Немало славных имен открыто в Казахстане и Украине после обретения своей независимости. И все-же, в новейшей истории стран скрыто еще немало белых пятен. Каждое новое имя – это новый шаг на пути к более полному познанию своей истории. Одно из них – яркая героико-патриотическая история жизни этнического украинца Афанасия Латуты, принявшего ислам, выучившего язык степи, нашедшего в числе почти 1,5 млн. разных судеб украинских поселенцев родной уголок среди дружелюбных казахов на исконной казахской земле.
С украинцами казахов связывает очень многое, начиная от «давно минувших дней» до активных контактов во времена нынешние.
Случайно ли это явление? В чем причина этого исторического феномена? Чем объясняется наличие в древнем «Дешт-и кипчаке» почти полумиллионной ныне украинской диаспоры? Почему в годы войны один из первых казахов – руководителей Казахстана Жумабай Шаяхметов усыновляет украинского мальчика Владимира Малько? Случайно ли последний Герой Советского Союза, командир Панфиловской дивизии Бауыржан Момышулы так тепло отзывался о прекрасных человеческих качествах и героизме украинских солдат и офицеров в годы Великой Отечественной войны? Чем же объяснить природную тягу казахов к украинскому этносу и наоборот? Почему же в 17 веке около 40 тысяч кыпчаков с Армении решила вернуться в Степь… украинскую, в район современного Львова.И, наконец, как объяснить «украинскую суть» или особенную любовь к Украине Лидера нации Н.А. Назарбаева?
Все явления и процессы имеют свои логические объяснения, в том числе и обозначенные нами выше. Во-первых, мы имеем древние связи на генетическом уровне. К примеру, язык вольных украинцев Запорожской Сечи преимущественно, особенно на начальной стадии, был кыпчакский. В языке украинцев много тюркизмов, есть сходства в ментальности, среди украинцев немало представителей в расово-антропологическом отношении похожих на казахов.
Во-вторых, ярким свидетельством наших родственных отношений является кыпчакские «следы» в виде, скажем, тюркских «балбалов» или каменных изваяний, которыми усеяна южная Украина, вся тюркская Евразия, начиная от Днестра и кончая Восточной Сибирью и Северным Китаем. Немало на ее территории тюркских топонимов и гидронимов.
В-третьих, еще со времен Киевской Руси между правящей верхушкой кыпчакских ханов и князей восточных славян существовали родственные и брачные связи, определенные договорные и активные торговые отношения.
В период подавления серии национально-освободительных движений украинского крестьянства царским правительством, массового переселения мало- и безземельных крестьян, насильственного переселения зажиточной части украинского села в начале 30-х годов ХХ века на «зауральскую окраину» и эпохи политических репрессий, на территории благословенной казахской земли оказались сотни тысяч свободолюбивых «малоросов».
Если раньше тюрко-кыпчаки шли в Украину, то в XVIII – ХХ веках началось уже обратное движение.
Это можно проследить на примере многих людей, начиная с великого украинского кобзаря Т.Шевченко, гайдамаков, казаков Запорожской Сечи, Героя Советского Союза Л. Беды и многих других.
Но, пожалуй, имя Афанасия Латуты не заслужено стоит особняком. Это яркий и практически неповторимый пример истинной казахско-украинской дружбы, еще раз аргументирующий наши размышления на заданную тему.
Афанасий Александрович Латута родился в январе 1890 года в украинском селе Масловка Мироновской волости Каневского уезда Киевской губернии в бедной крестьянской семье Александра Кондратьевича Латуты.
Когда маленькому Афанасию исполнилось почти 5 лет, его постигло горе: от тяжелой болезни скончалась мать. Отец женился на старой деве, которая по словам самого Афанасия Александровича, «оказалась настолько злой, что не выдержав ее издевательств, я убежал к дедушке и бабушке по материнской линии по фамилии Борисенко». Когда из заработков приезжал его отец, обнаружив, что сына нет дома, поднимал большой скандал, требуя немедленно возвращения своего отпрыска и тогда доставалось всем: старикам – за приют, ему – за побег, и мачехе – за издевательства. Но когда его отец снова уезжал на заработки – ситуация снова повторялась. Впоследствии отец был вынужден смириться с дальнейшим проживанием своего наследника у Борисенко.
Афанасий от природы обладал крепкой памятью и сильной логикой, острым умом и природным интеллектом, что ему в будущем здорово помогло: закончив приходскую школу, он легко поступает в престижное по тем временам двухклассное училище.
