, когда к легкой промышленности так и относились — легко. Для нас до сих пор «машиностроение», «добыча урана, нефти и газа» звучит солидно. От всего остального пока не видят эффекта, хотя и понимают, что за креативными отраслями будущее. В KAZNEX INVEST мне сказали, что готовы ехать на мастер-классы, ведь у них нет специалистов, которые понимают, как в этих секторах создается добавочная стоимость, какая здесь должна быть государственная политика.
«Мы уже можем конкурировать на международном рынке»
F: Казахстану есть что показать на международной арене?
– Есть, но мало. Мы не верим в себя, и образование нам не позволяло выходить на международный рынок. Но многие отучились в западных институтах, и мы уже можем конкурировать на этом поле. В Казахстане национальный состав очень разнообразный, это обогащает нашу культуру, а дизайн, искусство зиждутся на национальных особенностях. У нас люди талантливые, им просто надо дать нормальное образование, нужно простимулировать, им нужны примеры. Многие, глядя на меня, стали тоже придумывать коллекции, ездить с ними за рубеж. Я собираюсь два раза в год вывозить в Европу молодых дизайнеров, чтобы эксперты посмотрели их портфолио и сказали: «Вот это у тебя хорошо получается, а с цветом тебе надо работать и работать». Молодых надо учить видеть тренды, находить тонкую грань между тем, что нужно миру, и тем, что хочет выразить сам дизайнер. Нам надо пройти этот путь, по которому Европа идет уже последние 30 лет.
…Аяжан рассказала, что в Европарламенте продемонстрировали ее коллекцию весна-лето White Plenty-2014. Показ был воспринят на ура, собравшиеся стоя аплодировали «Белой роскоши» от AIKA ALEMI.
