На вопрос о том, какие меры предпринимает командование воинской частью для борьбы с насилием, 15,5 процента ответили, что оно его негласно поддерживает
— Эти виды наказаний указали 214 военнослужащих.
— По данным группы мониторинга, в некоторых военных частях вообще нет воды, и приходится ежедневно ее привозить
Ситуация в военных частях Кыргызстана давно требовала мониторинга и, наконец, дождалась его: при поддержке Организации по безопасности в Европе (ОБСЕ) Общественный фонд «Кылым Шамы» подготовил отчет «Соблюдение прав военнослужащих Кыргызской Республики», презентация которого состоялась 18 февраля в Бишкеке. В отчете говорится, в частности, что в свете часто повторяющихся в последние годы печальных инцидентов – массовых побегов, дезертирства, смерти военнослужащих, — становится очевидным, что Вооруженные силы страны нуждаются в полном реформировании.
Напомним несколько самых громких случаев, произошедших за последние годы.
20 августа 2012 года военнослужащий погранзаставы Каракольского погранотряда «Эчкили-Таш» расстрелял пятерых человек и скрылся с оружием. Позже его выследили и после отказа сдаться застрелили.
4 февраля 2013 года 39 солдат-срочников, охранявших резиденцию «Ала-Арча-1» президента страны Алмазбека Атамбаева, сбежали с места службы. Позже родственники солдат заявили, что причиной стали издевательства со стороны офицеров. Министерство обороны, естественно, эту информацию опровергло, назвав побег солдат «ребяческим протестным поведением».
17 января 2015 года один из военнослужащих инсценировал вооруженное нападение на пограничную заставу «Айкол» Лейлекского пограничного отряда, что на границе с Таджикистаном, в ходе которого погиб начальник погранзаставы и ранены двое военных.
«В нашу организацию часто обращались матери погибших во время несения военной службы, — сообщила на презентации отчета директор «Кылым-Шамы» Азиза Абдирасулова. — Практика показала, что ответственность за их смерть никто не несет. Родители погибших не получили ни правовую, ни денежную помощь в связи с утерей кормильца. Когда мы начали разбираться в этом вопросе, выяснилось, что множество проблем связано не только с неуставными отношениями, но и с вопросами обеспечения минимальных прав по условиям содержания, доступа к медицине и так далее. Нарушаются права не только солдат, а всех военнослужащих. Вызывает опасение тот факт, что опытных военных становится все меньше, они уходят на пенсию, а молодых мало. Но даже в таких плохих условиях военные стараются сами что-то делать. Например, чинить разваливающиеся казармы. Очень часто без работы остаются жены военнослужащих, и когда они достигают пенсионного возраста, получать пенсию из-за отсутствия стажа не могут. И таких примеров много. А какое в ответ отношение государства к нашим военнослужащим?»
Отношение государства можно оценить по уровню зарплат военных. К примеру, сержанты получают 10-12 тысяч сомов ($163-196), младший офицерский состав — 16-18 тысяч сомов ($262-295), самые высокие зарплаты с выслугой лет доходят до 25 тысяч сомов ($409). Пограничный спецназ называл зарплату чуть больше $300, а ведь эти люди защищают рубежи страны.
Глава Центра ОБСЕ в Бишкеке Сергей Капинос отметил, что «вооруженные силы играют ключевую роль в обеспечении безопасной среды». «При выполнении своих обязанностей военнослужащие должны уважать права человека. Однако делать это в ходе решения своих задач они будут лишь в том случае, если их собственные права будут гарантированы. Но ситуация не такая идеальная, из военных частей к нам приходят тревожные сигналы, связанные с грубейшими нарушениями прав военнослужащих. Это и стало импульсом для начала совместной деятельности по мониторингу военных частей», — пояснил Капинос.
Мониторингом было охвачено 70 учреждений по всему Кыргызстану, из них 22 подведомственны Генеральному штабу ВС и Министерству обороны, 34 – Государственной пограничной службе, по шесть — Национальной гвардии и Департаменту охраны и конвоирования Государственной службе исполнения наказаний (ГСИН), два — Министерству чрезвычайных ситуаций. В ходе исследования были опрошены 1115 военнослужащих срочной службы.