С детского возраста он отличался не по годам самостоятельностью и крепкой жизненной хваткой. Так, в летние каникулы он работал у помещика Стритшеля на полевых работах, правда, получая за это гроши. В округе, где учился и трудился Афанасий, было три крупных помещика, которые жестоко издевались над крестьянами, что стало причиной появления небольших молодежных «групп сопротивления». Одной из дерзких и активных отрядов была так называемая «Степановская группа», куда вошел и наш будущий герой. Они занимались пуском самопалов на полях своих обидчиков. Немало было пущено и «красных петухов» в жилые строения помещиков.
Приближалась развязка. Поимкой народных мстителей занялись полицейские. Поэтому в июне 1905 года дед был вынужден отвезти своего дерзкого внука в Киев, устроив его у своего родственника Василия Борисенко, занимавшегося сапожным ремеслом. Взрослые договорились, что Афанасий помогает хозяину в сапожном деле, а тот – оплачивает его учебу в местной гимназии. Поначалу все шло хорошо: его устроили в 6 класс гимназии, где считался одним из лучших учеников. Но 12 декабря 1905 года вспыхнуло восстание, ознаменовав начало Первой русской революции.
Непокорный, бунтарский характер А. Латуты не оставил его равнодушным к происходящим общественно-политическим событиям. Несмотря на несовершеннолетний возраст, Латута принимает в этом движении самое деятельное участие, за что его немедленно исключают из гимназии, осуждают и отправляют в ссылку с шестимесячным правом пребывании в одном месте. По существу это был «волчий билет», по которому немыслимо было не только продолжить учебу, но и устроиться на какую-либо сносную работу. С той целью, чтобы с корнями вырвать протестное движение, его молодого в возрасте 17 лет пригоняют в Акмолинск – традиционное место ссылки политических заключенных.
Здесь ему удалось устроиться на местный кирпичный завод, а также пришлось немного побатрачить у местных купцов Козулина, Кузнецова и Силина. Довелось поработать и у Григория Ерзаковича – отца будущего казахстанского композитора Бориса Григорьевича Ерзаковича, знатока и собирателя традиционной казахской музыки.
Впоследствии вокруг Афанасия стала собираться недовольные своим положением местные наемные рабочие, которым он рассказывал о причинах, ходе и временном поражении революции, направленной против царского правительства.
Деятельность со стороны бунтаря вызвало преследования со стороны акмолинских приставов. Нависла угроза не только нового этапирования, но и полуторагодового тюремного заключения за нарушение паспортного режима.
Афанасий Александрович чувствуя, что кольцо вокруг него замыкается, убегает в коргалжинскую степь и находит спасение и добрый приют у местных жителей. Позднее этот регион становится его второй родиной.
Итак, в августе 1909 года, встретив гостинный прием казахов рода «Мурат-Сарат» Нуржана, Айбека и Тазабека, приходит к заключению, что он нужен именно здесь. Немного позднее Афаначий переселяется в урочище Аршаты, где издревле проживали казахи рода Тыналы. Здесь устраивается на работу в Абильхаир-Ахунское медресе, где на него огромное влияние окажет авторитетный и признанный в степи депутат I и II созывов Государственной Думы Российской империи Шаймерден Косшыгулов. Правда, поработать в высшем законодательном органе империи он не сумел из-за незнанья русского языка: колониальная политика царизма проводила жесткую языковую сегрегацию, дорога для таких в государственную политику была закрыта.
Именно по совету народного избранника Афанасий изучает и легко овладевает арабской графикой, начинает понемногу усваивать навыки аульного муллы и учителя.
Настоятель мечети Габдильгафар не только определяет его в группу первоклассников, но и по казахским обычаям усыновляет его.
Ввиду того, что произношение букв было схожим со славянским Афанасий в течении 3-х часов овладевает арабским алфавитом, наделав много шума у местных казахов, за что его прозвали «зереком» (одаренным): Арабский алфавит у мулл казахские дети изучали почти один год. Учеба продолжалась почти два года, за это время он прекрасно овладел казахским языком, усвоил местные обычаи и обряды. Стал в Акмолинском Приишимье известным и уважаемым молодым человеком, не совсем внешне похожим на других номадов.
Известно, что толерантное казахское общество на протяжении столетий органически вбирало в себя представителей иных рас, этносов и конфессий, не выказывая расизма, шовинизма и неприятия.
