[:ru]
В первом звуковом казахском художественном фильме «Амангельды» есть эпизод, когда жена батыра по имени Балым (ее сыграла знаменитая танцовщина Шара Жиенкулова) исполняет под домбру танец казахской молодухи. Конечно, в фильмах советской эпохи, тем более сталинского периода, много тошнотворно-лживого в плане идеологии (прежде всего идей «классовой борьбы» и «дружбы народов»), с лихвой хватает в них фальсификации национальной истории. Это все мы знаем. Да и возможности кинематографа, материальное положение сферы искусства и культуры по сравнению с сегодняшними условиями были тогда ужасными, нищенскими. Но бывает, что изучая эти кинофильмы, мы находим интересные детали, касающиеся изображения казахского быта, костюмов, танцев, обрядов и т.п.
Дело в том, что определенные стороны казахской жизни и традиции в 20-30-е гг. власть еще не успела вогнать в прокрустово ложе поздних советизированных штампов и моделей «казахской советской культуры». Так, одним из трендов в республиках Советского Востока уже позже станет негласное противопоставление тюркских народов друг другу, особенно установка на отрыв казахов от общетюркского культурного пространства и мусульманского мира («благо», они стали к 40-50е гг. в республике меньшинством, и можно было смело диктовать им сверху нужные модели).
Можно было любому заезжему хореографу, «знатоку» казахской культуры из Москвы и Ленинграда начать бесцеремонно учить нас, каким должен быть танец, какие костюмы следует шить, какая песня лучше подойдет для всесоюзного фестиваля и пр. Конечно, бывало, что приезжали оттуда настоящие знатоки, мэтры тюркологии, этнографии, сердобольные любители казахских древностей, и порой именно их и возмущала чрезмерная идеологизация культуры. Речь не о них. А о тех чиновниках и «сусловцах» в центре и на местах, которым везде мерещился пантюркизм, и были они озабочены максимальной демусульманизацией казахов, чтобы ничего им больше не напоминало о связях с Востоком, их древних корнях, связях с Золотой Ордой.
Итак, если взять старый фильм «Амангельды», то прекрасным в нем является еще неиспорченный вмешательством советских горе-хореографов казахский аульный танец молодухи, исполненный знаменитой Шара-ханум (народная артистка КазССР Гульшаһра Жиенкулова, 1912-1991).Дело в том, что Шара-апа сама была хореографом-постановщиком, удивительно талантливым человеком, можно сказать, гением танца (в ее репертуаре были танцы народов мира). Часто ошибочно пишут, что будто бы Шара-ханум сама создавала казахские танцы. На самом деле (мне приходилось читать книгу ее воспоминаний, другие исследования) гениальная танцовщица просто сохранила и передавала народные традиции своего народа; вживаясь в эту стихию, она могла порой из «коллективного бессознательного» получить подсказку, тот важный последний искомый штрих. А это не «придумывание» или пустая фантазия. Ведь прекрасно видно, что в казахском женском танце Шары-ханум присутствует именно национальная «изюминка».
Конечно, определенный элемент творческой фантазии всегда будет, это же искусство. Между прочим, во многих этнических танцах народов мира, которые мы сегодня наблюдаем, наряду с базовыми танцевальными движениями была доля фантазии, привнесенной хореографом. Да и вообще, например, лезгинку никогда не танцевала женщины, но мы давно видим ее модернизацию. Туркмены, как и казахи были большей частью кочевники-воины, и вместо танцев их «танцами» были войны и поединки, конечно. Тем не менее в этой стране удалось создать различные красивые коллективные и сольные танцы, где хорошо передается их национальный характер.
Также туркмены, казахи, кыргызы испытывали определенное влияние танцевальных традиций соседних стран, в том числе Ирана, Кавказа, Бухары, Хивы, Кашгара. В этом ничего плохого нет. Главное – почувствовать дух культуры, понять индивидуальную народную душу. Ведь что такое танец вообще? Это язык тела, это — искусство пластических и ритмических движений, через которые передаются особенности и переживания национальной души. А у казахов душа была тюркская, мусульманская, одновременно широкая, степная, гордая ….Надо тут знать меру, чутко улавливать разницу и переходы…
И вот, самое главное, мы видим из кадров фильма «Амангельды», что в казахских танцевальных движениях а-ля Шара-ханум есть много того, что было позже запрещено кем-то как якобы «узбекское» или «уйгурское» (кокетливые движения головы, шеи, плеч или щелчки пальцами и пр.). Установка была такая: дескать, казахи пусть останутся с примитивным маханием рук и кистей, их национальная хореография не должна быть яркой и экспрессивной, вдохновляющей, то есть их искусство не должно поднимать национальный дух народа, а существовать так, для отвода глаз. Вот такая злая установка.
