Эти слова Пушкина как нельзя лучше ложатся на субботние беспорядки в Алматы, которые говорят о тревожных тенденциях маргинализации южной столицы, внутри которой уже выросли целые островки потенциальной социальной нестабильности.
Два мира
Продвинутые чиновники предпочитают называть расширение Алматы «городской конгломерацией». Действительно, в некоторых странах, где есть мегаполисы, вообще исчезает классическое понятие «пригорода». Например, Токио значительно увеличился за счет объединения с предместьями. Это естественный, поступательный процесс роста городов во многих странах мира, который обозначают как «урбанизацию». Аналогичный процесс наблюдается и в Алматы, где идет расширение за счет присоединения окрестных населенных пунктов. Но, кроме жителей традиционных предместий, есть категория городских маргиналов.
В развитых странах города расширяются за счет внутренней миграции. В Казахстане тоже, но по другим причинам, нежели на Западе. В наши мегаполисы бегут от безысходности и отсутствия перспектив в аулах, поселках и малых городах. Из-за этого возникают проблемы.
Алматы, как и многие мегаполисы развивающихся стран, заразился болезнью двух параллельных миров, которые сосуществуют рядом, но при этом не понимают и опасаются друг друга. Единственное, что объединяет два этих мира, — одинаковые паспорта.
Первый мир ездит на дорогих иномарках, одевается в брендовых бутиках, любит посидеть в кофейнях и может позволить себе махнуть за рубеж.
Второй мир толкает тележки, перебивается случайными заработками. Понимая, что его жизнь остановилась, и считая себя чужим на этом празднике жизни.
Первым есть что терять. Вторые уверены, что жизнь несправедлива и с ними надо делиться — хотя бы такими редкими бесплатными концертами с «барского плеча», как выступление Нуртаса в «Прайм-Плазе».
Большинство из первого мира делает вид, что второго не существует. И когда он вдруг заявляет о своем существовании, представители второго делают удивленное лицо: «Как такое могло произойти?». А по-иному и быть не может. Слишком сильно сжатая пружина рано или поздно может распрямиться и ударить. Главное — чтобы не по боевому бойку.
Потерянное поколение
По заявлению председателя Агентства РК по статистике Алихана Смаилова, к началу июня 2013 население Казахстана превысило 17 млн человек. При этом в прошлом году общая численность молодежи (от 14 до 29 лет (здесь еще использовалась старая методика определения молодежной возрастной группы) составляла 4 436 210 человек, или 27% от общей численности населения страны. По сравнению со статистикой 1999 года (3 872 566 человек) удельный вес молодежи в демографическом составе населения РК существенно увеличился. В основном это те, кто рос после развала СССР и на чью долю выпал тяжкий период формирования новой политической и экономической системы. Все это сопровождалось разрушением прежней структуры ценностей и образованием идейного вакуума, который до сих пор не заполнен. А если у кого и заполнен, то разного рода суррогатами, в том числе криминальной субкультурой.
Таким образом, в Казахстане появилось первое постсоветское поколение молодых людей, которое вообще не формировалось под целенаправленным воздействием идеологических и воспитательных систем в рамках социализации. К тому же распределение молодежи по социально-экономическому статусу соответствует существующей социальной структуре общества, где незначительный слой элиты и среднего класса сочетается с более обширным протосредним классом (социальная группа, которая стоит на границе между средним классом и малоимущими) и бедными слоями населения.
Естественно, что молодые представители каждой из этих социально-экономических групп имеют разные стартовые возможности — как в получении образования, так и в поисках работы. Верным является утверждение о том, что казахстанская молодежь от 15 до 29 лет выросла в условиях идейной дезориентации и искаженной шкалы ценностей, которая возникла на фоне социального расслоения общества. Не удивительно, что в основной массе алматинские погромщики были молодыми людьми от 17 лет и немного старше. Хотя, справедливости ради, заметим: тяга к беспределу характерна у нас не только для маргиналов, но и для «золотой» молодежи. Выходит, крайности сходятся в одном — в отсутствии уважения к обществу, к государству, к собственности и к закону.
Теория заговора
Кто-то скажет, что подобные погромы не редкость и в других странах. В той же Великобритании футбольные фанаты бьются с полицейскими, а во Франции потомки иммигрантов порой устраивают из пригородов Парижа зону боевых действий.
Но все это происходит в рамках политических систем, которые имеют значительный запас прочности. А вот беспорядки в Египте, Тунисе, Ливии и в других арабских странах привели к смене политических режимов. И разрушительной силой там стали как раз молодые люди, которым уже нечего было терять.
