[:ru]
Конечно, может быть сейчас стране не до переименований и ономатических проблем. Но раз вопрос о Павлодаре поднимается снова в казСМИ, то можно порассуждать на эту тему. В отличие от Петропавловска (по казахски – Петропавл, хотя правильно, с точки зрения нашей фонетики было бы правописание «Питрапаул»), изначально названного в честь двух главных христианских святых – Апостолов Петра и Павла, что в общем-то неплохо (пусть бы и защищали от потенциальных агрессоров северные врата Казахии) «одиозный» астионим Павлодар, конечно, долго терпеть нельзя. Дело в том, что провинциальный сибирский городок был когда-то назван в честь полоумного русского царя Павла 1, которого ненавидел сам русский народ, а в конце концов его убили заговорщики.
Однако при выборе новых топонимов наши чиновники, депутаты часто не учитывают принцип благозвучия и удобства; также они не задумываются над тем, как это слово будет звучать на русском языке и даже восприниматься со стороны – иностранцами, туристами, что немаловажно в плане имиджа страны. А ведь надо быть реалистами, мы живем в полиэтническом и глобализирущемся мире. Вспомним недавний конфуз с «Тургистаном» в американском фильме.
Например, недавно писали о переименовании Павлодара в г. Ертіс. Может быть и неплохо, это древний тюркский гидроним, название большой реки, на берегу которой как раз и расположен Павлодар. Но сразу выплывает одно «но» — как будет звучать и писаться по-русски: Иртыш или Ертис? Последний вариант звучит весьма неприятно для слуха и непривычно, глухо, дико; да и никак не можем мы вторгаться в поле чужого языка, призывая менять в нем правила и традиции правописания географических названий. В конце концов по-английски тоже Иртыш /Yrtysh, и даже в древнетюркском варианте, у Махмуда Кашгари, например, именно «Иртыш/Ертиш», а не Ертис. В общем, рождается много вопросов.
А ведь если уж требуется красивый, звучный, так сказать, репрезентативный исторический топоним, притом удобный в произношении, идентичный на двух языках, то таким именем для города и области может быть для павлодарцев только Баянаул. Этот район Павлодарской области, его «сердце», всегда был визитной карточкой края. Славится природными жемчужинами, озерами, горами, а также великими людьми. Из Баянаула родом целая плеяда казахских ученых, поэтов, писателей, государственных и партийных деятелей. Всякий знающий историю и культуру казах скажет, что авторитет данной местности таков, что в народе негласно считается: «мы говорим Павлодар – подразумеваем Баянаул, мы говорим Баянаул – подразумеваем Павлодар»…
А какое это роскошное, поэтическое, эпическое казахское название – Баянаул! К слову надо заметить, что пора оставить вредную привычку злоупотребления буквой «ы» в системе правописания казахских слов. Не надо писать ауыл, Абылай, барыс и пр. (должно быть аул, Аблай, барс и т.д.). Это все из-за издержек в использовании кириллицы, когда мы запутались с графемами. Например, казахский гласный «ы» почти не слышен, он не идентичен русскому звуку «ы» (почти как «ый»), потому на письме фиксировать «ы» не всегда обязательно.
Имя города Баянаул представители всех этносов и языков могут легко и с радостью произностить в повседневной жизни. Оно также приятно перекликается и созвучно с российским Барнаулом (сразу развиваются и усиливаются взаимная симпатия и побратимство). А еще местным русским старожилам можно разъяснять, что «Баянаульской» назвали казачью станицу сами атаманы сибирских казахов (среди которых был отец будущего великого востоковеда Г. Потанина).
Итак, по многим причинам прекрасный, исконно казахский топоним Баянаул можно перенести на название областного центра и региона, чем хитрить и мудрить, придумывая всякую всячину. В то же время районный центр Баянаул можно, в свою очередь, переименовать в Ишан-Ата (в честь святого Машхур-Жусупа Копея), либо Султан-Махмут (выдающийся поэт, идеолог Алаш-Орды С. Торайгыров). Заметим, что в казахской традиции более важным идентификационным элементом служит личное имя, иногда почетное прозвище или духовное имя, а не европейская фамилия. Это особенно важно учитывать и выгодно использовать при увековечивании исторических личностей, живших в древние времена.
