В «Алисе в Зазеркалье» Льюиса Кэррола есть замечательный диалог.
«–У нас, – сказала Алиса, с трудом переводя дух, – когда долго бежишь со всех ног, непременно попадешь в другое место.
– Какая медлительная страна! – сказала Королева. – Ну, а здесь, знаешь ли, приходится бежать со всех ног, чтобы только остаться на том же месте! Если же хочешь попасть в другое место, тогда нужно бежать по меньшей мере вдвое быстрее!»
Почему-то именно он первым приходит на ум, когда начинаешь изучать ситуацию в национальной экономике.
После распада Союза Казахстан получил относительно неплохое наследие: более или менее развитые нефтегазовую промышленность, металлургию, энергетику, сельское хозяйство, коммунальную инфраструктуру, фундаментальную науку и качественное образование. Проблема оказалась в том, что по отдельности те или иные сферы еще вписывались в формирующийся капитализм, но перенести все вместе, скопом, в светлое будущее оказалось проблемой. Львиную долю государственных и частных инвестиций получили нефть, газ и металлы, востребованные на мировом рынке.
Проведенная в 90-е годы приватизация фактически закрепила за нефтегазовыми и металлургическими корпорациями доминантное положение в экономике. Нефтяники получили стабильный налоговый и правовой режим и приток инвестиций, позволивший разведывать новые месторождения, модернизировать производство и строить трубопроводы. Металлургические корпорации обзавелись собственной сырьевой базой и энергетическим комплексом и активно наращивали прибыль, обеспечив своим акциям высокие котировки на мировых биржах, а акционерам – места в рейтингах самых богатых людей мира.
Финансовые потоки, пришедшие в страну от экспорта сырья, позволили выстроить новую финансовую систему, активизировать торговлю и, главное, позволили государству проводить активную социальную политику, ставшую одной из стержневых опор политической стабильности. Вместе с тем неумеренно бурное развитие финансового сектора и быстро сформированная привычка на максимализацию прибыли сыграли с финансовой системой дурную шутку в середине нулевых годов. Финансовые потоки хлынули в торговлю, «страдающую» от растущих массовых потребительских потребностей (не всегда обоснованных и достаточно некритичных), затем на рынок жилья, что в итоге привело к стремительному росту финансово-строительной пирамиды, которая, оттянув на себя значительные капиталы, благополучно привела к перегреву. Последний аккурат пришелся на кризис мировой финансовой системы, страдающей от аналогичных проблем с неэффективным инвестированием…
По сути, бурный экономический рост и «эффективная национальная финансовая модель» во многом были обусловлены экспортом сырья, причем добываемого на предприятиях, построенных в 60–70-е годы прошлого века. Упомянутая выше страсть к чрезмерно высокому уровню рентабельности сопровождалась нулевым уровнем инвестирования в модернизацию и расширения производства (естественно, кроме нефтегаза), а рост потребительского рынка, благодаря интеграции в мировую экономику, коррупции в таможенных органах и отказу от протекционизма в любых формах и проявлениях, привел к тому, что отечественная легкая промышленность, машиностроение, фармацевтика и химическая промышленность оказались в глубоком кризисе. Энергетика пережила падение производства практически на четверть и – без проведения модернизации – столкнулась с высокой степенью износа (генерирующее оборудование – 70 процентов, электросети – 65).
По состоянию на десятый год независимости Казахстана 75–80 процентов инвестиций в промышленность приходилось на нефтяной сектор, по 8–10 процентов на металлургию и производство электроэнергии, газа и воды. Соответственно, всему остальному доставались крохи. В итоге можно было констатировать, что Казахстан превратился в сырьевую экономику, не обеспечивая собственные потребности даже там, где был соответствующий потенциал. На тот же момент, по официальным данным, степень износа основных средств составила почти 30 процентов (по машинам и оборудованию – 42 процента, транспорту – 41, сооружениям – 36). Страна экспортировала нефть, газ, сталь, цинк, хром, алюминий, пшеницу, а импортировала продукты питания, автомобили, компьютеры, пластмассовые изделия, удобрения, ГСМ, телефоны, одежду, бытовую технику, лесоматериалы, напитки.
Как можно охарактеризовать подобную ситуацию? Разве что как «необременительную» – экспорт идет (сырье дорожает, добыча растет), в страну поступают деньги, на которые закупаются готовые изделия, уже кем-то изобретенные, произведенные на кем-то построенных заводах, кем-то уже завезенные, упакованные и прорекламированные. Зачем напрягаться, когда есть эти самые «кто-то»? И с чем мы столкнулись? Образование ради диплома, а не ради знаний. Гуманитарное образование вместо технического. Работа в финансовом секторе, торговле, охране, сфере услуг вместо промышленности, науки или сельского хозяйства (в идеале, конечно, работа в силовых органах или службах, связанных с лицензированием). Иной раз возникает ощущение, что деятельность некоторых современных историков по описанию «наших» древних, великих и могучих цивилизаций как раз связана с тем, что проще придумать (или приписать себе) «собственные» великие достижения, нежели создать их в существующей реальности.
Бег по замкнутому кругу
Нельзя сказать, что все эти проблемы никем не осознавались. Правительство исправно генерировало различные программы по развитию несырьевого сектора экономики, но большинство из них так и остались на бумаге (включая материалы уголовных дел по выделенным и украденным бюджетным средствам).
В мае 2003 года указом президента была утверждена Стратегия индустриально-инновационного развития Республики Казахстан на 2003–2015 годы, которая своей целью декларировала «достижение устойчивого развития страны путем диверсификации отраслей экономики, способствующей отходу от сырьевой направленности, подготовка условий для перехода в долгосрочном плане к сервисно-технологической экономике». Предполагалось проведение активной государственной научной и инновационной политики, направленной на стимулирование науки и инновационной деятельности. Основным инструментом должны были стать институты развития (Банк развития Казахстана, Инвестиционный фонд Казахстана, Национальный инновационный фонд и корпорации по страхованию экспорта), посредством которых «государство будет участвовать в проектах, которые ориентированы на создание целостной системы производств, создающих конкурентоспособную продукцию, последовательно развивая технологическую и экономическую цепочку добавленных стоимостей». Однако, помимо этого, предусматривался большой блок вопросов по торговой и тарифной политике, повышению производительности труда, реформе образования, здравоохранения и науки, развитию финансовых рынков, электроэнергетики, транспорта, коммуникаций и IT-технологий, охраны окружающей среды. В 2004 году в рамках стратегии был разработан проект «Кластерная инициатива» под руководством профессора Гарварда и советника правительства США Майкла Портера, предполагавший создание и развитие кластеров в национальной нефтегазовой и добывающей промышленности, сельском хозяйстве, текстильном производстве и туризме. В какой-то степени понятие «кластера» было формой территориально-производственных комплексов, по которым развивалась советская экономика, но с четкой рыночной ориентацией.
