[:ru]
Полный запрет на экспорт живого скота из Казахстана ввел Минсельхоз РК после субботней встречи главы ведомства Сапархана Омарова с крупнейшими мясопереработчиками страны. Причина моратория — во взрывном росте объема отгрузок КРС в Узбекистан, который за минувший год увеличился в четыре раза – с 39 тыс. в 2018 до 156 тыс. по итогам 2019. Кстати, это стало одним из факторов существенного роста цен на мясо в Казахстане
Благие намерения
Согласно национальной программе развития мясного животноводства на 2018–2027, за десять лет поголовье скота в Казахстане должно удвоиться. То есть численность КРС должна вырасти с 7 до 15 млн голов, овец — с 18 до 30 млн. Соответственно, суммарное производство говядины и баранины должно подскочить с 600 тыс. до 1,1 млн тонн.
При этом разработчики программы признали, что темпы естественного воспроизводства не позволят достичь целевых индикаторов в срок, и инициировали программу закупа импортного маточного поголовья. Для поддержки этого процесса предусмотрена солидная государственная помощь – 225 тыс. тенге на каждую импортированную тёлку.
Используя эти субсидии, фермеры Казахстана завезли за пошлый год в страну примерно 58 тыс. голов. Вроде бы, неплохо. Но, подведя итоги года, МСХ РК обнародовало цифры – вывезено за тот же год скота почти в три раза больше! То есть миллиарды тенге, потраченные госказной на поддержку отрасли, оказались выброшены на ветер.
Согласно данным МСХ РК, за 2019 год из Казахстана было экспортировано более 156 тыс. голов крупного рогатого скота. Большая часть ушла из граничащей с Узбекистаном Туркестанской области – почти 99 тыс. голов. Также в лидерах ЗКО – 26 тыс. и Актюбинская область – 9 тыс.
Основным покупателем казахстанского скота стал Узбекистан – 121,5 тыс. голов. Далее следует Армения – 22 тыс. и Азербайджан – 5 тыс.
«Бумажные» быки
При этом данные статистики говорят, что подавляющая часть экспорта – быки (147 тыс.), а маточное поголовье — лишь 8830. Однако у специалистов в корректности этих цифр есть обоснованные сомнения. Учитывая уровень организации ветеринарной работы в стране, экспортерам не составит никакого труда на бумаге «превратить» тёлку в бычка.
Впервые вопрос «утечки» маточного поголовья из страны был поднят летом. А в октябре, после проверок на границе, Минсельхоз ввел запрет на вывоз тёлок. Но на темпы отгрузки КРС это никак не повлияло – как шли за границу эшелоны со скотом, так и продолжили идти.
— Да, по бумагам на экспорт уходят откормленные быки, — рассказал Серик Рахимбаев, учредитель компании «Астана Агропродукт», которая занимается переработкой мяса в Акмолинской области. – Но у нас есть все основания полагать, что большая часть — это по-прежнему тёлки. Потому что мы находимся в контакте с заготовителями соседних стран, и такую информацию получаем непосредственно от них. И они рассказывают, что частенько берут именно маточное поголовье. Потому что им это выгодно: стельная корова или тёлка через несколько месяцев принесет теленка, который через полгода достигает живой массы 250 кг и может дать 120 кг чистого мяса. По цене 1800 тенге – это более 200 тыс. тенге прибыли. Это практически компенсирует расходы на приобретение самой телки.
По овцам ситуация еще безрадостнее. Тут даже статистика признает – из 263 тыс. голов, ушедших за границу в 2019, маточное поголовье составило более половины — 159 тыс. голов. В лидерах по отгрузкам все те же регионы: Туркестанская область (178 тыс.), ЗКО (29 тыс.) и Актюбинская (16 тыс.), а также присоединившийся к ним Шымкент (28 тыс.).
Упущенная выгода
Эти цифры показали сразу две проблемы, что и вынудило МСХ РК ввести мораторий на вывоз живого КРС и МРС.
Во-первых, угроза для выполнения уже упомянутого индикатора по росту численности скота в Казахстане.
Во-вторых, перекос в экспорте в пользу сырья, а не готовой продукции. Ведь если перевести живой скот в мясо, то его в 2019 году за границу ушло в десять раз больше, чем собственно готовой говядины или баранины. Притом что мясоперерабатывающие предприятия Казахстана загружены лишь на 30-35%, продавать сырье за границу – непозволительная роскошь.
Самое время вспомнить тот факт, что один из разработчиков действующей программы развития мясного животноводства Арман Евниев, работавший первым вице-министром в бытность Умирзака Шукеева главой МСХ РК, не раз рассказывал о посещении передового мясокомбината в Китае. И приводил такие цифры: если продать на мясо живого быка можно максимум за $2 тыс., то при грамотном забое и использовании внутренностей, костей, шкуры и всего остального можно получить $15 тыс. Сейчас Казахстан, экспортируя скот живым, всю эту добавленную стоимость теряет.
