Астана — Россия теряет не просто влияние. Она теряет Казахстан — одного из последних «близких друзей», с кем еще недавно можно было решать вопросы «одним звонком». Но теперь этот звонок звучит в пустоту. На другом конце провода — молодые чиновники, выпускники западных и турецких вузов, с иным мышлением, другим политическим чутьём и, главное, с совершенно чуждым Кремлю представлением о независимости, отмечает Altyn-orda.kz ссылаясь на мнение эксперта Александра Константинова.
Сегодня в Москве зреет понимание: старые методы больше не работают. На фоне войны в Украине, международной изоляции, падения репутации России и её способности выступать гарантом стабильности, Казахстан стремительно перестраивает систему внешнеполитических координат. Москва ещё не осознала масштаб этой тектонической смены. А в Астане — уже не скрывают: Казахстан больше не младший партнёр, а самостоятельный игрок. И он уходит.
«Телефонного права» больше не существует
На телеканале RTVI российский журналист и эксперт Александр Константинов с тревогой комментирует новые реалии в отношениях между Москвой и Астаной. Ещё недавно, по его словам, «всё решалось одним звонком». Достаточно было связаться с нужным казахстанским чиновником — и любые вопросы устранялись кулуарно, в духе постсоветского братства.
Теперь это больше не работает. Не потому, что «телефоны выключили», а потому, что трубку берут другие — те, с кем в Москве не учились, не выпивали, не охотились, не строили совместных схем. Те, кто ориентирован не на советское прошлое, а на современное международное право, баланс интересов и — что особенно непривычно — внутренние запросы собственного общества.
Старая российская модель влияния, построенная на личных контактах, менторском тоне и неформальных договорённостях, даёт сбой. И пока в Москве звучат обвинения в «неблагодарности» и «предательстве», в Казахстане лишь разводят руками: «Мы просто взрослеем».
Новый Казахстан — без Назарбаева и без Москвы
Ключевой перелом произошёл после январских событий 2022 года — тех самых протестов, которые в Казахстане называют просто «Қаңтар». Официальный нарратив Москвы — помощь ОДКБ в подавлении мятежа — резко контрастирует с реальным итогом: зачистка старых элит, отстранение людей Назарбаева и массовое омоложение управленческого аппарата.
На смену пришли чиновники нового типа — «поколение 90-х»: выросшие в независимом Казахстане, получившие образование не в МГУ или МГИМО, а в университетах Анкары, Вашингтона и Лондона. В кабинетах правительства больше нет тех, кто называет Россию «старшим братом». Да и о Советском Союзе они знают только из учебников — и то, казахстанских.
Это — не идеологический сдвиг. Это сдвиг идентичности.
Турция и Китай заполняют вакуум
С уходом России из постсоветского пространства освободившееся место заполняют два игрока — Турция и Китай. Но делают они это по-разному.
Турция действует через «мягкую силу»: сеть казахско-турецких лицеев, культурные инициативы, религиозные и образовательные связи. Эрдоган активно продвигает Организацию тюркских государств, предлагая Казахстану роль не младшего, а равноправного партнёра. Турецкий бизнес — от кафе и гостиниц до строительства — стал привычной частью казахстанского пейзажа.
Китай же действует системно и в долгую. Он инвестирует в инфраструктуру, энергетику, редкоземельные проекты. Без шума открывает университеты и выдаёт стипендии, не навязывая идеологию. Его подход — осторожный, но эффективный. Казахстан постепенно начинает воспринимать Китай не как угрозу, а как пример.
От многовекторности — к сознательной дистанции
Казахстан всегда декларировал многовекторность. Но если раньше это была формула дипломатического выживания, то теперь — элемент стратегической идентичности.
Сегодняшняя элита Казахстана — это не поколение «между Россией и Западом». Это поколение, которое живёт в новой географии интересов. По сути, Астана выстраивает сеть партнёрств, в которой Москва — лишь один из многих центров, и далеко не главный.
Влияние России за последние 15 лет сократилось с доминирующих 60% до примерно 25-30%. Остальное пространство разделили Турция, Китай, арабский мир и Запад. В нулевые казахстанские министры были выпускниками МГУ и МГИМО. Сегодня — это Гарвард, LSE, METU и Пекинский университет.
Россия опоздала с институциями
Москва слишком долго полагалась на личные связи, игнорируя институты. В отличие от Запада, у неё нет устойчивой сети НКО, think-tank’ов, университетских программ, культурных миссий. Когда личные контакты исчерпались — ничего не осталось.
Российские попытки вернуться в игру — через Россотрудничество, Русское историческое общество и культурные центры — воспринимаются в Казахстане как «имперская угроза». Даже дружественно настроенные к России чиновники просят: «Не вмешивайтесь». Пропаганда и реваншистская риторика из Москвы лишь усиливают антипатию.
Казахстан сам по себе
Новая казахстанская элита — умеренные национал-патриоты, настроенные прагматично. Они хотят развивать страну, не входя в орбиту ни Москвы, ни Пекина, ни Брюсселя. Казахстан позиционирует себя как регионального лидера, рациональную среднюю державу, проводника интересов Центральной Азии в мире.
А значит, все старые формулы — от «русского мира» до ЕАЭС как «нового Евросоюза» — работают всё хуже. Россия всё ещё остаётся важным торговым партнёром, но уже не определяет повестку.
Что дальше?
В 2028 году истекает президентский срок Касым-Жомарта Токаева. По нынешней Конституции он не сможет баллотироваться вновь. Кто придёт ему на смену — большой вопрос. Но ясно одно: это будет человек, ещё дальше отстранённый от советской ностальгии и ближе к глобальному миру.
Москва может обвинять Казахстан в предательстве. Может пытаться вернуть былое влияние. Но реальность такова: у России нет ни ресурсов, ни моделей, ни привлекательности, чтобы конкурировать с Турцией, Китаем и Западом.
Казахстан уходит. Не в сторону врагов России, а в сторону собственного будущего.
Подпись:
Аналитика подготовлена по мотивам выступления Александра Константинова на RTVI, а также по материалам из Астаны. Все оценки, факты и выводы основываются на интервью, открытых источниках и наблюдении за региональной политикой.
