Инвесторы уходят с каспийского шельфа, однако никто не знает или не хочет озвучить причины их бегства с казахстанских проектов. А причина очень простая: нет большой нефти, о которой раструбили в свое время. Анализ старых и новых фактов дает возможность уяснить, почему уходят инвесторы и большая нефть.
С конца прошлого года произошли знаковые события, которые приковали внимание СМИ Казахстана к теме каспийской нефти. Это ледовая блокада двух искусственных островов месторождения Кашаган в декабре 2012 года, уход двух инвесторов с Каспия, два землетрясения 10 марта в Каспийском море, недавняя авария на буровой установке на Кашагане и замалчивание правды о каспийской нефти. Пикантность ситуации придает уход американской компании накануне начала промышленной добычи нефти – с июня 2013 года – на месторождении Кашаган с его прогнозируемыми гигантскими запасами нефти.
Прощальный поцелуй: почему инвесторы уходят с Каспия?
Этот вопрос вновь стал актуальным после февральской информации о намерении продать свои доли в казахстанских нефтяных проектах американской ConocoPhillips и норвежской Statoil. ConocoPhillips еще осенью 2012 года сообщила на своем сайте, что официально уведомила власти Казахстана и партнеров о намерении продать свою долю (8,4 %) в проекте «Кашаган» за 5 млрд долларов. 11 февраля обществу стало известно о выходе норвежской компании Statoil из проекта участка «Абай», который считается весьма перспективным. Как говорят наблюдатели, ее уход стал наиболее болезненным в череде выходов западных компаний из проектов по казахстанскому шельфу Каспия. В 2012 году французская Total отказалась от участия в проекте «Женис», итальянская Eni – от участка Шагала, американская ConocoPhillips продала КМГ свою долю в проекте «Н». Не был возобновлен проект Южный Жамбай.
Если вы будете искать ответы на этот вопрос, то найдете ряд стандартных заключений. Мол, главная причина в существующей системе госрегулирования – правительство Казахстана предъявляет весьма жесткие требования к нефтяным компаниям по таким вопросам, как местное содержание и социальные инвестиции; давят и искусственно налагаемые экологические штрафы. Отдельную проблему представляет собой перерасход средств и задержки с запуском в связи с техническими трудностями работы. Их связывают с неэффективной системой управления и другими препонами, которые не раскрывают реальной причины бегства инвесторов.
При этом эксперты не хотят признать и учесть очевидный факт: из проектов на суше нефтяные компании не сбегают. Поэтому вышеуказанные заключения экспертов не имеют системный характер. А если мы раскроем каспийскую карту шире и найдем в ней недостающие пазлы, то открываются в прямом смысле глубинные причины ухода иностранных компаний: вместо гигантских запасов нефти – ее «прощальный поцелуй».
Однако если вы спросите у квалифицированных нефтяников, в том числе кандидатов наук, написавших свои диссертации по каспийскому шельфу, о вероятном отсутствии нефти в Каспийском море, то вам засмеются в лицо. Мол, нефть образуется в течение миллионов лет: или она есть на данной территории, или ее нет, но не может быть такое, чтобы она была, а потом исчезла без ее добычи за какие-то десять лет.
О подтверждении коммерческих запасов углеводов на Кашагане было объявлено летом 2000 года по результатам бурения первой скважины KE-1 (Восточный Кашаган-1). Ее суточный дебит составил 600 м3 нефти и 200 тысяч м3 газа. Вторая скважина (KW-1) была пробурена на Западном Кашагане в мае 2001 года в 40 км от первой. Она показала суточный дебит в 540 м3 нефти и 215 тысяч м3 газа. Геологические запасы Кашагана, по данным казахстанских геологов, оцениваются в 4,8 млрд тонн нефти. По данным оператора проекта, общие нефтяные запасы составляют 38 млрд баррелей или 6 млрд тонн, из них извлекаемые – около 10 млрд баррелей. Это около 25% всей каспийской нефти. В Кашагане есть крупные запасы природного газа – более одного трлн кубометров. Какие еще нужны доказательства? Какие могут быть сомнения в большой каспийской нефти?!
И в этом вопросе все – инвесторы, в том числе уже выбывшие из проектов, нефтяные и подрядные компании, местная власть, правительство Казахстана, фирмы-поставщики и т.д. – единодушны во мнении о наличии крупных запасов нефти, даже если кое-какие факты говорят об обратном. Если ConocoPhillips заявила бы о своем сомнении в наличии углеводов, то не смогла бы продать свою долю – она и так за несколько месяцев не может решить эту проблему.
«Мы сгоним буровиков с Каспия любой ценой»
Парадокс каспийского феномена в том, что до официального подтверждения гигантских запасов углеводов на Кашагане появилась газетная статья, определившая все последующие события в нефтянке, свидетелями которых мы являемся.
8 февраля 2000 года в газете «СолДат» вышла статья «Что говорят звезда, Луна и Галия о каспийской нефти» на основе информации алматинского биоэнергетика Галии Керей. В ней говорилось: «Тратить силы и средства на поиски нефти в акватории Каспия не нужно. Чтобы найти нефть, необходимо отказаться от реализации бессмысленных проектов на Каспие (кроме новых бед они ничего не принесут) и, приняв серию демократичных природоохранных законов, вести работы в другом направлении». О самой нефти в море говорилось вполне определено: «Нефть в акватории Северного Каспия не найдут. Она передвинулась в регионы Западного Казахстана и тянется дальше на восток шлейфом по всему югу страны. Луна и Юпитер могут влиять не только на приливы-отливы, но и на любые природные процессы. Они просто сместили нефть к береговой зоне Каспия, на Запад Казахстана, к плато Устюрт и дальше на восток по южным регионам Казахстана, создавая одновременно препятствия для бурения в акватории Каспия (физические преграды, неблагоприятные погодные условия, критика прессы и экологов, столкновения геополитических интересов прикаспийских государств и т.д.)».
