Курсовая работа: Внешняя политика Австрии в 50-70 гг. 19 века

ПЛАН

 

 

 

 

 

Введение…………………………………………………………………………3

 

 

ГЛАВА 1. Австрийская империя в 1849-1867 годах.

1.1. Образование Австро-Венгрии………………………………….…10

1.2. Внешняя политика……………………………………………………13

 

Глава 2. Положение Австрии на международной арене

2.1. Венгрия 1849 — 1859 гг………………………………………………..…16

2.2. Государственный    кризис    1859 — 1867 гг. и заключение австро-венгерского соглашения………………………….…….…20

 

 

Заключение………………………………………………….………………27

 

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ…………………………….30

 

 

 

 

 

 

 

 

Введение

 

Актуальность темы. Проблема образования Австро-Венгрии и ее политики на международной арене заключается  в том что, политические системы стран СНГ парадоксальным образом соединяют, казалось бы, совершенно разнородные элементы, обнаруживают наличие сходных тенденций в своем развитии. Абсолютистские режимы в Австро-Венгрии с 1861 года, в объединенной Германии с 1871, а в России с 1906 года, декларируют отказ от самодержавного правления и создают условия для более или менее последовательного конституционализма. Важнейшим символом совершившегося переворота становится деятельность в этих странах парламентов, ставших важнейшим фактором политической жизни.

С другой стороны, монархии Романовых, Гогенцоллернов и Габсбургов продолжают сохранять выраженный авторитарный характер. Все попытки парламентов существенно расширить сферу своих полномочий и реального политического влияния, так и не увенчались успехом. Парламентариям не удалось установить и законодательно закрепить контроль за формированием правительства и назначением его главы. Парламентаризация монархии в этих странах в большей или меньшей степени оказалась незаконченной.

В исторической литературе существует распространенное мнение о том, что именно внутренняя неспособность к трансформации монархических режимов в значительной мере привела к тому, что развитие здесь пошло не по пути плавной эволюции в направлении сочетания монархии и парламентского строя, как в Великобритании, а по пути разрушения монархических режимов. Причем, историки, как те, кто признает определенный эволюционный потенциал этих режимов, так и те, кто его отрицает, сходятся в том, что незавершенность процесса парламентаризации в рамках монархии стала существенным источником социальной нестабильности и конфликтности, в большой степени повлияла на незрелость демократии, а в Германии и России предопределила установление тоталитарных режимов.

Задача работы показать, потенциал трансформации монархий в Австро-Венгрии остается мало изученной темой. Подобная ситуация характерна как для России, где преобладание марксистской методологии истории на многие десятилетия определило негативное отношение к монархии как к социальному институту, так и для зарубежной историографии. Русская эмиграция, как, впрочем, и иностранные исследователи, были ограничены в подобных исследованиях дефицитом архивных материалов по российской истории этого периода, поскольку использование документов из архивов СССР было для них либо вообще невозможно, либо сильно затруднено в условиях существования «железного занавеса».

В результате обозначенная проблема, а также личности самих монархов — Николая II, Вильгельма II и Франца Иосифа -как активных политических деятелей стали в гораздо большей степени предметом неглубокого интереса исторических беллетристов, чем темой серьезных исследований.

С вопросом о трансформационном потенциале монархии Австро-Венгрии тесно связана более общая проблема соотношения внутренних и внешних факторов, приведших к крушению монархий, началу периода социальной нестабильности и тоталитарных диктатур.

Подобное   сравнительное    исследование,    особенно применительно к Австро-Венгрии, позволяет в новом ракурсе поставить вопрос о взаимосвязи трансформации политической системы авторитарной монархии и развития межнациональных отношений в империи Габсбургов, в том числе о поиске правильного соотношения между военным, социальным и национальным факторами в связи с крушением как империи, так и монархии.

Цель исследования — дать оценку как государственное устройство Австро-Венгрии демонстрирует в указанное время достаточно высокую степень сходства. Кайзеры обладали правом назначения и отставки членов кабинета и его главы. Все законодательство, касавшееся августейшей семьи, относилось к исключительной компетенции монарха. К его прерогативам относилось также формирование и утверждение военного бюджета.

В Австро-Венгрии парламент в целом назывался — Рейхсрат, верхняя палата которого именовалась — «Хэррэнхаус» (палата господ), а нижняя — палата депутатов (Abgeordnetenhaus). Палата госпдт состояла из представителей правящей династии, наследственных и ненаследственных членов, назначаемых императором   из   среды   аристократии,   чиновничества, духовенства и сословно-профессиональных корпораций.

В Австро-Венгерской империи введение всеобщего, прямого и тайного избирательного права для мужчин произошло в январе 1907 года, причем только на территории Цислейтании — областях, которые были подконтрольны исключительно Вене, а не Будапешту. В венгерской части империи сохранялась старая, куриальная,   крайне   консервативная   в   социальном   и национальном плане, система выборов в местный парламент. Кроме того и в австрийской части империи выборы не являлись равными. Избирательная система была создана таким образом, чтобы закрепить в парламенте прочные позиции австрийцев и ограничить влияние на его деятельность представителей других национальностей. Тем не менее, современная австрийская историография интерпретирует этот факт как важнейшую веху в превращении     австро-венгерского     парламента     из «представительства интересов» в «народное представительство».

Кроме того в конституции Австро-Венгрии ещё с 1867 года было зафиксировано, что министры имеют право ставить свою подпись на монарших актах только в случае, если они «как представители высшей правительственной власти действуют в правовых рамках», то есть в конституционном поле. Поэтому в австрийской историографии высказывается мнение, что принцип обязывающей подписи означал в данном случае также известное ограничение воли монарха. Похожую оценку практики контр­сигнатуры можно дать применительно к России и Германии: министр,  представлявший  определенные  государственные, общественные, ведомственные или профессиональные интересы становился ex officio участником принятия окончательного решения по тому или иному вопросу на самом высоком государственном уровне.

В Австро-Венгрии несмотря на ряд политических кризисов парламент стал в рассматриваемый период важнейшей частью политического  ландшафта.  Он  являлся,  прежде  всего, инструментом согласования интересов центральной власти, отдельных территорий и национальностей империи. Однако эффективность австрийского парламента существенно снижали следование короны принципу «разделяй и властвуй», которое ярко проявилось во взаимоотношениях с парламентом, а также противоборство различных национальностей между собой, в том числе за благосклонность к себе императора и императорского кабинета министров. Кроме того в период Первой мировой войны австрийский парламент был распущен и не созывался на протяжении трех лет. В этот период не действовали также делегации — орган по координации   законотворчества   и   утверждению   общих законопроектов парламентов Австрии и Венгрии.

