ПЛАН

 

1. Автобиография Джамбула Жабаева

 

 

2. Поэтическая сила Джамбула Жабаева

 

 

 

 

 

Список использованной литературы

 

1. Автобиография Джамбула Жабаева

 

Одним из ярких свидетельств бурного роста народной поэзии в советскую эпоху служит творческий путь великана казах­ской поэзии Джамбула.

Творчество Джамбула на протяжении 85 лет было тесно связано с общественно-политической жизнью казахского на­рода. Акын выступал носителем неисчерпаемого богатства народного творчества, в котором веками запечатлевалась исто­рическая жизнь казахов. Вместе с тем он мастерски сочетал лучшие традиции родного фольклора с традициями советской литературы. Джамбул, который в дореволюционных песнях следовал примерам таких выдающихся акынов-обличителей, как Суюмбай, проявив поэтическое дарование в многочисленных айтысах, только при советском строе стал всемирно известным акыном. Яркая личность творца правдивых песен о жизни, казахского народа советской эпохи — настоящий символ бла­городного песенного искусства, беззаветного служения люби­мой Родине.

В передовых статьях газеты «Правда», посвященных пер­вой декаде казахского искусства[1] и творчеству Джамбула[2], в приветствии М. И. Калинина при вручении орденов деяте­лям казахского искусства и литературы[3], высоко оценивается мастерство акынов. Коммунистическая партия проявила осо­бую заботу о развитии таланта певца советской эпохи. Газета «Правда» неоднократно публиковала его произведения, дала им партийную, всенародную оценку: «По мере того, как крепла советская страна, крепло творчество народов… Народным талантам открыта у нас широчайшая дорога для неуклонного роста и совершенствования.

Советская страна ценит таланты, окружает их заботой и вни­манием…»[4]. Могучие, пламенные песни и стихи Джамбула, созданные на основе социалистического реализма, волнуют сердца миллионов, призывают народ к борьбе за социализм.

Поэзия Джамбула, проникнутая духом интернационализма и советского патриотизма, отражает борьбу народа за построе­ние социалистического общества, воспитывает преданность Коммунистической партии призывает к трудовым подвигам. В речи на XVIII съезде партии Е. М. Ярославский назвал песни Джамбула «песнями радости, борьбы и труда». М. Шо­лохов, высоко оценивая «эпические, мужественные в своей простоте песни Джамбула», говорил, что свежие голоса таких национальных поэтов, как Джамбул и Стальский, слились с голосом русской литературы, обогатили ее, сделали под­линно интернациональной, и это — яркий пример торжества национальной политики Коммунистической партии. На вто­ром всесоюзном съезде советских писателей А. Сурков особо-отметил, что одним из передовых поэтов, утверждающих веру народа в победу в годы Великой Отечественной войны, был Джамбул.

Джамбул Джабаев родился в нынешней Джамбульской области, у подножия горы Джамбул, расположенной на терри­тории Чуйского и Кок-Терекского районов. Рос он в бедной семье кочевника-скотовода, не имея возможности даже научиться грамоте. Наблюдая счастливую, золотую пору советской дет­воры, Джамбул в обращении к школьникам вспоминал, что-его детские годы прошли в беспросветной нужде, и школу ему заменяла байская палка.

Уже юношей Джамбул чутко воспринимал тяжелое поло­жение родного народа, страдавшего от дикого произвола и же­стоких насилий хищных ставленников кокандского хана Худояра. В поисках спасения от разорительных набегов любителей легкой добычи казахские аулы, словно перекати-поле, пере­кочевывали с места на место. Суюмбай, Джамбул и другие акыны в гневных произведениях отображали всю тяжесть ко­кандского гнета, который оставил неизгладимый след в истории-казахов Старшего жуза.

