содержание

 

 

 

Ведение…………………………………………………………………………….3

 

 

 

глава 1. ПолитиЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ТурЕции ….……………………….5

 

 

ГЛАВА 2 . ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СТРОЙ И ПОЛИТИКА……………………15

2.1  Органы государственного управления………………………………… 15

2.2  Политические партии. Судебная система………………………………16

 

 

ГЛАВА 3. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКА И ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ

ТУРЕЦКОЙ РЕСПУБЛИКИ………………………………………………………18

3.1  Внешняя политика Турции………………………………………………18

3.2  Вооруженные силы Турецкой республики……………………………. 20

 

 

 

Заключение…………………………………………………………………….23

 

 

Список использованной литературы…………………….…………27

 

 

Введение

 

Турецкая Республика была провозглашена 29 октября 1923. Это произошло после победы национально-освободительного движения во главе с Мустафой Кемалем (известным с 1934 как Ататюрк) в войне за независимость с державами Антанты, которые разгромили Османскую империю в Первой мировой войне, и с греческими войсками, которые попытались захватить значительную часть Анатолии. Конституция 1924 провозглашала, что «суверенитет принадлежит народу» и создавала такую структуру управления, при которой почти вся власть была сосредоточена в руках однопалатного законодательного органа – Великого национального собрания.

Турция — это страна, которая находится в Малой Азии. Входит Кипр. Омывается Средиземным, Эгейским, Мраморным, Черным морями. Климат субтропический.

Природа: нагорье и горы, преобладают степи, 25%- леса и кустарники.

Площадь: 779 450 км ³.

Религия: Ислам (суннизм)

Государственный язык: турецкий.

Столица: Анкара.

Крупные города: Стамбул, Измир, Измит, Анталья.

Основные отрасли хозяйства: туризм, торговля.

Валюта: турецкая лира.

В настоящее время одна из быстроразвивающихся стран.

Экспорт: сталь, фрукты, табак.

Проблемы: этнонациональная (самоопределение курдов, армян), терроризм, Кипр[1].

Также в данной работе были использованы — справочники, монографии, сборники статей, посвященные политике Турции.

Современные западные и турецкие политологи считают, что в 1990-х гг. Турция оказалась перед дилеммой выбора между Европейским союзом и пантюркистским исламизмом. Таким образом, это государство пред­ставляет собой пример «столкновения цивилизаций» в духе концепции Хантингтона. Кемалистская элита решительно отвергла принадлежность своей страны к Ближнему Востоку. Американские эксперты считают, что Ближнему Востоку необходимо «государство-ядро», которое спо­собствовало бы систематическому упорядочиванию (стабилизации) в регионе. Самым подходящим кандидатом на эту роль им представляется Турция. Этого же интуитивно добиваются и турецкие исламисты. Но это грозит выводом страны из-под западного влияния. Другой процесс, ко­торый интенсифицируют кемалисты-националисты, заключающийся в создании «тюркского мира» от Балкан до Восточного Туркестана, также способен изменить прозападную ориентацию Анкары. В этой связи за­падные авторы цитируют высказывание Н. Назарбаева, который в сентяб­ре 1991 г. заявил, что XXI век станет веком Турции. Вероятно, под этим подразумевается создание единого Туркестана. Некоторые американские политики считают, что ориентация Турции на Восток должна использо­ваться Западом. В ближайшем будущем, если в регионе Средиземномо­рья начнется конфронтация между Севером и Югом, Турция могла бы сыграть ключевую роль на той или иной стороне.

Международные отношения Казахстана стали развиваться с образованием независимого государства.

В 90-е годы в связи с большими капиталовложениями турецкого правительства в экономику Республики Казахстан возрос интерес к этой стране. С этим связано повышение популярности идеи пантюркизма.

 

 

 

глава 1. ПолитиЧЕСКОЕ РАЗВИТИЕ ТурЕции

 

В 70 г.г. XI века в малой Азии возник «Сельджукский Султанат». Основатель – вождь сельджукских племен Тогрул – бек. Сельджуки вели постоянные войны с Византией. Значительно усилились в середине XI века. В 1097 г. – крестоносцы нанесли поражение сельджукам под городами Никея и Экишехера. В результате они потеряли значительные территории, завоеванные у Византии.

В 1207г. сельджуки вновь завоевывают Анталью, Киликию, Судак. В 20-30 г.г. XIII века – расцвет государства Сельджуков. Глава государства султан, опирался на личную гвардию. При нем находился «диван» – государственный совет. Основная идеология – ислам. В этот период характерно было распространение религиозных ересей, развивается культ мученичества, идеи мессианства и аскетизма. В середине XIII веке голод. эпидемии в Малой Азии. Султанат был завоеван монголами.

В начале XIV века Сельджукское государство распалось на 12 независимых бейликов.

В 1307 году был убит монголами последний сельджукский султан.

Постоянно выделился самый крупный бейлик- Караманский, позже он получил название Османский.

К 50 г.г. XIV века он завоевал значительные территории на Балканском полуострове (Болгарию, Сербию). Несколько попыток завоевать Византию закончились неудачей.

В 1375 году султан Мурад I проводит административную и судебную реформу. Государство делится на округа (санджики) и области (пашалыки).

В 1361 год из военнопленных и детей-пленных создается корпус янычар, воспитанных в духе личной преданности султану.

Начало XV века было посвящено борьбе Османского государства с антитурецкими выступлениями на Балканском полуострове. В 1453 году турки захватили Константинополь, в 1456 г. — Молдавию, в 1463 г. — Боснию, в 1476 г — Валахию. Папа Римский был обеспокоен быстрым продвижением турков по Европе. 1463-1479 г.г. — Венецианская война. Венеция уступила острова Эгейского моря и вынуждена платить дань. 1480 г. — Гильдик Ахмед-паша завоевал Южную Италию, но дальше продвинуться не смог. Вскоре итальянцы сумели выгнать их оттуда.

В конце XV века Османская Империя окончательно сложилась. Развивалась транзитная торговля и сильная централизованная власть, характеризующаяся агрессивной политикой. В 1516г. Селим I завоевывает Сирию, Хиджаз и Египет.

Были определены основные противники Турции — государство Сефевидов, Габсбургов, Московское и Испания. В 1573г. сформирована антитурецкая «священная лига» (Генуя, Венеция, Савойя, Испания). Венеция теряет Кипр.

В XVII веке боеспособность Османской армии падает. Янычары активно участвуют в дворцовых интригах. Происходит упадок военно-ленной системы. Политика султанов — подавление недовольства населения непосильными сборами и военные походы. Война с Портой закончилась поражением Турции. Она потеряла Венгрию, Славонию, Трансильванию[2].

Причины упадка:

1. Распад военно-ленной системы.
2. Неспособность нации — завоевателей возглавить культурные преобразования.
3. Невыгодное соотношение сил на международной арене.

Османская, или Оттоманская, империя, как называли султанскую Турцию, уже к концу XIX в. превратилась в полуколонию империалистических держав. Формально она считалась самостоятельным государством. Падишах (император), обычно именовавшийся европейцами султаном, был неограниченным самодержцем. В качестве халифа («наместника пророка») он претендовал также на духовную власть над мусульманами «всего мира». Назначаемое султаном правительство именовалось Блистательной Портой, а премьер-министр носил столь же пышный титул великого везира. Турция заключала международные трактаты, отправляла и принимала дипломатических представителей, имела армию и флот, располагала прочими внешними атрибутами суверенной державы. .Но все это было фикцией. Подлинными хозяевами страны являлись иностранные империалисты.