Принятая стратегия по большому счету была вполне рабочим документом, основанным на трезвом анализе сложившейся ситуации и предполагавшим использование комплексного инструментария, которым страна располагала. Что же пошло не так?
Самой очевидной причиной многие считают коррупцию в институтах развития, которые на многие годы стали мишенью государственных проверяющих структур, прессы и экономистов-аналитиков. Однако ситуация намного сложнее. Прежде всего следует отметить общую экономическую ситуацию в стране, миллиарды государственных и частных средств устремились в строительство, торговлю и на потребительский рынок. В бурной росшей финансово-ипотечно-долевой пирамиде оказались задействованы практически все: власть и оппозиция, правительство и акиматы, национальные и зарубежные инвесторы, частные вкладчики и криминальные структуры. Капиталы буквально втягивало туда, и ни у кого не хватило ни сил, ни здравого смысла, ни государственного мышления, чтобы приостановить этот процесс.
Во-вторых, как государственные чиновники, так и менеджеры квази-государственного сектора в большинстве своем проявили низкий уровень квалификации при планировании инвестиционных проектов. Вместо развития проектов, на которые бюджетом были выделены значительные средства, финансовые потоки мертвым грузом оказались на депозитах в банках второго уровня (включая печально известный «Валют-Транзит»).
В-третьих, деятельности институтов развития постоянно не хватало системности, государственного контроля и элементарной стабильности. Акции передавались сначала Минфину, в январе 2004 года – Министерству индустрии и торговли, в апреле 2006 года – Фонду устойчивого развития «Казына», в октябре 2008 года – Фонду национального благосостояния «Самрук-Казына».
Менеджмент постоянно менялся.
Инвестиционный фонд Казахстана: Зейнулла Какимжанов (2003–2008), Максат Кабашев (2008), Ардак Орумбаев (2008–2009), Сергей Ельцов (2009), Едиген Муханов (2009–2010 гг.), Тимур Жаксылыков (2010–2012), Ардак Орумбаев (с 2012).
Национальный инновационный фонд: Арман Дунаев (2003–2004), Евгений Доминов (2004), Госман Амрин (2004–2006), Нурбек Раев (2006–2008), Ауельбек Токжанов (2008–2009), Айдын Кульсеитов (с 2009).
БРК: Сауат Мынбаев (2001–2002), Камбар Шалгимбаев (2002–2006), Аскар Сембин (2006–2007), Жанат Жаканов (2007–2009), Гали Искалиев (2009–2011), Нурлан Кусаинов (с 2011).
Из проектов Банка развития Казахстана наиболее «громкими» оказались скандальные проекты А. Сутягинского: АО «Компания Biohim» (65 млн долларов), запущено в 2005 году, через год встало и находится в состоянии банкротства, и ТОО «Silicium Kazakhstan» (70 млн долларов), введено в эксплуатацию в 2010 году, но вскоре оказалось в плачевном финансовом состоянии. Попытка взыскать вложенные государством средства выявила фактически мошенническую схему.
Что касается ИФК, то к седьмому году его работы выяснилось, что «профинансированные с 2004 года 16 инвестиционных проектов с долей участия АО «ИФК» в общей сумме 12,8 млрд тенге, которые должны быть завершены в 2006–2009 годах, до сих пор не реализованы. Из-за нарушения партнерами условий договоров о совместной реализации проектов по 20 проектам (56%) ведется претензионно-исковая работа. По состоянию на 1 октября 2009 года семь предприятий находятся в предбанкротном состоянии с вложенными фондом инвестициями на общую сумму 4,9 млрд тенге. При этом основное ликвидное имущество и активы вышеуказанных компаний находятся в обременении в банках второго уровня».
Не менее важной причиной отсутствия успеха стала и чехарда с распределением ответственности за реализацию стратегии.
С 2003 по 2010 год индустриально-инновационное развитие курировали вице-премьеры: Сауат Мынбаев (2003–2006), Карим Масимов (2006–2007), Аслан Мусин (2007), Умирзак Шукеев (2007–2010), Асет Исекешев (с 2010).
Министрами индустрии и торговли (базовый орган) были Мажит Есенбаев (2002–2003), Адильбек Джаксыбеков (2003–2004), на долю которого пришлись, кстати, основные организационные задачи программы, Сауат Мынбаев (2004–2006), Владимир Школьник (2006–2007, 2008–2009), Галым Оразбаков (2007–2008), Асет Исекешев (с 2009). Это не считая других министров, чья деятельность также должна была быть направлена на реализацию государственной программы (МОН, МООС, МЭРТ).
Говоря об административном сопровождении реализации Стратегии индустриально-инновационного развития (хотя слово «реализация» звучит несколько натянуто), следует отметить наличие ряда конфликтных зон между руководителями правительства, особенно в первые годы. Некоторые премьеры, мягко говоря, подозревали некоторых вице-премьеров в желании продвинуться вверх по карьерной лестнице и старательно усложняли им жизнь. Не всегда было взаимопонимание между профильными вице-премьерами, министрами, вице-министрами, председателями комитетов, отделами администрации президента и канцелярии премьер-министра. Нельзя забыть и о склонности некоторых высокопоставленных чинов к инициированию собственных государственных программ, невзирая на наличие единой стратегии.
Не добавляла оптимизма и маниакальная склонность аппарата к постоянным реорганизациям. В качестве примера можно привести такой факт. 5 декабря 2007 года постановлением правительства в Министерстве индустрии и торговли были созданы: комитет экспортного контроля и лицензирования; комитет промышленности и научно-технического развития и комитет по инвестициям были объединены в комитет по инвестициям и промышленности; комитет по регулированию торговой деятельности был переименован в комитет торговли. Через пять месяцев, 7 мая 2008 года, создание комитета по инвестициям и промышленности было отменено, а комитет промышленности и научно-технического развития и комитет экспортного контроля и лицензирования были объединены в комитет промышленности.
«Отмена создания» – факт в отечественной бюрократической истории достаточно беспрецедентный, ибо до этого как-то обходились переименованиями, упразднениями, слияниями и прочими реорганизациями, но аргументация этого решения, озвученная одним из сотрудников министерства, была вполне «адекватной»: «новому шефу не понравилось, как тут все было устроено».
Собственно говоря, если не считать влияния мирового финансового кризиса, то деятельность по реализации Стратегии индустриально-инновационного развития в 2003–2009 годах (когда началась разработка новой программы) можно охарактеризовать одним словом – «саботаж».
Однако задач по модернизации отечественной экономики никто не отменял, более того, была выдвинута более амбициозная и комплексная стратегия – Государственная программа по форсированному индустриально-инновационному развитию Республики Казахстан на 2010–2014 годы.
