АЛТЫНОРДА
Новости Казахстана

Реферат. Деятельность и личность

МИНИСТЕРСТВО ОБРАЗОВАНИЯ И НАУКИ РЕСПУБЛИКИ КАЗАХСТАН

КАЗНПУ им. Абая

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

РЕФЕРАТ

ПО ДИСЦИПЛИНЕ:

Психология

НА ТЕМУ:

«Деятельность и личность»

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

Выполнил: студент 2 курса

группы ИЗО и Черчения

                                                                                                                           заочного обучения

                                                                                                                         Ильясова А. 

 

           Проверила: Бекмуратова Г.Т.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

г. Алматы 2007 г.

СОДЕРЖАНИЕ

 

 

 

1.Рубинштейн С. Л.
1.1. Ин­ди­ви­ду­аль­ные свой­ст­ва лич­но­сти и характера.                   
 2

 

2.Леонтьев А. Н.

2.1 Понятие личности.                                                                                 6

2.2. Деятельность как основание личности.                                              7

2.3.Формирование личности.                                                           9

 

  1. Психоанализ З.Фрейда.         10

 

  1. Психоанализ в ХХ веке. 14

 

  1. Список использованной литературы. 16

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 


 

1.Рубинштейн С. Л.

1.1. Ин­ди­ви­ду­аль­ные свой­ст­ва лич­но­сти и характера.*

Вве­де­ние в пси­хо­ло­гию по­ня­тия лич­но­сти означает, пре­ж­де все­го, что в объ­яс­не­нии пси­хи­че­ских яв­ле­ний ис­хо­дят из ре­аль­но­го бы­тия че­ло­ве­ка как ре­аль­но­го су­ще­ст­ва, в его взаи­мо­от­но­ше­ни­ях с ма­те­ри­аль­ным ми­ром.

При объ­яс­не­нии лю­бых пси­хи­че­ских яв­ле­ний лич­ность вы­сту­па­ет как во­еди­но свя­зан­ная со­во­куп­ность внут­рен­них ус­ло­вий, че­рез ко­то­рые пре­лом­ля­ют­ся все внеш­ние воз­дей­ст­вия. По­это­му вве­де­ние лич­но­сти в пси­хо­ло­гию пред­став­ля­ет со­бой не­об­хо­ди­мую пред­по­сыл­ку для объ­яс­не­ния пси­хи­че­ских яв­ле­ний. По­сколь­ку внут­рен­ние ус­ло­вия, че­рез ко­то­рые в ка­ж­дый дан­ный мо­мент пре­лом­ля­ют­ся внеш­ние воз­дей­ст­вия на лич­ность, в свою оче­редь фор­ми­ро­ва­лись в за­ви­си­мо­сти от пред­ше­ст­вую­щих внеш­них взаи­мо­дей­ст­вий, по­ло­же­ние о пре­лом­ле­нии внеш­них взаи­мо­дей­ст­вий че­рез внут­рен­ние ус­ло­вия оз­на­ча­ет вме­сте с тем, что пси­хо­ло­ги­че­ский эф­фект ка­ж­до­го внеш­не­го (в том чис­ле и пе­да­го­ги­че­ско­го) воз­дей­ст­вия на лич­ность обу­слов­лен ис­то­ри­ей ее раз­ви­тия…

…Лич­ность тем зна­чи­тель­нее, чем боль­ше в ин­ди­ви­ду­аль­ном пре­лом­ле­нии в ней пред­став­ле­но все­об­щее. Ин­ди­ви­ду­аль­ные свой­ст­ва лич­но­сти — это не од­но и то же, что лич­но­ст­ные свой­ст­ва ин­ди­ви­да, т. е. свой­ст­ва, ха­рак­те­ри­зую­щие его как лич­ность.

В ка­че­ст­ве соб­ст­вен­но лич­но­ст­ных свойств из все­го мно­го­об­ра­зия свойств че­ло­ве­ка обыч­но вы­де­ля­ют­ся те, ко­то­рые обу­слов­ли­ва­ют об­ще­ст­вен­но зна­чи­мое по­ве­де­ние или дея­тель­ность че­ло­ве­ка. Ос­нов­ное ме­сто в них, по­это­му за­ни­ма­ют сис­те­ма мо­ти­вов и за­дач, ко­то­рые ста­вит се­бе че­ло­век, свой­ст­ва его ха­рак­те­ра, обу­слов­ли­ваю­щие по­ступ­ки лю­дей (т. е. те их дей­ст­вия, ко­то­рые реа­ли­зу­ют или вы­ра­жа­ют от­но­ше­ния че­ло­ве­ка к дру­гим лю­дям) и спо­соб­но­сти че­ло­ве­ка (т. е. свой­ст­ва, де­лаю­щие его при­год­ным к ис­то­ри­че­ски сло­жив­шим­ся фор­мам об­ще­ст­вен­но по­лез­ной дея­тель­но­сти).

