«Такой-то на Западе популярнее, чем у нас» — часто эту фразу используют затем, чтобы мотивировать людей обратить свое внимание на сомнительного середнячка из шоу-бизнеса. Есть одна история, которая показывает, как талантливые и заслуженные становятся популярнее на Западе из-за страха и политкорректности.
Недавно на любимом мною ресурсе Buro 24/7 вышел перевод статьи The Telegraph, посвященный марке Vyshyvanka by Vita Kin, которую назвали главным брендом сезона. С каких пор глянец, которому свойственно раздавать директивы и установки, озвучивать тренды и маст-хэвы и называть ту или иную вещь объектом желаний, прямо в заголовке ссылается на другое СМИ? «Вышиванки Vita Kin — хит сезона по версии The Telegraph» — те, кто хоть немного понимает глянцевый дискурс, сочтут этот заголовок довольно странным.
Интересно, что украинская редакция Buro 24/7 написала про Vyshyvanka by Vita Kin больше года назад, и с тех пор эти платья с огромными рукавами облетели, словно стая журавлей, множество важных изданий: американский Vogue, британский Grazia, немецкий Elle и, наконец, The Guardian и The Telegraph. Узорчатые рукава и кушаки с кисточками мелькали в инстаграмахАнны Делло Руссо и ее приятельницы Джованны Баттальи. Платья в момент были раскуплены в онлайн-бутиках Net-a-Porter, Matches и даже российском Aizel. Но все это время русский глянец молчал, хотя модное открытие года по версиям других СМИ цвело совсем недалеко, под боком. Единственные упоминания бренда в Рунете до появления переводной статьи «Бюро» были в связи с тем, что Ксения Собчак надела «скандальное платье» — видимо, ради «очередной провокации».
Я оценила красоту вышиванок во время поездки в Прикарпатье. Там я видела, как из автобусов выпрыгивают дети, которые приехали в летние лагеря, — все как один в вышиванках, — как нарядные женщины в белых блузах с цветами едут на маршрутке в гости из одного села в другое. Видела вышитые воротники на бронзовых шеях девяностолетних дедов, настоящих гуцулов с прямыми, как доски, спинами. В Музее народного творчества Михаила Струтинского от количества затейливых вышиванок голова шла кругом. Древняя вдова самого Струтинского, музыканта и коллекционера вышиванок, рассказывала мне с жаром о том, как в юности во время этнографической экспедиции увидела гуцульскую девушку, сбегающую с крутого горного склона: «Це була не жинка — це був птах!» Дорогие и некрасивые вышиванки продают туристам у водопадов. А недорогие и милые, в которых местные ходят в церковь, можно найти на воскресных базарах. Одну из таких я привезла в Москву и даже успела надеть несколько раз. А потом начался Майдан, и носить вышиванку стало небезопасно.
Недавно моя бывшая коллега написала в фейсбуке, что полицейский не пустил ее на благотворительный аукцион в поддержку «узников Болотной», потому что она была в вышитой блузке, похожей на украинскую вышиванку. «Он наверняка не знает, русская эта вещь или украинская, потому что они практически идентичны. Я в ней лет шесть хожу», — писала она мне. Украинские, русские, молдавские и румынские рубашки с вышивкой и правда едва ли возможно отличить. Где-то среди семейных реликвий лежит рубашка, в которой моя мама ходила в школу в родном Таганроге, — практически такая же, как та, которую я привезла из Ивано-Франковской области. Колумнист британского Grazia характеризует этот стиль словомslavic.
Носить вышиванку в Москве — значит перемещаться по городу исключительно на такси и постоянно думать о том, не оскорбляет ли собеседника твой внешний вид. По этой причине я не могу заказать вещь у Виты Кин. Вместо этого я ставлю «лайки» под всеми фотографиями в инстаграме марки — невозможно красивые платья-журавли улетают к итальянским музам и корейским певицам, к американским предпринимательницам и британским блогерам. Это несправедливо. Я хочу, чтобы кто-то важный и авторитетный на глазах у всех объявил узоры, которые можно назвать общим словом slavic, вне политики.
http://snob.ru/profile/27263/blog/96040
