[:ru]
Почему в деле возрождения, презентации и популяризации внутри страны и за рубежом традиционной казахской культуры мы слишком часто допускаем странные опусы и позорные ляпсусы? Самая ужасная вещь за годы Независимости – это распространение по многострадальной планете, и без того изнывающей от человеческой лжи и грязи ноосферы, очередного фейка от Казахстана «мы – номады, мы – тенгрианцы-шаманисты». И подстраивание всей этно- и культурной продукции, истории и идеологии под этот национальный бред (который, однако, понимается в государстве как бренд).
Если это срочно не прекратить, мы действительно останемся и даже преуспеем в том, что мы – «страна Бората». Недаром профессор из Японии У. Томохико, знаток казахской истории, читающий в оригинале, даже на арабице, казахские источники, с японской скрупулезностью вычитавший все наследие прошлых веков, не может понять, почему согласно историческим источникам казахи выступают самыми обычными мусульманами, но в современном Казахстане принято скрывать и принижать этот факт, и распространять версию о шаманизме.
На самом деле все это не прибавляет нам международного доверия и уважения. Это странная, подозрительная ситуация с зыбкой цивилизационной самоидентификацией целой страны в сердце Евразии. Стремление из политтехнологических соображений выдавать желаемое за действительное, скрывать что-то важное, пытаться переиначить, культурно перекодировать родной народ (недаром периодически в Казахстане раздаются голоса, разумеется сверху, в пользу отказа от окончания «стан» в названии государства, что на самом деле равнозначно перечеркиванию истории или призыву отказаться от фамилий и имен отцов и дедов).
Длящийся вот уже три десятилетия общенациональный аутотренинг по избавлению от «неудобного» ислама и желание части казахов, особенно элиты, позиционировать себя в мире «плохими мусульманами» и «свободными» шаманистами (скажите уж сразу: «шаманисты-демократы»), должно быть, давно уже заинтересовало зарубежных ученых для изучения на предмет чьей-то идеологической диверсии либо психопатологии. Хотя не исключено, что весь этот вздор, винегрет в области идеологии элементарно связан с плохой просвещенностью, непреодолимым историческим «манкуртизмом» казахов.
Прибывающие в страну за годы Независимости казахи из Китая, Монголии, Турции также диву даются, спрашивая: откуда все это взялось, эти громогласные заявления про номадизм и шаманизм, ведь когда наши горемычные предки отсюда уходили в 20-30-е годы, они были обычными мусульманами, «мусылман баласы»? И причем тут номадизм? Все в мире знают, что мусульмане могут быть и рыбаками, и скотоводами, и моряками, и земледельцами, и летчиками.
Вся наша событийная история, исторические и литературные источники, архитектурные памятники, генеалогии аристократических и простых родов, антропонимика (имена и фамилии), биографии наших великих людей, музейные экспонаты и даже любое интервью с любым попавшим под руку, самым падшим представителем самого отдаленного казахского аула – все это безоговорочно будет свидетельствовать о том, что казахи – это всего-навсего тюркоязычные мусульмане. Ибо тот же казах-алкоголик, бедолага, если его прижать к стенке вопросом о религиозной идентичности, сможет лишь пробормотать, что как и отцы и деды, он в сущности на подсознательном уровне боится только Аллаха, а также переживает, что за свое пьянство может попасть в «тозак» (мусульманский «ад»).
Любому здравомыслящему человеку и наблюдателю очевидна мусульманская принадлежность казахов, без всяких оговорок, кроме одной: по причине атеизма и глубокой советизации они с некоторых пор выступают как мусульмане-«грешники» (кунахар), во многом позабывшие Бога и свое мусульманство. Но это уже нравственная и теологическая проблема, и в этой области существует дискуссия о том, с какой дозы и категории греха «плохой мусульманин» превращается (постепенно или внезапно) в «кафира». А для исторической науки, культурологии и социологии значимо лишь то, что в культурно-цивилизационном паспорте казаха перед лицом глобального сообщества его принадлежность выражается в однозначном определении: «мусульманин-суннит». А значит, и презентовать, и лечить казаха, и развивать его надо по этому «диагнозу».
Бредовая идея о казахском шаманизме навязана нации оторванными от реальности искусствоведами, интеллигентиками-очкариками, копошащимися не в тех книжонках в своих темных душных кабинетах. Потом они, в свою очередь, бегут в кабинет к важному чиновнику от культуры (пользуясь родо-племенной близостью, общими темными делишками), чтобы сваливать с больной головы на здоровую, обрабатывая этого наивного хозяйственника-чинушу своими «перлами». Отсюда – раздувание идеи Великой Степи, «Вечный Ель» и пр., мания археологии, «золотая лихорадка». На самом деле кочевники вообще мало совместимы с археологией (как невидимки, они ничего не оставляют после себя, т.к. кожа, войлок, дерево разлагаются в земле очень быстро). Казахи-кочевники были сильны не в материальной культуре, а в психологии, этике, кодексе чести, в устно-вербальном искусстве, красноречии.