В комментарии «Фергане» консультант по правам человека «Кылым Шамы» Гульшайыр Абдирасулова, которая участвовала в мониторинге военных частей, отметила, что необходимость в проведении такого исследования назревала давно. «Последние годы все чаще появляется информация о фактах смерти военнослужащих и дедовщины, в интернете есть видео, где запечатлены издевательства в армии, одновременно стали проходить пикеты родственников военнослужащих, погибших в период прохождения военной службы. По официальной версии — информации Военной прокуратуры Кыргызстана, — за период с 2010 года по октябрь 2013 года в стране было зарегистрировано 50 фактов смерти военнослужащих. Причинами смерти военнослужащих указаны суицид (26 случаев), убийство (8), утопление (6), приграничный инцидент (1), несчастный случай (2), болезнь (4), дорожно-транспортное происшествие (2). В 2014 году было зафиксировано 13 случаев суицидов среди военных. В 30 процентах случаев органами прокуратуры возбуждаются уголовные дела, и только в 15-20 процентах случаев дела доходили до суда», — рассказала собеседница.
По ее словам, ситуация во всех частях разная, где-то солдаты очень запуганы. «Были части, где нам возвращали пустые анкеты: солдаты даже не стали отвечать. Проблем очень много. Во время следующего мониторинга, а он обязательно будет, мы хотим раскрыть вопросы насилия в армии (морального, физического, сексуального). Также мы хотим выборочно еще раз объехать те части, где, по нашему мнению, было выявлено наибольшее число проблем. Кроме того, периодические мониторинги могут служить в качестве превентивного механизма. Радует, что у Генерального штаба Вооруженных сил Кыргызстана есть желание продолжать сотрудничество, они даже просят, чтобы мы ездили по частям и разговаривали с солдатами о правах человека, о недопустимости насилия», — сообщила Гульшайыр Абдирасулова.
На вопрос о том, какие меры предпринимает командование воинской частью для борьбы с насилием, 15,5 процента ответили, что оно его негласно поддерживает
Один из приведенных в отчете случаев. Нурланбек уулу Чынгыз служил в Погранвойсках, умер на посту «Ак-Жол». Его мать, Динара Кыдыралиева, рассказала следующее: «15 мая 2012 года я отправила сына в армию, через два месяца он начал рассказывать, что там его избивают, что ему там плохо. Когда я подняла этот вопрос, его начальники сказали, что все хорошо, и такого больше не повторится. 5 октября моего сына избили, застрелили и привезли мне его тело. Уже год я ищу справедливости, борюсь с судами. Ребята, которые стреляли, сейчас задержаны, но они отрицают свою вину, их родители дают деньги судьям и прокурорам, а мы решили искать справедливости. Руководство Погранслужбы ничего не говорит, молчит».
Еще одна проблема киргизской армии, которая зафиксирована в отчете, – неудовлетворительное физическое и психологическое состояние солдат. В 2011 году по состоянию здоровья и из-за негодности к строевой службе из армии вернули 22 солдата, а за шесть месяцев 2012 года число слабых здоровьем военнослужащих составило 33 человека. Причину этого Минобороны видит в слабой работе призывных комиссий на местах.
Распространено в армии насильственное изъятие и вымогательство обмундирования, продуктов питания и денег. На вопрос «Известны ли Вам случаи вымогательства денег, продуктов, посылок, пополнения баланса на мобильные телефоны и др. на территории воинской части?» утвердительный ответ дали 79 человек. Причем вымогательство называлось и среди причин суицида. К примеру, как говорится в заявлении матери одного скончавшегося солдата, старослужащие и военнослужащие контрактной службы заставляли ее сына «рожать», то есть доставать сигареты, продукты, водку. В результате ее сын задолжал расположенному на территории части магазину, о чем не смог рассказать матери, и повесился. Кроме того, известны случаи, когда военнослужащих привлекают к работам, не связанным с военной службой.
В ходе мониторинга было установлено, что в воинских частях практикуются виды наказания, не предусмотренные Дисциплинарным уставом.
Эти виды наказаний указали 214 военнослужащих. «Табуретка» – разбивание табуретки о голову человека; другой вариант – табуретку ставят вплотную к стене, сажают на нее солдата, потом табуретку вынимают, солдат берет ее за ножки и держит определенное ему время, иногда на табуретку ставят воду или горячий чай. «Слоник» — на солдата надевают противогаз, перекрывают доступ воздуха, потом резко открывают доступ, дают глотнуть воздуха и бьют в грудь рукой или ногой. «Велосипед» — солдат лежит на спине, между пальцами его ног вставляют спички, зажигают их и заставляют солдата «крутить педали». «Стодневка» — особо почитаемый «дедами» ритуал, который начинается ровно за 3 месяца и 10 дней до приказа об увольнении старослужащих из армии. Формы проявления «стодневки» самые разные. Каждую ночь молодые солдаты должны класть под подушку дембелям сигареты, на которых должно быть написано, сколько «дедушке» осталось до приказа. Непослушных ждет издевательское наказание (например, собрать за ночь 100 окурков.) Солдат могут заставить рассказывать «дедам» сказки по ночам или петь им колыбельные. Кто путает слова, будет учить их всю ночь и останется без сна.
