Последние события в мировой политике ясно показывают: российское руководство не готово к прекращению огня и перемирию на линии соприкосновения, анализирует Altyn-Orda.kz. Более того, внутри самой России перемирие воспринимается не как путь к миру, а как поражение. Для Владимира Путина и его окружения оно означает потерю инициативы, ослабление власти и, возможно, повторение 1917 года — революционного сценария, которого Кремль боится больше всего.
На первый взгляд, желание прекратить боевые действия выглядит естественным: люди устали от войны, экономика перегружена, а санкции бьют по всем сферам жизни. Однако логика действующего режима иная. Перемирие — это признание, что Россия не достигла поставленных целей.
Путин мыслит категориями победителя. В его представлении государство, остановившееся на полпути, теряет не только военный, но и моральный авторитет. Поэтому любое соглашение о прекращении огня воспринимается как шаг назад. Мир возможен лишь в том случае, если он будет «на наших условиях», если Россия сможет объявить себя победителем, полагают в Кремле.
Российский эксперт Александр Перенджиев открыто заявил: «Перемирие сейчас обнулит наши победы». Эта фраза точно отражает настроение в российском истеблишменте. Даже временная пауза в боевых действиях трактуется как уступка противнику, как проявление слабости.
Страх перед новым 1917 годом
За этой жёсткой позицией скрывается не только внешнеполитический расчёт, но и внутренняя тревога. Путин и его окружение убеждены: поражение или даже неубедительный мир могут вызвать в России политический кризис. История учит — поражение на фронте нередко становится катализатором революционных процессов. Так было в 1917 году, когда поражения в Первой мировой войне разрушили монархию.
Сегодня Кремль боится повторения этого сценария. Режим держится на культе стабильности, на убеждении, что страна идёт к «величию» и «восстановлению исторической справедливости». Любой намёк на поражение разрушает этот миф. Если люди перестанут верить в победу, рушится вся идеологическая конструкция — а вместе с ней и власть.
Есть и прагматический мотив. Российское руководство убеждено, что перемирие даст противнику время перегруппироваться, получить новое вооружение, укрепить оборону. Поэтому Москва предпочитает тянуть время, усиливать давление и искать военный успех, который можно будет предъявить как «победу».
В логике Кремля лучше продолжать бой, чем остановиться без гарантированного результата. Даже если эта тактика оборачивается тысячами потерь и дальнейшей изоляцией, она воспринимается как меньшее зло по сравнению с внутренним кризисом.