Но неугомонные лысые очкарики для того, чтобы оттяпать себе жирный кусок от государственных грантов, все эти годы искушали координаторов, топ-менеджеров сферы науки и культуры, что, мол, необходимо вложить миллиарды народных денег в тупое вещеведение, т.е. археологию и этнологию, а также в размалеванных певцов и певичек, и вот-вот мы сделаем очередную сенсацию – находку Золотого Человека номер такой-то или еще что-то. И все для того, чтобы мир или хотя бы соседи по Центральной Азии ахнули и лопнули от зависти.
Глупцам невдомек, что пусть даже позолоченные, эти трупы и скелеты с черепами, а также воющие как волки шаманы не спасут деградирующую нацию от заразы педофилии, терроризма, алкоголизма и т.д., не сделают страну истинной «страной счастья» Асана Кайгы («Великий Печальник», суфий Хасан Сабитулы). И что в действительности Золотого Человека надо искать не в мертвых курганах и под землей… Потому что, как объясняли великие провидцы казахов, истинный «золотой человек» – это модель благородного человека, «кәміл адам». А значит, приоритетом культурного наследия должно быть открытие животворящих родников нашей Духовной Традиции, философии Йассауи, Степного Знания-Даналык, духовных сокровищниц вечно актуального казахского фольклора и поэзии, спасительные формулы и рецепты счастья от национального гения Абая.
Другой яркий пример пренебрежительного и формального отношения к национальной культуре. В последние годы ряд неравнодушных авторов поднимали в СМИ проблему презентации подлинной национальной одежды казахов, аргументировано доказывая, что рекламируемый нашими артистами на сцене казахский национальный костюм (в том числе, к великому сожаленью, и на таком респектабельном мероприятии, как айтыс) является пародией на одежду наших предков. В то же время в новых исторических фильмах стараются уже воспроизводить исторически правдоподобный визуальный образ народа («Биржан сал», «Кочевник» и др.).
Казалось бы: со стороны экспертов-энтузиастов чиновникам даны подробные, бесплатные рекомендации и подсказаны конкретные шаги к изменению ситуации: что надо на государственном уровне вмешаться в вопрос национальной одежды, рекламировать настоящие образцы из музеев, исторических фотографий и описаний источников, приструнить оралманов, специализирующихся на пошиве и продаже казахских чапанов и головных уборов, для общенациональных мероприятий и международных фестивалей, презентаций, выступлений по ТВ разработать регламентации, дресс-код (не унификация, но хотя бы некоторое упорядочение и недопущение грубых искажений канонов традиционной одежды), воспитывать с детства уважение к национальному костюму, ко всем его элементам, наравне с уважением к другим символам государства, как флаг, гимн.
Уже три десятилетия мы терпим эти придуманные кем-то аляпистые чапаны, колпаки и треухи, белые брюки и белые мужские чапаны (и что это за пугало получается?), антиказахские «цыганские» и «латиноамериканские» платья с бесконечными оборками, которые даже в кошмарном сне не могли присниться нашим прабабушкам. Словно заговоренные и заколдованные совковыми хореографами и театральными костюмерами, мы все еще не можем избавить бедных казахских девочек от гротескных, «индейских» птичьих перьев на огромных шлемообразных или лохматых головных уборах (типа дагестанской папахи).
Хотя даже в ранних казахских советских фильмах (режиссера Шакена Айманова) костюмы казахов ближе к историческому оригиналу, а на головах девушек обычно красуется маленькая женственная шапочка – воспетая всеми поэтами прошлого традиционная тюбетейка, при желании украшаемая легкими «перьями Шехерезады». А в более ранние эпохи на шапках казахских девушек были павлиньи перья, а это даже в Европе считалось признаком высокого положения и богатства особы.
Даже казахстанский историк Ирина Ерофеева, несмотря на свое русское происхождение, движимая чувством патриотизма, однажды не выдержала и высказалась по поводу безвкусных крупных узоров и тому подобной несуразицы на костюмах казахских артистов. Спасибо ей; мы знаем, что Ирина Викторовна внесла весомый вклад в изучение истории и культурного наследия казахской аристократии, ханов и султанов, и уж кому-кому, но ей хорошо известны исторически достоверные, изысканные, настоящие костюмы древних казахов, напоминающие не угловатых чукчей и якутов, а скорее персонажей турецкого сериала «Сулейман Великолепный».
Но господину А. Мухамедиулы, теперь уже экс-министру культуры, всегда было, извините, пофиг на это. Типа, «мелочи». У этого министра как раз не было обратной связи с народом, со знающими людьми (которые как раз не просили у него никаких денег, но просто предлагали решения, умные идеи по повышению имиджа казахской культуры), и нынешняя его отставка вполне закономерная. Надеемся, что новый министр культуры А. Раимкулова сдвинет это дело с мертвой точки. Тем более она – женщина, у которой более обостренное эстетическое чувство. Китайская мудрость гласит, что «ничто так не важно, как мелочи». Но в действительности национальный костюм как важнейший этноидентифицирующий маркер и визуальный образ культуры – это вовсе не мелочь и не шутка в современном мире. Это – вопрос международного имиджа казахской культуры и государства в целом.
Назира Даутбек-кызы
Новости Казахстана. Алтынорда.
[:]
