Имя 28-летнего Умара Аш-Шишани уже несколько месяцев мелькает в военных сводках из Сирии.
Известный под прозвищем «рыжий генерал», Шишани не так давно стал командующим Северным сектором «Исламского государства Ирака и Леванта» (ИГИЛ), боевой группы радикальных исламистов, воюющих в Ираке и Сирии.
Впрочем, в Панкисском ущелье Грузии – на родине командира исламистов – его знают под другим именем: Тархан Батирашвили. До отъезда в Сирию Батирашвили жил в деревушке Биркиани, служил в грузинской армии, а до этого пас скот в горах Кавказа.
Темур Батирашвили, отец Тархана «Шишани», говорит, что сын был далек от радикального ислама. О том, как его сын оказался в Сирии и стал командовать исламистами, его отец рассказал корреспонденту Русской службы Би-би-си Нине Ахметели.
Темур Батирашвили: Сын пошел в грузинскую армию в 2007 году. А в 2008-м уже участвовал в войне [с Россией]. Когда его мать скончалась, сюда приходили его сослуживцы, начальники, друзья по армии. Приходили и на похороны, и на 40 дней.
Вот, посмотрите, что о нем пишет его сослуживец Леван Амиридзе, глава батальона рейнджеров: «Батирашвили был отличным солдатом, который искренне любил Грузию и воевал в войне 2008 года, а потом его подставили». Его погубили эти националы [Единое национальное движение, партия Михаила Саакашвили — Би-би-си]. Как я могу сейчас их поддерживать?Мой средний сын Тамаз два года воевал в Чечне. А Тархан – младший, его призвали в [грузинскую] армию. Он стал очень успешным военным. Его повысили, он стал офицером. Но потом заболел, у него были не в порядке легкие, начался туберкулез.
Он скрыл от меня то, что ему [государство] даже на операцию не дало денег, он всё сделал на свои средства. После операции ему обещали дать работу то в Телави, то еще где-то, но так ничего и не вышло. Только зря его мучили.
Мы тогда нуждались, нуждаемся и сейчас. Но Тархан собрал последние копейки и сказал: «Папа, я поеду в Турцию, куплю кое-что, потом продам, сделаю деньги». Так он и поехал, привез товары – спальные мешки, обувь, одежду. Потом поехал в Тбилиси.
Би-би-си: Тархан отбывал уголовное наказание в грузинской тюрьме. За что его задержали?
Т.Б.: В это время я был здесь [в Биркиани]. Однажды ночью я проснулся от страшного шума, кто-то колотил в дверь. Я открыл: оказалось, это полиция. Приказали подниматься. Полицейскими был забит весь мой балкон, весь мой двор. Я отправил свою невестку с ребенком из дома, и гляжу — они уже обыскивают дом: поднимают пол, копаются в запасах кукурузы, ходят по моим участкам.
Я выглянул на улицу, а там машины стояли аж до самого конца села. Всю деревню разбудили. Люди начали подходить узнавать, что происходит.
Перед входной дверью у лестницы стояла кушетка. Я мимо этой лестницы раз двадцать за день прохожу. И тут один полицейский зовет меня и вытаскивает из-под кушетки ящик, полный патронов. Спрашивает меня: что это такое? Я отвечаю: не знаю, этого здесь раньше не было.
Я столько раз ходил мимо этой кушетки, думаете, я бы не заметил этот ящик? Конечно, его подложили. Составили протокол, всё забрали – и его вещи, и одежду, и компьютер, и личный зарегистрированный пистолет. Сказали, что вернут, когда придет Тархан. А на второй день мне позвонили и сказали, что Тархана арестовали. Ему дали три года тюрьмы.
Би-би-си: Каким стал Тархан после тюрьмы?
Т.Б.: Из тюрьмы он вышел изменившимся. Своих вещей он так и не вернул. Ему отдали только пистолет. Никакого товара. Меня уже память подводит, даже не помню, какой это точно был год, но помню, что он пришел, сел и говорит: «Папа, видно, я в этой стране никому не нужен». И с тех пор никто тут Тархана не видел.
Я знал, что он стал мусульманином и связался с этими… У меня три сына, и все мусульманами стали. Я сам христианин, хожу в молельню. Ни мой отец, ни дед, ни прадед не были мусульманами – все молились на святых местах. А эти вдруг стали ваххабитами.
Знаете, из-за нужды человек может сделать что угодно. Сейчас-то он говорит, что поехал туда [в Сирию] из-за веры, но я-то знаю, что сначала он это сделал, потому что у нас не было ни копейки. Ну а сейчас — да, уже, конечно, не из-за денег воюет.
Религиозным он стал уже после увольнения из армии. Тогда у нас уже много было этих ваххабитов. Я не знаю, что у них за пропаганда такая, что так легко людей переманивают. Я пытался поговорить со всеми моими детьми много раз, но ничего не вышло.
Выходит, что Тархана я совсем не знал, не понимал собственного сына.
Ничего хорошего из его затеи не выйдет. Я живу каждый день в ожидании страшных новостей. У меня уже был один инфаркт. И я точно знаю, если что-нибудь дурное услышу от него, то я этого не перенесу. Просто умру.
Би-би-си: Ваш сын стал известным человеком. Как вы относитесь к его славе?
Т.Б.: Не нужна мне его такая известность. Лучше бы он сидел дома. От голода у нас никто не умирал. Но может быть, он для этого и родился, чтобы воевать? У каждого свой путь и своя судьба.
Он был таким хорошим и умным мальчиком, я не знаю, как это всё получилось. Это всё националы виноваты: дали бы ему работу, никуда бы он не поехал. Разве Грузии не нужен такой военный как он? Разве в нашей армии он бы не пригодился?
Би-би-си: Тархан с вами связывался после того как уехал?
Т.Б.: Позвонил он мне один раз. Тенгиз, мой старший сын, пришел с телефоном и сказал, что Тархан хочет поговорить. Спросил, как дела у меня. Сказал, что у него там родился ребенок, и что у неё мои черты. Дочку назвали Софией. Женился он на чеченке.
Спросил, молюсь ли я. А я ответил: «Конечно, молюсь. Вот скоро праздник Святого Георгия, я куплю свечки и поставлю за своих сыновей». Он как услышал, что я продолжаю по христианским обычаям молиться, бросил трубку.
Мой сын был очень красивым парнем. Это сейчас у него борода такая огромная. Жену я его не видел. Знаю только, что она дочь бизнесмена из Турции. Внучку видел на фотографии, Тенгиз мне показал на телефоне.
Я не вижу никакого выхода. Не знаю, что мне делать. Трое сыновей у меня, и все трое — ваххабиты. Один Бог знает, что с ними в один прекрасный день может случиться. Слава Богу, что хоть один дома живет, а вот эти двое…
До августовской войны [2008 года] Тархан не был таким, и своему брату Тенгизу запрещал связываться с этими. А теперь… Вот в газете пишут, что его уже и в Аль-Каиде знают. До чего дошло, представляете!
У нас двое сыновей было с женой. Мы хотели третью девочку, а получился мальчик. Лучше бы Тархан на самом деле девочкой родился, я бы не так нервничал.
Он уничтожил все фотографии. По их законам, оказывается, нельзя никакие изображения хранить. Я не знал этого, а когда хотел посмотреть старые семейные альбомы, увидел, что все фотографии он вытащил и уничтожил.