Объявив Османскую империю «больным человеком Европы», империалистические державы присвоили себе «право» решать ее судьбу. Без всякого участия, а часто и без ведома Турции они заключали между собой непосредственно ее касавшиеся договоры и соглашения. Явно и тайно происходил раздел «оттоманского наследства». Многие провинции империи, формально еще остававшиеся под суверенитетом султана, фактически были захвачены иностранными государствами. Боснию и Герцеговину оккупировала Австро-Венгрия, Тунис — Франция, Кипр и Египет — Англия. В Македонии, хотя там. и не было иностранных войск, иностранные так называемые гражданские агентства контролировали деятельность турецких властей и иностранные офицеры возглавляли жандармерию. Иностранные инструкторы находились в турецкой армии, во флоте, в различных учреждениях. Иностранные посольства и консульства вмешивались в любые внутренние турецкие дела, вплоть до вопросов о назначении должностных лиц.

Бедствия народных масс усугублялись диким произволом султанского правительства и местных властей. Вступивший в 1876 г. на престол султан Абдул Хамид II уже через два года уничтожил провозглашенную под давлением прогрессивных кругов конституцию (так называемую «конституцию Мидхата») и установил жестокий террористический режим, вошедший в турецкую историю под красочным названием «зулюм» (угнетение, тирания). Никто в стране не был гарантирован от насилия, захвата имущества, утраты свободы и самой жизни. Полиция и жандармерия, банды башибузуков (иррегулярные войска) и хамидие (иррегулярная конница, получившая свое название по имени султана Абдул Хамида) свирепствовали на всей территории империи, подавляя малейшие проявления национально-освободительных движений и вообще всякого недовольства. Абдул-Хамид возвел в систему жестокие погромы армян, балканских христиан и других национальных меньшинств, заслужив этим прозвище «кровавого султана».

Во всех звеньях правительственного, административного и судебного аппарата царили фаворитизм, лихоимство, казнокрадство. Ни одно даже самое мелкое дело не принималось к рассмотрению без традиционного «бакшиша». Расхищение государственного достояния достигло небывалых даже для Турции размеров. Абдул-Хамид подавал пример. Присвоив лучшие земельные угодья из казенного фонда (главным образом в Ираке), он сделался крупнейшим помещиком. Много казенных земель султан .раздарил своим любимцам. Местные паши сами расхватывали имения. Крупные помещики фактически не платили никаких налогов. Когда приходили сборщики, они откупались от них взяткой или просто выгоняли их.

Губернаторы, облагая население дорожной податью, клали деньги себе в карман, а затем насильно сгоняли крестьян на строительство дорог, которые зачастую так и оставались недостроенными. Например, в санджаке Болу шесть лет строилась, но не была построена дорога протяжением на три часа езды. Подобная же судьба постигла строительство дороги в Европейской Турции между Монастырем и Эльбасаном, тянувшейся около двадцати пяти лет.

В докладе министерства общественных работ за 1880 г. числилась «строящаяся» железнодорожная линия между Муданьей и Каракёем протяжением в 160 км и стоимостью около 7 млн. лир (т.е. около 60 млн. руб.), причем участок от Муданьи до Брусы фигурировал в качестве «почти оконченного». В действительности же отпущенные казной деньги были разворованы, так же как и некоторые закупленные материалы, а спустя несколько лет это «строительство», даже не начатое, было передано в концессию иностранным предпринимателям.

Пытаясь отвлечь народные массы от классовой борьбы и углубить религиозную рознь в стране, Абдул Хамид II сделал орудием своей политики (как внутренней, так и внешней) наиболее реакционное течение — панисламизм, основанное на фикции единства всех мусульман под главенством турецкого султана-халифа. При посредстве панисламизма Абдул Хамид надеялся не только удержать в подчинении мусульманское население империи, но и распространить свое влияние на мусульман России, Индии, Индонезии, Египта, Северной Африки.

Культурное развитие Турции задерживалось на самом низком уровне. Даже те скромные уступки в области культуры, на которые господствующий класс пошел в период Танзимата, были теперь взяты обратно. Народное образование, наука, литература, искусство, пресса были отброшены на несколько десятилетий назад. Основным типом школ оставались средневековые медресе (религиозные училища при мечетях). Светские школы насчитывались единицами, и допускались они преимущественно лишь в тех отраслях образования, без которых не мог обойтись абсолютистский режим (военное дело, медицина, ветеринария).

Прогрессивные писатели и публицисты периода Танзимата подверглись жестоким репрессиям. Многие ив них эмигрировали. Турецкая литература утратила какие бы то ни было прогрессивные черты. Совсем замерла пресса. Из 50 периодических изданий, выходивших на турецком языке в Стамбуле в середине 70-х годов, теперь сохранились лишь три ежедневные газеты тиражом от 2 до 15 тыс. экземпляров и несколько журналов, имевших совсем ничтожное распространение.

Султан Абдул Хамид II смертельно боялся проникновения в Турцию прогрессивных идей. По его приказу был воспрещен ввоз произведений Вольтера, Толстого, Байрона, Шиллера, трудов историков Шлоссера, Вебера, Файфа, Соловьева. В театрах не разрешалось ставить «Гамлета», чтобы народ не видел даже на сцене убийства короля. В числе запрещенных цензурой иностранных пьес были также «Венецианский купец», «Орленок», «Сирано де Бержерак», «Дочь мадам Анго» и многие другие. Из газет и книг, издававшихся в Турции, цензура беспощадно вычеркивала малейшие намеки на революцию или государственные перевороты. Об убийстве в Белграде сербского короля и королевы в 1903 г. турецкие газеты сообщили в следующих выражениях: «Его величество король сербский Александр и королева Драга скончались от удара молнии». Существовал длинный перечень «запрещенных» слов, таких, как «республика», «конституция», «свобода», «право», «равенство», «патриотизм», «герой», «тирания», «кровопролитие» и др. Слово «звезда» (по-турецки «йылдыз») даже в астрономии заменялось словом «светило», чтобы избежать намека на султанский дворец Иылдыз-киоск.

Начало организационного оформления турецкого буржуазно-революционного движения восходит к 1889 г., когда в Стамбуле был впервые создан тайный политический комитет под названием «Единение и прогресс» (по-турецки — «Иттихад ве теракки»). Его учредили студенты военно-медицинского училища албанец Ибрагим Темо, турок Абдулла Джевдет, курд Исхак Сюкути и черкес Мехмед Решид. Через два года, в 1891 г., сформировался заграничный центр турецких буржуазных революционеров Османское общество «Единение и прогресс». С 1892 г. стал выходить в Париже печатный орган общества — газета «Мешверет» («Дебаты») под редакцией Ахмед Риза-бея, учившегося тогда в парижском сельскохозяйственном институте. Стамбульский комитет Единение и прогресс в своем первоначальном составе просуществовал недолго: шпионы Абдул Хамида проведали о нем, последовали аресты, и комитет распался. Но в 1894 г. он был восстановлен при участии возвратившегося к этому времени в Турцию Ахмеда Ризы, историка Мурада, доктора Назыма и некоторых других. В Турции существовали и другие тайные политические кружки, носившие различные наименования — Сторонники свободы, За родину и свободу и т.п. Все они строились строго конспиративно, по принципу «пятерок», и были слабо связаны друг с другом. Комитет Единение и прoгрeсc, или просто Комитет, как его обычно называли в Турции, приобрел наибольшую известность прежде всего потому, что он располагал за границей печатными органами. Помимо, газеты «Мешверет» вскоре появились и другие газеты и журналы турецких эмигрантов: «Шура-и уммет» («Национальное собрание») в Париже, «Османлы» («Османец») в Женеве, «Мизан» («Весы») в Каире, а затем в Женеве, «Истикбаль» («Будущее») — в Неаполе и т.д.

Так началась деятельность турецких буржуазно-революционных организаций, поставивших своей задачей борьбу с абдулхамидовским зулюмом. Участников этих организаций стали называть в Турции «оттоманскими либералами», а за границей — младо турками, понимая тогда под этими расплывчатыми выражениями всех вообще сторонников введения конституционного строя в Турции. Впоследствии младо турками обычно называли уже только членов партии Единение и прогресс.

В 1906 году Комитет Единение и прогресс перенес свое местопребывание в Салоники. В 1908 г. произошла младотурецкая революция.

