Введение русских фонем и букв, русских слов вместо заимствований, влияние русских синтаксических конструкций на казахский синтаксис и другие факторы вызвали «эрозию» казахского языка, функциональную ограниченность во многих сферах жизни общества.
В любом социальном явлении, процессе всегда имеются самые важные и необходимые его составляющие, которые определят будущий ход его развития – это так называемые объективные и субъективные факторы. В Казахстане объективные факторы благоприятствуют для долгожданного реформирования казахского языка – в советское время их не было. А вот субъективные факторы препятствуют такой всесторонней реформе. Ведь в лингвистической среде нет согласованного и компетентного видения реформы языка – не употребляется даже само слово реформа, а если применяется, то только относительно изменения графической основы языка. Конечно, смена алфавита – это тоже реформа, однако состояние казахского языка предполагает комплексное реформирование в области лексики, фонетики, орфоэпии, грамматики, стилистики.
Быть или не быть – вот в чем вопрос!
Естественно, никто из-за рубежа не сможет реформировать казахский язык – зарубежные эксперты могут лишь посоветовать, предложить пути реформирования. Хотя для того, чтобы «забродить» реформационный процесс языка, не мешало бы пригласить известных тюркологов-практиков – слишком инертны наши казаховеды. К сожалению, при определенных обстоятельствах даже опыт соседних стран по переходу на латиницу не поможет, например, при отсутствии местных компетентных специалистов.
Ведь до сих пор наши языковеды не предложили концепцию реформирования (или развития) казахского языка: в последнее время они заняты в основном будущим латинским алфавитом. Работа же с многочисленными русскими словами и терминами не является основной – судя по высказываниям некоторых лингвистов, с переходом казахского языка на латиницу большинство русских слов останутся таковыми. В противном случае на страницах газет и журналов велись бы горячие дискуссии по поводу будущего написания тех или иных слов.
По этой причине не ставится основной вопрос: останется ли казахский язык в общих контурах в нынешнем состоянии или же многочисленные русские слова будут трансформированы в казахские лексемы по законам научного заимствования, адекватного перевода и заменами из других языков? Есть опасения, что язык останется таким же «пестрым», разноязыким, «казахско-русским диалектом», малопригодным в научной, законодательной, экономической, отчасти в художественной и иной сфере из-за русских слов, которые не являются заимствованиями вопреки устоявшему с советских времен мнению. К тому же не продолжены исследования в области заимствования в казахском языке, фонетики, лексики и т.д., которые в свое время были начаты Ахметом Байтурсыновым и прерваны репрессиями. Основной тенденцией его работ было недопущение русификации казахского языка.
Самое интересное, одной из главных причин перехода на латиницу ее сторонники называют «освобождение от оков русского языка». Да, эта необходимость действительно присутствует, и она не только в изменении внешнего облика языка, но и лексического состава, синтаксиса, стили, орфоэпии и других внутренних компонентов. И это изменение внешней и внутренней составляющей предполагает знание многих языков: древних и современных тюркских, чагатайского, староказахского, арабского, латинского, английского и других, чтобы ввести вместо русских новые словоформы. Наши лингвисты в основном хорошо знают русский язык, поэтому и трудно «освободиться от оков русского языка».
Необходимо осознать специалистам, что основной вопрос в развитии казахского языка – это быть или не быть комплексной реформе, а не только смена алфавита. Лишь изменение графики без лексической реформы, наоборот, может пагубно повлиять на будущее казахского языка. Конечно, введение латинского алфавита изменит фонетическую основу многих русских слов – они будут без мягкого и твердого знака, букв ё, щ, ц и т.д. Уже сейчас раздаются голоса, что они будут писаться так, как будут произноситься по-казахски, но даже фонетическое изменение слов должно быть основано на научных принципах, чтобы язык не превратился в «шалаказахский язык». А что делать с теми словами из русского, в которых не имеются вышеуказанные буквы? Не говоря о том, что заимствования не должны быть только из одного языка, который нередко является посредником – ведь среди заимствований много слов из других языков, а пишутся как в русском языке.
Именно эти принципы заимствования не разработаны. В этом все и дело, что в казахском языке за советский период нет слов и терминов из других языков, кроме русского. Проблема заключается в необходимости заимствования терминов и «обычных» слов из языка оригинала, а не из русского языка-посредника, замены русских слов «подходящими» словами из тюркских, европейских и других языков или их переводом на казахский.
Готовые рецепты для реформы
Языковая реформа – разновидность языкового планирования путем масштабных изменений в языке. Обычно языковая реформа направлена на его упрощение и очищение от непродуктивных пережитков. В казахском языке – это русские слова, русские фонемы, влияние русских синтаксических конструкций на синтаксис казахского языка, различные написания одного слова, тяжеловесные слова и синтаксические построения и т.п. Тяжеловесность и длинноты казахских текстов (по сравнению с русскими) свидетельствуют о необходимости упрощения синтаксических конструкций, очищение от тяжелых русских и казахских слов.