Позднее он покидает дом своего нового «отца» за его жестокость по отношению к своей жене, ученикам медресе, который в личности Афанасия увидел серьезного оппонента, не по годам смышленого, справедливого и уважаемого казахским населением.
С 1912 года у Латуты начинается вполне самостоятельная жизнь. Он открыл частную школу, где обучал казахских юношей не только арабской графике, но и давал им первые уроки русского языка.
Его авторитет с каждым днем возрастает. Со разных концов степи к нему приезжали за советом, заметную поддержку оказывали преданные и благодарные ему многочисленные ученики. На протяжении 1912-1920 гг. в его школе получили образование более 200 человек, многие выпускники становились видными государственными и общественными деятелями. Один из его учеников Тайбеков Елюбай впоследствии стал первым секретарем Акмолинского обкома партии, затем – Председателем Совета Министров Казахской ССР. Многие из них были уважаемыми в обществе людьми: педагогами, судьями, крупными администраторами.
За «посеянное вечное» казахский народ платил ему той же монетой: всю оставшуюся жизнь пользовался заслуженным авторитетом и уважением со стороны номадов. Такое обстоятельство не могло не насторожить полицию. За ним началась слежка, настоящая охота, однако безуспешная. Судя по его воспоминаниям «в период пребывания в среде казахского населения, за мной беспрерывно охотилась царская полиция. Но доброе казахское население, спасая меня, направляло урядников и стражников на ложный путь».
Афанасий Латута был наделен высокой степенью справедливости, сочувственно относился к казахам и особенно к его беднейшей части.
Однажды в степном ауле бая Клышбая из рода курмантай он встретил семью старого Жоламана, происходившими из бывших рабов («кулов»). Вследствие непомерно тяжелого физического труда он, его дети и жена стали калеками. Жили очень бедно, но обладали удивительным гостеприимством и природной открытостью. Афанасия притягивало к ним. В их доме он был частым гостем. Долгими вечерами слушал рассказы степного рассказчика. Вот одна из таких историй. В период национально-освободительного движения под руководством «мятежного султана» и «бузатора киргизской степи» хана Кенесары (1802–1847 гг.), из Средней Азии в 1842 году возвращался небольшой вооруженный отряд из 40 человек во главе со своим вожаком Айбасом, груженный всякой добычей. На пути ему встретился другой такой же отряд и между ними произошло боевое столкновение. Ввиду равности сил, противники помирились, обменялись угощением и товарами. В отряде бывшего противника оказались пленные женщины и дети. Айбасу понравился пятилетний мальчик, которого обменял на лошадь. Купленному мальчику дали имя Жоламан, обозначавший «благополучный путь».
В хозяйстве бая Айбаса, а позднее и у его сына мальчик пас тысячный табун лошадей. В возрасте 11 лет он женился на 18-летней рабыне «Быльды», которая родила 4-х сыновей и 2-х дочерей. Именно этот Жоламан во второй раз усыновил Афанасия и отныне «нового казаха» Афанасия Латуту стали называть Жакыпом (Якуб) Жоламановым. С этого времени Афанасий стал носить фамилию бывшего раба Жоламана.
Однажды в урочище «Жартас», где размещалась частная школа народного просветителя Жакыпа (Афанасия), его ученик Жаксылык Кунжанов пригласил его в гости. Там Афанасий встречается с батыром, народным героем Рахымжаном Мадиным. После этого они стали часто встречаться, советоваться друг с другом, ему Афанасий рассказывал о тяжелом положении украинского населения. Жакып-Афанасий становится главным идеологом будущего акмолинского очага национально-освободительного восстания казахов.
25 июня 1916 года в Казахстане началось отчаянное сопротивление против набора местного поселения на тыловые работы, что явилось началом мощного национально-освободительное движения против царского режима.
Обычно в исторической литературе пишут о двух крупных центрах восстания: Семиреченском и Тургайском, но заслуженно забывая о третьем, не менее мощном центре народного движения − Акмолинском. Его костяк составили казахи коргалжинской степи, а во главе восстания стояли Рахымжан Мадин и Жакып Жоламанов. К этому времени они уже стали близкими друзьями и духовными братьями.
В начале ХХ века нынешний Коргалжинский район, населенный казахами рода Тыналы, состоял из 5 административных волостей. Тыналинцы были обьединены в 12 подродов и в начале восстания каждый из 12 родовых ответвлений выбирал своего вожака и отправлял к Р. Мадину в качестве своих представителей по 5-10 джигитов.