Закономерно возникает вопрос: зачем? На этот момент мы имели неутешительный опыт. В 1992 году было создано Национальное агентство по иностранным инвестициям, ставшее затем комитетом по использованию иностранного капитала, затем комитетом по внешнему заимствованию и тихо умершее в конце 90-х в недрах Минфина. В 1996 году был создан Государственный комитет по инвестициям, преобразованный в Агентство по инвестициям, затем – в Комитет по инвестициям. Никакого эффекта от работы этих суперведомств не осталось. В начале 90-х годов Казахстан активно выдавал государственные гарантии под привлечение иностранных инвестиций частными компаниями. Итог: суды, скандалы, информационные войны и единственный построенный проект – алматинский отель «Рахат-Палас». К концу первого десятилетия XXI века сами термины «институт развития» и «государственная программа» превратились в объекты издевок.
Постоянные реорганизации, распыление ответственности, отсутствие системы контроля, безнаказанность, склонность к постоянному реформированию и перереформированию, коррупция – все эти черты государственного аппарата в немалой степени проявились и в государственной инвестиционной политике. Самым логичным решением было бы отказаться от дальнейших попыток и предоставить экономике самой решать, что делать дальше. Продавать сырье, финансировать социальные программы и априори коррупционные проекты, наслаждаться своей стабильностью, великой историей и культурой, покупать за рубежом новые машины, компьютеры и телефоны – это просто и удобно. Единственный уместный дискурс в таких условиях – методологическое расхождение между некоторыми публицистами и общественными деятелями в оценке индустриального сектора: «колониальное наследие», которое нужно изжить, или «национальное достояние», которое нужно национализировать…
В таких условиях возникает закономерный вопрос о том, что представляет из себя страна. Почему коррупция, лень, склочничество и жалость к себе при парадоксально растущей мании величия стали доминантными чертами? Способно ли государство к модернизации, или для этого опять нужен военный коммунизм, репрессивный аппарат и социалистическая идеология, которые – неоднозначной ценой! – превратили Казахстан из аграрно-феодальной отсталой провинции в промышленный и научный центр? Как можно гордиться историей и культурой, если даже немалая доля национальных сувениров производится в Китае и Кыргызстане? Можно ли требовать повышения уровня жизни при падающей производительности труда, просто потому, что «хочется»? Можно ли (и нужно ли) отказываться от дальнейших попыток модернизации, если прошлые были осквернены многочисленными хищениями и бесхозяйственностью?
В конце концов, отрицательный опыт – тоже опыт. Комплексное использование потенциала страны – экономического, географического, управленческого, образовательного – способно дать очень хороший эффект. Тем более, что соответствующий опыт у нас есть – как собственный, так и мировой. Конечно, можно создать много рабочих мест в административном, контролирующем, лицензирующем аппарате, закрыть границы от мигрантов и решить тем самым проблему занятости. Можно просто разделить средства, получаемые страной от экспорта сырья, между всеми гражданами и наслаждаться всеобщей социальной гармонией. Но можно и просто представить: что будет со страной, когда подземные кладовые иссякнут. Или ждать, когда мир перейдет на новые технологии и перестанет нуждаться в сырьевых придатках. Можно вспомнить в этой связи историю тех городов (в том числе и в Казахстане), в которых закончились месторождения или исчерпали свой потенциал градообразуюшие предприятия…
Терпение и труд
Традиции рыночного поведения в нашей стране показали, что саморегулирование и рациональное стратегическое планирование не являются его сильными чертами. Главной же слабостью государственного управления является системное уклонение от ответственности. Но решать существующие проблемы все равно надо, причем сочетая административные и рыночные методы регулирования. Опыт нефтегазовой сферы, где удалось выстроить эффективную систему привлечения и управления инвестициями, создать работоспособный механизм функционирования предприятий и государственного управления отраслью, очень показателен (как, впрочем, и то обстоятельство, что не всем руководителям удается соответствовать тем высоким критериям, что задали наиболее сильные менеджеры).
Первым этапом стала интеграция программных документов – любой специалист был способен запутаться в том обилии программных подходов, инициированных различными ведомствами за последние 10 лет. В итоге 19 марта 2010 года указом президента была утверждена Государственная программа по форсированному индустриально-инновационному развитию Республики Казахстан на 2010–2014 годы (ПФИИР), которая синтезировала идеи, заложенные в Стратегии индустриально-инновационного развития, Транспортной стратегии, Государственной программе развития туризма, программе «30 корпоративных лидеров Казахстана» и других.
В ней были достаточно критично осмыслены накопленный опыт, существующее положение дел в экономике и выдвинута достаточно сбалансированная концепция модернизации экономики (а значит, и страны в целом): «Оптимальным путем посткризисного развития Казахстана является ускоренная индустриализация. Исходя из структуры национальной экономики, на данном этапе развития наиболее подходящей стратегией индустриализации экономики Казахстана является стратегия «традиционной специализации» с опорой на сырьевой сектор с последующим переходом сырьевых производств на более высокие переделы. Устойчивые связи между секторами традиционной специализации и остальной экономикой позволят сформировать целый ряд сопутствующих отраслей, которые получат возможность развиваться через их сервисное обслуживание. Это также сформирует благоприятные условия для формирования кластеров малого и среднего бизнеса вокруг предприятий сырьевого сектора. …Параллельно необходимо осуществить селективную поддержку секторов «экономики будущего», которые будут играть доминирующую роль в мировой экономике в последующие 15–20 лет. Основным условием успешной реализации политики индустриализации должен стать рост производительности факторов производства и обеспечение конкурентоспособности национальной экономики».
Как сообщил фактический «программный директор» Асет Исекешев, «госпрограмма будет направлена прежде всего на бизнес-инициативы с конкурентоспособным и высокотехнологичным производством в приоритетных отраслях экономики, для которых будут создаваться условия и меры государственной, ресурсной и финансовой поддержки».
Для реализации программы 12 марта 2010 года было создано «сверхминистерство» – Министерство индустрии и новых технологий на базе бывшего Министерства индустрии и торговли с функциями и полномочиями в области электроэнергетики и горнорудной промышленности Министерства энергетики и минеральных ресурсов. С некоторой задержкой МИНТ получило в 2011 году в доверительное управление институты развития. 14 апреля 2010 года постановлением правительства была принята Карта индустриализации Казахстана на 2010–2014 годы, указанная в ПФИИР как основной инструмент реализации инвестиционных проектов, предусмотренных отраслевыми программами и мастер-планами. Справедливости ради надо отметить, что в карту в 2011– 2012 годах четырежды вносились корректировки в связи с включением и исключением оттуда различных проектов и изменением стоимости проектов и сроков их реализации.