В истории реформирования языков условно можно выделить три пути. Лингвистический или научный подход предполагает наличие сильного ученного (ученых), способного возглавить всестороннюю языковую реформу, как, например, Михаил Ломоносов, который написал первую научную русскую грамматику, ввел термины и научные выражения, например, земная ось, законы движения, удельный вес, негашеная известь.
Именно Ломоносов ввел в науку ряд русских слов, имевших бытовое значение, таких как: опыт, движение, явление, частица. То есть, вместо тяжелых терминов и словосочетаний из европейских языков Ломоносов ввел легкие русские словоформы.
Также ученый ввел новые стили языка, новые литературные жанры, виды стихосложения: Ломоносов сам писал стихотворения и оды. Суть учения о трех стилях заключается в том, что «обветшалая» система церковно-книжной речи тормозила развитие литературы. Всестороннее знание родного языка, обширные сведения в точных науках, прекрасное знакомство с латинским, греческим и западноевропейскими языками, литературный и природный талант позволили Ломоносову заложить правильные основания русской технической и научной терминологии, литературному языку.
Подобный литературно-языковой процесс в Казахстане наблюдался с начала ХХ века до известных политических репрессий. Именно тогда была начата языковая реформа Ахмета Байтурсынова, казахский язык «оживился», появилась целая плеяда новых поэтов и писателей, новые литературные жанры: театральные пьесы, повести, романы, памфлеты и т.д. В казахском языке до сих пор пользуются лингвистическими терминами, введенными Байтурсыновым.
Что ныне мешает появлению научно-фантастического, детективного и других жанров, новых заметных имен в казахской литературе? Что мешает возрождению языка Абая и Ауэзова, в котором в мизерном количестве употреблялись русские слова?
Наиболее распространенный вид языковых реформ – эволюционный путь, когда государство создает благоприятные условия на протяжении длительного времени для совершенствования языка, и язык как бы сам по себе без заметных реформ достигает достойного уровня развития. В этом случае развитая лингвистика (и литература) позволяла и позволяет вовремя реагировать на изменения в общественной жизни, на глобальные процессы, на научно-технический процесс, компьютеризацию и соответственно модернизировать язык, вводить необходимые изменения в лексике, стилистике и т.д.
Переход на латиницу – национальный долг
Следующий способ политический или волевой («всем миром») – это, прежде всего, турецкий опыт. Многие десятилетия в Турции существовали два языка: являющийся по своей сути народным турецкий разговорный и османский – язык придворных кругов, совершенно непонятный для простых людей. И вопрос о замене арабской вязи доступным всем латинским алфавитом выходил за рамки только языковедческой проблемы, поскольку это был вопрос будущего нации. И настроенный решительно Ататюрк уже в июне 1928 года создал в Анкаре специальный комитет, занимавшийся проблемой переложения турецкой фонетики на латинскую письменность. Затем новым алфавитом занялся сам Кемаль. Лингвистическая комиссия заявила, что переход на новый алфавит займет от 5 до 15 лет. «Все будет сделано, – заявил Ататюрк, – в несколько месяцев!». И ученым осталось только согласиться. Президент Турции объявил изучение новой графики патриотическим и национальным долгом; у дворца была установлена огромная доска, и Ататюрк сам давал уроки всем желающим.
Реформа коснулась не только графики: многочисленные арабские и персидские слова были заменены лексемами из тюркских языков. Когда не могли найти замену, Ататюрк стал не только сам выдумывать новые слова, но и требовал подобных нововведений от каждого приходившего к нему посетителя. В итоге турецкий язык из лексически бедного, перегруженного арабскими словами, стал легким, богатым и общенациональным, что впоследствии способствовало появлению турецкому писателю – лауреату Нобелевской премии.
У нас, к сожалению, сократилось количество филологических факультетов, в частности, был закрыт филфак (русское отделение) в Казахском национальном университете им. Аль-Фараби, который можно было перепрофилировать для подготовки лингвистов: лингвистика должна развиваться не только на казахском языке, но и на русском, английском и т.д. Для реформы казахского языка необходимо открытие Института казахского языка или социальной лингвистки, который собрал бы лучших лингвистов страны.
Учитывая слабость лингвистики (и литературы) в Казахстане, подходящим ориентиром мог бы быть турецкий опыт реформирования графической и лексической основы – «всем миром», а само реформирование языка – переход на латиницу, замену русских слов тюркскими, европейскими и другими аналогами и т.д. – объявить национальным долгом и идеей.
Дастан ЕЛЬДЕСОВ