Новый режим представлялся современникам устойчивым и прочным. Реакционные силы совсем притихли. Султан Абдул Хамид объявил себя сторонником конституции. За исключением нескольких наиболее одиозных деятелей старого режима, бежавших за границу с помощью иностранных посольств (главным образом германского и австро-венгерского), все министры, сановники, генералы, высшее мусульманское духовенство также демонстрировали свою приверженность конституционному строю. После недолгого периода выжидания одобрили младотурецкий переворот и империалистические державы. Они воздержались от осуществления выдвинутого было Италией предложения о вооруженной интервенции в Турции, наподобие той, которая была произведена в 1900 г. в Китае, и стали наперебой выражать сочувствие и похвалу младо туркам. Англия и Россия приостановили проведение в жизнь своей Ревельской программы. Из Македонии были отозваны иностранные офицеры, возглавлявшие жандармерию. Некоторые европейские монархи, в том числе английский король Эдуард VII, отправили султану поздравления с введением конституционного строя. Даже Германия, которой Абдул Хамид оказывал наибольшее предпочтение при выдаче концессий, приглашении инструкторов и вообще во всей своей политике, предпочла не скорбеть о прошлом, а спешно искать сближения с новыми правителями Турции.

«Весна» младотурецкой революции проходила в условиях своеобразного двоевластия. Абдул Хамид II остался на троне. В правительство, составленное из старых султанских сановников, не вошел ни один представитель младо турок. Почти нигде не были сменены губернаторы, полицейские, жандармские и судебные чины. Но наряду с официальными властями (а вернее, над ними) страной управляли младотурецкие комитеты. Центральный комитет Единение и прогресс отправил из Салоник в Стамбул «особую делегацию» для оказания «помощи» правительству и преподания ему «советов» на время до открытия парламента. На деле «особая делегация» полностью подчинила себе правительство. По ее указанию издавались султанские ираде и прочие правительственные распоряжения. Великий визир и министры были обязаны согласовывать с ней все свои действия. Такая же картина наблюдалась в провинциальном правительственном аппарате и в армии. Даже формула присяги, установленная для войск, включала в себя обязательство верности не только султану (притом условное, поскольку он сам будет соблюдать конституцию), но и комитету Единение и прогресс. Принятое прежде в войсках приветствие «да здравствует наш султан» было заменено приветствием «да здравствует нация».

В начале ХХ века в Турции выделяется Мустафа Кемаль Ататюрк – отец Турецкой республики.

Первые признаки зарождения «необъявленной республики» появились в 1919 г. на региональных конгрессах в Балыкесире (26 — 30 июля), Эрзуруме (23 июля — 6 августа) и Алашехире (16 — 26 августа). Избранные на конгрессах исполнительные органы («центральные комитеты» в Балыкесире и Алашехире, «Представительный комитет» в Эрзуруме) получили в свое ведение ряд функций государственной власти — руководство вооруженными отрядами «национальных сил», взимание налогов и сборов, смещение и назначение чиновников и пр. Эрзурумский конгресс проходил под председательством Ататюрка, который возглавил также Представительный комитет Обществ защиты прав восточных вилайетов. Среди решений Эрзурумского конгресса впервые фигурировало открытое требование признания «национальных сил» доминирующим фактором в борьбе турецкого народа за независимость и обеспечения «суверенности национальной воли». В манифесте конгресса прозвучала также недвусмысленная угроза султану: «Если османское правительство (да упасет нас Аллах!) будет вынуждено по распоряжению иностранных держав бросить эти области (восточные вилайеты) на произвол судьбы… будет немедленно создано и провозглашено временное правительство».

4 — 11 сентября 1919 г. в Сивасе состоялся, тоже под председательством Ататюрка, конгресс Обществ защиты прав Анатолии и Румелии (т.е. и азиатской, и европейской частей Турции). Он суммировал наиболее важные решения Эрзурумского конгресса, распространил их на всю страну и соответственно расширил компетенцию нового, всетурецкого Представительного комитета. Формально это была общественная организация, фактически — первое временное правительство революционной Турции. Обращения Ататюрка как председателя Представительного комитета к султану по-прежнему облекались в почтительную верноподданническую форму, однако становились все более решительными и независимыми по содержанию. В октябре 1919 г. Ататюрк прямо просил в шифрованной телеграмме рекомендовать султану «не вмешиваться в политические дела». Показательно также, что основанная в Сивасе газета Представительного комитета многозначительно называлась «Волеизъявление нации» (после перенесения в Анкару — «Национальный суверенитет»).

В конце декабря 1919г. Представительный комитет перенес свою резиденцию из Сиваса в Анкару. Непосредственным побудительным мотивом было выгодное географическое положение Анкары как конечного пункта железнодорожной и прямой телеграфной связи Анатолии со Стамбулом. Вместе с тем постепенное продвижение руководящего центра национально-освободительной борьбы с Востока на Запад (Эрзурум — Сивас — Анкара) имело и политический смысл: локальные интересы восточных вилайетов отходили на второй план. Острие борьбы направлялось теперь против главных врагов нового турецкого государства — западных империалистов и контрреволюционного Стамбула. Смена местопребывания Представительного комитета благоприятствовала также укреплению личного авторитета Ататюрка: в Эрзуруме и даже в Сивасе приходилось значительно чаще оглядываться на консервативные элементы восточной Анатолии и командование сохранившихся там остатков старой османской армии.

С переездом Представительного комитета в Анкару борьба за утверждение нового государственного строя перешла на новый этап. Некоторое время Ататюрк надеялся, что принцип национального суверенитета закрепит османская палата депутатов, созыва которой он добился еще в Сивасе. Но вопреки его предложению она собралась не в Анатолии, а в Стамбуле, ограничившись бесплодными протестами против империалистической агрессии и принятием «Национального обета», важного как декларация независимости Турции, но не содержавшего ни малейшего намека на необходимость внутренних преобразований. На этом палата депутатов вообще закончила свою деятельность, так как 16 марта 1920 г. Стамбул был оккупирован войсками держав Антанты, а последний османский парламент разогнан.

Из-за всего этого новый этап становления Турецкой Республики затянулся почти ровно на целый год: «надлежащее время» наступило лишь в конце октября 1923 г., после подписания Лозаннского мирного договора (24 июля 1923 г.) и освобождения Стамбула от иностранной оккупации (6 октября). За этот срок Ататюрк значительно укрепил свой авторитет внутри страны: была создана вместо аморфных «обществ защиты прав» Народная (впоследствии Народно-республиканская) партия Турции, проведены перевыборы меджлиса и практически устранена из него шумливая клерикальная оппозиция. Существенной частью подготовки к провозглашению республики было также объявление Анкары столицей Турции (13 октября 1923 г.). В результате удалось сравнительно легко провести через меджлис предложенные Ататюрком конституционные изменения — провозглашение республики, присвоение прерогатив главы государства президенту, избрание Ататюрка на этот пост, новый порядок образования правительства и пр.

Подавляющее большинство населения Турции — мусульмане, в основном сунниты ханифитского толка; около 10 млн. шиитов. Шиизм исповедуют курды, арабы, турки. В стране насчитывается примерно 300 тыс. христиан (православные, католики, несториане); более 40 тыс. человек исповедуют иудаизм, около 11 тыс. — езиды. В пределах каждой из этих религий действуют многочисленные течения и секты. Кроме того, в Турции и по сей день неофициально функционируют мусульманские ордена, запрещенные законом 1925 г.

3 марта 1924 г. Великое национальное собрание Турции упразднило халифат, ликвидировало шариатские суды, закрыло медресе. Официально было объявлено об отделении религии от государства, которое более 400 лет имело теократическую форму правления. Лаицизм стал одним из шести принципов, положенных в основу программы Народно-республиканской партии (НРП), принятой в 1931 г.

Столь кардинальные меры тогда были продиктованы опытом предшествовавших этапов развития государства, который показал, что ислам длительное время был одним из существенных препятствий на пути реформ и модернизации Турции. На него опирались самые реакционные круги османского общества, пытавшиеся законсервировать давно отжившие формы социальной жизни.