Для Австро-Венгерской империи, чрезвычайно    показательным    является    то обстоятельство, что империя Габсбургов ещё с 1867 года жила по конституции, очень напоминающей и, прежде всего, в отношении государственного    устройства    российскую Конституцию 1906 года. Кстати, близкий тип государственного устройства существовал и в Германской империи с момента её образования в 1871 году, только в условиях всеобщего избирательного права.

Библиография работы. В отношении изучения схожих процессов в Германии и Австро-Венгрии ничего подобного констатировать не приходится. Несмотря на это и здесь, как уже было отмечено выше, остается определенное поле для исследований, прежде всего, в отношении механизмов и интенсивности взаимоотношений и сотрудничества императора, правительства и парламента, реального политического веса рейхстага и общественного резонанса его работы.

Методологической основой курсовой работы послужили труды отечественных и зарубежных ученых (историков, политологов, экономистов и юристов-международников), внесших вклад в разработку новых представлений о концептуальных моделях общественного развития.

Много написано о том, что сотрудничество депутатов Рейхстага и компетентных государственных чиновников сыграло существенную роль в подготовке депутатов к деятельности в сфере законодательства и государственного управления. Это сотрудничество в целом оценивается в литературе как чрезвычайно продуктивное. Подобное явление характерно и для России. Сотрудничество депутатов Думы и государственных ведомств было особенно успешным в период Третьей и Четвертой Государственных Дум. Это сотрудничество стало практическим воплощением поддержки парламентом Столыпинской аграрной реформы и оказало позитивное влияние на её реализацию, проведение судебной реформы, мероприятия в социальной и экономической сфере. Активное участие парламента и, прежде всего, думского большинства придало реформаторской политике правительства дополнительный импульс и легитимность. Кроме того подобное сотрудничество способствовало соединению профессионализма государственных чиновников с широтой политического кругозора многих депутатов Думы. Особенно в начальный период истории российского парламента (1906-1907 гг.) представители государственного аппарата зачастую проявляли себя более реально мыслящими и подготовленными к проведению реформ людьми, чем иные депутаты. Однако все эти процессы в России 1906-1917 годов ещё ждут своих исследователей.

Наряду с междисциплинарной базой в качестве методологических основ автор исходил из необходимости применения методов интегративного исторического, политического и правового анализа с элементами компаративистики и системного подходов. Автор дипломной работы опирался также на известные методы научных исследований: анализ ситуаций (наблюдение, изучение документов, формирование банка данных), конвент — и инвент-анализы.

В казахской исторической литературе партию народной свободы иногда сравнивают с СДПГ. Не касаясь здесь подробно этой темы, следует подчеркнуть, что подобное сравнение, безусловно, продуктивно в отношении общих политических установок и взглядов обеих партий в области социальной политики. Важно, однако постоянно иметь ввиду, что в идеологическом плане — в вопросе о „конечных целях» — и в области экономической политики кадеты представляли собой, конечно, не социалистическую, а социально-ориентированную либеральную партию. После изменения избирательного законодательства в июне 1907 года кадеты уже не располагали достаточным количеством мандатов для определяющего влияния на формирование думского большинства. Облик парламентского большинства в Третьей и Четвертой Государственных Думах определяли представители другой крупной либеральной партии — октябристы („Союз 17 октября»). Как и в Германии, конкретная совместная работа правительства и палаты депутатов по разработке и проведению   программы   преобразований   способствовала оттеснению   собственных   властных   амбиций    партий парламентского большинства на периферию политической жизни.[1]

Пристального внимания заслуживает личность Франца Иосифа, который также, как и Вильгельм II, на протяжении большей части своего правления являлся конституционным монархом, причем пошел на известную демократизацию империи, стремясь сгладить на этой основе не только политические   и   социальные,   но   и   межнациональные противоречия. Особый интерес в этом отношении вызывает наследник австрийского престола эрцгерцог Франц Фердинанд, убийство которого в Сараево послужило поводом к началу Первой мировой войны. Современники связывают именно с ним активные попытки монархии Габсбургов реформировать этно-политический облик империи, получившие название плана «внутреннего скрепления» Австро-Венгрии.

Структура работы отвечает целям и задачам исследования, направлена на раскрытие его предмета и объекта. Работа состоит из введения, 2 глав, заключения, списка источников, монографий и статей.

 

 

 

 

 

 

 

ГЛАВА 1. Австрийская империя в 1849 — 1867 годах

 

1.1.Образование Австро-Венгрии

 

Неоабсолютизм (1849—1859). Револю­ция осени 1849 г. завершилась победой приверженцев старого порядка и абсолю­тизма. Но победа отнюдь не означала пол­ного возврата к феодально-абсолютист­ским порядкам, по крайне мере в сфере, социально-экономической. Полной рестав­рации не удалось поначалу добиться и в сфере политики. Поэтому установившийся режим в отличие от предшествующей эпо­хи уже не был феодально-абсолютистским; его обычно называют неоабсолютистским.

Классовую основу неоабсолютизма состав­лял контрреволюционный союз крупной буржуазии с дворянством и монархией.

Хотя «октроированная» («дарован­ная») в марте 1849 г. конституция еще оставалась в силе, представительные уч­реждения — общеимперский парламент и провинциальные ландтаги — уже не фун­кционировали. 31 декабря 1851 г. была отменена и конституция, восстанавлива­лась неограниченная абсолютная власть императора.

Одновременно были восстановлены по­зиции католической церкви. В 1853 г. импе­ратор Франц Иосиф вновь разрешил дея­тельность ордена иезуитов, а в 1855 г. под­писал с Ватиканом соглашение (конкор­дат), по которому отказался от права предварительной санкции на провозглаше­ние в Австрийской империи папских энцик-лик и на назначение Ватиканом высших должностных лиц церкви. Правительство взяло на себя выплату компенсации за от­мененную революцией церковную десяти­ну. Школа фактически была отдана на от­куп церкви, которая к тому же приобрела право контроля над преподаванием рели­гии во всех учебных заведениях, включая университеты. Эти уступки государства клерикализму имели далеко идущие нега­тивные последствия для развития просве­щения, культуры и науки в подвластных Габсбургам странах.