Одним из родов Старшего жуза, который стоял за присоеди­нение к России и оказал помощь в продвижении русских войск, был род Шапрашты, из подрода которого — Екея и вышел Джамбул. Во главе этого рода стояли Сарыбай Айдосов а Сураншы Хакимбеков. Их поддерживали и отец Джамбула — Джабай, и акын Суюмбай. Небольшие племена, вроде Екей, которые спасались по аулам других родов, только после при­соединения Казахстана к России смогли воссоединиться и рас­положиться на территории нынешнего Джамбульского района Алма-Атинской области. По примеру русских переселенцев они начали заниматься земледелием. Поэтому акыны, которые в айтысах выступали против екейцев, пели:

В желтую шубу одет ты, Екеев род, Принес тебе удачу русских поход.

Отец Джамбула Джабай Истыбаев долгие годы был табун­щиком у баев, участвовал в борьбе против кокандского ига, был мужественным и отважным, за что и прослыл батыром. У Джабая было три сына: Таити, Коман, Джамбул. Умер Джабай в 87-летнем возрасте в 1899г.

Еще в детстве Джамбул увлекался стихами и песнями. Б той среде, где рос будущий акын, славился знаменитый Суюм­бай. Мастерское исполнение песен и поэм, импровизации, ис­кусство красноречия, виртуозная игра на домбре, неожиданный отпор соперникам остроумными стихами на айтысах — все это высоко оценивалось современниками Суюмбая. Народные песни, стихи, поэмы, сказания любила и Улдан — мать Джам­була. Молодой акын часто отдавал свои песни на суд Суюмбая, который ценил поэтическое дарование своего ученика и давал ему советы: «Старайся создавать такие песни, чтобы запомина­лись надолго. Пусть песни твои станут достоянием не отдельных людей, но всего нашего народа. Пусть поет не горло твое, а само сердце. Высказывайся всегда честно и правдиво. Не сле­дуй старой проторенной дорогой. Старайся охватить душой все, что творится вокруг тебя. Познай все. Твои глаза должны быть богаче царской казны»[5]. Джамбул, учитывая все заме­чания и советы Суюмбая, стремился воспринять и продолжить его лучшие традиции.

На Джамбула оказывало влияние и творчество других крупных акынов старшего поколения: Шоже, Майкота, Бак-тыбая, Жаныса, Тлемиса, акынов-мелодистов, певцов и испол­нителей Уразалы, Мураталы, Шашубая. Услышанные от них и заученные песни и жыры, мелодии и кюи, сказки и легенды явились неиссякаемым творческим родником для Джамбула. Он учился и непосредственно у самой жизни.

 

 

2. Поэтическая сила Джамбула Жабаева

 

Ряд произведений Джамбула раннего периода представляет собою выступления на айтысах или пробу поэтических сил в небольших песнях («Девушка Камшат», «Акыну Жанысу», «Дочери Болека», «Айтыс с Айкумыс»). Другие произведения содержат социально-обличительные мотивы и находятся в русле, проложенном Суюмбаем («Доля бедняка», «Пастух коней», «При избрании Сата», «Манке» и др.). Идейно-творческий рост акына все яснее проявлялся в мотивах, выражающих пережи­вания трудового народа:

 

Не знает он теплого дома, вокруг него холод и вьюга

И словно могила — сырая слепая лачуга.

Всю долгую ночь он томится и глаз не смыкает от стужи,

Промозглая осень и холод, что может быть злее и хуже?

Он мечется днем, он не знает покоя во мраке;

Табунщика участь печальней, чем участь собаки.

 

Акын смело обличал ненасытного бая Сата, который стре­мился любой ценой стать волостным управителем:

 

У верблюдов зачахли горбы,

И приплод не идет от кобыл.

Загружая поклажей народ,

Гололедицей зимней ты был.

От поборов устали твоих.

Опереться на что? — Всюду гнет.

Пусть не все я сказал. Ты притих.

