Господин Прокурор!
Искренне благодарю за рассмотрение хотя бы одной ситуации из серии дел, вчерне обозначенных в ПЕРВОМ открытом письме к Вам — 07 апреля 2014г., опубликованном на нашем сайте. Несмотря на то, что в разрез Закона РК о СМИ мы ответа на него не получили даже с задержкой по срокам, тюремно-сизовский телеграф доложил, что дело Марпии Бутабаевой, осужденной по ст. 177 УК РК сразу аж двумя приговорами разных судов, утвержденными в апеляционном и кассационном порядке городским судом южной столицы при поддержке обвинения прокуратурами Бостандыкского и Алмалинского районов, а также их курирующей — г.Алматы, направлено на новое доследование, второе, после пяти с половиной лет отсидки теперь — снова обвиняемой — не так ли? Каким же судом направлено на «ДС» или каким прокурорским органом вынесен протест — сокрыто тайной, хотя её дело рассматривалось в публичном режиме. По каким таким причинам Марпие Бутабаевой, водворенной в учреждение ЛА-155/1 одиннадцатого числа текущего месяца, в течение всей недели, несмотря на её требования, не выдан документ, определяющий перевод из зоны в СИЗО? Конечно, здесь надо сетовать в адрес спецпрокуроров, однако, все пути, как известно, ведут в Рим, т.е. в нашем случае — Генеральную прокуратуру, организующую и осуществляющую общий надзор с момента предъявления обвинения и ареста подозреваемого до выхода его на свободу после отбытия наказания.
Как получилось, что прокуратура не доглядела, и по делу Бутабаевой оказались вынесенными два приговора — в нарушение как действующего законодательства, так и мировых стандартов? Ответ напрашивается сам: бездействие и непрофессионализм надзорного органа и отсутствие в нем ответственности. Это легко подтверждается повторяющимися в судах обстоятельствами. Такими, например. На заседании Надзорной коллегии Верховного Суда РК 20 августа прошлого года по рассмотрению дела в отношении Благодарных представитель Генеральной прокуратуры, ратуя за законность приговора, поддержал свою позицию чтением выводов обвинительного заключения районного следствия, прямо противоречащим материалам дела, что коллегия подтвердила внесением в адрес Генеральной прокуратуры частного определения, кстати, до сих пор неисполненного. То же было и в процессах в Алмалинском суде, рассматривающем после Бостандыкского — в связи со сменой подсудности — дело Бутабаевой после предыдущего «ДС». Часто запинаясь, будто впервые видит текст, представитель прокуратуры Алмалинского района, прочёл заключение, раннее звучавшее в стенах Бостандыкского суда. Или это было другое, но настолько похожее, что казалось братом-близнецом? Причём, без внимания к странному определению территориальной подследственности и подсудности. Местом преступления следствием определяется место передачи денег, хотя по утверждению Верховного Суда такое действо не является незаконным. Местом преступления является место его окончания, когда обвиняемый распорядился похищенными средствами или чужим имуществом в своих целях. Преступление в нашем случае выразилось в приобретении земельного участка для членов своей организации на добровольно собранные «асаром» средства и произошло это на территории Илийского района Алматинской области, ныне вошедшей в пределы южной столицы. Однако, на время следствия по делу Бутабаевой, местом, где ею, а точнее юристом Мамытовой, были потрачены средства на приобретение участка, являлась область. Согласно законодательству, сделки, связанные с землёй, рассматриваются по месту её расположения — тем более, что спор о деньгах, который определяет сам суд, неотъемлемо связан с данным земельным участком. Следовательно и территориальная подследственность — областная. Тогда почему Бутабаева находится в городском СИЗО Алматы? По нарушению каких норм закона дело доследуется? Сознательного искажения следствием фактов: не опечатанного после выемки вещдоков сейфа, в результате чего исчезла вся доказательная база, документы юридического лица вместе с его печатью, бланки расписок, впоследствии предъявленные в суд уже заполненными, но с фальсифицированной подписью Бутабаевой, большая сумма спонсорских средств в валюте США и тенге? Или по факту принуждения Бутабаевой к подписанию документов о получении некими лицами кредита в банке? А может быть прокуроры докопались, что Бутабаеву взяли под арест как только она получила разрешение на раздел земли — ведь судили её за то, что этот раздел не был проведен? Или по поводу приобретения Бутабаевой земельного участка в Карасайском районе для члена организации Баян Усен за средства последней и переданного ей соответствующим договором задолго до суда. Ни в одном из наличествующих двух приговоров эта сделка не рассматривалась, в отдельное производство не выделялась, однако во исполнение приговоров судья Карасайского района Жанбырбаева, а во след за ней апелляционная и кассационная коллегии областного Алматинского суда удовлетворяют иск и отменяют своей волей договор, не имеющий отношения к данному делу Бутабаевой. При таком понимании законодательства и на основании двух вошедших в силу приговоров Бутабаеву можно признать виновной в чем угодно, например, в преступлениях, значащихся за Виктором Храпуновым — ведь и к нему Марпия обращалась за советом: как помочь бездомным многодетным семьям. И призвать к ответственности Имангали Тасмагамбетова, порекомендовавшего Бутабаевой приобрести в области для индивидуального строительства большой участок — в целях экономии средств далеко не богатых людей. Но возможно нашелся профи, который, анализируя нарушения законности, увидел, что отказ финпола г.Алматы в возбуждении уголовного дела по статье «за отсутствием…» не отменен и уголовное преследование со всеми вытекающими последствиями незаконно?
