Когда говорят о казахской степи, в голове возникают образы — степная ковыль, что колышется на ветру, да покосившееся каменное изваяние – балбал, возвышающееся на фоне округлых, пологих сопок, тянущихся вдоль горизонта. От широкой, безмолвной степи как будто исходит какая-то тоска, возможно, это тоска по давно ушедшим временам. И там где стоит балбал или древний мазар, это тоска ощущается особенно сильно.
—
В археологии имеется множество названий этих каменных изваяний. Исконное древнетюркское название – «badiz» — (фигура, высеченная из камня). Об этом писал еще академик Алькей Маргулан, на основе исследований Орхоно-Енисейских надписей; а в наше время это слово вновь ввел в научный оборот известный ученый-археолог Зейнолла Самашев. В различных регионах, среди местного населения распространены еще такие названия, как: «musin» — «каменная скульптура», «каменный человек», «человек-камень», «каменный богатырь» или «камень-великан». По мнению многих ученых, «балбалом» «на самом деле называют фигуры из камней, тянущиеся в виде ограды в восточную сторону, укрепленная строго вертикально вереница столбов» (Маргулан А.Х. Сочинения, т. 14, раздел 3, Алматы, 2003).
В нашей работе мы тоже использовали, в основном, именно это название, распространенное в народе, и все еще использующееся в научном обиходе. В «Толковом словаре казахского языка», подготовленном и изданном по заданию Комитета по языкам Министерства культуры и информации Республики Казахстан, слово «балбал» тоже объясняется как «каменная скульптура, изображающая фигуру человека» (Толковый словарь казахского языка, Общая редакция осуществлена под руководством Т. Жанузакова, — Алматы, 2008. 105 стр.). Кроме этого, мы учитывали то обстоятельство, что «балбалтас» по сравнению с другими вариантами более или менее легко произносимое слово для других языков.
Балбалтас – разновидность древнего тюркского искусства работы с камнем. По мнению ученых, каменные скульптуры воздвигались как памятники ушедшим из жизни людям, чаще всего выдающимся фигурам, как специальные сооружения, вырубленные из камней. Известный средневековый путешественник Гильом де Рубрук пишет в своих записках: «…кыпчаки, воздавая почести ушедшим из жизни известным людям, воздвигают на вершине кургана каменную скульптуру, изображающую человека, держащего в руках чашу, и повернутую лицом к востоку». (Плетнева С.А. «Половецкие каменные изваяния». Москва, 1974).
В самом деле, большинство этих каменных скульптур обращены лицом на Восток. Причина этого в том, что древние тюркские племена и народы в своих традициях придерживались тенгрианского верования – почитании Вечного Синего Неба. Установление каменных скульптур на ритуальных комплексах говорит о том, что здесь похоронен известный (знаменитый, родовитый) в древнем тюркском обществе человек, и этим камнем отмечен его военный и политический вклад, что он овеян почетом и высокой честью еще при жизни. Некоторые из изображенных в камне сидят, «по-казахски» поджав под себя ноги, другие стоят, держа в руках ритуальную чашу со священной водой. А в некоторых скульптурах высечены на поясе кинжалы, сабли, и другое вооружение, или же заплетены косички и даже отчетливо изображены серьги в ушах. Как правило, это скульптуры воинской знати — выдающихся полководцев и отважных воинов. Среди скульптур более позднего времени наряду с мужскими скульптурами есть и памятники, воздвигнутые в честь женщин.
Определяя характеристики каменных скульптур, ученые разделяют их на несколько групп. Одни обращают внимание на то, что скульптуры «стоят» или «сидят». Другие отмечают изображение оружия на поясах, или предметы в руках, (например, посуду), а некоторые различают балбалы по степени отделки и резки камня при изображении лица. Учитывая эти отличия, все изваяния можно разделить на две основные группы: древние тюркские каменные скульптуры VI – VIII веков и кыпчакские скульптуры IX – XIV столетий.
Каменные балбалы имеют широкое распространение. Их находят на просторах, начиная от реки Орхон в Монголии до берегов Каспийского моря. После эпохи Кыпчаков каменные изваяния распространились на Северном Кавказе, в России, на Украине, и далее на запад, до Дуная. По мере продвижения на Запад и с течением времени менялась и форма скульптур. Нынешние надмогильные памятники – кулпытас, распространенные на Западе Казахстана, продолжение традиции балбалов. На них отчетливо видно влияние исламской религии, которая тоже оказала большое влияние на развитие каменного искусства кочевников.