Согласно данным мониторинговой группы, 16,7 процента опрошенных военнослужащих срочной службы не имеют среднего образования, некоторые даже не умеют читать и писать. Возникает вопрос: как эти солдаты учат устав и занимаются другой деятельностью?
Отмечено, что, несмотря на наличие в стране различных этнических меньшинств, армия является мононациональной: 94,6 процента составляют киргизы. Родители 61,8 процента военнослужащих срочной службы, по результатам опроса, не работают, 9,3 процента являются детьми трудовых мигрантов.
«В законодательстве нет четкой нормы, что сироты имеют право на отсрочку. Когда мы спрашивали парней, почему они не пошли на альтернативную службу, ведь это дало бы им возможность работать, большинство ответило, что у них не было на это денег», — пояснила Гульшайыр Абдирасулова.
Из 1115 опрошенных срочников девять отметили, что попали в армию в результате принудительной доставки, еще трое – в ходе облав. Одна из таких облав, к примеру, произошла 30 мая 2013 года в узбекской махалле города Ош: местных парней забирали в военкоматы, несмотря на то, что у них не было повесток, а сами они являлись студентами.
В отчете можно заметить несоответствие ответов солдат с наблюдениями мониторинговой группы. Например, 77 процентов опрошенных оценили условия проживания в казармах как хорошие. А наблюдатели отметили, что во многих частях состояние матрасов и постельного белья было неудовлетворительным: матрасы жесткие и с комками, простыни изношенные и рваные. Полотенца для ног не соответствовали количеству военнослужащих, прикроватные тумбочки иногда предоставлялись в пользование сразу четырем военнослужащим. Хуже всего ситуация с постельным бельем оказалась в воинских частях Национальной гвардии.
Наблюдатели отметили, что все охваченные мониторингом казармы были построены в советское время и нуждаются в ремонте или новых строениях, в некоторых частях зафиксированы дырявые полы, во многих отсутствовали даже лампочки освещения.
По данным группы мониторинга, в некоторых военных частях вообще нет воды, и приходится ежедневно ее привозить
На вопрос, где военные получают форму, 85,9 процента ответили, что ее выдает воинская часть. Но ее качество оставляет желать лучшего: сделана из синтетики, не пропускает воздух летом и не держит тепло зимой, ее хватает лишь на 4-6 месяцев, после чего военные — и солдаты, и офицеры, — либо покупают новую за свой счет, либо ходят в заплатках.
Были жалобы и на плохое питание. Низкое качество еды, подаваемой в столовых воинских частей, отметил 101 военнослужащий. Ответы дополнялись такими оценками, как «невкусно», «плохо готовят». Еще 188 человек сообщили, что их не устраивают порции. Наблюдатели отметили, что выделяемых 60 сомов (около $1) в день на питание военнослужащих срочной службы недостаточно.
Омбудсмен Кыргызстана Бактыбек Аманбаев сообщил, что даже на питание заключенных выделяется больше — 86 сомов ($1,4). «Кроме питания, нарекание вызывает медицинское обслуживание в военных частях, — продолжил омбудсмен. — Многие медицинские пункты нуждаются в капитальном ремонте, во многих местах не то, что горячей воды, нет раковин для мытья рук. Чаще всего военнослужащие, согласно записям в медицинских книгах, жалуются на зубную боль, фурункулы, варикозное расширение вен, паховые грыжи и тому подобное».
По мнению мониторинговой группы, причинами основных проблем в киргизской армии являются низкий профессиональный уровень офицеров и отсутствие должного контроля командиров и начальников над личным составом. Кроме того, тщательно скрываются от общественности факты коррупции со стороны офицерского состава, случаи разбойных нападений срочников на гражданских лиц и воровства.
Группа мониторинга отметила, что внутренними документами установлены определенные механизмы направления обращений и жалоб со стороны военных, однако военнослужащие срочной службы не имеют доступа к средствам связи (телефон) и порой даже к бумаге и ручке.