Все поймет и рассудит народ![6]

Пер. П. Кузнецова

 

Джамбул  отмечал  отсутствие  социального  равенства,   вы­ражал  сочувствие   таким  батракам,   как  Калкабай,   которые зимой и летом работают на баев, а сами живут в невыносимо трудных условиях.  Острой сатирой  он   обличал   биев,   баев, волостных управителей. С гневом акын говорил, что и при хан­ской власти, и при колонизаторской политике царизма нет для народа счастья: «Власть была в руках потомственных богачей. . . Они отличались от биев прошлого только тем,  что действо­вали и говорили по указке уездного начальства. Народ стано­вился все беднее и беднее, и сильнее тяготела над ним власть баев. Бедняки всюду терпели „кокай», носили „шокай»[7]. Сами они пасли байский скот, а жены их с утра до ночи суетились у байского очага. Казахские и уйгурские бедняки разорялись и исхудали  до  невозможности»[8].

Айтыс, т. е. песенное состязание акынов — одна из свое­образных форм поэтического искусства казахов. Этот жанр_г редко встречающийся в устной литературе других народов, получил широкое распространение в импровизаторских тра­дициях акынов. Айтыс акынов проводился перед народом, являющимся одновременно и слушателем, и судьей. Но не все акыны были способны принимать участие в айтысе. Неожидан­ными, да еще в песенной форме, меткими выражениями найти остроумный ответ, довод, дать отпор противнику, озадачить его — это искусство было присуще только большим талантам. Поэтому айтыс всегда являлся для казахских акынов как бы школой, испытанием в формировании их мастерства. Когда Джамбулу исполнилось 20 лет, он стал разъезжать по аулам, выступать с песнями, участвовать в айтысах, на многолюдных тоях[9], свадебных пиршествах.

Одной из вершин творчества Джамбула являются его айтыснг в конце XIX и начале XX в. Джамбул победил в 1881 г. акына Кулмамбета, в 1895 г. — Сарбаса, в 1902 г. — Досмагамбета, в 1909 г. — Шашубая. Джамбул и до айтыса с Кулмамбетом участвовал в небольших состязаниях — кайым-айтыс. Эти соревнования с заученными рифмами не создавали достаточных условий для проявления поэтической одаренности.

Но выступая против Кулмамбета, испытанного акына-полемиста, Джамбул сумел показать свои способности. В ай­тысе не только демонстрируется поэтическое мастерство сопер­ников, но и требуются обширные знания, широкий кругозор. Акыны должны знать историю различных родов, обладать разносторонними наблюдениями над явлениями природы, жизни народа и уметь обо всем этом в ходе состязания рассказать ярким, образным языком. Джамбул в своих айтысах охваты­вает историю казахов Джетысу, народную борьбу против джунгар и кокандских ханов. Но для полной победы в соревновании и этого недостаточно. Акын, вступающий в айтыс, должен овла­деть всем богатством народного языка, его изобразительными средствами, меткими выражениями. Еще в начале творческого пути Джамбул заучивал многие песни и поэмы, ему были из­вестны образцы устного народного творчества, посвященные истории казахского народа. Наизусть он исполнял эпические-поэмы «Алпамыс», «Кер-оглы», «Камбар», главы эпоса «Манас», «Шахнаме». Он знал народные варианты поэм «Утеген батыр», «Сураншы батыр», «Саурык батыр», а также многочисленные сказки и легенды, главы из «Тысячи и одной ночи», айтысы Суюмбая и Тезека, Суюмбая и Катагана, Кулмамбета и Май-кота, Шоже и Орымбая, Биржана и Сары.

Правдивое изображение действительности являлось одной из главных причин неизменных побед Джамбула в айтысах. Выступая против Кулмамбета, Сарбаса или Досмагамбета, он правдиво показывал жизнь народа, его героическую борьбу за свободу. Однажды на многолюдном тое Кулмамбет вышел победителем из состязания с девятью акынами. Он похвалялся, что среди акынов нет ему равных и вызвал на состязание Джам­була, о мастерстве которого ему пришлось уже слышать. На­чиная новое состязание, Кулмамбет превозносил богатства родов Албана и Дулата, к которым принадлежал сам. Грубыми насмешками над соперником и его родом, избитыми похвалами могуществу своего рода Кулмамбет пытался сломить молодого Джамбула. Однако верный традициям Суюмбая, смелый правдо­любец не растерялся и стал воспевать героизм батыров своего рода:

 

Славен не золотом мой Кастек:

Слава его — живой человек.

