Где гордость таджикских женщин?
или почему феодально-байские пережитки в Таджикистане, оскорбляющие человеческое достоинство, не получают сурового осуждения.
Суицид. От этого одного слова становится страшно. О том, что в Таджикистане только в прошлом году было зарегистрировано 645 случаев самоубийства среди женщин и девушек неоднократно писали СМИ. Эти факты возмущают нас, и вызывают пронзительную боль, протест — как, почему такое творится в наше время?
В сведениях республиканской прокуратуры о результатах анализа деятельности правоохранительных органов, государственных и неправительственных организаций по профилактике случаев суицида в списке отмечены года рождения: 1978, 1985, 1989, 1994 и т.д., разные имена, фамилии девушек, молодых женщин, замужних, незамужних. Общее здесь одно — покончила или пыталась покончить жизнь самоубийством. Одна изнасилована, другая выразила таким образом протест против несправедливости властей, которые посадили невиновных родных, третья, оказавшись в трудных жизненных и экономических обстоятельствах, не видя выхода наложила на себя руки.…
И эти списки можно еще продолжать. Волнуют ли они руководство страны? Вряд ли. В большинстве своих выступлений глава Таджикистана Э.Рахмон делает основной упор на «великие достижения» нынешнего года, согласно которым уровень бедности в Таджикистане снизился до 57%. Но между бумагой и жизнью, как говорится, дистанция огромного размера. И свидетельство этому — увеличивающиеся случаи суицида — когда измученные нищетой, отчаявшиеся граждане Таджикистана не находят другого способа решить свои проблемы, кроме того, как покончить счеты с жизнью.
Возьмем в качестве примера Согдийскую область, где было зарегистрировано 184 акта суицида, в том числе 65 попыток к нему, среди которых 88 женщин и 10 несовершеннолетних девочек. Листая документы отчетов Согдийского комитета по делам женщин и семьи можно отметить такие факты. Май 2011 года. З.Атовуллаева, 1984 года рождения, мать четверых детей. После очередного применения пыток и недозволенного обращения с задержанным мужем сотрудниками правоохранительных органов, вышла на улицу, плеснула в кружку солярку, вылила ее на платье и чиркнула спичкой. Прибежавшие на крики люди схватили ее, тушили горевшую женщину и отправили в больницу. Двенадцать дней врачи боролись за жизнь молодой женщины. Знакомые, родные, услышав о случившемся, скорбно качали головами, вытирали слезы. Дети в слезах заглядывали в изуродованное лицо Зебо: «Зачем ты это сделала, мама?». Спасти женщину врачам не удалось. Однако, по данному факту Согдийской облпрокуратурой в возбуждении уголовного дела отказано. Выходит люди, доведшие женщину до самоубийства, отделались легким испугом.
» — Очень трудно доказать доведение до самоубийства, — признает прокурор. Дело без свидетелей…». А ведь свидетели есть, их много: те, кто рядом был с Зебо. Точнее — не свидетели, а сторонние наблюдатели. Но страх перед правоохранительными органами сильнее.
Читаем строчки еще об одной судьбе несчастной женщины, трагедия которой произошла 15 сентября 2011 года. Что могло заставить молодую мать пойти на столь отчаянный шаг? В полночь, придя домой в нетрезвом состоянии, муж начал издеваться над женой. Отбиваясь от пьяного мужа, Шахноза толкнула его. Лишь через три дня муж вспомнил, что жена его ударила, начал выяснять отношения. Он опять начал избивать жену. Ну все, хватит, решила она. И утром покончила с собой. Прокурор квалифицировал это как семейное, домашнее дело.
Самые разные люди, с которыми пытались журналисты говорить на эту тему, в том числе и руководители, соглашались, «да, встречаются еще такие негативные случаи на почве пережитков прошлого», однако, деликатно уходили от «огнеопасного» разговора.
Убедительно лишь ответил 75 летний бывший учитель Акбар Додобоев: «прежде всего вина за ушедших жен ложится на мужей. Почему? Потому что многие из них «с жиру бесятся». У других в семьях социально-экономические проблемы и насилие. А руководство не склонно обнародовать подобные факты».
Стоит поразмышлять: в республике, в области, в районе на протяжении ряда лет складывалась крайне нездоровая обстановка. Приписки, хищения, взяточничество давно поразили нравственную и духовную атмосферу, ложь и несправедливость отравляли души. Мерилом человеческого достоинства становился материальный достаток, должность, власть. Личность оценивалась не по деловым и душевным качествам, а потому у кого были деньги. Или же все решало родство, кумовство. А о женщине, как и в далекие времена по законам шариата, вспоминали как о существе второго сорта. Превосходство мужчины утверждалось над нею полностью: ее уделом чаще всего были — дом, муж, семья. Вот чему она должна была служить, в этом было ее единственное предназначение. В семьях по байски вели себя многие мужчины, в том числе и образованные люди.
Слова о равноправии женщин оставались витать только в докладах и над трибунами.
«Приведу еще один факт, сказал старый учитель. В селе проживают более десяти тысяч человек, а женщин с высшим образованием тут всего лишь десять. И ни одного врача из числа женщин-таджичек. А кто, как не женщина, тем более врач, знает их проблемы. Есть немало вопросов, которые под силу решить только женщине…».
И все же открытым остался один вопрос: почему женщины выбирают такую страшную форму протеста?
По мнению председателя Комитета по делам женщин и семьи при правительстве Республики Таджикистан Хайринисо Юсуфи основными причинами, из-за которых женщины в Таджикистане решаются на самоубийство являются домашнее насилие, экономические проблемы, а также трудовая миграция, почву, для которых готовят бедность населения, низкий уровень жизни. Почему они — молодые, грамотные, окончившие, школу — предпочитают смерть? Почему не идут на работу, учебу?
И не случайно в этой ситуации недобрым словом вспоминают семью президента. «О детях Эмомали Рахмона даже сочиняют анекдоты, — говорит домохозяйка Мохитобон. Вот один из них, популярный в Согдийской области: Во время вечерней прогулки по таджикской столице иностранцы спрашивают гида:
— Скажи, а чей этот красивый ресторан?
— дочери президента Тахмины,- отвечает гид.
— А этот огромный банк? — интересуется первая леди.
— дочери президента Парвины.
— А этот прекрасный магазин?
— сына президента Рустама,- продолжает гид.
— Что же получается, в этом городе больше, чем президентские дети, никто и не работает?
По мнению суицидолога Даврона Мухамадиева: «Наибольшее число самоубийств, как правило, приходится на большие города и пригородные села. Однако наблюдатели практически никогда не видят публикаций, содержащих статистические данные по суицидам в Душанбе и пригородах, а также в других городах республики. Власти и правоохранительные органы Согдийской области более открыты к обсуждению этой проблемы, в то время как другие области не проявляют достаточной «политической воли» для публикации подобных материалов.
Немало проблем необходимо решать Комитету по делам женщин и семьи, активистам, депутатам, местной власти. Однако здесь продолжает жить принцип «Спасение утопающих — дело рук самих утопающих». И бедные женщины один на один остаются со своими проблемами.
Барфина Кабирова
Источник — ЦентрАзия