Экономическая политика нового режи­ма соответствовала в целом интересам ка­питалистического развития австро-немец­кой крупной буржуазии и крупных земле­владельцев. В 1853 г. были изданы патен­ты, позволившие последним безболезненно пережить переход их хозяйств от даровой барщины к наемному труду. Выкупная сумма в австрийской половине империи устанавливалась в размере 17-кратного го­дового дохода от упраздненных повинно­стей. В карманы крупных землевладельцев перекочевали миллионные суммы выкупа, частично выплачиваемые крестьянством. Князья Шварценберги получили 1 млн. 870 тыс. флоринов, Лихтенштейны — свы­ше 1 млн. Значительная часть выкупных сумм пошла на модернизацию дворянских хозяйств, на превращение их в крупные капиталистические имения. Крестьян ли­шили части прежде обрабатывавшихся ими участков, а также права на пользова­ние лесами и лугами, ранее бывшими об­щинными. Во многих провинциях империи дворяне сохранили за собой громадные угодья, как правило, наиболее плодород­ные и доходные. Важнейшие сдвиги в сель­скохозяйственном производстве второй по­ловины века — переход к современному се­вообороту, применению усовершенствован­ных агрегатов, в том числе паровых машин, массовому производству сахарной свек­лы — существенно подняли его на качес­твенно новый уровень.

Капиталистические преобразования в деревне, а также ликвидация таможенной границы между Австрией и Венгрией, от­мена ограничений, стеснявших внешнюю торговлю, предоставление железнодорож­ным и пароходным компаниям права на скупку земельных участков, шахт, рудни­ков и другие мероприятия стимулировали оживление экономической жизни и способ­ствовали  существенному  расширению внутреннего рынка. Особенно важную роль во втягивании в капиталистический оборот самых отдаленных и глухих уголков импе­рии играло интенсивное железнодорожное строительство. В 1857 г. железная дорога связала Вену с Триестом. К концу 60-х го­дов протяженность стальных путей достиг­ла уже 6 тыс. км. На промышленных пред­приятиях в середине 60-х годов действова­ло около 3 тыс. паровых двигателей, мощность их увеличилась по сравнению с началом 50-х годов в 5 раз. Промышленный переворот, который, по словам Ф. Энгельса, порождал «…подлин­ную буржуазию и подлинный крупнопромышленный пролетариат, выдвинув их на передний план общественного разви­тия»[2], развертывался в Австрийской им­перии. Однако для полного осуществления указанных социальных последствий еще должны были быть созданы соответствую­щие общественно-политические условия. В 1849—1859 гг. таких условий и предпо­сылок выхода буржуазии, а тем более ра­бочего класса на передний план общест­венно-политической жизни еще не было.

К середине XIX в. была создана широкая сеть народных школ благодаря государ­ственной поддержке в Австрии. В середи­не века в австрийской половине империи насчитывалось 5918 народных школ, в 1859 г.—6172 школы. Основной задачей школы являлась подготовка богобоязнен­ных «добропорядочных» и «прилежных» подданных, умеющих читать, писать и счи­тать. Чрезмерные знания среди народных масс рассматривались государством как нежелательные. К концу 50-х годов сложи­лась также сеть средних школ (гимназий и реальных училищ) — немногим более 200 школ с числом учащихся около 15 тыс. Язык преподавания в подавляющем боль­шинстве случаев был немецкий, местные языки в национальных областях империи изучались как второстепенные предметы.

После установления неоабсолютизма было закрыто большинство газет и журна­лов, а к 1853 г. их число сократилось до 72 (против 388 во время революции 1848 г.). В 60-х же годах с крахом неоабсо­лютизма количество изданий резко возрос­ло; в начале 70-х годов в Австрии выходило уже 866 газет и журналов (из них 590 на немецком языке).

 

 

 

 

1.2. Внешняя политика.

 

 Период неоабсолю­тизма был отмечен чрезвычайно застойным характером внутриполитической жизни империи. Неустойчивым, слабым, непроч­ным было и международное положение монархии. В европейских делах Австрия уже не играла прежнюю роль. Лишь в Гер­мании и Италии ей еще удавалось до поры до времени сохранять свои позиции. Более того, канцлер Ф. Шварценберг в начале 50-х годов даже строил планы возрожде­ния былого величия империи. Однако Пруссия была полна решимости осуще­ствить малогерманский вариант объедине­ния германских государств и не соби­ралась делить власть над ними с Габсбургами.

В Германии, как и в Италии, Австрия выступала в качестве главной внешней си­лы, тормозившей национальный и социаль­ный прогресс двух великих народов Евро­пы. Шварценберг заставил правительства десяти германских государств изменить их конституции в консервативном духе. В фев­рале 1853 г. австрийские войска жестоко подавили восстание в Милане, организо­ванное Дж. Мадзини. Частичным укрепле­нием в начале второй половины XIX в. сво-в значительной мере была обязана покро­вительству санкт-петербургского двора. «Сердечное согласие» между обоими дво­рами закрепил визит царя в Вену 1 апреля 1852 г. Николаи I, будучи полностью уве­рен в абсолютной лояльности австрийского императора за услуги, оказанные ему в 1849—1850 гг., не считал уже нужным кон­сультироваться с венским двором даже по крупным, затрагивавшим интересы вели­ких держав вопросам. «Когда я говорю «Россия», я имею в виду также Ав­стрию»,— сказал как-то царь английскому посланнику. Но он глубоко заблуждался, и очень скоро ему пришлось в этом убе­диться.

В 1853 г., когда Россия лицом к лицу столкнулась с сильной коалицией запад­ных держав, Вена оказалась перед дилем­мой: или идти против России, или идти с Россией против западных держав. Гене­ралы во главе с фельдмаршалом Радец-ким, связанные с аристократией, ратовали за соглашение с Петербургом, требуя от России взамен за эту услугу установления австрийского господства над западной частью Балканского полуострова (называ­лись при этом Сербия, Босния, Албания). Министры,   представлявшие   интересы крупной буржуазии, настаивали на совме­стном выступлении против России в союзе с Англией и Францией.