Слава его — батыры-друзъя,

Мощные, как весенний поток.

Спрячешь ли мощь такую в мешок?

Не загрести лопатам ее,

Не обрести захватом ее.

Славятся благородством души

Наш Саурык и наш Суранши,

Копья сверкают у них в руках,

Луки и стрелы на кушаках,

Ткань их одежд чиста и бела

Песни поются про их дела. . .

Пер.  М.  Т орловского, стр.  60

 

Далее он разоблачает и клеймит позором баев, превознесен­ных  Кулмамбетом:

 

Эй!. . Прислушайся, Кулмамбет. –

В баях твоих смысла нет, 

Даром ты тратишь столько слов

На дураков и на ослов. . .

стр   62

 

В айтысах Джамбула верно отражены только что нарождаю­щиеся капиталистические отношения, прогрессивные для казахской степи конца XIX и начала XX в. Баям, муллам, султанам, которых восхваляли Кулмамбет, Сарбас и Досма-гамбет, Джамбул с гордостью противопоставлял прослав­ленных в боях с врагами батыров Карасая, Сураншы, «Саурыка, защищавших все казахские роды. Акын ставил в пример людей, которые стремятся к знанию, осваивают земле­делие, занимаются торговлей. Акын восторженно говорил! о новой городской жизни, о дружбе казахов и русских:

 

Знают все — народ трудолюбивый мы.

Но и не бредим, как вы, наживой мы.

Все мы в ремеслах искусны, знаем все,

Видели степи,  горы,  заливы мы.

Кровель столько в Алма-Ата,

Что с непривычки в глазах рябит,

Город Семей снегом скрипит,

И на кочевье пастух-овчар

Слышит, как строится Кызылжар.

К югу раскинулись — Наманган,

И Андижан, и Маргелан.

Связаны торгом с Ташкентом они,

С нами ведут обмен там они.

Русский с казахом дружен теперь,

Локоть к локтю идет он с ним. . .

Пер.  М.  Тарловского, стр.  63, 64

 

Как и все творчество Джамбула, приведенный отрывок из айтыса с Кулмамбетом основан на непосредственном жизнен­ном опыте. На глазах наблюдательного акына протекал исто­рический процесс присоединения Казахстана к России, имевший огромнейшее прогрессивное значение для  судьбы казахского народа,  для приобщения его к передовой русской культуре-и для его единения с великим русским народом во  имя   со­вместной революционно-освободительной борьбы. Джамбул ви­дел, как много нового принесли с собою русские люди в казах­ские аулы,  сам близко сдружился с кузнецом Чернышевым, проявлял живой интерес к земледельческому труду крестьян-переселенцев. Он с удовлетворением наблюдал строительство городов в Семиречье, возникновение города Верного (основан в 1854 г.), в будущем красавицу Алма-Ату, воспетую им уже в песнях советских лет. Его радовали оживившиеся торгово-экономические   связи   Семиречья   с   Россией,   Узбекистаном, Киргизией, что стало возможным в результате прекращения грабительских набегов  всевозможных среднеазиатских ханов. Призыв  к дружбе казахов с русскими звучал в те далекие десятилетия   с  большой  организующей  силой.   Проницатель­ность акына тем более должна быть высоко оценена, что он в  полной  мере  испытывал  тогда  и  феодально-байский  гнет, и произвол царских колонизаторов, от которых он умел отли­чать простых русских людей, настоящих друзей своего много­страдального народа.

Однако в ранних выступлениях акын не мог еще выбраться из рамок бытовых и родовых айтысов. Восхваляя свой род Шапрашты, даже многочисленный род Дулат, он не всегда разделял его на социальные слои. Остро разоблачая Кулмам-бета, а также баев, феодалов его рода, акын не отмечал, что-такие же угнетатели были и в его роду.

Айтыс Джамбула с Сарбасом уже поднимается на уровень эпических поэм. В нем нет одностороннего восхваления целого рода, а воспеваются подвиги батыров Сурашпы и Саурыка во имя свободы и независимости народа, выражаются идеи патриотизма, защиты родной земли.