Этот прогноз повторяется в других статьях в этой газете и в «Книге Луны» Токтасына Нургалиева и Галии Керей (Алматы, 2004). «Несметные запасы нефти будут обнаружены не на Каспие, а на юге Казахстана. Нефтеносными районами станут весь юг Казахстана, Приаралье, Мангышлак, земли Актюбинска. На Каспие нефть добывать перестанут» (О чем говорят звезды, Луна и Галия. СолДат, № 58, декабрь, 2001). А в «Книге Луны» говорилось и об исходе инвесторов: «Мы сгоним буровиков с Каспия любой ценой» (стр. 305).
О физических преградах, препятствиях для бурения, капризах погодных условий и т.д. за прошедшее десятилетие мы наслышаны: по этим и другим причинам срок начала добычи нефти на Кашагане переносили с 2005 года на 2008 год, затем на 2011, последнее согласование – 2013 год. Это притом, что Кашаган – самый дорогой производственный проект в истории стоимостью в 136 млрд долларов.
В середине декабря прошлого года из-за погодных условий искусственные острова А и D нефтяного месторождения Кашагана оказались в ледяной блокаде. Начались перебои с продовольствием. На островах скопились тонны строительного мусора и бытовых отходов, которые обычно вывозятся для последующей утилизации в порты Актау. Если такое случилось бы во время добычи нефти, то катастрофы не избежали бы.
В начале марта этого года появилась не совсем ясная информация об аварии на одной из буровых установок искусственного острова D месторождения Кашаган: «По данным ДЧС Атырауской области, на буровой погнулся механизм и арматура не выдержала нагрузки». Скорей всего, это не мелкая авария, и опять повезло, что еще не приступили к добыче нефти.
Если просмотреть данные землетрясений в Каспийском море, то они участились за последние два-три года. 10 марта произошли сразу два землетрясения с небольшим интервалом 4,2 и 3,9 баллов по шкале Рихтера на уровне Кара-Богаз-Гол. Что же все-таки происходит в глубинах моря?
Закон природного бумеранга
Конечно, оппоненты могут сказать, что будущее ресурсов казахстанского шельфа Каспия будет зависеть от результатов с первой нефтью на Кашагане – ждать осталось совсем немного. Однако пришло время проанализировать ситуацию и в других прикаспийских регионах, чтобы сложить пазлы каспийской нефти.
И здесь предоставим слово биоэнергетику Галие Керей: «Недавно на РБК смотрела «круглый стол» по каспийской нефти, где российские эксперты на фактах открыто сказали о том, о чем у нас предпочитают молчать. Вкратце: большая нефть в Каспийском море – миф, в том числе на Кашагане, в Дагестане, в Калмыкии, об этом свидетельствует и значительный спад добычи нефти на каспийском шельфе в Азербайджане за последние годы, снижение добычи и в Дагестане и т.д. А мы об этом писали еще в 2000 году.
Надо понять очень простую вещь: нефть нельзя добывать где угодно и как угодно, особенно под морем, в закрытом водоеме – ведь человеку неведомо, чем это грозит. По этой причине в советское время освоение шельфа Северного Каспия было под запретом – этому препятствовали экологические законы, охрана этой зоны как заповедной. В природе есть вещи, которые нельзя переступать, иначе наступит экологическая катастрофа. А Каспийское море – это ретранслятор, приемник-распределитель космической энергии, некая энергетическая пуповина планеты, через которую Земля получает необходимую энергию, и как Каспий справляется с этой функцией, зависит состояние природы на всей планете. Недаром здесь родина осетровых рыб: 90% осетровых в мире, отличающихся своей древностью от других видов рыб, находятся именно в этом море. Нефть же в Каспийском море была устроена Высшими Силами не для ее добычи человеком. Нефть в Каспий является одним из компонентов этого приемника-распределителя космической энергии.
И учащение землетрясений в море за последние годы, а недавно сразу два толчка – это ответная реакция природы за неразумные действия человека в море – таким способом закрываются пути поступления нефти и газа. Чтобы не допустить катастрофы наподобие взрыва платформы в Мексиканском заливе, идет очищение моря от нефти, газа, от старой воды. Каспий возродится. То, что сейчас добывают на шельфе – это остаток, осадок уходящей былой нефти, и со временем ее будет все меньше и меньше до полного исчезновения. Кроме природы пострадала и экономика Казахстана – авантюрный проект «Аджип» на Кашагане принес с собой кризис в страну своей ненужностью, дороговизной, коррупцией».
В самом деле, в Азербайджане наблюдается еле скрытая паника по поводу неожиданного снижения добычи нефти на шельфе моря, и в связи с этим президент Алиев выступил с резкой критикой иностранных компаний. По его словам, снижение добычи началось после 2008 года: в 2009 году добыто лишь 40,3 млн тонн, в 2010 году – 40,6 млн тонн, в 2011 году – 36 млн тонн. А ведь с 1997 по 2007 годы отмечался рекордный рост добычи нефти (и ВВП): с 8,9 млн до 41,7 млн тонн! Кстати, норвежская Statoil, которая покинула казахстанский проект, работает в азербайджанской части Каспия – компания делает соответствующие выводы.
Дастан ЕЛЬДЕСОВ