В рамках ПФИИР в 2010 году были приняты 13 отраслевых программ и 10 программ по ключевым и системным мерам поддержки приоритетных отраслей экономики, программы поддержки бизнеса («Дорожная карта бизнеса», «Экспортер-2020», «Инвестор-2020», Программа посткризисного восстановления), схема рационального размещения производственных мощностей. В 2011 году к ним присоединились 16 программ развития территорий, прогнозная схема территориально-пространственного развития Казахстана. Были разработаны законодательные основы индустриализации (принято более 30 новых законов и поправок в прежние – «О специальных экономических зонах», «О государственной поддержке индустриально-инновационной деятельности», «Об энергосбережении и повышении энергоэффективности»).
Вместе с тем следует особо отметить роль президента Назарбаева, взявшего на себя личную ответственность и жесткий контроль за реализацией этой государственной программы, особенно в условиях посткризисного восстановления национальной экономики. Президент страны проводил переговоры по наиболее крупным проектам с главами государств и корпораций, что особенно значимо в условиях кризиса, когда доверие инвесторов стремительно приближалось к нулю. Это сразу отразилось и на работе правительств Карима Масимова и Серика Ахметова, показавших в последние годы умение консолидировать силы и преодолеть внутриведомственные разночтения по крайней мере при реализации программы индустриально-инновационного развития. Огромная работа проделана командой Министерства индустрии и новых технологий и институтов развития. Как уже говорилось выше, главный вопрос – это политическая воля и ответственность, чего не хватало многим проектам в прошлом.
Значительная часть успеха была обусловлена и консолидацией как государственного аппарата, так и элиты национального бизнеса вокруг концепции модернизации казахстанской экономики. Важную роль в реализации ГПФИИР сыграл Тимур Кулибаев (на посту руководителя ФНБ «Самрук-Казына», затем – лидера Национальной экономической палаты «Атамекен», ставшей серьезным партнером правительства и выразителем интересов казахстанского бизнес-сообщества). Внесли свой вклад и другие руководители ФНБ – Кайрат Келимбетов и Умирзак Шукеев, а также руководители национальных компаний – Аскар Мамин (КТЖ), Владимир Школьник («Казатомпром»), Даурен Ердебай (Объединенная химическая компания), Нурлан Кусаинов (БРК), руководители крупных корпораций – Болат Утемуратов, Кенес Ракишев, Нурлан Смагулов, Александр Клебанов, Рашид Сарсенов, Юрий Цхай, Динмухамет Идрисов, Кайрат Мажибаев и другие.
На сегодняшний день уже можно подвести кое-какие итоги. С 2010 по 2013 год в эксплуатацию были введены 537 новых производств, освоен выпуск 142 новых видов продукции. Вот список некоторых проектов.
Акмолинская область: дальнейшее освоение Васильковского месторождения золота и строительство золотоизвлекательной фабрики, дробильно-обогатительная фабрика, завод по выпуску керамических кирпичей, производство водопроводных и газопроводных пластиковых труб, разработка золотосодержащих руд Новоднепровского рудного поля, завод по производству химических средств защиты растений, модернизация завода по переработке натурального асептического молока, организация производства коллективных концентратов (редкоземельные металлы – лантаноиды: празеодим, неодим, прометий, самарий, тербий, итрий).
Актюбинская область: обогатительная фабрика по переработке медных и медноцинковых руд, вторая очередь Жанажольской ГТЭС, завод по производству вибропрессованных изделий, система по утилизации попутного газа ТОО «Казахтуркмунай», завод по подготовке нефти № 4 АО «СНПС-Актобемунайгаз», три завода по производству щебня, завод по производству лекарственных средств, завод по производству полиэтиленовых труб, завод по производству активированного и неактивированного минерального порошка для автодорожного покрытия, комплекс по утилизации газа ТОО «Казахойл-Актобе», строительство комплекса по переработке руды и производству катодной меди на месторождении Бенкалинское, создание племенной базы овец едильбайской породы, производство тепловой изоляции для труб, строительство завода по выпуску поролона, производство искусственного камня из кварца.
Алматинская область: завод по производству медицинских препаратов, завод по переработке сои, строительство Каратальской ГЭС-4, завод по производству молочной продукции Danone Berkut, завод по производству премиксов и концентратов, проект по крупноузловой сборке грузовых автомобилей и автобусов Hyundai, строительство Мойнакской ГЭС на реке Чарын, строительство железнодорожной линии Жетыген– Коргас, освоение индустриальных свинцово-кислотных аккумуляторных батарей, ранее не выпускавшихся в Казахстане, завод по производству фильтров для автомобильного транспорта, завод по переработки золотосодержащих руд на месторождении Далабай, завод по выпуску полипропиленовых мешков, завод по производству растительных масел, вентиляторный завод, фармацевтический завод.
Атырауская область: завод по выпуску облегченных панелей для жилищного строительства, завод по ремонту и сервисному обслуживанию газотурбинных установок, завод по производству одноразовых шприцов, строительство четвертой очереди расширения Атырауской ТЭЦ, металлургический комбинат по производству 30 тыс. тонн металлопроката в год, завод по производству металлопластиковых труб, завод по производству систем для вливания инфузионных растворов и одноразовых перчаток, завод по переработке рыбной продукции, Cеверо-Каспийская экологическая база реагирования, реконструкция завода по производству технического шпагата и полипропиленовой мешкотары.
Восточно-Казахстанская область: производство силовых и контрольных кабелей, медеплавильный завод с цехом электролиза, реконструкция свинцового производства ТОО «Казцинк», завод по производству титановых слитков и сплавов АО «Усть-Каменогорский титано-магниевый комбинат», техническое перевооружение ТОО «Казцинкмаш», модернизация производственных мощностей, расширение номенклатуры производимой продукции АО «Усть-Каменогорский арматурный завод», производство тепловых насосных установок НАК «Казатомпром», сборочное производство трактора «Беларус-3022ДЦ.1», комбинат по производству кожевенно-меховой продукции, реконструкция цинкового производства ТОО «Казцинк».
Жамбылская область: производство изделий из гранита, комплекс по выращиванию цветов на промышленной основе, Таразский металлургический завод по производству 120 тыс. тонн ферросиликомарганца в год, завод по переработке сырой нефти, электрометаллургический завод по выпуску 180 тыс. тонн металлоизделий в год, увеличение производительности Акбакайской золотоизвлекательной фабрики, производство светодиодных светильников и ламп, производство изделий медицинского назначения одноразового использования, производство гексаметафосфата натрия и других пищевых продуктов.
Западно-Казахстанская область: строительство Уральской ГТЭС, газопровод Карачаганак–Уральск (II этап), установка по комплексной подготовке газа, производство полиэтиленовых труб, организация производства по переработке отработанного моторного масла и резиновых изделий, организация совместного производства автоспецтехники на базе автомобилей МАЗ, установка по углубленной стабилизации и очистке углеводородного сырья, производство усиленного термоупрочненного стекла, многослойных изолирующих изделий из стекла, производство домашней и офисной мебели.