Из пред­став­ле­ния о лич­но­сти, за­клю­чен­но­го в пер­во­на­чаль­ном зна­че­нии это­го сло­ва и ука­зы­ваю­ще­го на роль, ко­то­рую ак­тер иг­ра­ет в пье­се (а в даль­ней­шем и на ту ре­аль­ную роль, ко­то­рую че­ло­век иг­ра­ет в жиз­ни), долж­на быть все же удер­жа­на од­на су­ще­ст­вен­ная чер­та. Она за­клю­ча­ет­ся в том, что лич­ность оп­ре­де­ля­ет­ся свои­ми от­но­ше­ния­ми к ок­ру­жаю­ще­му ми­ру, к об­ще­ст­вен­но­му ок­ру­же­нию, к дру­гим лю­дям. Эти от­но­ше­ния реа­ли­зу­ют­ся в дея­тель­но­сти лю­дей, в той ре­аль­ной дея­тель­но­сти, по­сред­ст­вом ко­то­рой лю­ди по­зна­ют мир (при­ро­ду и об­ще­ст­во) и из­ме­ня­ют его. Ни­как нель­зя во­все обо­со­бить лич­ность от той ре­аль­ной ро­ли, ко­то­рую она иг­ра­ет в жиз­ни. Зна­чи­тель­ность лич­но­сти оп­ре­де­ля­ет­ся не толь­ко са­ми­ми по се­бе свой­ст­ва­ми, но и зна­чи­тель­но­стью тех об­ще­ст­вен­но-ис­то­ри­че­ских сил, но­си­те­лем ко­то­рых она вы­сту­па­ет…

…Лич­ность фор­ми­ру­ет­ся во взаи­мо­дей­ст­вии, в ко­то­рое че­ло­век всту­па­ет с ок­ру­жаю­щим ми­ром. Во взаи­мо­дей­ст­вии с ми­ром, в осу­ще­ст­в­ляе­мой им дея­тель­но­сти че­ло­век не толь­ко про­яв­ля­ет­ся, но и фор­ми­ру­ет­ся. По­это­му-то та­кое фун­да­мен­таль­ное зна­че­ние для пси­хо­ло­гии при­об­ре­та­ет дея­тель­ность че­ло­ве­ка. Че­ло­ве­че­ская лич­ность, т. е. объ­ек­тив­ная ре­аль­ность, ко­то­рая обо­зна­ча­ет­ся по­ня­ти­ем лич­ность, — это, в кон­це кон­цов, ре­аль­ный ин­ди­вид, жи­вой, дей­ст­вую­щий че­ло­век. Не су­ще­ст­ву­ет ни­ка­кой лич­но­сти ни как пси­хо­фи­зи­че­ски «ней­траль­но­го», ни как чис­то ду­хов­но­го об­ра­зо­ва­ния и ни­ка­кой осо­бой нау­ки о так по­ни­мае­мой «лич­но­сти».

В ка­че­ст­ве лич­но­сти че­ло­век вы­сту­па­ет как еди­ни­ца в сис­те­ме об­ще­ст­вен­ных от­но­ше­ний, как ре­аль­ный но­си­тель этих от­но­ше­ний. В этом за­клю­ча­ет­ся по­ло­жи­тель­ное яд­ро той точ­ки зре­нии, ко­то­рая ут­вер­жда­ет, что по­ня­тие лич­но­сти есть об­ще­ст­вен­ная, а не пси­хо­ло­ги­че­ская ка­те­го­рия. Это не ис­клю­ча­ет, од­на­ко, то­го, что са­ма лич­ность как ре­аль­ность, как ку­сок дей­ст­ви­тель­но­сти, об­ла­дая мно­го­об­раз­ны­ми свой­ст­ва­ми — и при­род­ны­ми, а не толь­ко об­ще­ст­вен­ны­ми, — яв­ля­ет­ся пред­ме­том изу­че­ния раз­ных на­ук, ка­ж­дая из ко­то­рых изу­ча­ет ее в сво­их спе­ци­фи­че­ских для нее свя­зях и от­но­ше­ни­ях. В чис­ло этих на­ук не­об­хо­ди­мо вхо­дит пси­хо­ло­гия, по­то­му что нет лич­но­сти без пси­хи­ки, бо­лее то­го — без соз­на­ния. При этом пси­хи­че­ский ас­пект лич­но­сти не ря­до­по­ло­жен с дру­ги­ми; пси­хи­че­ские яв­ле­ния ор­га­ни­че­ски впле­та­ют­ся в це­ло­ст­ную жизнь лич­но­сти, по­сколь­ку ос­нов­ная жиз­нен­ная функ­ция всех пси­хи­че­ских яв­ле­ний и про­цес­сов за­клю­ча­ет­ся в ре­гу­ля­ции дея­тель­но­сти лю­дей.