При этом следует учитывать, что Турция и по сей день единственная из мусульманских стран, объявившая об отделении религии от государства, и в то же время она единственная мусульманская страна — член НАТО. Тем не менее ислам, являвшийся в течение нескольких веков государственной религией Османской империи и регламентировавший все сферы ее жизнедеятельности, сегодня все еще имеет большую опору в массах. С этим фактором вынуждены считаться все без исключения политические партии и группировки в стране.

В турецкой конституции 1961 г. декларировалась свобода совести, вероисповедания и отправления культа (ст. 19). Вместе с тем, в ней еще раз была подтверждена незыблемость светского характера государственной власти. Более того, ст. 153 рассматривала как нарушение закона попытку обойти принцип лаицизма, т.е. в государственных делах следовать религиозным нормам и установлениям. С одной стороны, это свидетельствовало о верности одному из важнейших принципов Кемаля Ататюрка, с другой — сама необходимость такой статьи и ее формулировка подтверждали тот факт, что возникшая еще в годы национально-освободительного движения оппозиция курсу Кемаля Ататюрка, борьба с кемализмом в той или иной форме продолжаются и поныне, причем они всегда выступают с религиозных позиций.

Противодействие политике лаицизма, встретившей ожесточенное сопротивление еще при жизни К. Ататюрка, особенно усилилось в годы второй мировой войны и после установления в Турции многопартийной системы в 1946 г. После 1949 г. с приходом к власти Демократической партии (ДП) заметно оживилась деятельность сект и дервишских орденов, которые, используя религиозные чувства масс, стали активно выступать против республиканской формы правления, принципа лаицизма и влияния западной цивилизации.

Многопартийная система в стране усложнила подход ко многим политическим и идеологическим проблемам, среди которых в настоящее время определенное место занимает ислам. Отношение партий к религии с самого начала было неоднозначным. Движение за возврат к теократической форме правления, выступления под религиозными лозунгами в течение многих послевоенных лет использовались главным образом в политической борьбе против одной из влиятельнейших партий — НРП. Деятельность клерикальных кругов заметно оживлялась с приходом к власти оппозиционных ей партий. Таковы были выступления в Балыкесире, Измире, Анталье, Малатье, Токате, Урфе, Адане, Конье, Кайсери, Эскипазары в период правления Демократической партии в 1950 — 1960 гг., а в 1965 — 1966 гг. — Партии справедливости (ПС), куда влилось немало бывших членов ДП, запрещенной после государственного переворота 27 мая 1960 г. Наиболее сильным было движение в 50-х годах за возврат к нормам ислама — «нуризм», которое возглавил Беддиуззаман Саиди Нурси (Курди).

В эти годы были открыты для посещения 19 гробниц мусульманских «святых», принято решение об открытии в Анкарском университете богословского факультета, разрешено преподавание религиозных предметов в средних школах и сельских педагогических училищах. Были сделаны и другие уступки требованиям клерикалов. Тогда же муллы в мечетях (в нарушение принципа лаицизма) стали получать государственное жалованье. Таким путем ДП, а позднее и ПС приобрели значительное число голосов.

После 1960 г. были приняты некоторые меры для обуздания религиозной пропаганды. 13 июля 1965 г. был издан закон о политических партиях, где особо оговаривалась незыблемость светского характера турецкого государства: «Политические партии не могут выступать за создание халифата», опираться в своей деятельности «на религию, религиозные учения, либо секты», а также «организовывать религиозные торжества» и «принимать в них участие».

С середины 70-х годов обострению экономического кризиса сопутствовали рост анархизма, активизация профашистских элементов и выступления религиозных групп, причем в этих группах, как отмечалось в турецкой печати, было немало студентов и представителей интеллигенции. Этому способствовали нерешенность многих важных проблем, ухудшавшиеся условия жизни, рост дороговизны, безработицы, с одной стороны, разочарование в ценностях западной цивилизации, к которой приобщается Турция, — с другой.

Беспорядки, пожары, возникшие в Малатье в апреле 1978 г. после убийства председателя муниципалитета, сопровождались выступлениями под религиозными лозунгами: «Шариат — единственный порядок», «Праведный путь — это ислам». Толпа примерно в 2 тыс. человек оказала восторженный прием Н. Эрбакану, лидеру Партии национального спасения (ПНС). Идеологи этой партии, в частности А. Гюнер, в качестве модели развития Турции предлагали животворный, созидательный союз «между государственной властью и исламом, достигший наивысшего расцвета в Османской империи в период XVI — XVII вв. и ставший неким „исламо-турецким синтезом»». Сторонники ПНС, по сообщению турецкой печати, прибегли к довольно своеобразному методу пропаганды своих идей. В 1978 г. в руки жителей различных районов Турции попадали бумажные деньги, исписанные лозунгами: «Аллах, спаси турок!», «Ислам — наша нравственность и добродетель!».

По данным журнала «Янкы», внутрипартийная борьба в ПНС ожесточалась в результате различной религиозной принадлежности ее лидеров. Н. Эрбакан являлся сторонником тариката «накшбенди», а Т. Озал — «нурджу».

Официальное существование партии с религиозными установками, в свою очередь, дало толчок к формированию различного рода религиозно-сектантских теоретических организаций типа «Армии исламского освобождения», «Армии религиозных командос» и др., подпольно издававших брошюры расистско-религиозного содержания.

Откровенно националистическую пропаганду с религиозными установками проводила Партия националистического движения (ПНД), довольно влиятельная среди молодежи в конце 70-х годов.

Военный переворот 12 сентября 1980 г. внес существенные коррективы в расстановку политических сил в стране, и, как это видно из заявлений членов Совета национальной безопасности (СНБ), а еще более из возмущенных откликов прессы ряда мусульманских государств на переворот, новое правительство старается ограничить влияние «мусульманского догматизма». В стране была приостановлена деятельность всех политических партий.

В тексте присяги членов СНБ говорилось, что новая конституция Турецкой Республики «будет основана на демократии и лаицизме». Действительно, в статье 2 новой конституции, введенной в действие 11 ноября 1982 г., зафиксировано, что Турецкая Республика — демократическое, светское социально-правовое государство, верное националистическим принципам Ататюрка. В тексте конституции указывается, что, как бы ни были священны религиозные чувства, недопустимо под этим предлогом вмешиваться в государственные дела и политику, что такое вмешательство нарушило бы принцип лаицизма.

 

 

 

ГЛАВА 2 . ГОСУДАРСТВЕННЫЙ СТРОЙ И ПОЛИТИКА

 

2.1.Органы государственного управления.

 

Депутаты Великого национального собрания получали от электората полномочия на четырехлетний период и сами на тот же срок избирали президента, который как глава государства, в свою очередь, назначал премьер-министра и правительство. Конституция провозглашала независимость судебной системы и гарантировала права и свободы граждан. В течение 1920-х годов был разработан новый судебный.

Кемаль оставался президентом вплоть до своей смерти в 1938, а НРП продолжала управлять страной до 1950, пока не потерпела на выборах поражения от Демократической партии (ДП). 27 мая 1960 правительство было свергнуто армией под тем предлогом, что правившая с 1950 по 1960 ДП злоупотребляла властью. Для реорганизации кабинета министров и политической системы Турции был создан Комитет национального единства, состоявший из 38 членов во главе с Джемалем Гюрселем.

Новая конституция, одобренная на всенародном референдуме 9 июля 1961, содержала несколько важных поправок. Были расширены основные права и свободы граждан, включая свободу убеждений, печати и публичных выступлений и гарантии равенства для немусульман. Парламент теперь состоял из двух палат: Сената и Национальной палаты, которая может преодолеть вето Сената 2/3 депутатских мандатов. Президент избирался сроком на 7 лет 2/3 голосов обеих палат; после избрания он был обязан покинуть ряды своей партии и оставаться вне политики.

