(или: как нам восстановить и пропагандировать конкурентный этнический образ Казаха?)
«….«Всадница» является «типичным примером портрета-картины, в котором всё задумано как апофеоз красоты и жизнерадостной юности, как апофеоз безмятежности ощущения жизни, и всё это заключено в двух действующих лицах — молодой наезднице и маленькой девочке…..Наездница представлена художником молодой и красивой, а лошадь служит «как бы пьедесталом её красоте». Всадница одета в модный элегантный костюм, предназначенный для верховой езды. Он включает в себя длинную белоснежную юбку и голубую шёлковую блузу, рукава которой узки в предплечьях, но становятся широкими выше локтя. Хрупкая талия девушки стянута корсажем. Тёмный головной убор оттеняет мягкую нежность румяного лица, упругих белокурых локонов и лучезарных голубых глаз. Длинная изгибающаяся вуаль создаёт своеобразный ореол вокруг головы девушки…» («Вса́дница» — картина русского художника Карла Брюллова (1799—1852), написанная в 1832 году. Из Википедии).
…Мы продолжаем обсуждать тему визуализации этнического образа казаха, реконструкции настоящего национального костюма. Заметим, что мы вовсе не против понятия «стилизация», удачной трансформации казахской одежды и ее элементов в содержании современной моды (это даже приветствуется в определенном контексте), также ношения и демонстрации артистами многообразия видов и образцов этнокостюма. Мы даже не против если иногда, в конкретных хореографических постановках, не говоря о фильмах про седую древность, покажут домусульманские наряды и одежды. Но в том-то и дело, что это должны быть исторически достоверные, более или менее правдоподобные одежды и шапки, а не клоунские, бутафорные, скоромошные, вымышленные наряды.
Если необходимо, из китайских, согдийских исторических источников мы можем создать общее представление о внешнем виде древних тюрков. И уже тогда это был вполне цивилизованный, красивый и дорогой костюм, так как была империя, были международные связи, был Шелковый путь, хотя при этом весьма ощутимым было влияние китайской культуры и традиций народов Внутренней Азии (протомонголов, сяньбийцев, тибетцев, тохаристанцев и др.). Древние тюрки носили серьгу в одном ухе, и имели распущенные или заплетенные в косички длинные волосы. Все это исчезает после ислама; в то же время как до мусульманства, так и после него тюрки, как мужчины, так и женщины обязательно носили штаны, шаровары (современные казахские артистки абсолютно пренебрегают этим элементом, то, что под платьем должны быть женские шаровары).
Да, в развитое средневековье, во внешнем облике, одежде, головных уборах, прическе тюрков Центральной Азии происходят изменения, стали преобладать общемусульманские каноны. Кстати, слово «чапан/шапан» для обозначения верхней одежды в виде запашного халата – арабское. Также у всех азиатских народов, оставшихся вне исламской цивилизации женщины, даже пожилые, не знают платка, строгого обычая покрытия головы (хиджаб, жаулык, кимешек и пр.). Разумеется, исламизация тюрков – это историческая судьба, поворот Отечественной истории, притом добровольный и сознательный выбор предков. Мы влились в глобальную семью мусульманских народов, но сохраняя свое «я» и свой этнический шарм; и эту судьбу, правду истории надо просто всем элементарно признать и принять, а не пытаться повернуть колесо истории вспять (именно от нежелания признать значимость исламского религиозно-цивилизационного фактора, постоянного стремления как-то его обойти, принизить, умалить, замолчать, подменить чем-то иным и начинались всегда наши национальные проблемы, в том числе с этническим визуальным образом. Особенно со стороны идеологов СССР).
Проблема состоит в том, что мы не смогли в ходе нормальной, полноценной деколонизации (после 1991 г.), общественных диспутов на тему прошлого хорошо восстановить и донести до масс народа, этно-дизайнеров, людей искусства именно настоящие каноны национального костюма казахов, главные маркирующие признаки и атрибуты, включая силуэтные формы, вопрос орнаментации и др., при этом ориентируясь на установление характеристик костюма казахского времени.
