Когда у России заканчиваются ресурсы и влияние, её партнёры начинают смотреть в другие стороны — в сторону Пекина, Брюсселя и не только, информирует издание Altyn-orda.kz
На карте Евразии тихо, но заметно меняется политическая гравитация. Казахстан укрепляет связи с Китаем. Азербайджан всё увереннее действует в собственных интересах. И всё это — на фоне быстро теряющей рычаги влияния Москвы.
Российский экономист Владимир Милов объясняет это просто: «Россия больше ничего не может предложить. Ни рынков, ни денег, ни привлекательной модели будущего». Для стран, чья внешняя политика раньше строилась с оглядкой на Кремль, сегодня открываются куда более выгодные и безопасные направления.
Китай как альтернатива: от экономического партнёра к гаранту
Казахстан уже практически завершил стратегический разворот в сторону Китая. Пекин предлагает рынки, инвестиции, инфраструктуру, логистику — и не требует политической лояльности. Это, по словам Милова, «гораздо выгоднее, чем дружба с нищей Россией».
Китай, несомненно, будет использовать ослабление России, чтобы расширять своё присутствие — в Средней Азии, на Южном Кавказе, и даже на традиционно «российских» рынках энергоресурсов. И этот процесс уже начался.
Пока Москва занята военными авантюрами, санкциями и латанием бюджетных дыр, Пекин приходит с предложениями. Казахская нефть, которую Россия всё чаще запугивает отключением от трубопроводов, может найти другой маршрут — с китайским участием и через Каспий.
Азербайджан: самостоятельность на прочной основе
Азербайджан, по мнению Милова, стал заметно смелее — и не случайно. Современная армия, ресурсы, растущий экспорт в Европу, а главное — стратегическое поведение. Баку больше не ищет одобрения Москвы. И не боится действовать. Взгляд направлен на Запад: инфраструктурные проекты, энергетическое сотрудничество, технологический обмен.
«Алиев осмелел», — комментирует Милов. И за ним, по его прогнозу, пойдут и другие. Речь не только о постсоветских республиках — речь о любой стране, которая до сих пор вынуждена была балансировать между экономической выгодой и риском попасть под давление.
Москва как фигура вежливости
Россия формально сохраняет дипломатические связи и демонстрирует партнёрство. Но за фасадом — дефицит ресурсов, санкции, отсутствие стратегии и привлекательности. Милов указывает: «Мягкой силы у России больше нет. Осталась только проекция грубой». А это означает, что даже ближайшие соседи ведут себя «аккуратненько» — но не из уважения, а из осторожности. И чем меньше у Москвы инструментов, тем чаще она отвечает запугиванием.
Проблема в том, что такая модель у власти — неустойчива. Влияние, построенное на страхе, исчезает, как только исчезает способность испугать. А страна, у которой нет ни ресурсов, ни обещаний будущего, рано или поздно остаётся одна.