Че­ло­век есть ин­ди­ви­ду­аль­ность в си­лу на­ли­чия у не­го осо­бен­ных, еди­нич­ных, не­по­вто­ри­мых свойств; че­ло­век есть лич­ность в си­лу то­го, что он соз­на­тель­но оп­ре­де­ля­ет свое от­но­ше­ние к ок­ру­жаю­ще­му. Че­ло­век есть лич­ность, по­сколь­ку у не­го свое ли­цо. Че­ло­век есть в мак­си­маль­ной ме­ре лич­ность, ко­гда в нем ми­ни­мум ней­траль­но­сти, без­раз­ли­чия, рав­но­ду­шия, мак­си­мум «пар­тий­но­сти» по от­но­ше­нию ко все­му об­ще­ст­вен­но зна­чи­мо­му. По­это­му для че­ло­ве­ка как лич­но­сти та­кое фун­да­мен­таль­ное зна­че­ние име­ет соз­на­ние не толь­ко как зна­ние, но и как от­но­ше­ние. Без соз­на­ния, без спо­соб­но­сти соз­на­тель­но за­нять оп­ре­де­лен­ную по­зи­цию нет лич­но­сти.

Под­чер­ки­вая роль соз­на­ния, на­до вме­сте с тем учи­ты­вать мно­го­пла­но­вость пси­хи­че­ско­го, про­те­ка­ние пси­хи­че­ских про­цес­сов на раз­ных уров­нях. Од­но-­пла­но­вый, пло­ско­ст­ной под­ход к пси­хи­ке лич­но­сти все­гда есть по­верх­но­ст­ный под­ход, да­же ес­ли при этом бе­рет­ся ка­кой-то «глу­бин­ный слой». При этой мно­го­пла­но­во­сти це­ло­ст­ность пси­хи­че­ско­го скла­да че­ло­ве­ка со­хра­ня­ет­ся в си­лу взаи­мо­свя­зи всех его ино­гда про­ти­во­ре­чи­вых свойств и тен­ден­ций.

По­ло­же­ние о про­те­ка­нии пси­хи­че­ских про­цес­сов на раз­ных уров­нях име­ет фун­да­мен­таль­ное зна­че­ние для по­ни­ма­ния пси­хо­ло­ги­че­ско­го строе­ния са­мой лич­но­сти. В ча­ст­но­сти, во­прос о лич­но­сти как пси­хо­ло­ги­че­ском субъ­ек­те не­по­сред­ст­вен­но свя­зан с со­от­но­ше­ни­ем не­про­из­воль­ных и так на­зы­вае­мых про­из­воль­ных про­цес­сов. Субъ­ект в спе­ци­фи­че­ском смыс­ле сло­ва (как Я) — это субъ­ект соз­на­тель­ной, «про­из­воль­ной» дея­тель­но­сти. Яд­ро его со­став­ля­ют осоз­нан­ные по­бу­ж­де­ния — мо­ти­вы соз­на­тель­ных дей­ст­вий. Вся­кая лич­ность есть субъ­ект в смыс­ле Я, од­на­ко по­ня­тие лич­но­сти и при­ме­ни­тель­но к пси­хо­ло­гии не мо­жет быть све­де­но к по­ня­тию субъ­ек­та в этом уз­ком спе­ци­фи­че­ском смыс­ле. Пси­хи­че­ское содержание че­ло­ве­че­ской лич­но­сти не ис­чер­пы­ва­ет­ся мо­ти­ва­ми соз­на­тель­ной дея­тель­но­сти; оно вклю­ча­ет в се­бя так­же мно­го­об­ра­зие не­осоз­нан­ных тен­ден­ций — по­бу­ж­де­ний его не­про­из­воль­ной дея­тель­но­сти. Я — как субъ­ект — это об­ра­зо­ва­ние, не­от­де­ли­мое от мно­го­пла­но­вой со­во­куп­но­сти тен­ден­ций, со­став­ляю­щих в це­лом пси­хо­ло­ги­че­ский склад лич­но­сти. В об­щей ха­рак­те­ри­сти­ке лич­но­сти на­до еще так­же учи­ты­вать ее «идео­ло­гию», идеи, при­ме­няе­мые че­ло­ве­ком в ка­че­ст­ве прин­ци­пов, на ос­но­ве ко­то­рых им про­из­во­дит­ся оцен­ка сво­их и чу­жих по­ступ­ков, оп­ре­де­ляе­мых те­ми или ины­ми по­бу­ж­де­ния­ми, но ко­то­рые са­ми не вы­сту­па­ют как по­бу­ж­де­ния его дея­тель­но­сти.

