«Много лжи в эти годы наверчено,
Чтоб запутать финляндский народ.
Раскрывайте ж теперь нам доверчиво
Половинки широких ворот!
Ни шутам, ни писакам юродивым
Больше ваших сердец не смутить.
Отнимали не раз вашу родину —
Мы приходим её возвратить.
Мы приходим помочь вам расправиться,
Расплатиться с лихвой за позор.
Принимай нас, Суоми — красавица,
В ожерелье прозрачных озёр!»
В ноябре 1939 года именно с этой песней Красная Армия начала продвижение вглубь территории Финляндии. Агрессор был уверен в скорой победе. И не только потому, что долго и упорно готовился к войне, а еще и потому, что другие страны к ней не готовились.
Бойцы Красной Армии рассматривают знамя, брошенное финнами.
После первой мировой войны в Европе возобладали настроения, схожие с периодом окончания войны холодной – «конец истории». Сейчас в это трудно поверить, но крах империй и появление Лиги наций были восприняты как доказательство всеобщего разоружения и миролюбивых настроений. Дания – спустя менее чем два десятилетия оккупированная Гитлером – вообще практически отказалась от расходов на оборону. Норвегия – тоже жертва фашизма – серьезно сократила военный бюджет. То же самое сделала и Финляндия. В стране не видели никакой серьезной внешней опасности. Финны отказались от военных учений. Новое вооружение не закупалось. Танки и самолеты отсутствовали. И, в принципе, удивляться этому не приходится. Германия не собиралась нападать на Финляндию. Советский Союз под руководством наследника Ленина Алексея Рыкова – тоже, с ним был подписан пакт о ненападении, продленный до 1945 года. Но в начале 30-х у власти в СССР утвердился Иосиф Сталин.
Легендарный маршал Маннергейм, хорошо понимавший советскую опасность, возглавлял тогда Совет обороны страны и тщетно убеждал финских политиков в опасности большевизма. А в СССР уже разрабатывали планы «освобождения» Финляндии и ее возвращения в империю. Карельская АССР должна была стать плацдармом для политического наступления. А поводом к военному стало желание Сталина о переносе границ. Но пока Москва не договорилась с Берлином, активные военные действия не развивались. Только подписав секретное приложение к советско-германскому пакту о ненападении, Сталин решил действовать и потребовал от финнов переноса границы, военных баз и разрушения оборонных укреплений. Маршал Геринг поддержал требования союзника. Но финны еще искали возможности для компромисса и наконец-то занялись военными учениями. В конце концов переговоры провалились.
За неимением телекомпании НТВ с ее чудесными разоблачениями Сталин использовал газету «Правда». 26 ноября 1939 в этой газете появилась статья «Шут гороховый на посту премьера», обвинявшая финские власти во всех смертных грехах. Еще через несколько дней Москва органризовала артиллерийский обстрел своей территории и обвинила в этом финнов – хотя Маннергейм предусмотрительно отвел войска от границы. Но Сталину было все равно – он денонсировал договор о ненападении и начал войну.
Причем, естественно, для своих граждан Советский Союз с Финляндией не воевал – он освобождал финнов от буржуазии. На второй же день войны было создано марионеточное правительство «Финляндской демократической республики» (не путать с «Донецкой народной республикой») во главе с коммунистом Отто Куусиненом. Сталин подписал с Куусиненом соглашение о взаимопомощи и объявил настоящее финское правительство сборищем проходимцев.
При этом утверждать, что Сталин был уверен в необходимости советизации Финляндии, сегодня не сможет ни один историк. Диктатор маневрировал, следил за реакцией мира, действиями руководства Финляндии и обстановкой на фронте. Финны проявили поразившее большевиков упорство в остаивании своей свободы буквально голыми руками – тогда же, кстати, и появился «коктейль Молотова» — ответ сталинскому соратнику, главе Совнаркома, пообещавшему красноармейцам скорый ужин в Хельсинки. Кстати, вначале появились «хлебницы Молотова» — советские бомбы, которыми бомбили Хельсинки и которые тогдашний московский Киселев на посту главы правительства назвал продовольственной помощью голодающим финнам.
Советский Союз не проиграл этой войны – но он в нее втянулся. При этом стало ясно, что финское население не хочет в СССР, готово сопротивляться, а Англия и Франция, державшиеся в стороне от конфликта, могут вмешаться в него в случае появления Красной Армии возле Хельсинки. Но и правительство Финляндии не могло гарантировать, что Сталин не захочет оккупировать всю Финляндию. Финнов, конечно, все поддерживали, СССР даже исключили из Лиги наций. Но воевать на их стороне не хотел никто. Рузвельт объявил Москве «моральное эмбарго» — ну просто как Обама своего времени. Чемберлен поставлял вооружение. Даладье готовился отправлять солдат. Геринг советовал соглашаться на все советские условия, обещая вскоре разгромить СССР и отдать Финляндии утраченные территории. В результате был заключен мирный договор: Финляндия потеряла обширную территорию вокруг второго по величине города – Выборга, но отстояла свободу. О марионеточном правительстве коммуниста Куусинена никто уже и не вспоминал. Специально для несостоявшегося лидера советской Финляндии создали из Карельской АССР и отхваченных у финнов территорий Карело-Финскую ССР. После второй мировой войны у нее отобрали район Выборга, а в 1958 году и вовсе сделали – вопреки всем советским законам – автономией в составе России.
Сегодня, спустя семь десятилетий после той войны, Финляндия – процветающая страна, в которую туристы из Петербурга приезжают как в «настоящую Европу». Великолепный довоенный Выборг теперь – провинциальный город в Ленинградской области, с обветшавшей инфраструктурой, ямами на дорогах и разваливающимися домами в историческом центре. Из туристов здесь только финны, приезжающие посмотреть на знаменитые архитектурные творения времен независимости: в советский период город, как водится, только уродовали, тщательно вымарывая все, что могло напомнить о финском прошлом. Финнов в городе не осталось – ушли все – так что остается только сочувствовать зданиям, которые не смогли уйти и радоваться за народ, который смог отстоять свою свободу в столкновении с одним из самых страшных агрессоров прошлого и нынешнего столетий.
