Большинство крымских татар не принимали участия в прошлогоднем референдуме. Многие из них до сих пор не одобряют действия России. Новые власти отвечают встречным недоверием.
За год в домах и мечетях крымских татар прошли десятки обысков.
«В мечети заходили, делали обыски, изымали литературу, якобы запрещенную. И к братьям заходили с обысками, литературу искали. Люди настороженно относятся к этому. Но агрессии нет, потому что мы люди богобоязненные», — говорит имам одной из мечетей Бахчисарая Нури Сулейманов.
Один из мусульман, в доме которого проводили обыск, рассказал Би-би-си, что силовики пришли к нему на рассвете.
«Они стали выламывать двери. Я кричал им со второго этажа дома, что сейчас выйду и все открою. Но они не стали ждать – выломали дверь и ворвались».
26 января многочасовой обыск прошел на крымско-татарском телеканале ATR. У журналистов изъяли серверы с видеоархивом. Работа канала на некоторое время была заблокирована.
По словам адвоката Эмиля Курбединова, к нему обращаются десятки крымских татар с жалобами на действия правоохранительных органов.
«Людей, которые никогда не имели проблем с законом, вдруг начали обыскивать, допрашивать», — отмечает адвокат.
Местное «Болотное дело»
По данным крымских правозащитников, в поле зрения правоохранителей чаще всего попадают участники событий 3 мая прошлого года.
В тот день один из лидеров национального движения Мустафа Джемилев пытался вернуться в Крым вопреки запрету российских властей.
В Армянске, на границе с континентальной Украиной, Джемилева встречало около 5 тысяч татар со всего полуострова.
Когда Джемилев прошел через украинский контрольно-пропускной пункт и оказался в нейтральной зоне, вооруженные военные и бойцы спецподразделений российской полиции не хотели пускать людей к нему. Произошло короткое столкновение.
Прокуратура Крыма позже признала встречу Джемилева «незаконной публичной акцией экстремистского характера» и пригрозила запретить деятельность Меджлиса. Несколько десятков участников акции (по некоторым данным, до 200 человек) были оштрафованы на сумму от 10 до 40 тысяч рублей.
По мнению представителей Крымской полевой миссии по правам человека, «дело 3 мая» превращается в местный вариант Болотного дела.
«Под него (дело) обыски будут проходить еще много у кого. Людей будут допрашивать, и будет очень удобно «закрывать» лидеров… Все это – и обыски, и прокурорские проверки, и задержания – может становиться элементами давления», — заявил в конце прошлого года заместитель председателя Крымской полевой миссии по правам человека Дмитрий Макаров.
В прошлом году с обысками пришли и к Алие Хамзиной. Ее отец является одним из лидеров крымско-татарского Меджлиса. Сейчас живет в Киеве. Обыск длился несколько часов, но наркотики, оружие и запрещенную литературу в доме Хамзиных так и не нашли.
«Нужно стараться мудро и толерантно пройти все эти испытания, которые упали на нашу долю. Выдержать все это. И отвечать только миролюбивым толерантным отношением», — сказала нам тогда Хамзина.
Год спустя она радушно встречает нас на пороге своего дома и угощает чаем. Но говорить под запись о событиях прошедших месяцев отказывается. И это не единичный случай.
Многие из тех, кто открыто в прошлом году открыто обсуждал с нами происходящие события, теперь предпочитают молчать.
Череда исчезновений
«Страх, конечно, есть. Непростые для нас времена настали. Раньше все было более или менее предсказуемо. Было больше свобод, и мы могли планировать свою жизнь. А сейчас такое странное состояние…», — сидящий передо мной Абдурешид Джеппаров задумчиво замолкает и смотрит вдаль.
В сентябре его сын и племянник вышли из дома и не вернулись.
Как рассказывают очевидцы, неизвестные люди в черной форме затолкали Исляма Джеппарова и Джевдета Ислямова в микроавтобус и увезли в неизвестном направлении.
«Вы спрашиваете, какие перемены принес этот год? Вот такие перемены! Сижу дома один. Сына нет, племянника нет… Как теперь жить?», — тихим голосом говорит Джеппаров.
Всего с марта по октябрь прошлого года на полуострове пропали по меньшей мере семь крымских татар. Двое были позже найдены мертвыми. Об судьбе остальных ничего не известно до сих пор.
Представители Меджлиса в Киеве говорят, что в Крыму за год было похищено 18 татар.
Но Джеппаров считает эти цифры завышенными: “Мы создали контактную группу, которая собирает подробную информацию о каждом из пропавших, и лишь те случаи, когда есть все основания говорить о насильственном характере исчезновения, мы заносим в статистику. Пока таких случаев семь”.
