Виктор Майлин. ТОЧКИ НЕВОЗВРАТА… РОСТ ЧИСЛА ПРОБЛЕМНЫХ КРЕДИТОВ ТРЕБУЕТ ТЩАТЕЛЬНОГО ИЗУЧЕНИЯ ИСТИННЫХ ПРИЧИН ИХ ВОЗНИКНОВЕНИЯ
Не так давно Комитет по контролю и надзору финансового рынка и финансовых организаций (КФН) Национального банка обнародовал данные по кредитам, выданных банковской системой страны. Цифры оказались достаточно шокирующими – как выяснилось, в общей сумме выданных займов (как банками второго уровня, так и государственными банками), порядка 74% составляют так называемые проблемные или сомнительные кредиты. Безусловно, это не могло не тревожить как само банковское руководство, так и те государственные органы, которые отвечают за предотвращение возможного коллапса. В результате, в стране были приняты несколько оздоровительных программ, вроде правительственного Плана по стабилизации экономики или Государственной программы «Дорожная карта бизнеса-2020», в которых, помимо всего прочего, прописаны процедуры реструктуризации долгов, а сами банки стараются пользоваться всем набором инструментов оздоровления, а это не только списание части долга, штрафов и пеней по проблемным долгам, но и управление проблемными активами, а также разработка специальных программ финансирования. Но, тем не менее, как показывает неумолимая статистика, массовость проблемных кредитов приобрела поистине угрожающие формы.
В международной финансовой практике существует такой метод оценки эффективности деятельности как «4Е» (на русский язык это можно перевести как – экономичность, эффективность, результативность и этичность). То есть, помимо сугубо экономических параметров в нем присутствует трудноизмеримый показатель «этичность». А это говорит о том, что проблема невозврата кредитов помимо традиционных пределов правового поля становится и серьезной общественной проблемой.
Причины возникновения проблемных долгов у каждого разные. Общие кризисные явления, просчеты в организации работы фирм и предприятий, объективно сложные взаимоотношения банков и бизнеса. Но каждый подобный случай должен быть тщательно проанализирован для того, чтобы в дальнейшем, как сами предприниматели, так и банкиры с контролирующими органами могли более взвешенно подходить не только к последующему урегулированию ситуации, но и разрабатывать комплекс превентивных мер.
И здесь в качестве показательной иллюстрации можно будет привести ту непростую ситуацию, в которую попало казалось бы достаточно стабильное и успешное предприятие, с перспективами динамичного развития.
В настоящее время в республике продолжается серия судебных процессов по иску госбанка АО «Банк развития Казахстана» к компании «Казахстан Кагазы» специализирующейся на производстве бумаги и различной бумажной продукции, включая гофрированный картон. А если быть более точным, то основные претензии адресованы к нескольким дочерним структурам этой фирмы, весьма далеким от какого-либо производства. И многолетняя история этой сложной и разноплановой кредитной эпопеи со временем вполне может попасть в категорию хрестоматийных примеров того, как стремление к мифическим сверхприбылям и увлечение непрофильными активами может привести к вполне реальному дефолту и последующей угрозе банкротства.
Итак, все началось в теперь уже далеком 2001 году, когда группа предпринимателей, возглавляемая руководителем концерна «Сеймар» и тогдашним владельцем «Альянс-банка» Маргуланом Сейсенбаевым объявила об организации в Казахстане собственного бумажно-картонажного производства. Дело это было бесспорно нужное и важное. Практически вся бумага потребляемая страной завозилась извне и, соответственно, высокий спрос открывал поистине широкие возможности для ведения этого вида бизнеса. Согласно первому официальному релизу: «В рамках программы импортозамещения создается дочерняя компанияОАО «Сеймар» – «Казахстан Кагазы», которая начнет реализацию проекта по строительству и пуску уникального для Казахстана картонажно-бумажного комбината в селе Абай Алматинской области. Согласно проектной документации, завод сможет производить более 45 миллионов квадратных метров гофрокартона в год (охватив порядка 35% рынка Казахстана) и более 100 тонн бумаги в сутки».
Вполне понятно, что вопрос о выделении средств на развитие такого актуального производства был решен достаточно оперативно, и уже в 2002 году совет директоров Банка развития Казахстана, возглавляемый на тот момент Арманом Дунаевым, дал разрешение на выделение «Сеймару» кредита в размере 10 миллионов долларов сроком на 5 лет.