Дело в том, что XV-XVIII вв. как эпоха Ханства и выхода на историческую арену этноса с самоназванием «казах», считается временем завершения формирования как самого казахского этноса, так и его богатой культурной традиции, так сказать, полноты, расцвета, канонизации, установления и узаконения ее фундаментальных признаков и маркеров. А нам как раз сначала необходимо добиться узнаваемости и легкости идентификации казахского этнокостюма в мире, для этого необходима разумная унификация и стандартизация, ограничить «отсебятину» и фантазии, чтобы сформировать в ментальности, закрепить в подсознании даже самих казахов, также других народов среднетипическое, «казахское», том числе даже китч (как, например, «матрешка», «Ходжа Насреддин на ослике», «японка в кимоно» и т.д.).
Необходимо научно-исторически реконструировать, мастерски создать и массово тиражировать, условно говоря, единый «канонизированный» положительный, притягательный визуальный этнический образ Казаха и Казашки в традиционном костюме (это и куклы, и портреты, и графика, и видеоклипы и др. способы и формы визуализации).
И в этой связи хочется подчеркнуть, что как раз нам, казахам, не нужно искать и придумывать что-то «с потолка», тужиться, фальсифицировать, приписывать себе то, чего не было в истории и жизни предков. Заметим, что, наоборот, великодержавная Россия (в лице СССР, особенно) очень многое себе приписывала ложно, раздувала, героизировала и романтизировала то, чего и в помине не было или же было весьма тривиальным. Да возьмем того же Пушкина, который из «смеси обезъяны и тигра» (как буквально выразилась о его внешности одна его современница-дворянка) в русле многовекового русского имперского имиджмейкерства превратился через полотна художников в красивого кучерявого брюнета (портрет поэта, выполненный Кипренским). Мы все, конечно, чтим великого Пушкина, в чьих жилах была кровь мусульманина-эфиопа; да и понимаем желание России, имперских и советских идеологов оберегать его честь, в целом это допустимо, гуманно и патриотично. Но вопрос в том, что ничего подобного не разрешалось в отношении других народов и культур «младших братьев». Им порой не позволялось даже показывать и изображать то, что реально было, не то чтобы приукрашивать.
Или такой пример. Казашка в лучшие времена своей истории (эпоха империи Золотая Орда, независимое государство-султанат казахов) носила одежду исключительно из дорогих тканей: натуральные шелка, восточную парчу, бархат и атлас. Были такие модные ткани, привозимые к нам из городов мусульманского Востока, Персии, как «дурия», «торка», «жибек», «макпал», «камка» и пр. (описаны в фольклоре, образцах устной истории). Также любая, самая условно «бедная» девушка в нашей традиции имела полный набор дорогих ювелирных украшений, в основном из чистого желтого золота (лишь в колониальный период перешли на серебряные), это были массивные серьги, ожерелье, подвески, браслеты, перстни, общий вес одного такого девичьего «снаряжения» доходил в средневековье до 20 кг.
А вот восточные славяне – русские, украинцы, белорусы, также западные и северные европейцы в древности и средние века были весьма бедны, малокультурны; и одеты, мягко говоря, скромно и дешево. Кстати, равнодушие к одежде и своему внешнему виду так и осталось в целом в характере народов Европы, Запада, русских, несмотря на успех и материальный достаток, который ими достигнут последние столетия; а вот озабоченность современных казахов своим гардеробом, характерная для народной ментальности вечная привычка прихорашиваться – это как раз осталось от древнего аристократизма, также азиатского и восточного типа традиции, с вниманием к форме.
Кроме узкого слоя высшего дворянства, королей и королев и графов, 99% народов Европы и Руси одевались как самые настоящие плебеи, они и были плебеями и низшим сословием на самом деле. Заметим также, что очень бедным и невзыскательным был и национальный костюм корейцев, вьетнамцев, китайцев и др.народов Восточной Азии. Долгое время, даже в средневековье, не говоря об античной эпохе, народы Северной Европы, той же Англии носили зимние шубы мехом наружу, как дикари и варвары (у нас же с давних пор шубы были крытые, меха сверху покрывались красивыми плотными тканями. Такие золотоордынские шубы и заимствовали позже русские).
Широко распространенный, т.е. собственно народный костюм европейцев и славян был всегда из дешевого ситца, льна, грубой шерсти, украшался только вышивкам; никаких ювелирных украшений и дорогих мехов или золота у них не было; также одним из элементов в женском костюме был фартук, что говорит само за себя (т.е. рабочая одежда). Одним из позорных элементов русского народного костюма были пресловутые лапти (сплетенные из прутьев деревьев, скажем так, примитивные сандалии) и валенки (грубые войлочные сапоги). Тогда как в классическом казахском кочевом обществе (даже вплоть до резкого падения уровня жизни и бедности начала ХХ в.) все казахи и казашки носили нормальные кожаные сапоги, внутри них были просто тонкие войлочные байпаки/т.е. чулки).