Карагандинская область: производство запасных частей и сборка техники КазБелАЗ, производство стальных панельных радиаторов, добыча на месторождении Жалын, организация производства светодиодных светильников, производство бетонных железнодорожных шпал, производство резиновых и пластмассовых изделий для упаковки товаров, комплекс ферросплавного производства, завод по производству катодной меди, производство стальной проволоки, производство крупногабаритных полиэтиленовых изделий, турбоагрегат мощностью 110 МВт Карагандинской ТЭЦ-3, производство электротехнологического комплекса, производство телекоммуникационного кабеля для локальных систем LAN, создание сервисного центра по обслуживанию тяжелой техники Caterpillar, пилотная установка по выработке электроэнергии с использованием метана от дегазации шахты им. Ленина, производство крупного литья для грузовых железнодорожных вагонов, завод по производству железобетонных шпал.
Костанайская область: металлопрокатный завод АО «ССГПО», мясоперерабатывающий комплекс, цех по производству льняного масла, производство макаронных изделий, завод по переработке молока, организация сборки автомобилей Ssang Yong, модернизация кирпичного завода, расширение и модернизация кондитерского производства с приобретением и вводом в эксплуатацию поточной линии по производству штампованной твердой и кашированной карамели в завертке, строительство автоматизированного завода мелкоштучных бетонных изделий, завод по выпуску асфальтосмесительных установок, производство самоходных зерноуборочных комбайнов Essil КЗС-740 и другой сельскохозяйственной техники, строительство ирригационной системы для выращивания кормовых культур.
Кызылординская область: завод по выпуску битума, строительство второй очереди комплекса по утилизации газа АО «Казгермунай», строительство двух дополнительных газотурбинных установок по 25 мВт на газотурбинной станции Кумколь, асфальтобетонный завод, строительство газотурбинной электростанции на месторождении Акшабулак, строительство серно-кислотного завода, организация цеха по сборке рисовых жаток, производство по переработке рыбы, строительство комплекса «Центр паломничества Коркыт-ата» вдоль автомагистрали Западная Европа–Западный Китай, производство жженного кирпича.
Мангистауская область: стабилизация и модернизация производства аммиака, азотной кислоты и аммиачной селитры, база поддержки морских операций, завод по ремонту малых судов в пос. Баутино, завод по изготовлению нефтегазового оборудования (II этап), строительство международного пассажирского терминала и реконструкция взлетно-посадочной полосы в аэропорту Актау, производство буровых растворов, производство пустотелых железобетонных плит, строительство железнодорожной линии Узень – государственная граница с Туркменистаном, строительство завода по производству электротехнического оборудования, строительство газонаполнительного терминала, строительство товарно-осетровой фермы, завод по переработке нефтесодержащих отходов.
Павлодарская область: создание мощностей по производству грузовых вагонов, второй этап строительства АО «Казахстанский электролизный завод», производства алюминиевой катанки, агломерационная фабрика, производство марганцовистового литья, увеличение мощности производства золота, завод по производству хлора и каустической соды (первый и единственный производитель хлор-щелочной продукции в стране – АО «Каустик»), строительство комплекса по переработке шлаков высокоуглеродистого феррохрома, реконструкция транспортной схемы разреза «Богатырь», производство туалетной бумаги, бумажных полотенец и бумажных салфеток, восстановление блока № 2 Аксуской ГРЭС, организация производства переработки кобыльего молока в кумыс, производство агрохимикатов, пестицидов, гербицидов, организация производства стрелочных переводов и обработки ж/д колес, строительство завода по производству эмульсионной матрицы.
Северо-Казахстанская область: фабрика по обогащению кварцевых песков, горно-обогатительный комбинат по переработке титано-циркониевых руд, производство крытого вагона-хоппера для перевозки зерна, производство сухих пенобетонных смесей, производство специализированных платформ-контейнеровозов, реконструкция маслоперерабатывающего завода, организация производства водонапорных полиэтиленовых труб, модернизация механообрабатывающего производства изделий нефтяной промышленности, строительство двух ветроэнергоустановок.
Южно-Казахстанская область: завод по производству сортового семенного материала хлопчатника, производство гигроскопической ваты, хлопковой целлюлозы и технической карбоксиметилцеллюлозы, производство высококлассных смазочных материалов, завод по производству керамогранита, производство минеральных удобрений, производство энергосберегающих ламп, завод по производству металлоконструкций, завод по производству битума, завод по производству оцинкованных труб, строительство противопаводкового Коксарайского контррегулятора на реке Сырдарья, комбинат по переработке свинины и мясных изделий, завод по выпуску напорных труб из полиэтилена, строительство завода по выращиванию рыб осетровых пород, завод по производству модульных домов, производство национальной мясной продукции, выпуск полиэтиленовых труб, строительство швейной фабрики, организация производства древесно-стружечных мебельных плит из отходов стеблей хлопчатника.
Алматы: производство сложных фармацевтических препаратов, комплексное развитие горнолыжного курорта «Медеу-Шымбулак», модернизация фармацевтической фабрики, создание производства средств радиосвязи тактического звена (УКВ и КВ диапазонов), модернизация основного производства Алматинского дрожжевого завода, строительство первой очереди первой линии метрополитена, производство труб и фасонных изделий с тепловой изоляцией из пенополиуретана, строительство 12 трансформаторных подстанций в Алматы и области.
Астана: организация производства электровозов, завод по производству сэндвич-панелей, завод по производству бетонных, железобетонных изделий и конструкций, производство метизной продукции, организация производства пассажирских вагонов Talgo, реконструкция канала Нура-Ишим в Акмолинской области, строительство овощехранилища, производство короткорезаных макарон.
Кроме того, можно отметить межрегиональный проект по созданию производства фотоэлектрических модулей на основе казахстанского кремния, реализуемый НАК «Казатомпром» совместно с французскими компаниями Areva и Irysolar в Астане, Уштобе (завод производства по выпуску металлургического кремния на площадке построен в 2012 году) и Усть-Каменогорске (завод по производству фотоэлектрических пластин будет сдан в 2013 году).
Приближая будущее
В последнем варианте Карты индустриализации значится, что в 2013 году будут завершены следующие проекты: строительство нового ферросплавного завода в Актобе (цех № 4), строительство мелкосортного прокатного стана в Костанае, реконструкция сернокислотного завода производственной мощностью 180 тыс. тонн в год, расширение и реконструкция Экибастузской ГРЭС-2 с установкой энергоблока ст. № 3, строительство инфраструктуры Индустриального парка в Карагандинской области, расширение производственных мощностей АО «Химфарм», создание сборочно-испытательного комплекса космических аппаратов.