В состязании с Досмагамбетом (1902) Джамбул еще шире охватывал общественную жизнь, отражал социальное нера­венство, классовые противоречия. Айтыс проникнут мотивами борьбы против угнетателей, от него веет дыханием народного-гнева.

В айтысах Джамбула, который оказывал особое предпочте­ние теме героической борьбы народа, чувствуется незаурядная сила мастерства, кипучая энергия и свежие чувства. Выдаю­щиеся акыны-импровизаторы в ходе айтыса по-разному харак­теризовали силу своего мастерства:

 

Белокрылый сокол я голубых небес,

Быстроногий скакун.

Биржан

 

Словно могучий верблюд-самец,

Одним взмахом уложу и тебе конец.

Катаган

 

Я сизым орлом

Вонжу когти в тебя

И кровью их омою.

Суюмбай

 

В песнях становлюсь бурей

Штиубаи

 

Подобная традиционная самохарактеристика акынов при­обретала у Джамбула новые идейные оттенки. К арсеналу этих эпитетов Джамбул стал присоединять еще один, призван­ный характеризовать лирического героя его поэтических вы­ступлений. В изображении Джамбула акын представлен не только соловьем, бурным горным потоком, сокрушающим противника, парящим в небе соколом и т. д., он — батыр, борец за народное дело. Именно поэтому свои песни Джамбул уподоблял всеиспепеляющей молнии, всеобжигающему бурному пламени, могучему урагану, бушующему морю, острию воинской пики, сокрушающей врагов. В подборе этих определений сказывается яростный дух акына-воина, героика общественной  борьбы:

 

Ты ли победишь меня?!

В руки я, Джамбул, беру

Звонколадую домбру…

Я — костер, горю в выси,

Бурей слов — врага коси!

Ты, глупец, возьми хоть искру

И с собою унеси!

Суюмбаю я внимал,

На врагов он налетал,

Из души горячей вынув

Свое слово, как кинжал.

Пер. П. Кузнецова, стр. 103

 

У Джамбула встречаются и присущие народной литературе сравнения с соловьем, соколом, тулпаром. Его айтыс с Gap-басом насыщен изобразительными средствами, характерными для богатырского эпоса.

В дореволюционные годы талант Джамбула был скован, акын подвергался гонениям, не мог создавать крупных поло­тен. В 1913 г. Джетысуйская уездная администрация приказала арестовать группу акынов за то, что они отказались восхвалять и превозносить в песнях царя в связи с празднованием трех­сотлетия дома Романовых. Во время народно-освободительного движения 1916 г. уездное начальство, понимая, что акыны являются авторитетными агитаторами за восстание, также арестовало большую группу акынов и под угрозой репрессий потребовало от них восхваления царского правительства и его указов. Однако Джамбул отказался выполнить эти требования и, выйдя на волю, сложил произведения «Черный указ» и «Песня гневного сердца», где разоблачал угнетателей, славил вос­ставших.

Правдивый показ отдельных сторон окружающей действи­тельности нашел яркое выражение в его лучших песнях и айтысах. Он выступал одним из представителей демократического направления в дореволюционной казахской устной поэзии и снискал себе авторитет борца против баев, волостных управи­телей, мулл, царских колонизаторов. Записанные и опублико­ванные в советское время его дореволюционные произведения сохраняют историко-познавательное значение.

Вспоминая о семидесяти годах скитальческой жизни, Джам­бул образно определил свою личную горькую судьбу и тяжкое положение родного народа в прошлом: «Я сравниваю себя со столетним тополем. Корни мои — родной народ, ветви мои —

песни, листья мои — молодые сыновья и дочери. Я рос в го­лодных степях. Пески были безводны. Ханы, баи, муллы и алаши[10] рубили мои корни. Тучи скрывали от меня солнце. Мои молодые листья срывали злые вьюги.

Я стремился вершиной к солнцу. Но не было солнца. Я тя­нулся корнями к воде. Но не было воды. Я ветви протягивал к счастью. Но не было счастья. Я гнулся под бурей, оберегая листья. Но силы слабели, а буря срывала и жгла обнаженные листья».