В 1971 военные вновь вмешались в политику, надеясь подавить общественное недовольство. В Конституцию 1961 были внесены поправки, ограничивавшие политические свободы и права граждан. Было введено чрезвычайное положение, действовавшее до октября 1973. Однако широкие народные волнения и паралич правительства привели в сентябре 1980 к новому военному перевороту и очередному объявлению чрезвычайного положения.

Военный режим сформировал для разработки проекта новой конституции в 1981 Консультативное собрание, которое одобрило новую конституцию в сентябре 1982. Конституция вступила в действие после ее принятия на общенародном референдуме в ноябре 1982.

Конституция 1982 включала длинный перечень гражданских и политических прав, которые могли быть ограничены в случае необходимости защиты «национальной безопасности», «единства государства» и «общественной нравственности». Правительству предоставлялась право вводить чрезвычайное или осадное (военное) положение. Конституция предусматривала всенародные выборы однопалатного Великого национального собрания, которому предоставлялась вся полнота законодательной власти, право назначать премьер-министра и формировать Совет министров, ответственный перед парламентом, а также создавать Конституционный суд. Президенту, избираемому Великим национальным собранием сроком на 7 лет, вручались большие полномочия по исполнительной линии и право вето на законодательные акты. При этом «временными постановлениями» планировалось, что глава военного режима генерал Кенан Эврен становится президентом на первый семилетний срок после вступления конституции в действие.

 

2.2. Политические партии. Судебная система.

 

С 1961 и вплоть до прихода к власти военных в 1980 на политической сцене Турции доминировали Народно-республиканская партия (НРП) и Партия справедливости. НРП была основана в 1923 Мустафой Кемалем. Она находилась у кормила правления в Турции до 1950 и твердо придерживалась политики секуляризма и государственного контроля над экономикой. Партия справедливости состояла в основном из бывших членов Демократической партии, которая находилась у власти с 1950 по 1960. Обе эти партии пользовались примерно равным влиянием, а большинство сформированных ими правительств были коалиционными.

Военный режим, пришедший к власти в 1980, запретил все политические партии и наложил запрет на участие их лидеров и бывших депутатов парламента в какой-либо политической деятельности. В 1983, во время подготовки к ноябрьским выборам в Великое национальное собрание, было разрешено создать три новые партии. Однако военные сохранили контроль над выборами. Из избирательной кампании были исключены авторитетные левая Социал-демократическая партия (СОДЕП) и правая Партия верного пути (ПВП) под тем предлогом, что они фактически выступили преемницами запрещенных Народно-республиканской партии и Партии справедливости.

В итоге на парламентских выборах 1983 соперничали лишь три партии: Национал-демократическая партия (НДП), получившая поддержку военных, умеренно-левая Народническая партия (НП) и консервативная, ориентированная на частное предпринимательство Партия отечества (ПО). По итогам голосования НДП оказалась на третьем месте, а абсолютное большинство мест в Великом национальном собрании получила ПО. Ее лидер Тургут Озал, экономист, который находился на посту заместителя премьер-министра по экономике в течение первых 21 месяцев правления военных, возглавил в декабре 1983 новое правительство страны.

Местные выборы, проведенные в 1984, в которых участвовали также СОДЕП и ПВП, продемонстрировали относительное увеличение влияния основных партий. ПО подтвердила свое положение ведущей политической силы в Турции, существенно оторвавшись от СОДЕП. Напротив, ПВП, НП и НДП выступили слабо. На местных выборах 1989 убедительную победу одержали Социал-демократическая народническая партия (СДНП – создана в 1985 в результате слияния СОДЕП и НП) и ПВП.

В 1989 пост президента занял Тургут Озал. На выборах в Великое национальное собрание в 1991 ПО утратила свои позиции. В результате было сформировано коалиционное правительство из представителей ПВП и СДНП, а премьер-министром стал лидер ПВП Сулейман Демирель, который после смерти Озала в апреле 1993 был избран президентом. Его преемником в Партии верного пути стала Тансу Чиллер – первая женщина в кресле премьер-министра страны.

На выборах в декабре 1995 относительное большинство мест в Великом национальном собрании получила происламская Партия благоденствия. Стремясь предотвратить ее приход к власти, Чиллер пошла на блок с Партией отечества, согласившись на ротацию поста премьер-министра с руководителем этой партии Месутом Йылмазом.

Однако трения между двумя лидерами и обвинения в коррупции, выдвинутые против Тансу Чиллер, вскоре привели к падению правительства. К июню возникла новая коалиция между Партией верного пути и Партией благоденствия, а премьер-министром стал глава последней Неджметтин Эрбакан. После его отставки под давлением секуляристски настроенных военных правительство, в которое, помимо членов Партии отечества, вошли представители еще двух небольших партий, вновь возглавил Йылмаз.

Старые законы Османской империи, основывавшиеся на шариате, были отменены еще в первые годы правления Мустафы Кемаля Великим национальным собранием, в котором большинство мест занимала НРП. Религиозные суды были упразднены в 1924, а принятая в том же году Конституция гарантировала независимость всех других органов судопроизводства. Судебная система состоит из мировых судов с ограниченными полномочиями, которые рассматривают незначительные уголовные и гражданские дела; судов первой инстанции с более широкими полномочиями; основных уголовных судов по особо тяжким уголовным преступлениям; судов правосудия по гражданским и коммерческим делам; Кассационного суда, который является высшей судебной инстанцией, рассматривающей апелляции на судебные решения. Конституция 1982 предусматривает также создание Конституционного суда, проверяющего правовой статус законодательных актов. В основу судебного кодекса Турции положены гражданский кодекс Швейцарии, уголовный кодекс Италии и коммерческий кодекс Германии.

 

 

 

ГЛАВА 3. ВНЕШНЯЯ ПОЛИТИКАИ ВООРУЖЕННЫЕ СИЛЫ

ТУРЕЦКОЙ РЕСПУБЛИКИ

 

3.1  Внешняя политика Турции

 

Новое геополитическое положение Турции, считает турецкий автор Б. Тиби, которое в наши дни распространяется на Центральную Азию и Кавказ, неизмеримо масштабнее, чем имперское могущество Осман­ской империи. Эксперты расходятся во мнениях, какое направление ту­рецкой политики является главным — Центральная Азия или Балканы. Конфликт в Косово, распространившийся на Македонию и Албанию, привел бы к тому, что Турция оказалась бы в эпицентре столкновения в регионе, к которому она предпочла бы более не возвращаться. Турция значительно важнее для Европы, чем для США, считает Тиби. Но Запад должен относиться к Турции, как к самостоятельному партнеру, а не как к послушному исполнителю или проводнику своего влияния.

Немецкий автор В.Гумпель считает, что после крушения коммуниз­ма внешнеполитическое положение Турции не стало проще, а, скорее, усложнилось (Гумпель, 1998. С.24). В то же время очевидно, что Турция представляет собой региональную державу, использующую во внешней политике свое участие в различных организациях и блоках — НАТО, ОБСЕ, ОЭС, ОИК и Д-8. В задачи турецкой внешней политики входит до­стижение следующих целей: укреплять позиции в своем регионе, под­держивать экономическое и по возможности политическое сотрудниче­ство с соседями, дальше развивать отношения с европейскими государ­ствами, оптимально использовать экономические возможности своего присутствия в Черноморском и Центрально-азиатском регионах. Гумпель придерживается точки зрения, что основные усилия турецкой внешней политики должны быть направлены на развитие отношений с ЕС. Что касается отношений Турции с Центральной Азией, Кавказом и тюркскими народами Российской Федерации, то здесь политика Анкары должна быть, и фактически является, осторожной, ограничиваясь в ос­новном культурными и экономический связями.