Среди восставших особую активность проявили казахи Текей Богембаев, Жумаш Искаков, Бекмагамбет Асылтасов, Бейсембай Тыганаков, Мухамедий Мырзабедылев и другие.
Численность восставших на территории Акмолинского уезда, Акмолинской области вскоре возросла до 5 тысяч, а в пик восстания – до 30 тысяч человек.
Вскоре повстанцы разгромили отряд пристава Иванюшкина, который был отправлен в Коргалжинские степи для выполнения царского указа и реквизиции лошадей. И здесь проявились уникальные качества народного вожака и любимца Жакыпа Жоламанова. Инициатором активных боевых действий выступил именно он — соруководитель восставших Жакып Жоламанов (Афанасий Латута). В этой операции Рахымжан был ранен в ногу. Как вспоминает сам Жакып (Афанасий), «я наспех перевязал рану, а Рахымжан скомандовал джигитам громить юрту с карателями». В результате захваченные лошади и имущество были возвращены прежним владельцам.
Штаб повстанцев начал усиливать свой лагерь: были мобилизованы все кузнецы для изготовления оружия, а в Акмолинск направлены разведчики, которые наблюдали за дальнейшими действиями карателей. В конце июля 1916 года из Омска прибыл военный губернатор Кошуро-Масальский. Он направил две роты пехоты и полторы сотни казаков, вооруженных пулеметами, в кургалжинские степи. В отряде карателей находился уездный начальник Веретенников и крестьянский начальник Надеждин.
В местности Кок-домбак состоялось заседение штаба повстанцев. Здесь же собрали 50 кузнецов, которые начали изготовлять холодное оружие и ремонтировали огнестрельные ружья. Ощущалась острая нехватка стали и железа. Из-за нехватки материалов повстанческим штабом было принято решение использовать все железное, даже железные колеса от байских фаэтонов. Повстанцы были одержимы победить. Особую активность проявил кузнец из рода Темеш Жакыжан Клышбаев. За короткое время ему удалось изготовить 250 (айбалта-авт.) алебардов, 260 (найза-авт.) пик и 110 (канжар-авт.) кинжалов.
После сражения было решено двинуться на Акмолинск, овладеть гарнизонной оружейкой и продолжить борьбу. Начались переговоры.
Со стороны руководства повстанцев в них приняли участие Жакып Жоламанов и Рахымжан Мадин. Их ответ парламентерам был жестким. Как вспоминает Жакып, «с Мадиным мы зашли к приставу, который поздравил нас с миром, но мы возразили словами: какой может быть мир?! Нет, -сказали мы, произвол царя и царских чиновников довел казахское население до крайнего отчаяния. Теперь население царскому указу подчиняться не будет, а кто попытается требовать людей, лошадей, грабить и издеваться, тот будет так же наказан как и пристав Иванюшкин. Казахские джигиты всеми средствами будут защищаться, но царскому указу подчиняться не станут».
Летом 1916 года в местности Кызыл Сенгир состоялось столкновение карателей во главе с Кошуро-Масальским и повстанцев, общая численность которых составила 5 тысяч человек. Повстанческая армия имела четкую структуру: был создан штаб, воины разбиты на десятки, полсотни, сотни во главе с командирами. Отход повстанческих отрядов прикрывал отряд мергенов. По настоянию Жакыпа Жоламанова, имевшего опыт боевых действий в Украине, было создано 4 особых отряда с ружьями общей численностью до 700 стрелков.
В первом сражении с карателями был убит народный герой Бейсембай Тыганаков, 9 человек и 12 лошадей было тяжело ранены.
Повстанцы во главе с Р. Мадиным и Ж. Жоламановым выбрали тактику изматывания сил противника ловким уходом от преследователей. Это было излюбленной тактикой кочевников.
Генерал Масальский, не достигнув своей цели и опасаясь попасть в плен к повстанцам, был вынужден уехать в Акмолинск, передав командование уездному начальнику и войсковому старшине Березовскому.
Царский отряд продолжал преследовать повстанцев до местности Акмечеть, сжигая имущество казахов. Часть казахов коргалжинской степи переселилась в Китай.