На 2014–2019 годы запланированы: строительство завода по производству металлизованного продукта, строительство Бозшакольского ГОК, строительство Актогайского ГОК, диверсификация и расширение ферросплавного производства и его сырьевой базы с доведением мощности до 300 тыс. тонн ферросплавов в год, расширение и реконструкция Экибастузской ГРЭС-1, реконструкция и модернизация Атырауского НПЗ, строительство сетей FTTH, строительство автозавода полного цикла и технопарка по производству автокомпонентов в Усть-Каменогорске, строительство Балхашской ТЭС, модернизация Шардаринской ГЭС, развитие курортной зоны отдыха «Кендерли», строительство газопровода Бейнеу– Шымкент, реконструкция международного транзитного коридора Западная Европа – Западный Китай, строительство железнодорожных линий Жезказган–Бейнеу и Аркалык– Шубарколь, модернизация национальной электрической сети (II этап), строительство интегрированного газохимического комплекса, комплекс по химической переработке сырья в Жанатасе, строительство завода по производству минеральных удобрений, комплекс по производству минеральных удобрений в Каратау, строительство нового ферросплавного завода в Хромтау (цех № 5).
В более глобальных планах – строительство туристско-развлекательного комплекса в границах специальной экономической зоны «Бурабай», строительство четырех городов–спутников Алматы, организация нефтехимического производства на базе сырья с месторождений Карачаганак и Кашаган, производство бутадиена и синтетического каучука, производство кальцинированной соды, горнолыжный курорт мирового уровня в Алматы, строительство Тургайской ТЭС, строительство парогазовой установки в Актау, Карагандинская ТЭЦ-4, строительство Карагандинского завода комплексных сплавов, строительство Карачаганакского газоперерабатывающего завода, производство полимерной продукции в Мангистауской и Атырауской областях, строительство аффинажного завода, реконструкция и модернизация Шымкентского НПЗ и Павлодарского нефтехимического завода, производство треххлористого фосфора, производство глифосата (гербицида), производство каустической соды и хлора, строительство ВЭС в районе Ерейментау, строительство ВЭС «Шелек-1».
Особую роль играет развитие химической промышленности. АО «Казфосфат» начало производство гексаметафосфата натрия, в этом году должно запустить сернокислотное производство. Компания Eurasian Industrial Chemical Group экспортирует свою продукцию в Россию, Украину, Беларусь, Узбекистан, Кыргызстан, Монголию, Армению, Азербайджан, Грузию. Компания «Нефтехим LTD» осуществляет экспорт метил-трет-бутилового полипропилена в Китай, Финляндию, Турцию, РФ, Украину. «КазМунайГаз» реализует проект по производству ароматических углеводородов на АНПЗ. «Объединенная химическая компания» (дочка «Самрук-Казыны») реализует проект интегрированного газохимического комплекса (1-я фаза – производство 500 тыс. тонн полипропилена в год, 2-я фаза – 800 тыс. тонн) по производству глифосата (гербицида), по строительству сернокислотного завода в Степногорске и по производству цианида натрия из синильной кислоты.
За три годы объем экспорта продукции химической промышленности высоких переделов увеличился на 67,7 процента и достиг 3,9 млрд долларов. С компаниями Marubeni (Япония) и Plenum (ОАЭ) ведутся переговоры об организации нефтехимического производства на базе месторождений Кашаган и Карачаганак. Для развития новых перспективных проектов создаются СЭЗ в Атырау, Таразе и Павлодаре.
Вице-премьер Асет Исекешев охарактеризовал итоги работы химпрома как успешный пример, когда целенаправленная государственная политика трансформирует отрасль. Он, кстати, достаточно прозорливо решил обыграть в дальнейшем развитии отрасли одну из главных проблем отечественного государственного управления – вопрос об ответственности. Цитируем: «Развитие СЭЗ требует пристального внимания. Здесь необходимо принятие двух решений. Первое – создание сильных советов директоров и патронирование СЭЗ руководителями. Предлагаем закрепить за руководством «Самрук-Казына» СЭЗ «Химический парк «Тараз», за KazEnergy – СЭЗ «Национальный индустриальный нефтехимический технопарк» в Атырау». В конце концов, будучи фактически главной двигающей силой программы, глава Министерства индустрии и новых технологий прекрасно осознает, что именно наличие сильного и ответственного руководителя во главе крупного и перспективного проекта содержит в себе как минимум три четверть успеха.
Эти вопросы вполне коррелируют с теми задачами, которые поставил Глава государства на последнем заседании Совета иностранных инвесторов: «Необходимо обеспечить, чтобы заказы на исследования и разработки от иностранных инвесторов и местных предприятий размещались в Казахстане. Бизнес уже делает первые шаги в этом направлении. Например, я хотел бы отметить компанию Shell. При ее координации разработана «Дорожная карта» научно-технологического развития добывающего сектора нефтегазовой отрасли до 2025 года. Этот документ определяет пошаговый путь развития отрасли, реализацию проектов и планирование научных изысканий. Для отечественных предпринимателей и ученых – это огромный потенциал и гарантированный заказ. Правительству, фонду «Самрук-Казына» и Ассоциации KazEnergy необходимо организовать практическую реализацию этой «Дорожной карты».
Говоря о дальнейших направлениях реализации ПФИИР, важно отметить, что достигнуты соглашения о запуске таких проектов, как сборка автомобилей на территории Казахстана с постепенным развитием производства с Toyota Motors Corporation и Peugeot Citro?n, производство и техническое обслуживание легких двухдвигательных вертолетов (Eurocopter), строительство локомотивосборочного завода (General Electric), производство продукции чистых и редких металлов для атомной промышленности (Toshiba Corporation, Sumitomo).
Для чего приведены все эти сведения? Ответ прост. Понятно, что какая-то часть проектов всегда будет существовать только на бумаге, включая судебные иски. Понятно, что некоторые заводы сначала были построены и торжественно открыты и только потом кто-то задумался насчет рентабельности продукции, рынков сбыта, сырья и т.д. Понятно, что невозможно сходу разработать проект, к примеру, казахстанского автомобиля, сразу построить такой, чтобы на мировых выставках вокруг него крутились шейхи и олигархи и чтобы он окупился за первый год работы, выпустив сразу несколько десятков тысяч моделей. Но сам факт нового строительства, нового производства и расширения старого, создания рабочих мест, внедрения новых технологий, подготовки кадров, создания конкурентоспособной продукции – это, мягко говоря, существенный прогресс.
В 2012 году новые производства выпустили продукции более чем на 900 млрд тенге, что обеспечило четвертую часть годового прироста ВВП. Машиностроение за год показало рост в 16,2 процента, производство стройматериалов – 10,6, легкая промышленность – 8,3, химическая промышленность – 5,9, фармацевтическая – 5,6.
В прошлом году казахстанская автомобильная промышленность (новая отрасль!) произвела свыше 19 тыс. машин («Азия Авто» – 27 моделей, «АгромашХолдинг» – 6 моделей, «Астана Моторс» – 6 моделей, СемАЗ – 1 модель, «СарыаркаАвтоПром» – 4 модели).