В 1997 г. был выработан турецкий взгляд на потенциальные угрозы государству, озвученный начальником Генерального штаба турецкой ар­мии — это курдский сепаратизм и исламский фундаментализм (Баджи, 1998. С.31). Однако, считает Х. Баджи, политики и интеллектуалы Турции до сих пор не были способны разработать долгосрочную стратегию сво­его государства. В Турции царит недоумение, что в ЕС принимают вче­рашних противников из Варшавского пакта и игнорируют верного союз­ника по НАТО. Существуют разные подходы со стороны США и ЕС к Турции: первые делают упор на стабильность, Европа — на демократию. Автор считает, что турецко-российские отношения, улучшившиеся по­сле визита В. Черномырдина в 1997 г. в Анкару, будут оказывать в буду­щем прямое влияние на европейские процессы. Сегодня создается впе­чатление, что Турцию сознательно отдаляют от Европы, но это является стратегической ошибкой, заключает Баджи. Новый феномен в турецкой политике — сближение с Израилем. В новых условиях Турция и Израиль являются геополитическими и геостратегическими партнерами. Оба являются важными партнерами США и ЕС на Ближнем Востоке. Этот ав­тор считает, что Западу придется рано или поздно переоценить свое отношение к Турции.

Наиболее реалистичный и трезвый анализ политики Турции в новых условиях пост конфронтационной эры осуществлен в коллективной книге западных авторов (Fuller, Lesser, Henze, Brown, 1993). Совершенно оче­видно, что политика Турции приобрела после 1991 г. новые аспекты, ко­торые придали ей геополитический характер. На это работали ее член­ство в НАТО и связи с Европейским союзом, но наиболее выпукло дан­ная черта выразилась после распада СССР и установления прямых свя­зей между Турцией и новыми тюркскими государствами. По мере того как надежды на создание общетюркской конфедерации исчезали, поли­тика Анкары в Центральной Азии становилась более реалистичной, на­целенной на укрепление экономических, культурных и политических связей с тюркскими государствами региона. Основной целью турецкой политики в регионе стало завоевание экономического плацдарма и обес­печение интересов Турции при разработке нефтяных проектов вокруг Каспийского моря. О новом этапе во внешней политике Турции говорит­ся и в коллективном труде турецких и британских политологов (Dodd, 1992). Турецкая внешняя политика в 1990-е гг. была в чем-то идеалистич­ной, иногда интуитивной, но она формировалась при ясном осознании необходимости действовать в новых условиях международных отноше­ний и проводить новый курс, который обеспечил бы Анкаре присут­ствие как на Западе, так и на Востоке, в первую очередь в тюркском про­странстве бывшего СССР.

Политику Турции в отношении новых тюркских государств внима­тельно исследует О. Смолянский (Smolanski, 1994). Он отмечает, что Тур­ция рассматривала себя как главного зарубежного партнера молодых не­зависимых государств и давала им ясно понять свою позицию. На это ра­ботали различные саммиты тюркских государств, начиная с 1991 г. Анка­ра первой признала независимость этих стран. Азербайджан, Казахстан и Узбекистан взяли курс на копирование светской модели Турецкой Рес­публики. Политическое сотрудничество подкреплялось экономическим -проникновением турецких фирм и инвестициями на государственном уровне. Президенты Н. Назарбаев и Т. Озал, а затем С. Демирель устано­вили тесные «братские» отношения на высшем уровне. В целом, в кон­тексте ирано-турецкого соперничества Казахстан и другие тюркские рес­публики отдавали предпочтение Турции, однако они не могли игнориро­вать роль Ирана в нефтяной и каспийской проблемах. В дальнейшем ли­деры Казахстана и Узбекистана постепенно свели к чисто формальной форме идею тюркского единства, провозглашенную Анкарой официаль­ной доктриной ее внешней политики.

На безопасность Центральной Азии, а также стабильность на более широком пространстве — Евразии, будут оказывать или уже оказывают влияние российско-турецкие отношения, точнее противоречия, считает У. Хальбах (Halbach, 1998, № 6). К ним немецкий ученый относит следую­щие сферы: взаимный экспансионизм на Кавказе, конкуренция на Кас­пийском море и спор вокруг направления черноморских проливов, под­держка сепаратистских движений: курдов — Россией и Чечни — Турцией, споры вокруг модификации Договора об обычных вооружениях в Евро­пе и стремление увеличить свою квоту на Кавказе. Хальбах считает, что отношения между Москвой и Анкарой начали стремительно ухудшаться с 1993 г. и достигли своего пика во время чеченской войны. В 1997 г. на­метилось потепление в политических отношениях. Парадоксально, что, несмотря на все эти перепады в политических отношениях, экономи­ческие связи между двумя странами интенсивно развивались на протя­жении всех 1990-х гг. Центральная Азия была затронута российско-ту­рецким соперничеством в меньшей степени, чем Кавказ. Для Казахста­на узловым является вопрос о маршруте будущего основного трубопро­вода, и в зависимости от решения этого вопроса — Джейхан или Ново­российск — Казахстан остановится в своем выборе стратегического парт­нера в XXI веке.

Автор увидевшей свет в 1998 г. в Лондоне книги «Региональная безо­пасность и будущее Центральной Азии» Хуман Пеймани рассматривает регион с точки зрения соперничества в нем трех держав — Турции, Ира­на и России (Peimani. 1998). Турция, считает автор, является проигравшей стороной в этом соревновании. Возникшие после обретения независи­мости со стороны новых государств Центральной Азии ожидания эконо­мического характера в отношении Анкары обернулись разочарованием. Политическое, экономическое и военное влияние России автор оценива­ет выше. Он характеризует Россию не как дружественную центрально-азиатским государствам страну, а как «вынужденное зло». Будущей вели­кой державой в регионе, считает этот автор, является Иран. Только Иран представляет собой логического и естественного партнера Центральной Азии. При этом автор игнорирует американскую политику в регионе, направленную как раз на нейтрализацию влияния Тегерана и поддержку Турции, в первую очередь по проблеме трубопроводов. Автор ставит в заслугу Ирану то, что он не прибег к экспорту исламской революции в Центральную Азию. Ирану удалось нейтрализовать первоначально за­метное влияние Турции на регион, делает вывод этот автор. В дальней­шем Тегеран и Москва должны найти консенсус по разделению сфер влияния в Центральной Азии. Но Иран будет выступать в этой ситуации как равноправный и равновеликий партнер России[3].

 

3.2 Вооруженные силы Турецкой республики.

 

После 1947 вооруженные силы Турции были полностью реорганизованы с помощью США. Военная служба является обязательной и продолжается 20 месяцев. В 1996 турецкая армия насчитывала ок. 400 тыс. человек личного состава и 258,7 тыс. резервистов. Военно-морской флот имел в своем составе 5 эсминцев, 23 подводные лодки, и в нем служило ок. 51 тыс. человек. В военно-воздушных силах числилось 56,8 тыс. человек, на вооружении находились примерно 500 боевых самолетов и зенитные управляемые ракеты «Найк-Геркулес».

До Второй мировой войны Турция поддерживала добрососедские связи с Югославией, Румынией и Грецией, с которыми заключила Балканский пакт в 1934. Отношения с Болгарией время от времени осложнялись. Дружественное сотрудничество с СССР, основы которого заложили В.И. Ленин и Мустафа Кемаль, сохранялись в течение всего периода между двумя мировыми войнами и ухудшились только после заключения советско-германского пакта в 1939. Отношения с арабскими странами были прохладными из-за недовольства арабов прозападной, антиисламской политикой, проводившейся Ататюрком. Они еще больше ухудшились после 1939, когда Турция смогла убедить Францию и Лигу наций признать аннексию ею сирийской провинции (санджака) Александретта (ныне иль Хатай), ок. 60% населения которой составляли арабы.

Турция вступила во Вторую мировую войну 23 февраля 1945, на стороне союзников и стала одним из государств-основателей ООН. Позднее, в соответствии с доктриной Трумэна, США взяли на себя ответственность за оказание помощи Турции, ранее принадлежавшую Великобритании. В 1952 Турция была принята в НАТО, а в 1955 подписала договор о безопасности с Пакистаном, Ираком, Ираном и Великобританией – Багдадский пакт, который после выхода из него Ирака в 1959 стал называться Организацией Центрального Договора (СЕНТО). Когда Организацию покинули Пакистан и Иран, СЕНТО была распущена (1979).