Большинство пропавших либо сами участвовали в протестных акциях, либо родственники политических активистов.
Так, например, Решат Аметов участвовал в митингах крымских татар, Тимур Шаймарданов и Сейран Зинединов были членами организации «Украинский дом», а исчезновение Исляма Джеппарова и Джевдета Ислямова связывают с деятельностью Джеппарова-старшего. До последнего времени он был активным участником национального движения крымских татар.
«И в следственном комитете, и в центре противодействия экстремизму МВД мне сказали, что связывают исчезновение наших детей с моей деятельностью… Видимо, Россия таким образом обозначила здесь свое присутствие», — говорит Джеппаров.
Проверенные методы?
Беда уже во второй раз приходит в семью Джеппарова. Его старший сын Абдулла пропал в Сирии три года назад. В 2012 году вместе с Джевдетом Ислямовым — тем самым, который теперь пропал — они уехали на заработки в Турцию, а позже очутились Сирии в районе боевых действий. Джевдет вернулся, а Абдулла — нет. О том, что молодые люди делали в Сирии, в семье рассказывать не хотят, а возможно, и не знают.
Правозащитники говорят, что случаи исчезновения татар в Крыму напоминают аналогичные истории на Северном Кавказе.
«Мы не знаем, что сейчас происходит в Крыму, но мы знаем, как это бывает на Северном Кавказе, — рассказал правозащитник Александр Черкасов в интервью журналистам Deutche Welle. — Там людей несколько месяцев держат в каких-нибудь подвалах, пытают, выбивая какие угодно показания об исламистском подполье, а потом убивают. Иногда случайно обнаруживаются их трупы. Крайне редко кого-то удается найти живым».
Не исключено, что обкатанные годами на Кавказе методы российских спецслужб теперь войдут в обиход и в Крыму.
Есть и другая версия. Представители организации Human Rights Watchсчитают, что к случаям насилия по отношению к крымским татарам (а также проукраинским активистам других национальностей) причастны пророссийские силы самообороны Крыма. Правозащитники давно призывают власти Крыма разоружить эти подразделения и наказать виновных в противозаконных действиях.
Однако власти уверяют: свобода волеизъявления и безопасность всех жителей полуострова обеспечиваются в нужной мере.
«Ни крымским татарам, ни украинцам волноваться никаких оснований нет. Волноваться стоит только тем людям, кто пытается дестабилизировать ситуацию в республике, столкнуть людей лбами на межнациональной почве, развязать здесь конфликт – вот тем людям стоит волноваться», — заявил премьер Крыма Сергей Аксенов в интервью Би-би-си.
До точки
В главном следственном управлении СКР по Крыму также считают некорректным говорить о том, что представители крымско-татарской общины на полуострове подвергаются притеснениям и что якобы в отношении них совершается большее количество преступлений.
«В числе пропавших есть представители всех национальностей, и крымские татары не преобладают», – заявил на пресс-конференции руководитель крымского Следкома Михаил Назаров.
По его словам, дела возбуждены по статьям об убийстве или похищении. Он подчеркнул, что сроков давности по таким делам нет. «Они расследуются до тех пор, пока не будет поставлена точка», – добавил Назаров.
Был в истории с исчезновениями и еще один интересный поворот. В октябре прошлого года во время заседания Совета по правам человека при президенте РФ журналист Николай Сванидзе сообщил Владимиру Путину о фактах притеснения и похищения крымских татар. В ответ Путин заявил, что впервые слышит об этом, и обещал разобраться. С тех пор похищений больше не было.
А в декабре – вскоре после встречи Путина с президентом Турции Реджепом Эрдоганом — на свободу стали выпускать некоторых крымских татар, арестованных по так называемому делу 3 мая.
Однако, возможно, это лишь совпадения.
Активист крымско-татарского движения, глава Центральной избирательной комиссии Курултая Заир Смедляев считает, что давление на крымских татар оказывают, чтобы заметно снизить их гражданскую активность.
«Нас пытаются запугать или вынудить уехать. Только на Украину за последний год переехало 10 тысяч татар. Многие уехали и в Россию: в Москву, Казань и другие крупные города. Но там уже нет нашей сплоченной общины», — говорит Смедляев.
«И все же большинство крымских татар осталось здесь. Я, например, тоже не собираюсь покидать нашу родину, за которую наши родители столько лет боролись, и мы будем бороться», — добавляет он.
http://www.bbc.co.uk/russian/international/2015/03/150318_crimean_tatars_year_after
