«Мы не можем нормально функционировать, выплачивать заработную плату, не говоря уже о создании изделий», — этими словами генеральный директор РКК «Энергия» Игорь Мальцев подвёл черту под историей некогда великой космической державы, отмечает Altyn-orda.kz
РКК «Энергия» — это Ракетно-космическая корпорация «Энергия» имени Сергея Королёва. Одно из ведущих российских предприятий в области космических технологий и ракетостроения.
Основные факты о РКК «Энергия»:
-
Основана в 1946 году, под руководством Сергея Королёва — главного конструктора советской космической программы.
-
Является разработчиком и производителем ключевых космических систем и аппаратов, включая пилотируемые космические корабли «Союз» и грузовые корабли «Прогресс».
-
Корпорация участвовала в создании первых искусственных спутников, первых космических кораблей, орбитальных станций и сверхтяжёлых ракет.
-
«Энергия» также стояла за разработкой советского космического челнока «Буран».
Корпорация— это символ российской космической мощи, а сейчас — один из ключевых игроков, чьё состояние отражает кризис всей космической индустрии страны. Крупнейший космический гигант оказался в трагичном состоянии.
Пока пропаганда на государственных каналах продолжает транслировать документальные ленты о Гагарине и «Буране», за кулисами рушится остаточная инфраструктура последнего технологического флагмана империи. Письмо Мальцева стало не просто корпоративным манифестом — это первый публичный некролог всей отрасли. И он требует серьезного анализа: почему страна, первая покорившая орбиту, не смогла удержаться даже на старте XXI века?
Космос, как былое величие
В советские годы космическая программа была не просто инструментом научного прогресса — это был главный символ глобального соревнования сверхдержав. СССР первыми запустили спутник, первыми отправили человека в космос, первыми выстроили устойчивую орбитальную инфраструктуру. Каждый новый запуск был актом идеологической демонстрации — да, мы отстаем в потребительской электронике, но наш «Союз» летает, а ваш — нет.
Созданный усилиями Королёва, Мишина, Глушко и других титанов советской науки «задел», о котором пишет Мальцев, оказался феноменально устойчивым. Даже в 1990-е, в условиях системного коллапса, Россия продолжала держаться на орбите. Международная космическая станция (МКС) на 70% зависела от российских технологий. «Союзы» были и остаются наиболее надёжными кораблями для доставки экипажей на орбиту. Но это была инерция, а не развитие.
Прожитое наследие
Сегодня этот технический и научный ресурс окончательно исчерпан. «Проеден» — термин, использованный Мальцевым, кажется едва ли не более точным, чем любой аналитический доклад. Инновации сошли на нет, фундаментальная наука деградировала, а финансирование проектов превратилось в спектакль — с мнимыми дедлайнами, срывами и непрозрачным бюджетированием. Денег на модернизацию не было. Желания — тоже.
Много говорилось о планах по созданию российского аналога SpaceX — Роскосмос пытался представить «Ангару», возрождал проект «Орел» (ранее — «Федерация»), обсуждал перспективы новой лунной программы. Но, как отметил гендиректор «Энергии», обещания по основным проектам оказались несбыточными. К 2025 году ни одна из амбициозных инициатив не реализована. «Буран» так и остался одиночным полётом. «Союз» — единственное, что ещё летает, — давно не модернизировался. А космодром «Восточный» превратился в символ хищений, уголовных дел и срывов сроков.
Деньги, которых нет
На финансовом уровне ситуация критическая. Многомиллионные долги корпорации, проценты по кредитам, съедающие остаточную прибыль, — это результат системного сбоя в управлении. Госконтракты не обеспечивают стабильности. Государство не вкладывает, а дотирует — ровно настолько, чтобы отрасль не умерла на этой неделе. О прибыли речи не идёт: даже зарплаты выплачиваются с перебоями.
Экономическая модель Роскосмоса напоминает модель позднего СССР: неэффективность, бумажные отчёты, фиктивные планы, административный маразм. Но в отличие от СССР, за всем этим уже не стоит никакой идеологии — только цинизм и борьба за выживание. А ещё — показательные «успехи» вроде запуска флага России на Луну с помощью CGI-анимации.
Деморализация и отток кадров
Самое страшное — не долги. И даже не деградация инфраструктуры. Самое страшное — моральная эрозия коллектива. Мальцев пишет, что «значительная часть сотрудников утратила мотивацию и чувство общей ответственности». Это приговор всей отрасли. Инженеры, программисты, системные архитекторы и авиастроители — все те, кто ещё способен двигать прогресс — уезжают. Уезжают в США, в Европу, в Китай. И никто не торопится возвращаться. Сохранить интеллектуальный капитал оказалось сложнее, чем построить ракету.
Космос, проигравший войне
Отчасти крах космической отрасли объясняется перераспределением приоритетов. В путинской России XXI века технологии работают не на науку, а на военную машину. Ракетные технологии не запускают спутники — они бьют по городам. Страна, которая могла бы стать одним из лидеров в создании глобального интернета с орбиты, теперь глушит Starlink и копирует иранские дроны. Власть, ставшая заложником военной логики, не заинтересована в космосе как в научной или экономической категории. Космос — это дорого, сложно и медленно. Война — проще, дешевле и позволяет сразу показать «результат».
Постимперский синдром
Российский космос умер не в 2025 году. Он умер тогда, когда полёт Гагарина и программа «Салют» превратились из инструмента вдохновения в культ. Когда гордость за прошлое стала заменой стремлению к будущему. Когда инновации уступили место мифологии. Когда «мы были первыми» стало последним и единственным аргументом.
Империи умирают не с падением флагов, а с утратой смысла своего существования. Российская имперская мечта — быть первой в космосе — умерла вместе с осознанием, что на орбиту уже давно летят другие. А мы — нет.