Завод действительно был построен и торжественно запущен. Правда, на первых порах объем производства был не столь впечатляющ благодаря нехватке сырья, но впоследствии постепенно все вроде бы наладилось, и уже в 2004 году, во время посещения комбината премьер-министром Даниалом Ахметовым было объявлено о грядущем выходе завода на заявленные мощности. Здесь надо отметить, что государство в свою очередь также делало все возможное для организации роста производства. Было принято даже специальное правительственное постановление «О запрете вывоза макулатуры за пределы Казахстана», благодаря которому комбинат, ранее ежемесячно закупавший тысячи тонн макулатуры в России, смог бы ориентироваться на местных поставщиков. Забегая чуть вперед, отмечу, что с пунктами сбора макулатуры дело могло бы обстоять и чуть получше – в частности, в Алматы, второй пункт приема сырья был открыт лишь в во второй половине 2012 года, но как бы там ни было производство все-таки осуществлялось, и через некоторое время проект был признан вполне состоявшимся.
В 2005 году завод начинает расширять свои производственные мощности, планируя через несколько лет увеличить производство втрое. Для привлечения дополнительных денежных средств бумажная компания прибегает к выпуску облигаций, которых с 2005 по 2008 год было четыре эмиссии, общей номинальной стоимостью в 15,6 миллиарда тенге (порядка 104 миллионов долларов). Произошли и некоторые изменения в составе акционеров. К этому времени сам Маргулан Сейсенбаев уже официально перестал числиться в реестре держателей акций компании «Казахстан Кагазы», и ее основными акционерами стали выходцы из головных структур АО «Сеймар» и бывшие совладельцы компании мобильной связи «K-Mobile» Баглан Жунусов и Максат Арипов (чуть позже патриотично сменивший фамилию на Арип).
В 2007 году произошел возврат первого кредита в 10 миллионов долларов взятого у БРК (правда, к этому времени, компания уже крепко сидела в кредитных обязательствах у «Альянс банка», а также привлекла заем в Европейском Банке Реконструкции и Развития).
– Сотрудничество с БРК стало важным этапом в развитии компании, позволив на начальном этапе привлечь необходимые инвестиции, – заявил тогда гендиректор АО «Казахстан Кагазы» Максат Арип. – Были непростые времена, но вместе мы достигли главной цели – создали современное, крупнейшее в отрасли производство…
Казалось бы, ничего не предвещало проблем, и когда было объявлено о грядущем расширении производства для чего, естественно, требовались новые инвестиции, все заинтересованные структуры не проявили никакого беспокойства. Одним из способов повысить свою финансовую привлекательность стало продекларированное владельцами комбината развитие новых направлений бизнеса – инвестиционной недвижимости и контейнерных терминалов со складами, путем выкупа больших участков земли и создания на их территории базовой инфраструктуры. Заодно, был приобретен и готовый логистический бизнес в виде ТОО «Астана-Контракт», которое помимо крупнейшего в республике логистического терминала близ аэропорта Алматы, являлась владельцем земельных участков в Актобе и Астане и имела просторные складские помещения. Также у компании имелись грандиозные планы строительства собственных индустриальных парков, и не менее серьезные кредитные обязательства перед все тем же Банком развития Казахстана, которые после покупки вполне естественно принимало на себя АО «Казахстан Кагазы».
Насколько приобретение непрофильных активов могло улучшить бумажное производство, безусловно, было очень спорным вопросом, и многие эксперты уже в то время предрекали обратный процесс, когда затраты на развитие побочных видов бизнеса начнут съедать всю прибыль от основного. Крайне осторожную позицию заняли и бывшие владельцы ТОО «Астана-Контракт» которые, как выяснилось чуть позже, не имели особых иллюзий по поводу перспектив открывавшихся перед новыми хозяевами:
– Когда на ваш рынок желают зайти компании, которые никаким боком не имеют отношения к логистическому бизнесу, невольно делаешь вывод, что нужно выходить из игры, – сообщил через некоторое время в своем интервью журналу «Эксперт Казахстан» один из бывших владельцев «Астана-Контракта» Серик Кушенов. – Исход был предсказуем. «Казахстан Кагазы» начала заниматься непрофильным бизнесом, работая не над наращиванием своих производственных мощностей, а над показным увеличением капитализации…
Однако, именно это увеличение капитализации позволило тогдашним акционерам бумажного комбината сделать еще один важный тактический ход – в июле 2007 года холдинг «Казахстан Кагазы» (к этому времени, уже официально обросший дочерними предприятиями в виде логистической «Астана Контракт», производственного ТОО «Kagazy Recycling» и ТОО «Prime Estate Activities Kazakhstan», занимавшегося строительством коммерческой недвижимости), вышла на IPO в Лондоне, сумев привлечь порядка 300 миллионов долларов.
В самом начале 2008 года произошло и еще одно интересное событие, в то время оставшееся практически незамеченным в Казахстане. В Российской Федерации, а точнее в городе Новосибирске, была зарегистрирована некая коммерческо-посредническая компания «СибИнвест», учредителями которой выступили все те же граждане Казахстана – Баглан Жунусов и Максат Арип. А на острове Мэн (являющемся коронным владением Великобритании и по совместительству крупной оффшорной зоной) была зарегистрирована еще одна принадлежавшая им компания «Exillon Energy», головной офис которой, был размещен в Дубае. Согласно распространенной в те дни биржевой информации, эта фирма занималась разработкой десяти нефтяных месторождений в Тимано-Печерской нефтегазоносной провинции и Западной Сибири.