В 1954 Турция, Греция и Югославия заключили оборонительный военный союз. Однако вскоре между Турцией и Грецией возникли противоречия из-за Кипра, в то время британской колонии. Кипрский конфликт стал приоритетным вопросом во внешней политике страны. Претензии Греции на остров основывались на том, что 80% его населения составляли греки-киприоты, которые желали политического объединения с Грецией (энозиса). Претензии Турции основывались на факторе территориальной близости острова, расположенного в 80 км от ее южного побережья, и на страхе турок-киприотов, составлявших 1/5 всех жителей, что они подвергнутся притеснениям со стороны греческого большинства.

В 1959 Турция, Великобритания и Греция подписали соглашение, гарантировавшее независимость Кипра и запрещавшее как присоединение острова к Греции, так и его раздел. Конфликт между греками-киприотами и турками-киприотами вновь разгорелся в 1963-1964 и повторился в 1967 и летом 1974, едва не приведя к войне между Турцией и Грецией.

После нескольких месяцев конфронтации с Турцией из-за контроля над месторождениями нефти в Эгейском море правившая в то время в Греции военная хунта приняла решение о присоединении Кипра. В середине июля греческие офицеры, командовавшие Национальной гвардией греков-киприотов, свергли правительство Кипра. После обращения турок-киприотов за содействием к Турции ее воинские соединения высадились на острове и оккупировали его северную часть.

Турецкие войска оставались на острове в течение 1990-х годов для оказания поддержки правительству Турецкой Республики Северного Кипра, провозглашенной турками-киприотами. В 1980-е годы Турция, ставшая к тому времени ассоциированным членом Европейского экономического сообщества, обратилась с просьбой о полном членстве в этой организации. Но на 1998 ЕС так и не дал положительного ответа, так что перспективы вхождения в него остались призрачными. Тогда лидеры Турции пошли на расширение сотрудничества с мусульманскими государствами, присоединившись к Организации Исламская конференция. После распада СССР Турция стала инициатором создания Организации экономического сотрудничества причерноморских государств, с помощью которой намеревалась развивать взаимовыгодные контакты с Россией, а также с балканскими и закавказскими государствами. Кроме того, Турция установила тесные экономические и культурные отношения с тюркоязычными республиками Центральной Азии. В 1997–1998 под сильным давлением со стороны США Турция пошла на укрепление военных связей с Израилем, несмотря на критику этой акции со стороны Ирана и других соседних государств[4].

 

 

 

ЗАКЛЮЧЕНИЕ

 

В заключении хотелось бы сказать, что современная Турецкая Республика по-прежнему несет на себе от­блеск славы прошедших столетий, когда Османская империя оставалась самым крупным препятствием на пути русской экспансии в мусульман­ском мире. С крушением советской империи все взоры устремились на Турцию как на явного фаворита в борьбе за Центральную Азию. Эти на­дежды базировались на следующих фундаментальных посылах: во-пер­вых, это особые этнокультурные связи между Турцией и тюркскими на­родами; во-вторых, возможности современной, прозападной, секуляристской Турции как эффективного заслона на пути любой формы мусуль­манского (имеется в виду иранского) экстремизма. Р. Даннройтер приво­дит внушительные данные, свидетельствующие о том, с каким энтузиаз­мом устремилась Анкара во вновь обретенный тюркский мир на терри­тории бывшего СССР. В марте-апреле 1993 г. состоялся ряд визитов выс­ших руководителей крупнейшего тюркского государства в регион, за ними последовали, и стали затем регулярными, визиты лидеров новых тюркских государств в Анатолию. Эти первые встречи несли на себе от­печаток эйфории тюркского единства. В свою очередь Анкара решила подкрепить братские чувства солидной финансовой помощью. Новым государствам были выделены обширные кредиты общей численностью на сумму 1,5 млрд долларов. Были запущены в ход программы по обу­чению в Турции центрально-азиатских студентов и школьников, совмест­ные научные, культурные и технические проекты. Турция способствова­ла вхождению республик региона в Организацию экономического со­трудничества (ОЭС); апофеозом экономической и политической интег­рации тюркских государств стала встреча руководителей в Анкаре в ноябре 1992 г.

Но эйфория общетюркской интеграции вскоре прошла. Это было связано с комплексом объективных и субъективных факторов. Сначала турецкий президент Тургут Озал не встретил понимания своей идеи еди­ного общетюркского рынка, а затем Каримов «вылил ушат холодной воды» на его амбициозные планы интеграции тюркских народов, фактически отвергнув их. Добавим от себя, что остальные (кроме азербайд­жанского) президенты, если не произносили это вслух, то имели в виду то же самое. Постоянное обращение к культурным и историческим кор­ням привело к открытию, что Средняя Азия в этом смысле ближе к Ира­ну, чем к Турции. Кроме того, в регионе у обоих государств появился другой динамичный и энергичный соперник — Пакистан, который также мог бы апеллировать к культурной и мусульманской общности с народа­ми региона (достаточно вспомнить, что средневековая государствен­ность Империи Великих Моголов берет свое начало от прихода тюркских племен из Моголистана /Семиречье/ в Северный Индостан, которые ос­новали новую мусульманскую империю, чьим историческим преемни­ком считает себя Исламабад). Что касается Турции, то ее агитация в пользу тюркского единства среди тюрок Российской Федерации напуга­ла осторожных лидеров Центральной Азии, которые не желали давать повода России для агрессивных действий против тюркского мира.

В целом возобладали экономические реальности. В Центральной Азии увидели, что Турция не способна стать экономическим локомоти­вом для региона. В Турции, в свою очередь, интересы бизнеса требова­ли, как и раньше, при СССР, продолжать сотрудничество с Россией, на которую приходилось до 90% советско-турецкой торговли. На наш взгляд, этот поворот во взаимных отношениях испытал на себе влияние и был ускорен смертью пантюркиста Озала и новым курсом премьера Чиллер, настроенной более прозападно. Тем не менее, считает Даннройтер, Турция заложила основу для своего влияния в будущем в лице мо­лодого поколения, обучающегося в анатолийских университетах и кол­леджах; возможно, на фоне тесных лингвистических и культурных связей Турция сохранит свое положение первой среди равных.

И немного о Казахстане и Турции.

Касаясь двустороннего сотрудничества на международной арене, следует отметить оказание поддержки Казахстаном внешнеполитических задач Турции. Анкарой была выражена особая признательность Президенту Казахстана за содейст­вие в ходе встречи с Президентом Франции в плане обеспе­чения международной поддержки вступления Турции в Та­моженный союз с ЕС. Со своей стороны, Турция продолжает усилия по обеспечению международной поддержки новым независимым государствам Центральной Азии.

Инициатива Казахстана по созыву СВМДА стала также объектом плодотворного сотрудничества двух стран в обла­сти укрепления международной безопасности. Анкара с пол­ным пониманием относится к стремлению Казахстана создать на евразийском пространстве структуры, обеспечи­вающие надлежащие безопасность и уровень доверия. Тур­ция удовлетворена темпами процесса, активным участником которого она является.

Касаясь подходов к региональным проблемам, Турция и Казахстан отмечают важную роль России в сохранении ста­бильности и безопасности на глобальном уровне, выражают готовность к развитию своих отношений с Москвой на прин­ципах невмешательства во внутренние дела, уважения суве­ренитета и территориальной целостности.

Новым явлением в двусторонних политических отноше­ниях стал курдский вопрос. Турецкая сторона поблагодарила руководство Казахстана за проявленную позицию в отноше­нии т.н. «Курдского парламента в изгнании», отраженную в заявлении МИД РК в апреле 1995 года. Вместе с тем, Анкара выражает обеспокоенность в связи с активизацией деятель­ности курдских организаций, в частности ПКК, на террито­рии Казахстана.

