[:ru]
Архивы хранят многое, если не все. В том числе и биографические данные выдающихся людей. Но, знакомясь с делом Верховного Главнокомандующего русской армией в Первой мировой войне, вождя белого движения, генерала от инфантерии Лавра Георгиевича Корнилова, понимаешь, что не все так просто.
Вот на какой факт обращает внимание известный историк Г. Иоффе: «В сохранившемся в архиве «Полном послужном списке подпоручика Туркестанской артиллерийской бригады Корнилова Лавра Егоровича», составленном в августе 1892 г., указано, что он родился 18 августа 1870-го в станице Каркаралинской и был сыном коллежского секретаря, уроженца Семипалатинской области и казашки. Не исключено, конечно, что отец Корнилова выбился в коллежские секретари из простых казаков». (Иоффе Г. З. «Семнадцатый год: Ленин, Керенский, Корнилов». М.,1995. с.13). Сам же Л.Корнилов говорил: «Я сын казака-крестьянина».
Интересно посмотреть, что по этому поводу писали газеты того времени. Вот, например, «Сибирские войсковые ведомости» (№4, 12 ноября 1916 года, с.4; газета издавалась в Омске, являлась официальным органом Сибирского казачьего войска): «Приветствуем героя на страницах нашего издания с тем большею готовностью и даже обязанностью, что Лавр Георгиевич Корнилов — близкий родственник сибирским казакам. Отец его Егор Михайлович Корнилов — коренной сибирский казак, получивший воспитание в Омском Азиатском училище и служивший сначала толмачем при одном из внешних приказов бывшей области Сибирских киргизов и потом переводчиком киргизского и татарского языков при Зайсанском уездном управлении. Мать… Марья Ивановна Корнилова также наша степнячка, по рождению киргизка. Сам генерал-лейтенант Корнилов, ныне командир одного из армейских корпусов нашей доблестной армии, первоначальное образование получил в Сибирском кадетском корпусе в Омске. Уже и в то время он обращал на себя внимание выдающимися способностями и оригинальностью своей натуры, не выносившей ничего шаблонного. Небольшого роста, с громадной головою, монгольским складом лица и живыми проницательными глазами, он резко выделялся из среды своих товарищей».
Отметим, что согласно «Положению о Сибирском линейном казачьем войске» от 1846 года войску дозволялось «принимать по-прежнему в свое сословие…киргизов Сибирского ведомства». Следует добавить, что, как указывал Г.Потанин, бытовым языком сибирских казаков той поры был киргизский.
Все эти сведения хорошо сочетаются с информацией, сохранившейся в мемуарной литературе. Еще в 1920-е годы генерал Е.В.Мартынов, близко знавший Лавра Георгиевича по австрийскому плену 1915 года, отмечал, что «в Корнилове, несомненно, текла кровь сибирских инородцев, так как он отличался ярко выраженными чертами монгольского типа». (Мартынов Е.И. «Корнилов (Попытка военного переворота)». М.,1927, с.6.). В 1930-е эмигрант Павел Назаров, друживший с родным братом Корнилова – Петром, писал в своих воспоминаниях, что тот «по внешности…сильно походил на казаха…и был во всех отношениях так похож на туземца, что …никто из моих домашних даже не заподозрил, что это был русский полковник, и приняли его за казаха, который пришел увидеть меня по поводу охоты или рудного дела». (Nazaroff P. Hunted Through Central Asia.On the run from the Lenin`s Secret Police. Oxford, 2002, р.116.). Назаров с детства знал казахский язык, был знаком с казахским традиционным образом жизни и казаха мог определить совершенно точно. Да и сам Петр Корнилов, судя по воспоминаниям будущего маршала Бориса Михайловича Шапошникова, служившего с ним в 1903 году в Ташкенте, рассказывал, что его «отец — русский, занимал должность при уездном начальнике, мать же была простая киргизка. Отсюда и монгольский тип лица, который унаследовали дети». (Шапошников Б.М. «Воспоминания». М., 1982, с.92.). Здесь стоит напомнить, что название «киргиз» в дореволюционной России применялось именно к казахам.
Казахскими корнями Корнилова можно объяснить и то, что в 1918 году Лавр Георгиевич включил «киргизов» в свой личный конвой (Кузнецов Н.А. «Адъютант генерала Л.Г.Корнилова» / «Доброволец», 2004, №1, с.23.), а также тот факт, что в молодости он пытался сочинить «эпическую поэму о предводителе киргизского восстания Кенисары-батыре» (Цветков В.Ж. «Лавр Георгиевич Корнилов» / «Вопросы истории». 2006, №1, с.57). Чтобы писать эпическую поэму о последнем казахском хане, который к тому же вел войну за независимость, вероятно, необходимо было иметь соответствующие воспитание и чувство национального достоинства.
Так что, похоже, вовсе не поэтической вольностью являются строки, начинающие стихотворение Михаила Синельникова «Корнилов»: «Полу-казак, полу-казах, Истерты стремена, И в узко-пристальных глазах Пустынная страна…» («Знамя», 2003, №7). И в том, что Лавр Георгиевич Корнилов был патриотом России, любившим свою малую родину, нет противоречия. Как и в том, что он был казахом из казачьего сословия.
Булат Асанов (Алматы),
Дмитрий Олейников (Москва),
кандидаты исторических наук
camonitor.kz
[:]