Победа социалистической революции коренным образом все изменила в жизни народа и его певца. Под солнцем Ок­тября пробуждаются скрытые и прежде подавленные творче­ские силы народных талантов:

«Ветви мои распрямились. Листья мои зацвели в золотистых лучах. Стали крепкими мои листья. Я — тополь столетний пою о найденном солнце, о счастье народа, о своих молодых сы­новьях и дочерях» (стр. 370).

По свидетельству сверстников Джамбул вместе с трудовым народом принимал активное участие в борьбе за укрепление Советской власти в ауле. В постановлении Джетысуйского областного исполнительного комитета о созыве слета народных акынов указывалось: «Акыны смогут доступным для масс язы­ком создать для трудового народа стихи и песни, выражающие общественные идеи и программу Коммунистической партии»[11]. На этом слете в мае 1919 г. присутствовал и Джамбул. В осу­ществлении революционных мероприятий в аулах Джетысу постоянно участвовали Джамбул, Кенен и другие акыны. Росту идейной зрелости Джамбула способствовали руководя­щие партийные работники Алма-Аты: Виноградов, Токаш Бокин и др. Д. Фурманов при встрече с акыном в 1920 г. давал ему ценные советы, о чем Джамбул поведал в толгау «Боль­шевистская правда».

Революционные преобразования в аулах, укрепление совет­ского строя, участие казахских трудящихся в общественно-политической жизни оказывали сильное влияние на бурный рост народных талантов. «Отзвуки Октября гремят в моей душе», — утверждал Джамбул. Он выступал на собраниях бедноты в 1922-1924 гг. в Алма-Ате, в Каскеленском, Кас-текском, Курдайском, Узун-Агачском районах, на выборах в Советы, на Октябрьских торжествах, слагал песни, полные новых идей. Творчество Джамбула оказывало огромное влияние на его сверстников-акынов Кенена, Успантая, Саядиля, Умбетали, которых Джамбул призывал к созданию револю­ционных песен и поэм. Радуясь свободе народа, которую при­несла Советская власть, Джамбул в 1924 г. пел:

 

Народа мечта вековая сбылась:

Сложена дома крепчайшая часть.

Прочна она, как опора моста,

Наша Советская власть.

Радость наполнила душу мою,

Весел и рад я, на той иду.

Эй, бедняки, укрепляйте же власть,

Ей и о ней я пою.

Пер   В. Копытина, стр.  130

 

Немало песен и поэм сложил Джамбул в первые годы ре­волюции. Наиболее значительна из них поэма «Бег времени». Проникнутая революционным пафосом, эта поэма занимает видное место не только в творчестве Джамбула, но и в молодой казахской советской литературе тех лет. «Бег времени» — эпическая поэма, исполненная акыном в форме толгау, изо­бражает жизнь и борьбу трудящихся сначала в условиях фео­дально-колониальной эксплуатации, а затем в условиях со­ветского общества. Акын, ярко показывая горькую долю бед­няка до революции, с радостью воспевает преобразование аула. Он завершает поэму призывом бороться за осуществление заветов великого вождя В. И. Ленина. Поэма Джамбула со­звучна по идейно-тематическому содержанию произведениям С. Сейфуллина, Б. Майлина, И. Джансугурова, С. Муканова, А. Токмагамбетова, И. Байзакова.

Поэтика «Бега времени», развернутого в форме непринужден­ного лироэпического монолога, сохраняет главнейшие особен­ности казахской устно-поэтической импровизации, новаторски обновленной опытом: живость повествования, контрастные противопоставления, новаторское использование традицион­ных приемов метафоризации, вольная рифмовка, разнообраз­ная инструментовка стиха, целесообразное использование воз­можностей народного стихосложения.