Тут можно также вспомнить, что еще после падения Золотой Орды, а затем и Казахского ханства, беспрецедентного хаоса, войн, подчинения Московии и т.д., мы вскоре потеряли многие музыкальные инструменты, в том числе барабаны и флейту зурну, «сырнай». Сказались века войн, бедность, горе, скитания; также слишком громкая зурна и барабаны как поднимающие дух народа инструменты могли быть официально или неофициально запрещены царизмом (сейчас вместо того, чтобы восстановить большую тюркскую флейту, которая, к счастью, сохранилась у наших кыпчакских этносов-братьев Северного Кавказа, наши манкурты смотрят в сторону Арктики и Нарьян-Мара, желая возрождать канувшее в лету звериное горловое пенье или какие-то «лесные» традиции у «братьев»- якутов и чукчей с индейцами).
Итак, в советском Казахстане была идеологическая установка усыпить национальный дух, вытравить историческую память. А как же иначе объяснить то, что знаменитый танец казахской келинчек (молодухи) в блестящем исполнении великой Шары-ханум не нашел своего продолжения? Он и поныне не востребован. Сольный танец великой Шары гнусно и бессовестно замолчали, запретили, возможно, была еще и личная зависть чья-то. В целом, необходимо провести специальное исследование о судьбах казахской хореографии. Почему в ней так много непонятных поворотов и экспериментов, а после 1991 года в нашей культуре и традиционной музыке пошла нахальная непомерная архаизация, нездоровое увлечение шаманской музыкой?!
На наши кровные народные деньги создаются какие-то «медвежьи» и «волчьи» этногруппы, одетые в костюмы сибирских шаманов; самодовольно разъезжая по миру, они исполняют перед арабскими шейхами в Дубае, в Нью-Йорке и Стамбуле невесть какую музыку, от которой хочется провалиться сквозь землю от стыда….Зато все, что было наработано великой Шарой, этнографом У. Джанибековым и прекрасным московским хореографом Ольгой Всеволодской-Галушкевич (которую специально пригласил из Москвы Узбекали Джанибеков, большой ревнитель казахской культуры, тогда,в 80-90- годы бывший замминистра, министром культуры КазССР, секретарем ЦК КП Казахстана, они вместе создали хороший ансамбль народного танца «Алтынай») – все это не находит своего логического продолжения и бережного сохранения?!
Все так называемое «независимое» духовное возрождение культуры и искусства РК проходит под флагом негласного противопоставления культуры казахов мусульманскому миру и Центральной Азии, истошным желанием чиновников от культуры доказать миру, что «пожалуйста, не бойтесь: мы – не мусульмане! Мы – всего лишь номады, нам ближе и роднее чукчи, монголы и индейцы, а не узбеки и туркмены!»… Непонятно, что за логика? Разве мусульман не уважает сама Великобритания, США, Япония и Франция, Германия?! Там к пакистанцам или арабам относятся лучше, чем к казахам (пусть последние и из кожи вон лезут, чтобы понравиться). В самой России, в Москве мусульмане — кавказцы, азербайджанцы, татары – весьма уважаемы, и более авторитетны, чем якуты и ненцы….
Также мы видим из «исторического» танца Шары-ханум, что при этом ее казахский костюм не имеет никаких лишних прибамбасов, узоров, мехов, перьев. То есть выдержаны все основные каноны. Несмотря на то, что казахская танцовщица демонстрирует простой деревенский танец молодухи, она производит впечатление восточной красавицы, ее движения грациозны, женственны, на голове ее прекрасная шелковая шаль, поверх традиционного платья светлого цвета она надела темный длинный восточный (он же: казахский) камзол (можем предполагать, что это цвет темно-бордовый или изумрудный)…Надо помнить, что это 1938 год, и фильм черно-белый…При современной, зрелищной постановке, в более богатом национальном наряде данный «танец казахской келинчек» великой Шары, несомненно, вызвал бы овации зарубежной публики, если бы его танцевали на знаменитых сценах мира.
Автор: Назира Нуртазина
[:]
