Россия проигрывает не только на поле боя — она терпит крах в головах и сердцах, резюмирует Altyn-Orda.kz. Пока украинские войска методично освобождают свою землю от оккупантов, кремлёвская элита, словно загнанный зверь, мечется в поисках утешения в словах, законах и «ценностях». Одна из последних попыток — навязать странам постсоветского пространства свою мракобесную идеологию под соусом «традиционных духовных ценностей». Это — не что иное, как пробный вброс постсоветского «Майн Кампфа», замешанного на псевдодуховности, имперском угаре и страхе перед будущим.
«Русский мир»: идея-фантом
Выступление Олега Морозова, председателя комитета Госдумы по контролю, звучит как манифест: мол, у народов бывшего СССР с Россией «генетически общие» ценности. Это заявление из разряда тех, где генетика служит идеологией, а история — инструментом шантажа. По сути, речь идет о навязывании странам региона единой, выдуманной, политико-религиозной платформы: вера в Бога (того, кого утвердил Кремль), преклонение перед «победами» СССР и безоговорочная лояльность Москве.
Эта идеология больше напоминает отчаянную попытку оживить труп: в мире, стремительно движущемся вперёд, Россия пытается выстроить «единый оркестр» из стран, у которых давно свой путь, свои ценности и свои интересы.
Казахстан идёт вперёд, Россия — назад
Попытка экспортировать «русский мир» в Казахстан обречена. Казахское общество, несмотря на сложную историю, выбрало путь в будущее, а не в застенки прошлого. Здесь не собираются жить по «духовным скрепам», не считают «Великую Отечественную» сакральным кодом и не видят в русском языке билет в «цивилизационную общность».
Современный Казахстан — это разнообразие культур, языков и взглядов. Это уважение к собственной истории, в том числе к травматичной памяти о сталинизме, голодоморах и депортациях, которые Москва сегодня стыдливо пытается приукрасить. Сегодня казахская молодёжь учит английский, изучает мир, строит IT-стартапы и читает не Солженицына, а Стивена Хокинга. А в это время в России зачитываются Зиновьевым и шепчут молитвы над черепом Николая II.
Когда уходит язык — уходит влияние
Главная проблема Кремля — не в том, что кто-то забыл о роли России в истории, а в том, что страны СНГ не хотят больше быть объектами её политического гипноза. Замена термина «Великая Отечественная война» на «Вторая мировая» в учебниках — не русофобия, а возвращение к международной, не искажённой, терминологии. Это попытка выйти из подвала советской мифологии и наконец вдохнуть воздух.
Когда Россия жалуется, что «партнёры пользуются нашими благами, но не уважают нас», это звучит особенно комично. Преференции? Это про что? Про школы, в которых детей учат любить чужую державу? Про театры, в которых ставят пьесы, где восток Казахстана — это окраина российской духовности? Или про образовательные гранты, за которые требуют политическую лояльность?
Война — это не только оружие, но и идея
Россия проигрывает не только в украинских степях. Она проигрывает там, где проигрывают все империи — в сознании людей. Её идеология не даёт вдохновения, не рождает мечту, не несёт прогресса. Всё, что она предлагает — это страх, подозрения, изоляция, мания величия и токсичная ностальгия.
Сегодня в России ищут врагов в учебниках, в языке, в детях, в будущем. А на самом деле враг сидит в центре Москвы — это страх перед свободой, перед модернизацией, перед распадом иллюзий.
Идеи, как известно, сильнее танков. Но только тогда, когда они вдохновляют, а не давят. Россия вырабатывает идеологию страха, обиды и имперского нарциссизма. Она хочет навязать её другим, но у неё ничего не выйдет. Казахстан — не апендикс «русского мира», а самостоятельное государство с будущим. А Россия — всё больше напоминает одинокого безумца, который пишет манифесты в темноте и шепчет себе под нос: «Нас предали».
Эта история закончится, как и всегда, — с треском.