В период коллективизации в жизни Джамбула начинается этап нового вдохновенного подъема. Странствуя по аулам, он не только исполнял произведения устной народной поэзии, но и слагал новые, воспевал достижения колхозов, организо­ванных в его родных местах. Джамбул принимал участие в Пер­вом слете мастеров народного искусства и литературы в Алма-Ате в 1934 г. Этот слет открыл новые возможности на твор­ческом пути Джамбула, который считал своим долгом и долгом всех акынов воспевать успехи счастливой Советской страны. В 1934-1935 гг. он создает небольшие толгау «Слово к моло­дости», «Песня от всей души», «На дайляу» и др.

В этот период устная поэзия переживает бурное развитие. Коммунистическая партия неустанно проявляет заботу о на­родных певцах, поддерживает их инициативу. Произведения Сулеймана Стальского, Марфы Крюковой получили высокую оценку на Всесоюзном съезде писателей.

«. . . Берегите людей, способных создавать такие жемчу­жины поэзии, какие создает Сулейман. Повторяю: начало ис­кусства слова — в фольклоре. Собирайте наш фольклор, учи­тесь на нем, обрабатывайте его»[12], — говорил М. Горький.

Джамбул участвовал в первой декаде казахского искусства и литературы в Москве в мае 1936 г. Во время пребывания в Москве акын сложил ряд известных толгау, песен: «Моя родина», «В мавзолее Ленина», «Привет народа», «Клим батыр», «Аксакалу Калинину», «Застольная песня». Эти песни немедленно переводились на русский язык и публиковались в «Правде», «Известиях» и других центральных газетах. «Советское прави­тельство, — говорил Джамбул, — высоко оценив мою поэзию, наградило меня орденом Трудового Красного Знамени. И я ска­зал тогда и говорю всегда: эта награда вручается не только мне, но и всей казахской поэзии».

1936-1938 годы для Джамбула были годами стремительного творческого роста. Расширялся кругозор акына, накаплива­лись знания, которые помогали ему глубже и многограннее осмысливать общественно-исторические явления. К акыну были прикреплены литературные секретари, поэты, которые записывали его песни, читали ему вслух газеты, произведения художественной и научной литературы. Вначале его литера­турным секретарем был поэт К. Абдыкадыров, затем Т. Жаро-ков и Г. Орманов. Записывали песни Джамбула и С. Муканов, А. Тажибаев, К. Сатыбалдин. Джамбул не ограничивался произведениями Абая, через переводы Т. Жарокова, Г. Орманова и других поэтов он знакомился с творчеством Пушкина, Лермонтова, Шевченко, Горького, Маяковского. С вдохновен­ными словами обращался акын к Пушкину:

 

Слова твоих песен — вершина вершин,

Поэзии мастер, великий акын.

Сравнить ли тебя с океаном, акын, —

Измерить глубины до самых глубин.

Пер. А. Брагина, стр.  182

 

Список использованной литературы

 

1. Очерки истории Казахской, Советской литературы., Издательство Академии Наук СССР Москва  1960г.
2. С. Бегали н, А. Тажибаев, М. Фетисов. Джамбул. Алма-Ата, 1946г.
3. М. И. Калинин об искусстве и литературе Статьи, речи, беседы. М , 1957г.

[1] «Правда», 27 мая 1936 г.

[2] «Правда», 20 мая 1938 г.

[3] М. И. Калинин об искусстве и литературе   Статьи, речи, беседы. М , 1957, стр. 155, 156.

[4] «Правда», 20 мая 1938 г.

[5] С. Бегали н, А. Тажибаев, М. Фетисов. Джамбул. Алма-Ата, 1946, стр. 16.

[6] Джамбул. Собрание сочинений. Алма-Ата, 1946, стр. 13. В даль­нейшем при ссылках на это издание указывается только страница (в тексте).

[7] Кокай — страх; шокай — вид грубой, примитивной обуви.

[8] Джамбул. Сочинения (на казахском языке). Алма-Ата, 1946, стр. 57.

[9] Той — праздник.

[10] Алаши — алашордынцы,  члены контрреволюционной буржуазно-националистической партии в Казахстане.

[11] Алма-Ата в период Октября и гражданской войны. Казгослитиздат. 1949, стр. 56.

[12] М. Горький. Собрание сочинений в 30 томах, т. 27, стр. 342.