Также, будучи историком, считаю своим долгом заметить, что при подходе к ономастике и топонимике, необходимо всемерно учитывать полиэтнический состав казахстанского севера, принципы нашей государственной политики на политическую интеграцию и модернизацию. Во избежание обид, споров и конфликтов, желательно предлагать для обсуждения и принятия такие новые имена городам и поселкам, которые отражали бы 1) общие объединяющие духовные ценности (в том числе современные, общечеловеческие, космические), 2) красивые интернациональные топонимы и гидронимы (например, Сибирь, Алтай, Балхаш, Саян, Кольсай, Ала-тау, Тарбагатай и др.), 3) имена героев страны и данного края, которых знали и уважали все этносы, не исключая ученых и политиков советского времени. Не обязательно почетный антропоним должен быть кричаще этническим, казахским, именем того или иного древнего хана или батыра. Ведь в нашей коллективной памяти есть и личности неказахского происхождения, которые оставили след в истории страны, края, континента.
Например, вполне разумно было бы переименовать город Павлодар и весь край в Сатпаев и Сатпаевскую область (выдающийся казахский советский ученый-геолог, Первый Президент Академии наук КазССР, земляк и гордость павлодарцев). Хотя города Сатпаев и Абай значатся на карте Казахстана, но данные личности мирового уровня заслуживают на самом деле большего почета. Можно было бы дать их имена крупным областным центрам, как Семей и Павлодар.
А еще взять, например, имя Потанина (Григорий Потанин, 1935-1920) – лучшего друга Чокана Валиханова, выдающегося востоковеда, демократа, интернационалиста, сына простого сибирского казака, всей душой полюбившего Азию и особенно казахов. Разве Потанин не заслуживает увековечения в наименовании одного из североказахстанских городов? По крайней мере, он ведь не хуже полоумного царя Павла I, который даже слыхом не слыхивал о каких-то казахах, но при этом знал, как угнетать и душить «дикарей» непомерными налогами?!
Имя Григория Потанина имеет прямое отношение к этим краям, вообще к Западной Сибири. Интересно, что начальником Баянаульского округа был именно есаул Николай Ильич Потанин, отец будущего известного географа, этнографа и путешественника. Конечно, просто ученый или выходец из этих краев – это еще ничего не значит. А тут важно, что семья русских казаков Потаниных в совершенстве владела казахским языком, очень близко общалась с казахами. Они даже брали в свои многодетные семейства на воспитание много осиротевших казахских детей и с любовью растили их в традициях двуязычия и гуманизма.
Братья Потанины, казаки-старожилы, отец и дяди Г. Потанина, часто гостили в аулах казахов, они любили степной быт, сами разводили лошадей. В юртах кочевников они слушали длинные казахские дастаны, пили кумыс, наслаждались песнями, музыкой столь полюбившихся им симпатичных азиатов. Григорий Потанин олицетворяет дружбу казахов и русских, поэтому при таком переименовани ни у кого не должно возникнуть сомнения, обиды или отторжения. Это было бы политкорректное решение, отражающее взвешенный деликатный подход к ономастическим проблемам в полиэтническом Казахстане.
Мы уже не говорим о научных заслугах самого Г. Потанина, который был плодом такого семейного воспитания, светлой ауры интернационализма и гуманизма, о его большой любви к Азии, подлинно евразийском самосознании, о знаменитых научных экспедициях ученого, также его незабываемой дружбе с самого детства с Чоканом Валихановым.
Чокан (Мухамед-Ханафия), который не нашел друзей среди казахов, нашел лучшего друга в лице сибирского казака Гришы Потанина. Они были ровесниками, оба 1835 года рождения. Вместе учились в Омском кадетском корпусе, были однокашниками. Но друзьям не суждено было вместе встретить старость, увидеть и обсуждать революцию, зарю свободы для Востока и Сибири, т.к. Чокан, к сожаленью, ушел из жизни очень рано, в 1865 г., тогда как друг его дожил до преклонного возраста и увидел Алаш-Орду.