Толчком для начала нашего проекта стало сегодняшнее состояние каменных памятников древности, забота об их сохранности. А для того, чтобы проследить историю развития искусства изготовления каменных изваяний, мы заново прошли путь наших предков — от Орхона до Каспия. Чтобы изучить особенности распространения балбалов, в течение нескольких лет мы совершили экспедиции к горам Шынгыстау в Семее, в Баянаул и Кызылтау в Павлодарской области, в Ерейментау в Акмолинской области, в Шу и Мерке в Жамбылской области, в Актогай и Каркаралы в Карагандинской области, в Мангистаускую область, а также в Монголию, Китай, Кыргызстан и Россию. Неоценимую помощь нам оказали известные ученые археологи, давно занимающиеся изучением балбалов и проблемой их сохранности, Нурсан Алимбай, Зейнолла Самашев, Кырым Алтынбеков, Айман Досымбаева, Мейир Ескендиров, Ерлан Сайлаубай, Виктор Мерц, Виктор Зайберт, а также историки и краеведы Светкали Нуржан, Тунгышпай Мукан, Алтынбек Жуматулы, Сураган Рахметулы, Жанарбек Акыбайулы. Они не только помогли своими советами, но иногда сопровождали нас в этих поездках. Этот альбом – некоторая часть материалов этих экспедиций.
Целью нашего проекта стало не только изучение каменных изваяний, как археологического материала. Самое главное — открыть дорогу для исследования и изучения их как произведений древнего искусства. Дело в том, что по этим каменным скульптурам, по приемам работы с камнем, отчетливо видно, как древние мастера, высекая из камня изображения конкретных людей, старались передать не только их внешний облик, но и их характер. Одним словом, каменные балбалы – своего рода психологические портреты древних эпох.
К сожалению, количество каменных изваяний, расположенных в степи, с каждым годом уменьшается, многие из них украдены, многие разрушены и разбиты. В свое время, проблему сохранности балбалов поднимал еще академик Алькей Маргулан, изучавший каменные балбалы Центрального Казахстана в 1946 – 1956 годах. Он писал: «Многие каменные скульптуры, упав на землю, разрушаются, многих проезжающие мимо люди выкапывают и увозят, или же разбивают и оставляют на месте. (А.Х. Маргулан, Сочинения, том 14, раздел 3, Алматы, 2003). С того времени ситуация вокруг сохранения памятников, стала еще хуже. К примеру, в окрестностях известных гор Улытау мы не смогли найти ни одного целого балбала.
В региональных музеях, за исключением Таразского музея, нет специальных экспозиций, или залов, посвященных древнетюркским каменным изваяниям. Правда в некоторых районных и областных краеведческих музеях есть сами балбалы. Но, они, как правило, расположены перед входом, или во внутренних дворах, а в некоторых, и вовсе, просто брошены.
В идеале, было бы здорово посвятить каменным изваяниям отдельный музей. Или хотя бы специальный зал в одном из центральных республиканских музеев. Разумеется, для этого, не нужно собирать памятники по всей степи. Но вот те, что хранятся перед районными и областными музеями, необходимо собрать в одном месте, попытаться их классифицировать, и сделать перечень. Иногда сами археологи, ведущие раскопки, увозят балбалы в свои институты или хранят в своих личных коллекциях. Эти каменные памятники также необходимо собрать в одном месте.
Во время одной из поездок в горы Шынгыстау, мы встретили один разрушенный балбал. Судя по всему, местные охотники использовали камень для того, чтобы вывести застрявшую в грязи машину. Другой пример — в окрестностях Баянаула, местный аксакал показал нам балбал, который лежал в овраге. После того, как мы закончили съемки, он попросил нас снова накрыть камень, для того, чтобы никто не нашел и не унес «бесхозное сокровище». Ярким примером варварского отношения к этим древним памятником стал случай с балбалом, найденным в Ерейментауских горах, когда один археолог выкопал скульптуру, и продал ее в один из столичных музеев за тысячу долларов. К сожалению, таких примеров много. В наших экспедициях нам часто приходилось прятать балбалы в оврагах, или среди травы, чтобы скрыть их от людей. И в каждой области, где мы были, местные жители рассказывали о том, что в последнее время, случаев воровства балбалов, стало больше.
Каменные балбалы не раз были предметом научных серьезных исследований. Но, большинство ученых рассматривают их как особенность известного им, одного региона или области. Мы же ставили целью показать схожесть, единство принципов создания каменных скульптур на огромных просторах от Орхона до Каспия. При этом, до сих пор остается загадкой, как нашим далеким предкам в древние времена, без современных технологий и средств связи, удалось на таких огромных пространствах сохранить единую культуру, единый образ мыслей, единый стиль. В поисках ответа на этот и другие вопросы, несколько лет исследуя древнетюркские каменные памятники в Монголии, Кыргызстане, на Алтае, в Китае и Казахстане, мы пришли к важнейшему выводу: на самом деле, каменные изваяния – балбалы являются своего рода маркерами территорий, знаками границ влияния. И сегодня сквозь века эти памятники, как будто, передают послание наших предков: мы сумели сохранить эти земли для вас, а ваша миссия передать их других поколениям, сохраняя связь времен. Именно поэтому мы и назвали наш проект «Каменные стражи Великой степи».
Источник: balbal.kz