В июне 1854 г. Австрия потребовала от Николая вывести войска из Дунайских княжеств, одновременно расположив у русской границы 330-тысячную армию. Сбылись слова покойного Шварценберга (он скончался в 1852 г.): «Австрия еще удивит мир своей неблагодарностью!» В конце июля 1854 г. русские войска поки­нули княжества, которые тотчас же были оккупированы австрийскими войсками. До военных действий между бывшими союзни­ками дело не дошло, но Австрия отвлекла на себя две трети русских сил, облегчив тем самым успех англо-французских армий под Севастополем. В качестве ответной услуги Вена надеялась получить согласие запад­ных союзников на установление протекто­рата над Сербией и Дунайскими княже­ствами. Но эти расчеты не оправдались. По решению Парижской мирной конференции австрийские войска вынуждены были эва­куироваться из Молдовы и Валахии. Авст­рия потеряла поддержку России, не при­обретя благосклонности Парижа и Лон­дона.

Накануне решающих схваток за реше­ние германского и итальянского вопросов империя оказалась в полной изоляции. Франция и Сардиния заключили союз с целью изгнания Австрии из Италии. 4 июня 1859 г. союзные войска нанесли поражение австрийской армии у Мадженты, а 24 июля наголову разбили ее у Сольферино.

Военное поражение повлекло за собой политическое крушение неоабсолютизма; пришел конец «эре Баха» (министра, с именем которого была связана политика неоабсолютизма). По Цюрихскому миру, заключенному в ноябре 1859 г., империя уступила Пьемонту Ломбардию, сохранив за собой Венецию. Бах, министр внутрен­них дел, фактически возглавлявший прави­тельство с 1852 г., ушел в отставку. Пора­жение обнаружило внутреннюю слабость империи, сделав реформы неизбежными. В Австрии началась эра конституционных экспериментов.

 

 

 

 

 

 

Глава 2. Положение Австрии на международной арене

 

Период неоабсолю­тизма был отмечен чрезвычайно застойным характером внутриполитической жизни империи. Неустойчивым, слабым, непроч­ным было и международное положение монархии. В европейских делах Австрия уже не играла прежнюю роль. Лишь в Гер­мании и Италии ей еще удавалось до поры до времени сохранять свои позиции. Более того, канцлер Ф. Шварценберг в начале 50-х годов даже строил планы возрожде­ния былого величия империи. Однако Пруссия была полна решимости осуще­ствить малогерманский вариант объедине­ния германских государств и не соби­ралась делить власть над ними с Габсбургами. В Германии, как и в Италии, Австрия выступала в качестве главной внешней си­лы, тормозившей национальный и социаль­ный прогресс двух великих народов Евро­пы. Шварценберг заставил правительства десяти германских государств изменить их конституции в консервативном духе. В фев­рале 1853 г. австрийские войска жестоко подавили восстание в Милане, организо­ванное Дж. Мадзини. Частичным укрепле­нием в начале второй половины XIX в. сво­его международного положения Австрия в значительной мере была обязана покро­вительству санкт петербургского двора. «Сердечное согласие» между обоими дво­рами закрепил визит царя в Вену 1 апреля 1852 г. Николай I, будучи полностью уве­рен в абсолютной лояльности австрийского императора за услуги, оказанные ему в 1849—1850 гг., не считал уже нужным кон­сультироваться с венским двором даже по крупным, затрагивавшим интересы вели­ких держав вопросам. «Когда я говорю «Россия», я имею в виду также Ав­стрию[3]»,— сказал как-то царь английскому посланнику. Но он глубоко заблуждался, и очень скоро ему пришлось в этом убе­диться. В 1853 г., когда Россия лицом к лицу столкнулась с сильной коалицией запад­ных держав, Вена оказалась перед дилем­мой: или идти против России, или идти с Россией против западных держав. Гене­ралы во главе с фельдмаршалом Радец-ким, связанные с аристократией, ратовали за соглашение с Петербургом, требуя от России взамен за эту услугу установления австрийского господства над западной частью Балканского полуострова (называ­лись при этом Сербия, Босния, Албания). Министры,   представлявшие   интересы крупной буржуазии, настаивали на совме­стном выступлении против России в союзе с Англией и Францией. В июне 1854 г. Австрия потребовала от Николая вывести войска из Дунайских княжеств, одновременно расположив у русской границы 330-тысячную армию. Сбылись слова покойного Шварценбсрга (он скончался в 1852 г.): «Австрия еще удивит мир своей неблагодарностью!» В конце июля 1854 г. русские войска поки­нули княжества, которые тотчас же были оккупированы австрийскими войсками. До военных действий между бывшими союзни­ками дело не дошло, но Австрия отвлекла на себя две трети русских сил, облегчив тем самым успех англо-французских армий под Севастополем. В качестве ответной услуги Вена надеялась получить согласие запад­ных союзников на установление протекто­рата над Сербией и Дунайскими княже­ствами. Но эти расчеты не оправдались. По решению Парижской мирной конференции австрийские войска вынуждены были эва­куироваться из Молдовы и Валахии. Австрия потеряла поддержку России, не при­обретя благосклонности Парижа и Лон­дона. Накануне решающих схваток за реше­ние германского и итальянского вопросов империя оказалась в полной изоляции. Франция и Сардиния заключили союз с целью изгнания Австрии из Италии. 4 июня 1859 г. союзные войска нанесли поражение австрийской армии у Мадженты, а 24 июля наголову разбили ее у Сольферино. Военное поражение повлекло за собой политическое крушение неоабсолютизма; пришел конец «эре Баха» (министра, с именем которого была связана политика неоабсолютизма). По Цюрихскому миру, заключенному в ноябре 1859 г., империя уступила Пьемонту Ломбардию, сохранив за собой Венецию. Бах, министр внутрен­них дел, фактически возглавлявший прави­тельство с 1852 г., ушел в отставку. Пора­жение обнаружило внутреннюю слабость империи, сделав реформы неизбежными. В Австрии началась эра конституционных экспериментов.

 

2.1. Венгрия 1849-1859 гг.