Ничего предосудительного в таком расширении личного бизнеса, безусловно, нет. Однако многих наблюдателей и финансовых аналитиков через некоторое время стала настораживать ситуация складывающаяся вокруг самой «Казахстан Кагазы» и всех ее дочерних структур.
Так, согласно данным финансовой отчетности АО «Казахстан Кагазы», за три квартала 2009 года убыток компании составил 38,7 миллиардов тенге, из них 33 миллиард – обесценивание активов и переоценка инвестиционной недвижимости. Вообще, периодически складывалось впечатление о том, что развивать приобретенный логистический бизнес никто особо не собирался. Естественно, параллельно выросла и долговая нагрузка – с конца 2007 года компания увеличила свой долг более чем в два раза – с 17,9 миллиардов тенге до 38,7 миллиардов, притом, что размер выручки за тот же период снизился на 8% – с 9,9 миллиардов тенге до 9,2 миллиардов единиц национальной валюты. Возникла тревожная ситуация, при которой процентные выплаты по долговым обязательствам составили 44% от выручки, что само по себе было весьма критично.
Убыток до налогообложения составил 38,8 миллиардов тенге против прибыли до налогообложения в сумме 1,6 миллиардов в 2008 году. Выручка компании в отчетный период составила 9,4 миллиардов тенге против 9,9 миллиардов в 2008 году. А валовая прибыль снизилась с 3,9 млрд. тенге в 2008 году до 3,2 млрд тенге в 2009.
Кроме того, согласно отчетности, активы компании снизились с 101 млрд. 973,2 млн. тенге в 2008 году до 61 млрд. 675,3 млн тенге в 2009 году. Текущие обязательства составили 27,3 млрд. тенге против 6,9 млрд. тенге в 2008 году, долгосрочные обязательства снизились с 37,7 млрд. в 2008 году до 14,2 млн. тенге в 2009. И наконец, собственный капитал снизился с 57,4 миллиардов в 2008 году до 20,1 миллиардов тенге в 2009 году.
Это уже говорило даже не о замедлении развития, а скорей свидетельствовало о затяжном пике, в которую попала вся структура холдинга. Дополнительным подтверждением пессимистических оценок стало то, что компания обратилась к Казахстанской фондовой бирже (KASE) с предложением о проведении реструктуризации всех своих выпущенных облигаций, а в феврале-марте 2009 года допустила дефолт по трем выпускам купонов.
Кстати, в это время произошла сначала формальная смена руководства с привлечением команды наемных менеджеров, а затем и довольно неожиданная смена основных акционеров. В октябре 2009 года стало известно, что Баглан Жунус и Максат Арип продали по 23,9% имеющихся в их распоряжении акций «Казахстан Кагазы» компаниям «Theta Investment Holdings Limited» (TIHL) и «Frajon Holding Limited» (FRAJON). Кроме того было принято приняло решение о продаже 100-процентной доли в уставном капитале еще одной дочерней компании дочерней компании ООО «Ekotrade Asia», занимавшейся поставками бумаги в Узбекистан, за 35 тысяч долларов.Затем произошла еще одна перепродажа, в ходе которой «ThetaInvestmentHoldingsLimited» перепродала свои акции компании «WernerCorporation», а «FrajonHoldingLimited» продала свои ценные в «S.P. AngelCorporateFinanceLLP». При этом, новые владельцы Томас Матеос Вернер и Джон Маккей одновременно являлись консультантом и представителем совета директоров в «Kazakhstan Kagazy Plc», что наводило на мысль о сделки между, скажем так,аффилиированным лицами.
В итоге всех сделок в холдинг пришли новые акционеры в лице старых управленцев: Томас Матеос Вернер (владевший на тот момент 28,5%) и компания «SP Angel Corporate Finance LLP» (ее доля составляла 23,9%). Надо признать, что в теории перед ними открылась довольно мрачная картина (хотя, безусловно, текущее положение дел не являлось для них секретом). По итогам 2009 года оказалось, что финобязательства по долгам фактически довели компанию до критической черты – общая сумма долгов составила 238 миллионов долларов, из них 103 миллионов (46%) приходилось на облигационные займы, а остальное составляли долги перед банками. В частности, чистый долг перед БРК оценивался на тот момент в 59 миллионов долларов США (24% всего долга), перед АО «Альянс Банк» – 39,6 миллионов (16%) и перед ЕБРР – 36 миллионов долларов (14% от всей суммы задолженности).