Экспорт обработанных товаров составил 25,5 млрд долларов (27,6 процента от общего объема казахстанского экспорта). За последний год существенно вырос экспорт такой продукции, как алюминиевая проволока (Украина и Узбекистан), трансформаторы (Россия, Узбекистан, Украина, Туркменистан), полимеры пропилен (Китай, Россия, Турция), макаронные изделия (Россия, Туркменистан, Кыргызстан, Грузия, Афганистан, Таджикистан), растительное масло (Узбекистан, Кыргызстан, Индия), металлические трубы (Узбекистан, Россия, Кыргызстан), мука (Узбекистан, Афганистан), подшипники (Россия, Беларусь).
Вместе с тем экспортный потенциал несырьевых отраслей Казахстана надо оценивать реалистично. Основная задача вновь вводимых предприятий – это удовлетворение потребностей внутреннего рынка. На экспорт готовы работать 10– 20 процентов предприятий обрабатывающего сектора, основной рынок которых – страны СНГ, Центральная Азия и КНР.
Создано 57 тысяч новых рабочих мест, из которых более 70 процентов уже заполнено. Причем, вместо того чтобы радоваться этому факту, некоторые «специалисты» подсчитали, что стоимость создания одного рабочего места составляет 240 тыс. долларов, и задали популистский вопрос: почему бы эти деньги «не раздать простым людям»?
Производительность труда в обрабатывающей промышленности выросла на 40 процентов. В целом за 4 года производительность труда выросла почти в 2 раза. Что интересно, лидерами по приросту стали Южно-Казахстанская, Восточно-Казахстанская, Павлодарская и Карагандинская области. А Алматинская, Мангистауская, Акмолинская, Атырауская и Кызылординская области продемонстрировали снижение (причем первые две, соответственно, на 70,5 и 35,8 процента).
Проекты по развитию регионов и комплексному использованию их потенциала особенно важны, если учесть, что, по данным анализа казахстанского бюджетного законодательства, из доноров республиканского бюджета в получатели субвенций за последние годы перешли такие регионы, как Костанай (2001), ВКО (2002), Караганда (2003), ЗКО и Павлодар (2004), Актобе (2008) и Астана (2011), причем, что характерно, практически все они «вышли в минус» еще до кризиса.
Вызывает удивление полярность экспертных оценок и мнений представителей политического истеблишмента по поводу итогов и перспектив столь значимого общенационального проекта. Необходимо помнить, что ведомственные разногласия, политиканство, безответственность и коррупция сгубили уже не одну государственную программу. Хотелось бы избежать повторения подобных ситуаций. В современной истории нашей страны основными локомотивами экономики поочередно были металлургия, нефтегазовая промышленность, финансовый сектор и строительство. Настало время, когда решается вопрос: будут ли очередными двигателями национальной экономики такие отрасли, как машиностроение, нефтехимия, сфера высоких технологий, или в очередной раз все увязнет в паутине личных, ведомственных и корпоративных интересов?
Качественный сдвиг
Как бы это ни странно было признавать, но в кои-то веки государственная программа оказалась вполне работоспособным инструментом. В самой ПФИИР, в разделе, касающемся причин предыдущих неудач, было сказано: «Политика диверсификации столкнулась с отсутствием необходимой критической массы для ее продвижения». Судя по всему, за последние годы произошел качественный сдвиг, в основе которого лежит, во-первых, накопившаяся внутренняя готовность национальной экономики к модернизации, во-вторых, системный подход, обеспечивший интеграцию программных документов, нормативно-правовой базы, финансовых и административных рычагов управления, в-третьих, что особенно важно, наличие политической воли и энтузиазма инициаторов, без которых сдвинуть проект с мертвой точки было бы нереально.
Можно констатировать создание и внедрение базовой модели, которая ляжет основой для дальнейшей экономической и технологической модернизации. Реализуются проекты в сфере геологии, энергосбережения, модернизации транспортной инфраструктуры, технического регулирования, тарифной политики, снижения административных барьеров, увеличения казахстанского содержания, создания и развития эффективной модели инновационной политики. На последней хотелось бы остановиться немного подробнее.
В свое время Счетный комитет подверг критике работу Национального инновационного фонда, и надо признать, что критика была во многом справедливой. Ситуация в казахстанской науке в целом и системе не то что даже внедрения, но и разработки инноваций в частности была достаточно негативной. С приходом нового руководства в МИНТ и МОН ситуация за 2–3 года качественно изменилась. Были преодолены многие межведомственные противоречия, разногласия между вузами и научными институтами по поводу финансирования и управления, приняты новые законы «О науке» и «О государственной поддержке индустриально-инновационной деятельности», которые способствовали созданию новой системы поддержки инноваций, выделены приоритетные задачи, на которых государство должно было сосредоточиться. НИФ был преобразован в Национальное агентство по технологическому развитию, которое стало центром интеграции всех элементов новой системы. При НАТР созданы отраслевые конструкторские бюро по транспортному, сельскохозяйственному машиностроению, горно-металлургическому и нефтегазовому оборудованию, казахстанско-корейский и казахстанско-французский центры трансферта технологий, Парк инновационных технологий и сеть региональных технопарков.
В течение 2010–2012 годов было одобрено более 400 проектов в фармацевтике, биотехнологиях, энергетике, горно-металлургическом комплексе, информационных технологиях, машиностроении, агропромышленном комплексе и химической промышленности.
Среди разрабатываемых и внедряемых проектов можно отметить: промышленное производство теплообменного модуля по проекту карагандинского ученого Е.Н. Воронова, позволяющего экономить 40– 45 процентов топлива, производство высококачественной компьютерной графики и визуальных эффектов, проект по комплексной переработке пшеницы с получением клейковины, крахмала и глюкозно-фруктозного сиропа, новый способ получения ГСМ стандарта ЕВРО-4, облачные и мобильные технологии, технологии выщелачивания металлов и технологии по выпуску термоэлементов и фотоэлементов, развитие технологий повышения нефтеотдачи пласта, в том числе для месторождений на поздней стадии разработки, проект по мембранным технологиям для системы очистки воды, производство натурального каучука из казахстанского одуванчика, развитие малой гидро- и ветроэнергетики, приобретение инновационной линии по переработке отработанных аккумуляторных батарей, модернизация завода по промышленной переработке энергосберегающего стекла.
Общая статистика такова: доля инновационно-активных предприятий возросла вдвое, затраты предприятий на технологические инновации – в 5 раз, объем инновационной продукции – в 4 раза. Как отметил в своем выступлении глава МИНТ, «в 2012 году наша республика достигла исторического максимума по ключевым системным индикаторам».