 

Неоабсолютизм сделал равными в бесправии все народы империи, включая и австро-немецкий. Но наиболее тяжкие испытания выпали на до­лю венгерского народа. Обрушившиеся на него беспримерный террор и гонения пре­следовали цель сломить волю венгров к со­противлению, навсегда покончить с их стремлениями к свободе и независимости. Палач Хайнау, австрийский главнокоман­дующий, пославший на виселицу сотни венгерских патриотов, хвастался, что в Венгрии «в течение ста лет не будет рево­люции». Неоабсолютизму тем не менее не уда­лось подавить мятежный дух венгров, при­вить им рабскую покорность. Не прошло и трех-четырех лет после разгрома револю­ции в Венгрии — этой страшной нацио­нальной катастрофы, как венгерское со­противление чужеземной тирании вновь дало о себе знать. Знамя борьбы подняла эмиграция во главе с Л. Кошутом. В 1853 г. в Венгрии и Трансильвании воз­никли тайные организации, целью которых была подготовка вооруженного восстания. Анализируя опыт революции и освобо­дительной войны, руководство венгерской эмиграции, основные центры которой находились в Париже, Лондоне и Италии, при­шло к выводу, что любое новое восстание в Венгрии может рассчитывать на успех лишь в результате крупных международ­ных осложнений Австрии и в случае под­держки борьбы венгерского народа какой-либо великой державой. Наученные горь­ким опытом братоубийственной войны с румынами и славянами, Кошут и его со­ратники в 50-х годах взяли курс на прими­рение с другими угнетенными нациями, с тем чтобы нс дать возможности австрий­ской камарилье использовать в своих це­лях межнациональную рознь. Однако готовность идти на определен­ные уступки национальным чаяниям невен­герских народов отнюдь не означала отка­за от идеи венгерской гегемонии в многона­циональной Венгрии. Программа Кошута, разработанная в 1850—1851 гг., предус­матривала предоставление самоуправле­ния угнетенным народам Венгерского ко­ролевства на уровне муниципалитетов и комитатов, причем официальным языком и последних признавался язык большинст­ва населения данного комитата. Основным недостатком этой и последующих про­грамм эмиграции был отказ признать при­нцип самоопределения народов Венгрии. Право на автономию, а в крайнем случае даже на отделение, признавалось лишь за Хорватией-Славонией. Судьбу Трансиль-вании, где более половины населения со­ставляли румыны, должен был по замыслу Кошута решить народный референдум.

Но и эта не слишком радикальная про­грамма решения национального вопроса была встречена в штыки господствующим классом Венгрии, обвинявшим Кошута в слишком большой уступчивости, в том, что он якобы подвергает угрозе территориаль­ную целостность королевства. Суть же раз­ногласий между Кошутом и влиятельной в стране дворянской оппозицией заключа­лась в том, что последняя не желала разру­шения империи, добиваясь лишь уничтоже­ния абсолютистского режима, восстанов­ления конституции Венгрии и признания ее особого положения в системе владений Габсбургов. Кошут же и его соратники исходили из перспективы ликвидации Ав­стрийской империи путем вооруженного выступления народов Венгрии в союзе с Францией, итальянским народом и сосед­ними странами — Сербией, Валахией и Молдовой. Накануне войны итало-французской коалиции против Австрии в 1859 г. при посредничестве представителей Пьемонта и Франции между венгерской эмиграцией и румынским князем А. Кузой, избранным одновременно правителем Молдовы и Ва-лахии, было заключено формальное согла­шение о сотрудничестве. Оно предусматри­вало размещение на территории этих кня­жеств венгерских складов оружия, предо­ставление «одинаковых прав и свобод» всем народам Венгрии и ряд других усту­пок в пользу невенгерских национально­стей. Намечались совместное вооруженное выступление венгров с румынами, сербами и хорватами на стороне Италии и Франции и создание затем Дунайской конфедерации в составе Венгрии, Сербии и Объединен­ных княжеств Молдовы и Валахии.

 

 

2.2. Государственный    кризис    1859-1867 гг. и заключение австро-венгерского соглашения.

 

Поражение в войне 1859 г. по­ложило начало глубокому кризису не толь­ко неоабсолютистской системы, но и всей монархии в целом. Спустя неделю после подписания перемирия император обнаро­довал «Лаксенбургский манифест», дав обещание осуществить реформу законода­тельства и администрации. Наряду с адми­нистративно-конституционными реформа­ми вывести империю из кризиса должно было, по замыслу венского двора, решение венгерского вопроса, без которого не мыс­лилось обретение монархией устойчивости и внутренней прочности. Новое правитель­ство, почти сплошь составленное из пред­ставителей консервативной знати, едино­гласно вынесло решение о ведении перего­воров с политическими деятелями Венгрии. В апреле 1860 г. император отменил указ 1849 г. о разделении Венгрии на пять административных округов, объявив од­новременно о своем намерении созвать в будущем государственное собрание Венг­рии и комитетские собрания. Одновремен­но, чтобы завоевать расположение и дове­рие австрийской буржуазии, в мае 1860 г. император созвал рейхсрат, обе­щав впредь решать вопросы, связанные с государственными финансами и бюджетом, с одобрения этого совещательного органа. В октябре 1860 г. при решающем учас­тии венгерских консерваторов-аристокра­тов был подготовлен проект новой консти­туции, обнародованный императором под названием Октябрьского диплома. Его принято считать федералистским, потому что он восстановил законодательные уч­реждения (сеймы, ландтаги) земель и про­винций, входивших в состав империи. Их права в местных делах были расширены. От этого, конечно, империя не. могла пре­вратиться в федерацию земель и провин­ции. Еще более призрачными были уступки в пользу конституционности и парламента­ризма, ибо внешняя политика и военные дела полностью входили в компетенцию монарха и никакому контролю со стороны рейхсрата не подлежали. Наибольшие уступки были сделаны Венгрии. Была ликвидирована Сербская Воеводина, повсюду восстановлена коми-татская система, а венгерский язык объяв­лен официальным языком. Однако план спасения империи с использованием Венг­рии наибольшее сопротивление встретил именно в этой стране. С падением неоабсолютизма Венгрия буквально воспрянула духом после десяти­летней спячки. Движение сопротивления приняло массовый характер, обогатившись новой формой — политической демонстра­цией. Уже в конце октября 1859 г. в Пеште и других городах состоялись многотысяч­ные демонстрации по случаю столетия со дня рождения венгерского писателя Ф. Ка-зинци, И все они, по какому бы поводу ни проводились, носили откровенно антиав­стрийский характер. Летом 1860 г. после высадки на Сицилии краснорубашечников Гарибальди народ Венгрии особенно чутко прислушивался к тому, что происходило в Италии, ожидая избавления оттуда. В рядах отрядов Гарибальди, двигавшихся на север, служили и венгерские доброволь­цы. Уже в мае 1859 г. в Милане был сфор­мирован Венгерский легион под командо­ванием генерала Клапки, а в Париже во главе с Кошутом образована Венгерская национальная директория — руководящий орган венгерской эмиграции. В последнюю декаду июля 1860 г. по всей стране прокатились демонстрации, участники которых провозглашали лозун­ги: «Да здравствует Кошут! Да здравству­ет Гарибальди!» На третий день после про­возглашения Октябрьского диплома в Пеште начались демонстрации протеста. В Ньиредьхазе демонстранты срывали с общественных зданий императорские гер­бы с двуглавым орлом. Началось упорное пассивное сопротивление. Власти комита­тов повсеместно отказывались собирать налоги и поставлять рекрутов для армии. Народ практически проголосовал про­тив диплома. Не приняла его и дворянская оппозиция. Заколебалась даже аристокра­тия. Когда Октябрьский диплом восстано­вил комитетскую систему, немало аристок­ратов отказались занять предложенные им посты глав комитетской администрации. В декабре 1860 г. виднейшие лидеры оппо­зиции Ференц Деак и Йожеф Этвёш откло­нили предложение Франца Иосифа войти в имперское правительство. В январе 1861 г. собрание комитата Хевеш объявило незаконным правление Франца Иосифа в Венгрии. Полная неудача побудила двор в фев­рале 1861 г. совершить очередной крутой поворот. Император призвал к власти представителя буржуазии Антона Шмер-линга, который и подготовил новую, ней­тралистскую конституцию (Февральский патент). Она предусматривала превраще­ние рейхсрата в двухпалатный парламент, состоявший из палаты господ и палаты депутатов, избираемой сеймами и ландта­гами провинций и стран. Новая избира­тельная система, основанная на имущест­венном цензе, обеспечила австро-немец­кой буржуазии значительное представи­тельство в палате депутатов.