Господин Прокурор, в связи с передачей дела на доследование еще теплится надежда, что выше поставленные вопросы будут разрешены и тем самым специалисты вверенного Вам органа покажут наличие у них профессиональных навыков в области права.
Также обращаю Ваше внимание на неисполнение прокуратурой г.Алматы в течение двух последних лет уже десятка поручений Генеральной, в которых предлагается прокурорским реагированием с истребованием дела, решение по которому вынесено Бостандыкским районным судом 20.02.2008 с принятием частного определения о нарушении законодательства при оформлении сделок по договорам о полном расчёте, объяснить заявителям, почему вошедшее в силу решение игнорируется судьями районных и городского суда Алматы и почему не исполнено частное определение. Разве надзорный орган, курирующий Бостандыкский район, не обязан контролировать исполнение решения суда, вошедшее в силу? По сообщению алматинского городского суда горпрокуратура своим запросом от 09 ноября 2013 г. затребовала данное дело и только 09 июня 2014 г., т.е. спустя девять месяцев ( вот сроки -да!) получена отписка от заместителя прокурора города г-на Жуйриктаева, которую оставить без внимания, ну, просто, невозможно. Перечисляя целый комплекс процессуальных действий судов по последствиям признанного незаконным решения акима г.Алматы от 12.05.2007г. о выделении 84-м алматинцам земельных участков на свалке в Турксибском районе, он или его исполнитель — некто Кыдырбаев Б., забывают хотя бы вскользь упомянуть о сути запроса: если, согласно Конституции РК, вошедшие в силу судебные акты обязательны для исполнения всеми органами, то почему решение от 20.02.2008г. необязательно для судей г.Алматы, но обязательно для областного алматинского суда? Кассационная коллегия областного суда отменила все незаконные решения и приняла правильное, согласившись с тем, что лицо, не обладавшее полномочиями добросовестного приобретателя не является «правообладателем для предъявления иска, поскольку в права собственности не вступало. И более — действуя на основании генеральной доверенности, выданной на совершение определённых действий лицо не могло совершать сделки от имени представляемого ни в отношении себя лично, ни в отношении другого лица, представителем которого он одновременно является». Верховный надзор признал эти выводы соответствующими Закону.
Следует ли понимать, господин Генеральный прокурор, что для Алматинской области существует одно законодательство, для города Алматы — другое и где с последним можно ознакомиться? Тогда — как быть с установленным единообразием применения норм закона и положениями Конституции РК?