А сколько таких людей в регионах Казахстана? Сколько их в Астане или Алматы, которые являются государствами в государстве? Вряд ли официальная статистика даст точные цифры.
При этом опасно думать, что самой серьезной формой радикализма является только псевдорелигиозный экстремизм и терроризм, которые проявляют себя открыто, совершая теракты или ведя пропаганду в мечетях. С ними власть все же пытается бороться. А как обнаружить ту самую скрытую, сжатую пружину, которая есть в каждом регионе страны, в каждом крупном городе и лишь ждет, когда ее освободят спонтанный случай или осознанное действие? Второе, естественно, опаснее.
Не удивительно, что беспорядки у «Прайм-Плаза» тут же породили большое количество конспирологических версий о заговорах и организованных действиях молодежи.
Многих смутил тот факт, что этот бунт «второго мира», «бессмысленный и беспощадный», совпал с участием президента в свадебных торжествах своего внука, на котором присутствовали гости из «первого мира». Как кто-то верно заметил в соцсетях, одни слушали дорогих зарубежных звезд, а другие недослушали бесплатного Кайрата Нуртаса и обиделись. Хотя, судя по всему, на сей раз в этой «темной комнате» никакой политической «черной кошки» не было. Или пока не было.
Но надо быть реалистами и понимать, что в Казахстане уже появилась агрессивная масса молодежи, которую при правильной организации и стимуляции можно повести куда угодно и против кого угодно. Как говорил Наполеон, если во главе баранов будет стоять лев, то и бараны будут похожи на львов. Это значит, что существует реальная угроза, когда именно эти люди при определенных политических условиях могут стать передовым отрядом политического максимализма в случае, если у них появится свой лидер и четкая организация. Видимо, время для этого еще не наступило.
Мир хижинам — война дворцам?
А люди со всей страны будут ехать в Алматы за лучшей жизнью. Кто-то найдет здесь то, что искал, и поймает свою удачу. Кто-то застрянет в порочном круге безысходности и пополнит ту самую опасную критическую массу, которая может завтра взорваться. И этот процесс уже не остановить даже введением прописки, которая при нашей коррупции будет напоминать порванную сеть.
Есть три выхода. Во-первых, сблизить два параллельных мира настолько, чтобы он стал одним. А это можно сделать лишь при увеличении прослойки среднего класса, которому есть что терять и что защищать. В противном случае возобладает лозунг «Мир хижинам — война дворцам!».
Во-вторых, необходимо «размазать» материальное благополучие Астаны и Алматы на всю страну, чтобы уменьшить масштабы внутренней миграции. Одним из результатов этой миграции уже является маргинализация той части молодежи, которая не смогла адаптироваться к условиям жизни в мегаполисе. При этом другая часть этой молодежи приезжает в крупные города часто для получения профессионально-технического или высшего образования, что также не исключает риски маргинализации в случае безработицы.
В-третьих – это эффективная социализация молодежи, то есть передача ей определенных социальных навыков и моральных ценностей. Но проблема в том, что процесс социализации может идти более или менее гладко только в тех обществах, где существуют базисные политические, правовые и этические нормы и ценности, которые признаются значительной частью общества в качестве основополагающих. Кроме того, должны существовать и эффективно функционировать так называемые институты социализации. Здесь имеются в виду как первичные институты в лице семьи, так и вторичные — образовательные учреждения и государственные институты. Отсутствие хотя бы одного из этих двух важных факторов социализации представляет угрозу для функционирования государства и общества. Поскольку молодежь попадает в ловушку социально-политической и нравственной фрустрации, что создает опасную основу для асоциальных действий.
Еще хуже, если не работают оба элемента. Это может поставить под сомнение вообще существование государства. Поскольку исключает лояльность граждан к существующим политическим и социально-экономическим системам.
Преодоление такого положения вещей требует не только красивых госпрограмм, а десятилетия целенаправленной и результативной работы всего госаппарата в сотрудничестве с обществом.
И если первые 20 лет независимости наша элита в основном активно увлекалась накоплением капиталов для самой себя, то у нее уже практически не осталось времени, чтобы накопить человеческий капитал для будущего страны. Ведь первое «поколение независимости» уже выросло. А в нем есть и те, кто уже считает себя независимыми от любых норм культуры, морали и права.
Досым Сатпаев
директор «Группы оценки рисков», кандидат политических наук