Венгрия единодушно отвергла и Фев­ральский патент. Комитатские собрания и муниципалитеты выносили резолюции, в которых объявляли его незаконным и предупреждали, что любой венгерский участник работы рейхсрата будет считать­ся изменником родины. В ходе выборов депутатов венгерского Государственного собрания избирался только тот, кто стоял на платформе восстановления конституции 1848 г. Позицию венгерской оппозиции чет­ко изложил Ф. Деак. Во-первых, Венгрия готова, считал он, договориться с динас­тией и Австрией на основе восстановления конституции 1848 г.; лишь после этого мо­гут быть изменены те ее положения, которые противоречат единству империи. Во-вторых, должно быть признано абсолютное равенство Венгрии с Австрией, без участия которой империя не может быть сохранена; любая попытка игнорировать этот факт встретит энергичное сопротивление венгер­ской нации. Одновременно Деак полностью отвергал и революционный путь решения венгерского вопроса, за который ратовала эмиграция во главе с Кошутом. Государственное собрание отклонило и Октябрьский диплом, и Февральский па­тент, заявив о нежелании Венгрии участво­вать в работе рейхсрата. В ответ 22 августа император распустил Государственное со­брание. Вновь было отменено комитетское самоуправление, комитаты стали управ­ляться императорскими комиссарами; на­бор рекрутов и взимание налогов произво­дились насильственно, в Венгрии было вве­дено военное положение. Нейтралистские установки и немецкий националистический дух Февральского па­тента вызвали возмущение итальянцев, че­хов, поляков, которые отказались послать своих представителей в рейхсрат. В поли­тике Шмерлинга разочаровалась и ав­стрийская буржуазия. Лидер левого крыла австро-немецких либералов Кайзерфельд в декабре 1864 г. выступил в рейхсрате с резкой критикой Шмерлинга, потребовав немедленного заключения соглашения с венграми.