В чем причина того, что откормочники стремятся отправить скот на экспорт? Дело в том, что Республика Узбекистан приняла программу по возрождению животноводства. В соответствии с ней фермеры получают дешевый кредит на закуп животных, что позволяет им предлагать за казахстанский скот от 800 до 950 тенге за 1 кг живого веса в зависимости от уровня откорма. Отечественные мясокомбинаты предлагают на 100 тенге меньше.
Также на экспорт сырья, а не переработанной продукции, работает налоговое законодательство.
— Нам, переработчикам, очень сложно конкурировать в сложившейся системе с откормплощадками, продающими в Узбекистан живой скот, еще и потому, что они имеют право получения возвратного НДС в размере 15%, — отметил Серик Рахимбеков. – То есть если мясокомбинат платит фермерам за скот по 700-800 тенге за 1 кг живого веса, то откормплощадка в любом случае может предложить больше.
Неравная конкуренция
То, что экспорт живого скота идет в основном из трех регионов Казахстана, объясняется очень просто – тут в свое время были созданы мощные откормочные площадки. Ведь именно они и отправляют эшелоны скота за границу, а не рядовые фермеры. Переработчики характеризуют эти компании как олигополии – крупнейших участников рынка, которые используют несовершенство законодательства для получения конкурентных преимуществ. В данном случае несовершенными являются правила субсидирования, принятые пять лет назад при министре сельского хозяйства Асылжане Мамытбекове, который сейчас возглавляет Мясной союз Казахстана.
Ведь сейчас фермер, сдавая скот на откормплощадку, получает 200 тенге субсидий за килограмм живого веса. С каждого бычка это примерно 100 тыс. тенге. При сдаче на мясокомбинат он не получает ничего. Поэтому эксперты и говорят о необходимости поставить в равные условия переработчиков и откормочников. Это устранит причину того, что фермерам выгоднее сдавать свой молодняк на откормплощадки. Также специалисты считают необходимым стимулировать откорм скота самими фермерами, без посредников в лице площадок.
— Сейчас все замкнуто на интересы откормочников, — прокомментировал ситуацию Талгат Берекешев, учредитель компании «Кублей», которая занимается переработкой мяса в ЗКО. — Если фермер захочет откормить свой молодняк сам, то он это сделать, конечно, сможет. Но вот получить субсидию за сданного на мясокомбинат уже откормленного бычка – нет. Потому что в условиях субсидирования есть пункт, просто отсекающий от господдержки небольшие откромплощадки: если вместимость площадки менее 1000 голов, субсидии фермерам, работающим с ней, не положены. Это очень странное решение. Возьмите нашу Западно-Казахстанскую область: у нас очень мало хозяйств, которые могли бы обеспечить достаточною кормовую базу для таких больших откормплощадок. Есть печальный опыт в нашем регионе, когда 10 лет назад построили площадку на 8600 голов. Но она не смогла встать на ноги и разорилась. Хотя финансировали ее через КазАгро и открывали с большой помпой, пригласив больших людей. Причина – в слабой кормовой базе. Регион у нас в силу климатических особенностей подвержен засухам. Выращивать корма перспективно только возле небольших прудов и рек, на лиманах. Но это – небольшие участки, и соответственно, откормплощадки при них должны быть небольшими. Оптимально 100–200 голов КРС или 1000–1500 овец. В Казахстане 40% населения живет в аулах. Почему не дать возможность ЛПХ, небольшим фермам зарабатывать на откорме, для чего установили эти искусственные ограничения по числу голов?
Нужный вектор
Конечно, запрет – мера временная. Минсельхоз использует эту паузу, чтобы проанализировать ситуацию и совместно с отраслевыми объединениями внести коррективы в узкие места нормативных документов, которые сейчас не позволяют отрасли развиваться по ранее определенному вектору. Кстати, в декабре 2019 в Казахстане был создан Союз мясопереработчиков, и теперь ему предстоит работать с аграрным ведомством.
— Запретительные меры никогда не пользуются популярностью, — отметил Талгат Берекешев. — Но многие страны прибегают к ним для защиты собственных рынков и поддержки каких-то отраслей. Для нас, переработчиков, введенный мораторий на вывоз живого скота будет благом. Сейчас наши мощности загружены лишь на треть. Причина именно в нехватке сырья. А спрос на готовую продукцию есть и внутри страны, и за границей: мы экспортировали более 1400 тонн готовой мясной продукции по итогам 2019 года. И готовы увеличить объем – если будет достаточная сырьевая база.
https://forbes.kz/finances/markets/pochemu_kazahstan_vvel_moratoriy_na_eksport_jivogo_skota/
[:]