Обратите внимание, что в нашей национальной традиции каждая девушка-казашка носила на своей бархатной шапочке «султанчик» из дорогих перьев (в ранние эпохи – даже из павлиньих, которых привозили через Среднюю Азию из Индии), тогда как в русском обществе испокон веков перья на шляпе могли позволить себе лишь аристократия, дамы из высшего общества.
В этой связи вспоминаются эпизоды нашего советского детства. Школьные учебники истории, литературы в СССР сопровождались хорошо продуманным ярким наглядным материалом, богато иллюстрировались прекрасные репродукции художников, исторические зарисовки. И помнится, мы, особенно девочки-школьницы, как завороженные смотрели, и никак не могли наглядеться, например, на знаменитую картину русского художника И. Крамского «Неизвестная», где изображена молодая дворянка изумительной красоты и величия. Или другой шедевр – знаменитая картина-портрет «Всадница», принадлежащая перу К. Брюллова.
Сейчас думаешь: какой же была сильной и продуманной советская пропаганда через визуальные образы, искусство, портреты! Уже с самого детства, исподволь, даже без слов, тонко и продуманно воспитывалось, культурно перекодировалось сознание детей и молодежи нерусских народов (а самих русских вообще возносили на небеса как якобы «богоизбранный» народ) – в духе бессознательной любви, преклонения перед Российской и Советской империей, невольного принятия ее величия, богатства, блеска, красоты, а глубинно еще и воспитания евроцентризма и христианоцентризма.
Конечно, Прекрасное везде и у всех народов остается Прекрасным, и мы остаемся ему верны, в любой национальной форме. И все же почему же в нашем собственном коллективном сознании стерто истинно Прекрасное; почему через визуализацию, живопись до сих пор не ожила в нашей тюркской исторической памяти великолепный образ, скажем, Принцессы Золотой Орды, как аналог и конкурент русской «Неизвестной» – через перо какого-нибудь талантливого казахского или татарского современного художника?! (хотя мне известно, что в Татарстане все же есть подвижки, и уже создаются исторически правдивые портреты и эпизоды истории Золотой Орды).
И как же мы, потомки номадов-аристократов, знатоков и ценителей лошади, создавшие конно-кочевую цивилизацию, в ХХ-XXI в. не смогли создать, сотворить нечто подобное и даже близкое шедевру российского художника – всемирно известной и бессмертной картине «Всадница» Брюллова? Да, апофеоз красоты, изысканности, грации! «Наездница представлена художником молодой и красивой, а лошадь служит «как бы пьедесталом ее красоте»… – но разве все это – не наша тема, не наша история и цивилизация?! Кто виноват в том, что образ Аристократки-Всадницы (т.е. Прекрасной женщины на прекрасной лошади) создан именно русским художником и прославляет Российскую империю и ее аристократию, а мы до сих пор довольствуется имиджем чабана в лисьем малахае и таких же казашек-клоуних и шаманих?
Кстати, изображенная на картине Крамского «неизвестная» русская дворянка одета, можно сказать, в казахскую шапочку с перьями, также у нее со вкусом украшенное дорогими мехами пальто, модное в XIX веке… Так почему перья на шапочке русской княжны или французской графини всегда естественно изящны и притягательны, а тот же аксессуар на национальном костюме казахской девушки всегда и везде искажается, шьется, изготавливается и представляется в гротескной форме?!
Все это не случайно, а результат и плоды многовековой колониальной идеологии и формирования комплекса неполноценности у казахов, также общей деинтеллектуализации нашей нации, деэтнизации, когда масса народа оказалась полностью дезориентированной, влачащей нищенское существование (также подвергшись дегенерации через спаивание, плохую экологию и т.д.), и ей было не до культуры и визуального имиджа, а вот оторванная от народа узкая прослойка урбанизированных «успешных» казахов-интеллектуалов, за редким исключением, всегда была настроена антиказахски, относилась наплевательски к своей истории и наследию своего народа, напрочь лишена национальной гордости и чести. Ее всегда больше интересовали иностранцы и западная культура, чем собственная традиция, история, религия, этнокостюм предков.
Назира Нуртазина,
доктор исторических наук