Основной задачей сформированного в июне 1865 г. правительства Белькреди яви­лась подготовка соглашения с Венгрией. Уже в конце декабря 1864 г. по поручению императора был установлен тайный кон­такт с Деаком с целью выяснения условий возможного австро-венгерского соглаше­ния. 16 апреля 1865 г. Ф. Деак объявил о готовности Венгрии пойти на соглашение, если ей будет позволено жить по ее со­бственным законам. Одновременно и сам император, до конца жизни не избавив­шийся от страха перед революцией, проя­вил склонность к примирению с Венгрией. В угоду Ф. Деаку он удалил от власти венгерских министров-аристократов, пре­кратил деятельность военных судов и поло­жил конец централизаторским мероприя­тиям в Венгрии. Следующим шагом на пути к примире­нию с Венгрией явился роспуск в 1865 г. имперского рейхсрата, дабы он не мешал переговорам, и созыв в сентябре того же года венгерского Государственно­го собрания. Спустя неделю Франц Иосиф прекратил действие Февральского патента. «Протесты ландтагов Австрии против отме­ны конституции не были приняты во внима­ние. В декабре Франц Иосиф издал указ о том, чтобы Трансильвания послала своих представителей в Государственное собра­ние, что означало и присоединение этого края к Венгрии вопреки воле румынского большинства населения. Желая подчерк­нуть важность происходящих событий, им­ператор явился в Пешт, чтобы самолично открыть сессию Государственного собра­ния. Камнем преткновения в открывшихся переговорах стало, однако, требование двора подвергнуть ревизии венгерскую конституцию 1848 г. еще до назначения ответственного правительства Венгрии»[4]. В июне 1866 г. обсуждение текста со­глашения, в основе которого лежал проект Ф. Деака, было прервано начавшейся вой­ной с Пруссией. Конфликт с этой страной неуклонно назревал с приходом к власти в 1862 г. прусского канцлера князя Отто фон Бисмарка, видевшего в военном раз­громе Австрии единственный путь к объединению Германии под руководством Пруссии. Бисмарк блестяще использовал как внешнеполитическую изоляцию импе­рии, так и нерешенность ее внутренних про­блем. При этом канцлер переоценивал во­енную мощь Австрии. В целях шантажа он вступил в сношения с венгерской эмигра­цией, намереваясь использовать легион Клапки для вторжения в Венгрию. Он рас­считывал, что в Венгрии вспыхнет восста­ние, хотя отнюдь не собирался ликвидиро­вать империю. Австрия, однако, оказалась намного слабее, чем предполагал железный кан­цлер. В течение одного месяца судьба вой­ны была решена: 3 июля прусские войска наголову разбили австрийцев под Садовой (в Чехии). Победы австрийских войск на итальянском театре военных действий под Кустоцей и флота на Адриатике сущес­твенного значения не имели. 26 июля под диктовку Бисмарка было подписано пере­мирие, согласно которому Австрия навсег­да отказывалась от вмешательства в гер­манские дела, признала руководящую роль Пруссии в Германии, обязывалась выплатить контрибуцию в размере 20 млн. тале­ров. Эти условия были подтверждены Пражским миром от 23 августа 1866 г. Од­новременно Австрия уступила Италии Ве­нецию. Через день после этого, 25 августа 1866 г., возобновились австро-венгерские переговоры о соглашении. Однако они вновь зашли в тупик из-за неуступчивости главы    австрийского    правительства Р. Белькреди, пытавшеюся урезать нрава Венгрии. Между тем левое крыло австро-немецких либералов выступило с требованием немедленного заключения соглаше­ния с Венгрией на дуалистических началах и отставки Белькреди. В конце октября император назначил министром иностран­ных дел Фридриха Бойста, бывшего сак­сонского дипломата, жаждавшего реван­ша над Пруссией и готового ради этого пойти на дуалистическое переустройство империи. Ведение дальнейших переговоров было поручено самому Бойсту, ставшему в феврале 1867 г. главой кабинета. Венгер­скую делегацию нозглакил граф Дюла Андраши. После того как были устранены последние  разногласия,   17  февраля 1867 г. по рекомендации Деака главой ответственного правительства Венгрии был назначен Д. Андраши. Единая Австрийская империя превра­тилась н двухцентовую дуалистическую Австро-Венгрию. В Австрийской империи, писал В. И. Ленин, буржуазно-демократи­ческая революция «…началась 1848 годом и закончилась 1867». В результате там ус­тановилась «…в общем и целом, буржуаз­ная конституция…»[5]. В австрийской поло­вине империи в декабре 1867 г. были утвер­ждены конституция, подтвердившая бур­жуазные принципы ответственности прави­тельства перед парламентом, и основные буржуазные свободы и права. Буржуазные преобразования, однако, были осуществле­ны в наименее выгодной для трудящихся форме: сохранялись монархия, крупное землевладение, аристократические приви­легии и другие пережитки абсолютизма и феодализма. Соглашение закрепило гос­подствующее положение как австро-не­мецкой буржуазии в Австрии (Иислейтании), так и венгерской буржуазии в Венг­рии (Транслейтании); оно стало непреодо­лимым препятствием на пути национально­го развития и освободительных чаяний остальных народов обоих государств. В ис­торической перспективе оно сделало неот­вратимым рост стремлений угнетенных на­родов к национальному освобождению, а в конечном счете и распад империи в 1918 г. События 1866—1867 гг. стали важной вехой и в национальном развитии самих австрийских немцев. В результате пораже­ния в войне 1866 г. австрийские немцы оказались вне формировавшегося нацио­нального государства немцев. Осуществле­ние малогерманского варианта объедине­ния Германии закрыло путь австрийским немцам в новое германское государство, предопределив тем самым дальнейший путь их национального развития и ста­новления самостоятельной австрийской на­ции. Предстояли мучительный пересмотр ве­ками сложившихся ценностей, перестройка их национального самосознания в соответ­ствии с новой ситуацией: «…австрийские немцы должны теперь, в конце концов, по­ставить перед собой вопрос о том, кем они хотят быть — немцами или австрийца­ми?»[6] , — писал Ф. Энгельс. Чувства растерянности, охватившие австрийских немцев, поставленных перед необходимостью выбора, точно и лаконич­но выразил классик австрийской литерату­ры Франц Грильпарцер в следующих сло­вах: «Немцем я родился, являюсь ли я им теперь?»[7] Националь­ное самосознание еще не было готово до конца постичь историческую закономер­ность процесса формирования двух самос­тоятельных наций новой капиталистиче­ской эпохи — немецкой в Германии и авст­ро-немецкой в Австрии. Тем не менее 1866 год стал исходной точкой эволюции национального самосознания и националь­ной психологии,о чем, в частности, свиде­тельствовал тот факт, что зародившаяся тогда идея «аншлюса» (присоединения) немецкой Австрии к объединенной Германии нашла отклик лишь у ничтожного меньшинства австрийской буржуазии. Ее подавляющее большинство ориентирова­лось на национальное развитие в рамках империи, на сохранение последней любой ценой, включая существенные уступки в пользу Венгрии, ибо, как говорил один из ведущих лидеров австрийской либераль­ной буржуазии М. Кайзерфельд, «мир с Венгрией означает для Австрии быть или не быть, и этот мир надо заключить быс­тро»[8].

 

 

Заключение

 

В австрийской части империи австрийская крупная буржуазия встретилась с мощной оппозицией чешской национальной бур­жуазии, политическая активность которой возрастала с разви­тием чешской промышленности. Недовольная засильем австрий­цев и всей централизаторской политикой императора Франца-Иосифа, чешская Национальная партия сразу же после австро-венгерского соглашения 1867 г. обратилась в австрийский рейх­срат с декларацией, требовавшей предоставления в составе империи таких же прав, как и Венгрии, Землям св. Вацлава, т. е. Чехии и Моравии. Одновременно чехи отказались от уча­стия в выборах в рейхсрат до удовлетворения требований поли­тической независимости Чехии. Австрийское правительство от­ветило на требование чехов репрессиями и введением осадного положения в Праге. Чешская буржуазная оппозиция апеллировала к чешскому населению, борьба между австрийской правящей верхушкой и чешской оппозицией обострилась.

Положение в Австрии усложнилось еще тем, что помещики Галиции, в большинстве своем польские дворяне, используя недовольство украинского населения Галиции, выступили с тре­бованием автономии и независимой польской администрации в Галиции. Чтобы не вести одновременно борьбу с чешской н польской оппозицией, австрийское имперское правительство очень скоро нашло общий язык с польскими помещиками, пере­дав им административное управление в Галиции. Так украинские крестьяне, ремесленники и интеллигенция были преданы польской шляхтой, попав под двойной гнет: экс­плуатацию польских помещиков и национальный гнет австрий­цев.