Оперативно удалось погасить лишь часть долга перед «Альянсом», которому в 2010 году было выплачено 29,3 миллиона долларов. А по поводу всей оставшейся задолженности начался неизбежный в таких случаях процесс реструктуризации.
И здесь произошло еще одно неприятное событие – Банк развития Казахстана довольно решительно прекратил начавшиеся было переговоры по реструктуризации, и подал в суд иск о взыскании долга с логистических «дочек» компании. Параллельно с этим, в правоохранительные органы было направлено заявление о доследственной проверке «Астана-Контракта» и «Paragon Development» на предмет нецелевого использования 15% кредита (что составляло порядка 10 миллионов долларов США). Причиной стали результаты технического аудита, проведенного БРК после того, как холдинг предложил банку свой план реструктуризации.
В итоге, как говорилось в официальном сообщении на этот счет: «Для защиты своих законных прав и интересов Банк развития Казахстана обратился в судебные органы с иском о взыскании задолженности АО «Астана Контракт» и ТОО «Paragon Development». БРК намерен взыскать суммарную задолженность в $70 млн. с дочерних компаний «Казахстан Кагазы».
Если же углубиться в некоторые подробности, то, например, выяснялось, что, в частности, заемщиками не были представлены ликвидные залоги и гарантии акционеров (речь идет как о корпоративных гарантиях Kazakhstan Kagazy Plc и Kagazy Recycling, так и личных личные гарантиях акционеров Kazakhstan Kagazy Plc а лице Дэвида Фасей, Джона Маккей и Томаса Матеос Вернера), а также не была проведена работа по привлечению дополнительных инвестиций для реализации проекта по строительству транспортно-логистического центра в Астане. Вопреки всем взятым на себя обязательствам, этот центр не только не был введен в эксплуатацию, но даже не был достроен. Кроме того, вопреки ранее заключенным соглашениям, началась волокита с казалось-бы таким простым вопросом, как предоставление информации касательно конечных бенефициаров.
И, пожалуй, вдобавок, кредиторов возмутил тот факт, что наряду с упорным неисполнением взятых на себя обязательств, руководство холдинга выдвинуло банку новые требования по условиям реструктуризации задолженности, часть из которых были заведомо неприемлемыми. В частности, ТОО «Астана Контракт» предложила БРК… попросту списать половину задолженности по основному долгу и все начисленные по займу вознаграждения и штрафы.
«Данные условия неприемлемы, по мнению банка, «предоставляющего займы исключительно на основе платности и возвратности», что предписано регулирующим деятельность БРК законодательством, – говорилось в официальном сообщении Банка развития Казахстана. – Таким образом, попытки банка урегулировать ситуацию мирным путем не дали положительных результатов. Вследствие чего, БРК в целях защиты своих законных прав и интересов намерен возобновить процедуры по принудительному взысканию задолженности с АО «Астана Контракт».
В общем, между банком и компанией началась самая настоящая долговая война. При этом, холдинг то подавал встречные иски, то наоборот в очередной раз соглашался со всеми требованиями кредиторов, и в очередной же раз не торопился с их исполнением. Вместо этого, в холдинге проводились бесконечные кадровые реорганизации, в итоге которых периодически было крайне трудно понять – кто в данный момент за что отвечает и с кем нужно проводить конкретные переговоры.
Тем не менее, итогом всех судебных слушаний стало решение Специализированного межрайонного экономического суда города Астаны о взыскании задолженности. А в июне этого года постановлением апелляционной коллегии городского суда решение СМЭС было оставлено без изменения. В итоге, выражаясь сухим языком протокола: «В случае удовлетворения требований Банка и вступления решения в законную силу, Банк планирует обратить взыскание на имущество должников в рамках исполнительного производства».
Можно ли назвать грядущие события «хэппи эндом»? С точки зрения восстановления долговой справедливости, пожалуй, однозначно – да. Но тут вполне объективно можно было задаться и другим вопросом – а стоило ли менеджменту и владельцам холдинга (как прежним, так и де-юре, нынешним) доводить дело до таких крайностей? Ведь с чем в итоге столкнулись кредиторы, в лице того же Банка развития Казахстана и как следствие казахстанская Фемида – с отсутствием четких планов по развитию и управлению некогда стремительно разросшегося хозяйства, или с пресловутым недостатком этики, о которой говорится в упомянутом в начале этой статьи правиле «4Е»? Пожалуй, и с тем, и с другим одновременно. А значит, приведенный пример действительно может стать хрестоматийным для изучения того, как не стоит вести бизнес, и какие в итоге могут быть последствия для «проштрафившегося» предприятия. Хотя, с учетом того, что за кадром до сих пор остаются очень многие детали, предшествующие возникновению данной конфликтной ситуации, вполне возможно нас ждет некое продолжение этой, и без того длинной и запутанной истории. Но уже с выходом на принципиально иной уровень.
3/07/2013
Источник — dialog.kz