Необходимо популяризировать такой факт, что Григорий Потанин был делегатом Первого Всеказахского съезда в Оренбурге в декабре 1917 г., который готовил национальную автономию Казахского Степного края, т.е. он полностью поддерживал идеи казахской партии «Алаш». То есть русский по происхождению, Г.Потанин был истинным патриотом, гуманистом, защитником свободы и уважения прав азиатов Сибири.
«Нашим глубокоуважаемым сибирским аксакалом» назвал известного ученого на Всеказахском съезде Мир-Якуб Дулатов, один из лидеров Алаш-Орды. А наш великий поэт-лингвист Ахмет Байтурсынов даже посвятил Григорию Потанину стихотворение к его юбилею, с особым пиететом называя его на казахский манер «Греке». Хотя о таких фактах обычно ни слова в наших учебниках истории (бывают дежурные фразы, общие социологические выводы, но нет примеров живой дружбы, ярких, впечатляющих фактов).
Наши чиновники еще подходят к таким вопросам формально. Они могут сказать: Потанин, имеет больше отношения к Омску и Томску (где умер), а это территория РСФСР, да и имеется у нас пара улочек, носящих его имя, и этого вроде бы вполне достаточно. А вот полоумного, развратного царя, душителя народов, получается, можно продолжать увековечивать в имени целого уәләйата (области, губернии)?! И это в эпоху демократии и рассекречивания истории, торжества правды, когда все прошлое, «кто есть кто, и что было», все тайное, как обещала Библия, стало уже явным!
И, наконец, гипотетический астионим (имя города) Потанин очень легко произносится и одинаково пишется на всех языках. При этом мы имеем в виду и казахов-репатриантов из Китая, Узбекистана, уроженцев ЮКО, которые в последние годы успешно мигрируют на север и осваивают села Северного Казахстана. Им всегда очень трудно запоминать и произносить «Петропавл» (много глухих согласных, также «в»; да и смысл им непонятен совсем).
Нынешнее название области (правильно: вилайет, уәләйат) также было бы унифицировано: вместо разнородных «Северо-Казахстанская область» и «Солтүстік Қазақстан облысы» – и на государственном, и на русском языках было бы единое «Потанинская область, вилайет» и «Потанин облысы, уәләяты». Наконец, сохраняется первая буква прежнего названия города «П» (Петропавл – Потанин), что положительно в плане психологической адаптации к новому названию для его жителей и всех казахстанцев.
В то же время можно озвучить и другой вариант переименования Петропавловска. Реальный топоним, достойный превращения в имя города и целой области – это Ботай. Знаменитый на весь мир памятник энеолита и следов доместикации лошади, истоков коневодства в Евразии «Ботай» находится на севере Казахстана.
Можно также называть будущие города или переименовывать прежние населенные пункты на севере, востоке Казахстана в честь великого тюрколога Радлова, поэта Магжана («казахский Пушкин», из Петропавловска), Аблай-хана (ханская резиденция Ак-Орда находилась тоже там), «казахского националиста» Т. Седельникова (1876-1930), из оренбургских казаков.
Наверняка рано или поздно названия данных двух крупных областных центров Казахстана будут изменены. И пусть это будет во благо людей и страны. Во многих древних традициях принятие нового личного имени или этнонима, политонима означало некий магический акт, с которым связывались надежды на будущее процветание, очищение, обновление. А вот повально казахизировать названия малых городов и деревень, как это было в 90-е годы, не обязательно, т.к. в топонимике страны вполне могут оставаться следы разных эпох, великих переселений народов, миграций, революций. Пару десятков наименований типа Советский, Николаевка, Калиновка, либо татарские, уйгурские, джунгарские географические названия (типа Чемолган, горы Тарбагатай) целесообразно оставить как есть. В этом есть свой шарм. Это – живая история, наше уникальное топонимическое наследие, многоцветное и сложное прошлое Казахстана.
Автор: Н.Нуртазина,
профессор КазНУ им. аль-Фараби
[:]