Приблизив к себе польских помещиков, австрийское пра­вительство решило расколоть чешскую буржуазную оппозицию. Это тем более возможно было осуществить, что чешская бур­жуазная оппозиция по сути дела была уже расколота. После 1867 г. в чешской Национальной партии ярко обозначились два крыла: старочешское—во главе с Палацким и Ригером и мла-дочешское—во главе с братьями Греграми и Сладковским. Учитывая некоторую склонность к компромиссу со стороны старочехов, австрийское имперское правительство Эдуарда Тааффе (1879—1893) стало опираться на клерикальный блок с привлечением представителя польских помещиков Грохольского и крайне правого руководителя старочехов Ригера. В 1880 г. Тааффе объявил о введении двуязычия — немецкого и чешско­го—в судопроизводстве и в администрации в чешских обла­стях. С 1882 г. преподавание в Пражском университете стало вестись на немецком и чешском языках. Эта уступка чехам вы­звала бурный протест со стороны австро-немецких национали­стов. Дальнейшая попытка Тааффе расколоть чехов потерпела поражение. Его проект разбить Чехию на чешские и немецкие округа с одновременным предоставлением равных прав чешско­му языку в чешских округах и немецкому в немецких округах, хотя и был согласован со старочехами (так называемый вен­ский компромисс 1890 г.), вызвал негодование и бурю протестов со стороны младочехов, которые прекрасно понимали, что это затруднило бы в дальнейшем образование самостоятельного чешского государства. Да и австрийцы негодовали, не желая признавать равноправие чешского языка даже в округах, где преобладало чешское население. Венский сговор (компромисс) старочехов с австрийским правительством был сорван. Старо-чехи, на которых хотел опереться в своей политике Тааффе, по­теряли свое прежнее влияние. Их лидер Ригер, избиравшийся 27 лет депутатом от чехов Праги, в 1891 г. потерпел поражение. В Чехии возросло влияние младочехов. В 1891 г. была образова­на мелкобуржуазная молодежная организация «Омладина», про­являвшая стремление к сближению с социал-демократическим движением.

На фоне национальной розни в Австрии происходило усиле­ние власти императора. Усиливалась и клерикальная реакция, чему в высшей степени способствовал закон 1883 г., по которому вновь разрешалось открывать в стране конфессиональные, т. е. религиозно-католические, школы. Таким образом, школы в зна­чительной мере были отданы под надзор римско-католической церкви. Активизировала свою деятельность Христианско-соци-альная партия во главе с Люэгером, являвшаяся оплотом клери­кально-феодальной реакции. Одним из способов борьбы клерика­лов против либерализма и национального движения в Австрии являлся антисемитизм.

Правительство Тааффе приняло в 1890 г. аграрный закон, по которому запрещались переделы крестьянских участков. Кресть­янам запрещено было делить землю между сыновьями-наследни­ками, и таким образом происходила своеобразная охрана кулац­ких хозяйств. Псевдославянофильство Тааффе во внутренней политике по­терпело крах ввиду сильной оппозиции со стороны радикальных кругов млалочешской буржуазии при компромиссной позиции старой чешской дворянской знати. Сговор с польскими магнатами

 

 

 

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

 

РАБОТЫ ОБЩЕТЕОРИТИЧЕСКОГО ХАРАКТЕРА

Н.А.Назарбаев «Новый Казахстан в новом мире» (послание президента)

 

источники

1. Союзный договор между Германией, Австро-Венгрией и Италией, заключённый в Вене 20 мая 1882 г.
2. Союзный договор между Великобританией, Францией и Турцией. Константинополь, 12 марта 1854 г. // Новая и новейшая история стран Европы и Америки: Практическое пособие под ред. Пономарева Н.В. М., 2000. Ч. 2.

 

монография и статьи

1. Сказкин С.Д. Конец австро-русского германского союза: Исслед. по ист. рус.-герм. и рус.-австр. отношений/Сказкин С.Д.; Ред. А.Л.Нарочницкий.-М.: 1974
2. Шимов Я. Австро-Венгерская империя. – М.: Изд-во Эксмо, 2003.
3. Вальдхайм К. Австрийский путь: Пер. с нем./Вальдхайм К.Н.Е.Полянов-М.: , 1976.
4. Шнеерсон Л.М.На перепутье европейской политики: Австро-русско-германские отношения (1871-1875 гг.) /Шнеерсон Л.М.-Минск: Университетское, 1984.-207с.

5.Борисов Ю.В. Шарль-Морис Талейран. М., 1989.

6.Вандаль А. Наполеон и Александр I. Т. 4. Ростов-на-Дону, 1995.

7.Виноградов В.Н. Великобритания и Балканы: От Венского конгресса до Крымской войны. М., 1995.

8.Зак Л.А. Англо-австрийские отношения во время войны за освобождение Германии от господства Наполеона // ННИ. 1963. № 4.

9.Зак Л.А. Западные державы и германский вопрос на Веском конгрессе (1814-1815 гг.) // ННИ. 1966. № 3.

10.Международные отношения на Балканах, 1815-1830 гг. М., 1983.

11.Шиндлинг А., Циглер В. Кайзеры (Священная Римская империя, Австрия, Германия). Ростов-на-Дону, 1997.

12.Дебидур А. Дипломатическая история Европы.1814-1878.Т2 Ростов-на-Дону, 1995.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ

РЕСПУБЛИКИ КАЗАХСТАН

 

Казахстанский Национальный Педагогический Университет

им. Абая

 

Факультет международных отношений

Кафедра международных отношений

 

 

 

 

 

 

Австро-Венгрия в ХIX веке

Курсовая работа

 

 

 

 

Студентка 2-го курса:

Ахметжанова Меруерт

Научный руководитель:

с.п. Нуракишев А.А.

 

 

 

 

 

Допущена к защите

зав. кафедрой д.и.н.,

профессором Кузнецовым Е.А.

______________________

«___»___________2007г.

 

 

 

 

 

 

 

Алматы 2007г.

 

 

 

[1] Н.А.Назарбаев Новый Казахстан в новом мире (послание президента)

[2] Маркс К.. Энгельс Ф. Соч. 2-е изд. Т. 22. С. 535.

[3] Бисмарк О. Мысли и воспоминания. М., 1941 стр89

[4] Вальдхайм К. Австрийский путь: Пер. с нем./Вальдхайм К.Н.Е.Полянов-М.: , 1976. с.120

 

[5] Новая и новейшая история стран Европы и Америки: Практическое пособие под ред. Пономарева Н.В. М., 2000. Ч. 2. стр187

[6] Новая и новейшая история стран Европы и Америки: Практическое пособие под ред. Пономарева Н.В. М., 2000. Ч. 2. с 189

[7] Новая и новейшая история стран Европы и Америки: Практическое пособие под ред. Пономарева Н.В. М., 2000. Ч. 2. с186

[8] Дебидур А. Дипломатическая история Европы.1814-1878.Т.1. Ростов-на-Дону1995.