Нельзя не отметить ту работу, которая проводится по возмещению ранее понесенных потерь. ИФК подал 76 исков и добился взыскания долгов в размере почти 65 млн долларов и ареста имущества на 132 млн долларов. Возбуждено 10 уголовных дел. Фонд полностью вышел из 11 проектов с получением инвестиционного дохода в размере 6,8 млрд тенге (что составляет пока 20 процентов от вложенных сумм). Кроме того, ИФК занимается реанимацией АО «Азия-Керамик» (с этого завода «сбежал» иностранный инвестор, а после «очистки» предприятия и реабилитационных процедур ведутся переговоры о его продаже итальянскому концерну Kerama Marazzi).
За последние три года качественно изменилась работа Банка развития Казахстана. Улучшены показатели корпоративного управления, оптимизирована система управления, отменены тарифы за экспертизу проектов, пересмотрена система оценки деятельности банка. На сегодняшний день можно констатировать наличие серьезных сдвигов: одобрено 13 стратегических проектов общей стоимостью порядка 6,5 млрд долларов (с участием БРК на 3,7 млрд), среди которых «ЕвразКаспианСталь», АНПЗ, Актюбинский рельсобалочный завод и другие. Введено в эксплуатацию 20 инвестиционных проектов стоимостью 2,5 млрд долларов (Казахстанский электролизный завод, Мойнакская ГЭС, вагоностроительная компания, Уральская газотурбинная станция и др.), на которых создано почти 8 тыс. рабочих мест.
БРК занимается взысканием задолженности из доставшихся ему от предшественников проблемных проектов, включая Biohim и Silicium Kazakhstan. Представляется, что, несмотря на идущий поток необоснованной критики, инициируемой лицами, принимавшими активное участие в расхищении средств государственных инвестиционных проектов, можно будет добиться возмещения ранее потраченных средств и заставить их работать на развитие реальной экономики.
Работать головой
Остро встал вопрос модернизации системы отечественного образования. Последние годы показали, что экономика страны сталкивается с дефицитом квалифицированных кадров: инженеров, геологов, энергетиков, физиков, химиков, биологов, ядерщиков, программистов, педагогов. Любопытно, что турфирмы жалуются даже на нехватку квалифицированных гидов для иностранного туризма. Неспособность национального филологического сообщества разработать академический словарь государственного языка наводит на печальные размышления. Сюда можно добавить и тот факт, что, по последним данным, треть казахстанских чиновников не смогла пройти тест на знание законодательства.
Не смогла оправиться после кризиса 90-х система профессионально-технического образования. Реформы в этой сфере пока не вышли на полноценный режим работы, а ситуация становится критичной, причем проблема касается даже энергетического сектора. Ситуация, когда в основе локального рынка труда находятся неквалифицированные разнорабочие, водители и охранники, ряды которых исправно пополняются внутренней и внешней миграцией, требует срочных и системных антикризисных мер. Низкий уровень образования, культуры и производительности труда вкупе с несоответствующими им потребностями (но при этом растущими) является фактором как роста преступности, так и представляет угрозу социальной стабильности. И уж тем более не отвечает запросам развивающейся экономики.
Вкупе с проблемой образования следует рассматривать вопрос использования и развития потенциала отечественной науки.
За последние годы в этой сфере также произошло немало позитивных сдвигов. По данным МОН, численность научных работников выросла до 20 тысяч человек, а численность специалистов-исследователей (ученых, докторантов, магистров) увеличилась вдвое. Настолько же вырос и объем публикаций в международных рейтинговых журналах. Количество научно-исследовательских подразделений в вузах достигло 540. Финансирование научных проектов выросло вдвое (до 46,6 млрд тенге), причем 2/3 этой суммы приходятся на научные проекты высших учебных заведений.
Вместе с тем, даже с учетом улучшения ситуации в научно-образовательной сфере, очевидно, что существующий сейчас интеллектуальный дефицит должен быть оперативно ликвидирован в первую очередь за счет новой модели привлечения внешних кадров – ученых, инженеров-технологов, специализированных менеджеров. На заседании Совета иностранных инвесторов президент страны озвучил такой тезис: «Необходимо предусмотреть комплекс мер по привлечению научных талантов из-за рубежа и возвращению в Казахстан уехавших ученых – соотечественников и всех желающих работать в нашей стране». По некоторым экспертным оценкам, потребность страны в специалистах оценивается в несколько сотен тысяч человек. В конце концов, пора пересмотреть излишне политизированные взгляды на миграционную политику страны. Нужны введение профессиональных и образовательных квот, максимальное упрощение визового режима с передовыми странами, либерализация системы учета трудовых мигрантов (речь идет о том, что из-за чрезмерно жестких правил, эта сфера находится на нелегальном положении, что элементарно стимулирует коррупционные и криминальные схемы и не дает четкого представления о структуре отечественного рынка труда).
Если анализировать ситуацию в комплексе, то видны значительные диспропорции во многих сферах. К примеру, по данным Агентства по статистике, 45,1 процента населения страны проживают в сельской местности, 31,5 – работают в сельском хозяйстве, которое дает при этом всего лишь 5–6 процентов ВВП страны. Несмотря на определенные усилия, реформы в АПК особого эффекта пока не дали. Повысить производительность труда вдвое, как предполагала ПФИИР, не удалось. Причиной отчасти является высокая коррупциогенность и низкая эффективность отраслевого управления, отчасти – низкий уровень рентабельности и доходности (по данным статистиков, размер заработной платы работников сельского, лесного и рыбного хозяйства на 54,4 процента меньше показателя в среднем по стране). При этом отсутствие системы профтехобразования, системного регулирования занятости и внутренней трудовой миграции не ведет к перетоку работников (преимущественно молодежи) в промышленность и строительство, а направляет в ряды самозанятых, живущих в своего рода гетто в крупных городах. Вместе с тем реализация региональных карт индустриализации позволяет создать почти 90 тыс. рабочих мест на период строительства и 95 тыс. рабочих мест на период эксплуатации. Работы здесь предстоит достаточно много.
В любом случае казахстанская экономика за последние три года сделала серьезный шаг вперед. Созданы все необходимые предпосылки для дальнейшего роста, причем роста качественного. Более того, в какой-то степени построение «умной экономики» позволяет создать своего рода «социальные лифты» для развития национального бизнеса, науки и образования, а в конечном счете и политической элиты. Понятно, что формированная индустриализация страны охватывает практически все сферы жизни общества и может быть единственным шансом для нации стать действительно великой. Как говорится в одной римской поговорке: «Дважды побеждает тот, кто, одержав победу, побеждает и себя» (Bis vincit, qui se vi»ncit in victoria). Впервые в новой и новейшей истории предоставлена возможность доказать, что можно самостоятельно двигаться вперед, развивать не то, что хочется, а то, что реально нужно. Другой такой возможности история может и не предоставить!
Данияр АШИМБАЕВ, Астана
Источник — Литер