Плохо вооруженные и разрозненные отряды повстанцев были обречены на поражение. 25 октября 1916 года один из отрядов, находившихся в Кендирлинском лесу, был разбит казаками. Повстанцы потеряли только убитыми 42 человека. В ходе карательных акций гибли невинные жители аулов. У села Слащевка казачьими отрядами были убиты 63 человека, а в районе села Северное – более 50. 28 октября из пулеметов были расстреляны 40 восставших Карабутакской волости, а 29 октября при местности Кош – более 50. Таких случаев было много.
72 повстанца были захвачены в плен и содержались в Акмолинской тюрьме в качестве заложников. Осенью движение пошло на спад. Повстанцы пошли на соединение к Амангельды Иманову в Тургайские степи.
В конце 1919 года Жакып Жоламанов организовал большевистскую ячейку в Аккуш-Нуринской волости, а весной 1920 г. его избирают депутатом на I уездный съезд Советов от казахского населения края! В уездном комитете он состоял в тогда называемой «Киргизской секции».
В феврале 1921 года на территории Акмолинского уезда с Ишимского района двинулись банды кулаков во главе с офицером царской армии, насчитывающие до 15 тысяч штыков. По пути они уничтожали партийных и советских активистов. Жакып принял деятельное участие в организации обороны мирного населения.
2 апреля 1923 года в урочище Жантеке из 11 обедневших жатаков Жакып организовывает одну из первых сельскохозяиственных артелей имени раба Жоламана, т.е. своего «отца». Инициатор создания артели был выбран его председателем. От местной казны в кредит получили 50 пудов семен пшеницы, одну конную сеялку. По тем временам собрали хороший урожай-48 пудов с одной десятины.
Умелый руководитель Жакып по своему распорядился 1440 пудами урожая пшеницы: 50 пудов сдали государству в качестве семенной ссуды, 100 — засыпали в семенной фонд, 60 — на фураж, 180 – на оплату тепла и долгов, 60 отдали за приобретеннные товары, 90 — продали государству, а остальные 720 — равномерно распределили по количеству колхозников.
В последующие годы хозяйство, руководимое Жакыпом Жоламановым, стало крепчать и укрупняться а коллекти колхоза стал интернациональным. Сюда вошли 9 русских и 1 башкирское хозяйство. Авторитет Жакыпа еще больше вырос.
В 1924 году Жакып Жоламанов построил первую светскую казахскую школу. Из районного центра по его просьбе направили двух педагогов. При школе открывает первый детский кооператив «Жас калам» («Молодое перо»).
Паралельно Жакып Жоламанов много работал над повышением своего образовательного уровня: в 1927 году закончил сельхозтехникум, а в 1939 − полеводческий факультет Омского сельхозинститута имени Кирова. Позднее работал на различных руководящих должностях. На последней из них — заведующим контрольно-семенной лабораторией, он проработал до 1965 года, когда ему исполнилось 75 лет.
Таким образом, Жакып Жоламанов, этнический украинец Афанасий Латута, всю свою жизнь посвятил делу служения казахскому народу, был соруководителем Акмолинского центра восстания казахов 1916 года, уникальным народным просветителем и крупным организатором сельского хозяйства в Акмолинском Приишимье.
Местное казахское население уважало его и за прекрасное знание казахского языка, его истории, обычаев и обрядов, а также казахских шежире и ислама. В Коргалжино он был первым, кто начал заниматься садоводством.
В знак глубокого уважения к нему его современники и потомки присвоили ему звание почетного гражданина Коргалжинского района. Когда-то в его честь местные казахи создали краеведческий музей. В праздники его приглашали в президиум собрания. Оставаясь верным своим принципам, сыновей назвал Бостандык (Свобода) и Тендык (Равенство).
Нет сомнения, что Жакып Жоламанов достоин, чтобы его именем назвать одну из центральных или новых улиц казахстанской столицы в знак истинной дружбы между украинским и казахским народами. В имя настоящего наших народов Жакып Жоламанов посвятил свою жизнь, приближая нынешнюю независимость и суверенитеты народов.
Память о Жакыпе Жоламанове – Афанасии Латуте навсегда останется в памяти сыновей и дочерей Великого «Дешт-и Кыпчака» и служит подлинным примером интернационализма, мужества и отваги, а также преданности интересам казахского народа и его независимости.
Кабульдинов Зиябек Ермуханович,
Директор Научно-исследовательского центра гуманитарных исследований «Евразия» при ЕНУ им.Л.Н. Гумилева, д.и.н., профессор
Токарь Петр Васильевич, к.соц.наук, профессор ЕНУ им. Л.Н. Гумилева
Источник: z001.kz