Заместитель городского прокурора курируемый Генеральной прокуратурой — или не курируемый, находящийся на самостоятельных хлебах, предлагает заявителям за разрешением спора обращаться в вышестоящий, т. е. надзорный Верховный суд РК. Спасибо за совет — конечно, обратимся. Однако, для чего существуют местные надзорные суды и местные прокуратуры — что бы их регулярно поправляли Верховные органы? Не лучше ли в целях экономии бюджета часть их сократить? И другой вопрос — почему контроль за исполнением закона, в данном случае вошедшего в силу судебного акта и неотмененного частного определения, господин Жуйриктаев возлагает на заявителей? При этом, однако, он не сообщает, передаёт ли он вместе с надзором и свои прокурорские функции? В данном органе одна рука не знает, что делает другая. Буквально, за день до того, когда прокурор Жуйриктаев подписывал своё видение разрешения государственной проблемы — неисполнение положения Конституции РК и ст.21 ГПК РК посредством обращения не надзорного органа, а заявителей — в вышестоящие инстанции, о тех же проблемах разнообразного применения закона в одном из кабинетов городской прокуратуры я поясняла его хозяину, исполняющему очередное поручение Генеральной. Меня заверили, что будут затребованы все первичные дела, легшие в основу рассмотрения последствий, и позже подтвердили, что такой запрос был сделан именно в указанную дату. Тогда как же заместитель прокурора отписывается этим числом и надо ли его отписку считать ответом на моё посещение прокуратуры г. Алматы не по личной, к тому же, инициативе? Складывается впечатление, что меня в очередной раз пытаются обвести вокруг пальца — рабочий телефон исполнителя, как и сотовый лица, у которого я была с визитом, упорно молчат? Или это рекомендация районно-городским судам — ведь заинтересовалась же судья Ауэзовского района С. Бекбосынова, откуда у исков, подаваемых лицом, которому отказано судом в признании его добросовестным приобретателем, ноги растут. Кстати, в запросах в прокуратуры не оспаривается необоснованность уже вынесенных решений эту проблему так понимают сами исполнители и их шефы. Вопрос стоит иначе и однозначно: почему отказано в исполнении определенному акту — шрифтом, что ли, не вышел или бумага успела пожелтеть? Текст, подписанный г-ном Жуйриктаевым, будто повторный и очень знакомый. Явно переписан. Почти слово в слово. Из другого ответа. Городского суда. От 26.09.2013 г. Заверенного его бывшим председателем г-ном Таймерденовым. Позже направленный нами с комментариями в Администрацию Президента, а ею — в Генеральную прокуратуру. И вот теперь по кругу нам — с перечислением дат судов по «свалочному» делу и сообщением о действиях судей, дававших нам пояснения, прямо противоположные неисполненному акту от 20.02.2008г. и материалам дел. Без ссылки на вторую половину прошлого и первую нынешнего года, поскольку суды по последствиям не остановлены, где судьи уже в порядке закона соглашаются с правильностью подписания исполнительных листов судебными исполнителями, объединении этих листов, предъявления их до вступления решения в силу или неучитывание в них погашенных сумм. Странно и то, что рекомендуя обращаться в Верховный суд, прокуратура не обращает внимания на отказ районными судами от принятии заявлений о рассмотрении по вновь открывшимся обстоятельствам — наличии прежде неизвестного ответчикам неисполненного решения. Судья Турдыгулов, например, служащий в Ауэзовском районе, письменно заявляет, что обязаны были ответчики знать о нем, ведь один из них вызывался в качестве свидетеля и своевременно представить этот акт. Теперь … срок прошёл. Исходя из этого: неотмененные и неисполненные судебные решения обладают сроком давности? Почему же соответствующие органы молчат, что Конституция РК регулируется подзаконными актами, видимо в них и прописано, что действие вошедших в силу судебных документов, если они кому-то, например, судье или прокурору неугодны, отменяется …. временем?
Господин Генеральный Прокурор, может быть Вы разрешите эту загадку и заодно поясните, почему за исполнением вошедших в силу судебных актов должно осуществлять надзор гражданам, далеким от правоохранительных органов?
Выразить прилюдно недоверие заместителю прокурора за отписку весьма сложно, однако таковое ему выражалось при рассмотрении горсудом Алматы дела Бутабаевой. И хотя суд не удовлетворил этого отвода и не принял отвода председательствующего судьи, на следующем заседание, когда вводились в силу два приговора, господин Жуйриктаев, равно как и г-н Ештай, уже отсутствовали. Их заменили другой прокурор, и другой судья… Или отводы были таким странным способом удовлетворены или названные господа решили новым методом снять с себя всякую ответственность за допущенный беспредел? Но это — вряд ли: ведь один — первый заместитель прокурора города, второй — председатель городского суда. Им по статусу положено отвечать за действия своих подчиненных не только перед Президентом страны, но и нами: ответчиками-заявителями-истцами ….
Господин Генеральный прокурор, согласно ответа из КНБ РК от 20.12. 2013г. этой инстанцией было зарегистрировано наше обращение о неправомерных действиях должностных лиц судов, ДВД и прокуратуры г.Алматы и для определения подследственности направлено в Генеральную прокуратуру РК, т.е. в Рим, где сходятся все тропы. Из возглавляемого Вами органа ответ до сих пор не получен. Почему?
Исходя из представленных фактов, прошу пояснить, если прокуроры не надзирают за однообразием и правильностью применения норм закона, соглашаются с нарушениями следствий, добавляя работы судам отправкой дел на «ДС», то за чем они надзирают в самом деле? Может быть за новинками по юриспруденции?
Для сведения пользователей сайта: материал направлен как в Генеральную прокуратуру для ответа по существу, так для сведения в Верховный Суд РК и Администрацию Президента РК.