«Как солдат, у которого возникли проблемы, может пожаловаться военному прокурору, если у телефонного аппарата стоит дежурный?! Да, военнослужащим разрешается при необходимости воспользоваться телефоном командира, но естественно, последний будет отслеживать разговор. А ведь доступ к личному телефону или бумаге с ручкой мог бы помочь рядовым», — подчеркнула Азиза Абдирасулова.
После презентация отчета и выступлений правозащитников слово получили военные. Но диалога не получилось: офицеры ограничились сухими, лаконичными ответами и заявлениями, что все указанные проблемы родом из СССР, но в настоящее время активно решаются.
В частности, начальник управления по воспитательной работе Генерального штаба Кыргызстана полковник Бакыт Жапаров отметил, что лично он не почерпнул из презентованного отчета ничего нового. «Часть проблем нам была передана по наследству из СССР, часть образовалась с момента создания суверенных войск. Однако Генштаб прикладывает все усилия для их решения, реализуется много мероприятий, в том числе и по обеспечению социальных прав военнослужащих. Уже развернута жилищная программа вооруженных сил. Поднимается вопрос о предоставлении отслужившим льгот при поступлении на бюджет в вузы, при устройстве на работу», — перечислил офицер.
«Разве не было этих же проблем у легионеров, войск Чингиз-хана и Суворова? Я давно служу в военных силах КР и помню истоки их создания, вот тогда был полный упадок, голод и холод. Не сравнить с нынешними условиями, сейчас ситуация намного лучше. Мы хотим иметь мобильную и боеспособную армию, которая сможет защитить страну, мы стремимся к этому, но нам еще многое предстоит сделать», — заявил глава ГСИН Советбек Арбаев.
Более рационально в комментарии «Фергане» высказался заместитель начальника Генштаба Киргизии Жаныбек Капаров. Он отметил, что нет никакого смысла замалчивать проблемы, их надо решать.
«Роль гражданского общества возрастает и мы не против сотрудничества. Да, мы согласны с большей частью изложенного в отчете. Однако есть несколько замечаний. Первое касается питания: 60 сомов мы должны выделять согласно постановлению правительства. Но за счет внутренних средств ведомства сумма увеличена и военные получают питание на 150 сомов. Мы их зарабатываем за счет альтернативной службы и так далее, но вместо того, чтобы пускать эти деньги на решение социальных проблем, мы тратим их на одежду и питание. Например, в прошлом году нам из бюджета страны выделили лишь 37 процентов [требуемых средств], все остальное мы погашали самостоятельно.
Второе — форма. Я тоже ношу эту некачественную форму. Военным ставили задачу выехать в Китай, выбрать там качественную форму и ввести ее в течение полугода. На словах все было отлично, но на реализацию уходит больше времени. Однако мы собираемся уже весенний призыв переодеть в новую форму. Прежде чем ее ввести, я сам ее месяц носил – тестировал. Она хорошая, износоустойчивая, дышит», — заверил Капаров.
На замечание, что присутствовавшие на презентации военные были пассивны и отвечали стандартными фразами, Капаров ответил: причиной тому — менталитет. «Мы еще побаиваемся поднимать острые проблемы и критиковать. Например, у военного нет квартиры, должность под вопросом и ему невыгодно выступать с критикой. А если бы каждый четко знал свои права и был уверен, что даже в случае критики его должность за ним сохранится, то был бы смелее», — считает офицер.
По поводу большого количества суицидов Зарылбек Капаров заметил, что в этом вопросе нельзя упрекать только военных. «У солдат действительно бывают бытовые проблемы. Ну и, конечно же, плохая работа командования имеет место. Не во всех частях командиры и замполиты являются психологами. Да даже психологом необязательно быть. Ну, вот видит командир, что его подчиненный без настроения, так надо подойти и узнать, в чем дело. А некоторые этому не придают значения, вот здесь уже вина военных. Мы работаем над этим, но офицеры тоже люди и у них своих проблем достаточно — нет детсадов при частях, женам негде работать и так далее», — посетовал собеседник «Ферганы».
***
По итогам этой презентации трудно сделать однозначные выводы. Офицеры во многом виноваты, например, в процветании дедовщины и доведении солдат до суицидов. С другой стороны, военные пытаются выживать, как могут. Как бы то ни было, радует, что диалог начался, и правозащитников начали пускать в достаточно закрытые структуры.
Екатерина Иващенко
Полный текст отчета «Соблюдение прав военнослужащих Кыргызской Республики» доступен здесь.
http://www.fergananews.com/news/photos/2015/02/voen.pdf
| Источник — Фергана.ру |