Турция высоко оценивает уровень развития отношений Казахстана с центральноазиатскими республиками, в ос­нове которых лежит казахстанская инициатива по созда­нию трехстороннего экономического союза. В Анкаре разделяют озабоченность Казахстана развитием событий в Афганистане.

Успешно развивается сотрудничество двух стран в рамках ОЭС. При этом стороны отмечают наличие проблем внутри внешнеполитического характера, присущих странам-участ­ницам, что создает преграды на пути к широкомасштабному сотрудничеству.

Между Турцией и Казахстаном достигнуто понимание от­носительно того, чтобы Иран, в силу географического распо­ложения   являющийся   транзитным   звеном   между Казахстаном и Турцией, а также крупным торговым партне­ром наших стран, не оказался в международной изоляции.

Стороны согласились о проведении контактов с иранской стороной на предмет беспрепятственного транзита грузов.

«Важнейшим аспектом двусторонних отношений остается проблема транспортировки каспийской нефти, вышедшая за рамки экономического аспекта сотрудничества. В ходе про­шедших переговоров на высшем уровне в период официаль­ного визита Т.Чиллер в Казахстан подписан Протокол о намерениях, предусматривающий создание Постоянной ра­бочей группы с офисом в Алматы для рассмотрения практи­ческих вопросов учреждения Международной акционерной трубопроводной компании.»[5]

Особую роль в обеспечении транспортировки казахстан­ской нефти на мировые рынки начинает играть вопрос о ста­тусе Каспийского моря. Позиция Турции заключается в поддержке усилий Казахстана и Азербайджана добиться раз­дела Каспия на национальные сектора.

Двусторонние торгово-экономические отношения разви­ваются в целом поступательно и имеют устойчивую тенден­цию к расширению. Согласно статистическим данным, за 10 месяцев 1996г. объем товарооборота составил 152,7 млн.долл., в т.ч. экспорт Казахстана — 41,6 млн.долл., им­порт — 111,1 млн.долл.

Продолжается реализация предоставленного Турцией в 1992 г. кредита в размере 200 млн.долл. На конец 1995 года открыто аккредитивов на сумму 172,2 млн.долл., из которых освоено 128,3 млн.долл. Основной причиной затянувшегося процесса освоения всей суммы кредита является слабая под­готовка казахстанской стороной ТЭО большинства проек­тов, а также затягивание представления в Эксимбанк Турции необходимых для проведения экспертизы доку­ментов. В настоящее время положительно решен вопрос финансирования строительства Республиканского детско­го реабилитационного центра «Бобек» в Алматы (23,3 млн.долл.) и кожевенного завода в Павлодаре (20 млн.долл.). К концу 1995 г. года Эксимбанк РК выплатил большую часть задолженности, что позволило устранить препятствия по выделению оставшейся суммы кредита и по­ложительно отразилось на дальнейшем развитии сотрудни­чества между банками.

Активна деятельность турецких деловых кругов в Казах­стане. Так, из 2200 иностранных фирм, осуществляющих со­вместное производство, 319 являются турецкими. Более 200 турецких фирм ведут разработку или приступили к реализа­ции 42 проектов на общую сумму 2 млрд.долл.

Турецкие компании участвуют в реализации крупных проектов в топливно-энергетическом комплексе, а также в модернизации ряда предприятий металлургической промыш­ленности, причем активно привлекаются финансовые ресур­сы и технологии третьих стран.

Укрепляются связи в области банковского дела. В декабре 1995 г. состоялся визит делегации Нацбанка Казахстана, в ходе которого стороны подписали протокол об обмене спе­циалистами.

Однако, несмотря на качественный и количественный прогресс, возможности расширения двустороннего сотрудни­чества используются в недостаточной мере. Реализация со­глашений  и  намеченных  договоренностей  зачастую сталкивается с преодолением бюрократических препон и межведомственной несогласованности, а порой — с бездей­ствием отдельных ведомств.

Сдерживают развитие двусторонних деловых связей и слабо налаженные прямые контакты между министерствами и ведомствами двух стран. Остаются невостребованными возможности турецких компаний в модернизации казахстан­ских предприятий тяжелой индустрии, а также в области энергетики, нефтехимии, транспорта и коммуникаций, сель­ского хозяйства. Широкое поле деятельности для расшире­ния делового сотрудничества открывается в связи с переносом столицы в Акмолу. Турецкая компания «Окан Холдинг» уже начала строительство там пятизвездочной гос­тиницы.

Продолжается двустороннее сотрудничество в области об­разования. В соответствии с соглашением между Казахста­ном и Турцией на обучение в турецких учебных заведениях направлено 1749 человек (в высших учебных заведениях Казахстана обучаются свыше 150 граждан Турции). Харак­теризуя сотрудничество в области образования как перспек­тивное направление двусторонних связей, необходимо отметить определенный прогресс в качественной стороне подготовки кадров. Во время визита министра образования РК в Турцию в июле 1995 г. достигнута договоренность об открытии в Казахстане двух казахско-турецких лицеев и трех центров по изучению турецкого языка.

Визит турецкого Президента С.Демиреля в Алматы в де­кабре 1996 года и его участие в торжествах по случаю пяти­летия независимого Казахстана явились свидетельством того, что казахстанско-турецкие отношения продолжают ус­пешно развиваться на стабильной, предсказуемой и взаимо­выгодной основе.

 

 

 

 

 

СПИСОК ИСПОЛЬЗОВАННОЙ ЛИТЕРАТУРЫ

 

1. Токаев А.А. Под стягом независимости Алматы 1997
2. Турецкая Республика: Справочник. М., 1990
3. Лаумулин М. Казахстан в современных международных отношениях: безопасность, геополитика, политология. ИАЦ «Континент». Алматы 2000 г.
4. Ереемев Д.Е., Мейер М.С. История Турции в Средние века и новое время. М., 1992
5. Алексеев В. М„ Керимов М. А. Внешняя политика Турции. М„ 1961.
6. Алибеков И. В. Государственный капитализм в Турции. М1966.
7. Вдовиченко Д. И. Национальная буржуазия Турции. М„ 1962.
8. Гасратян М. А., Моисеев П. П. Турция ждет перемен. М., 1963.
9. Гусейнов А. А. Профсоюзы в Турции. (I960—1970). М.. 1975.
10. Данциг Б. М. Турецкая республика. М., 1956.
11. Данциг Б. М. Турция. М., 1949.
12. Завриев Д. С. К новейшей истории северо-восточных вилайетов Турции. Тбилиси, 1947.
13. Керим-заде Р. И. Парламент и парламентаризм в Турции. Ин­ститут народов Азии. М.,1969.
14. Киреев И. Г. Национальный и иностранный капитал во внешней торговле Турции. М., 1968.
15. Миллер А. Ф. Очерки новейшей истории Турции. М.—Л., 1948.
16. Киллер А. Ф. Турция и проблема проливов. М., 1947.
17. Моисеев П. П., Гасратян М. А, Турция. М., 1965.
18. Моисеев П., Розалиев Ю. К истории советско-турецких от­ношений. М., 1958.
19. Новейшая история Турции. М., 1968.
20. Шамсутдинов А. М. Национально-освободительная борьба в Турции 1918—1923. М„ 1966.
21. Шамсутдинов А. М. Турецкая республика. Краткий очерк исто­рии 1923-1961. М., 1962.

[1] Турецкая Республика: Справочник. М., 1990

[2] Ереемев Д.Е., Мейер М.С. История Турции в Средние века и новое время. М., 1992

[3] Лаумулин М. Казахстан в современных международных отношениях: безопасность, геополитика, политология. ИАЦ «Континент». Алматы 2000 г.

[4] Лаумулин М. Казахстан в современных международных отношениях: безопасность, геополитика, политология. ИАЦ «Континент». Алматы 2000 г.

[5] Токуаев К.К. Под стягом независиморсти Алматы ., 1997 стр 316.