Ха­рак­тер че­ло­ве­ка — это за­кре­п­лен­ная в ин­ди­ви­де сис­те­ма ге­не­ра­ли­зо­ван­ных обоб­щен­ных по­бу­ж­де­ний. Обыч­но рас­смат­ри­вая от­но­ше­ние мо­ти­вов и ха­рак­те­ра, под­чер­ки­ва­ют за­ви­си­мость по­бу­ж­де­ний, мо­ти­вов че­ло­ве­ка от его ха­рак­те­ра: по­ве­де­ние че­ло­ве­ка, мол, ис­хо­дит из ка­ких-то по­бу­ж­де­ний (бла­го­род­ных, ко­ры­ст­ных, чес­то­лю­би­вых), по­то­му что та­ков его ха­рак­тер. На са­мом де­ле та­ким вы­сту­па­ет от­но­ше­ние ха­рак­те­ра и мо­ти­вов, лишь бу­ду­чи взя­то ста­ти­че­ски. Ог­ра­ни­чить­ся та­ким рас­смот­ре­ни­ем ха­рак­те­ра и его от­но­ше­ния к мо­ти­вам — зна­чит за­крыть се­бе путь к рас­кры­тию его ге­не­зи­са. Для то­го что­бы от­крыть путь к по­ни­ма­нию ста­нов­ле­ния ха­рак­те­ра, нуж­но обер­нуть это от­но­ше­ние ха­рак­те­ра и по­бу­ж­де­ний или мо­ти­вов, об­ра­тив­шись к по­бу­ж­де­ни­ям и мо­ти­вам не столь­ко лич­но­ст­ным, сколь­ко си­туа­ци­он­ным, оп­ре­де­ляе­мым не столь­ко внут­рен­ней ло­ги­кой ха­рак­те­ра, сколь­ко сте­че­ни­ем внеш­них об­стоя­тельств. И не­сме­лый че­ло­век мо­жет со­вер­шить сме­лый по­сту­пок, ес­ли на это его тол­ка­ют об­стоя­тель­ст­ва. Лишь об­ра­ща­ясь к та­ким мо­ти­вам, ис­точ­ни­ка­ми ко­то­рых не­по­сред­ст­вен­но вы­сту­па­ют внеш­ние об­стоя­тель­ст­ва, мож­но про­рвать по­роч­ный круг, в ко­то­рый по­па­да­ешь во внут­рен­них взаи­мо­от­но­ше­ни­ях ха­рак­те­ро­ло­ги­че­ских свойств лич­но­сти и ими обу­слов­лен­ных мо­ти­вов. Уз­ло­вой во­прос — это во­прос о том, как мо­ти­вы (по­бу­ж­де­ния), ха­рак­те­ри­зую­щие не толь­ко лич­ность, сколь­ко об­стоя­тель­ст­ва, в ко­то­рых она ока­за­лась. По хо­ду жиз­ни, пре­вра­ща­ют­ся в то ус­той­чи­вое, что ха­рак­те­ри­зу­ет дан­ную лич­ность. Имен­но к это­му во­про­су сводится, в ко­неч­ном счете, во­прос о ста­нов­ле­нии и раз­ви­тии ха­рак­те­ра в хо­де жиз­ни. По­бу­ж­де­ния, по­ро­ж­дае­мые об­стоя­тель­ст­ва­ми жиз­ни, — это и есть тот «строи­тель­ный ма­те­ри­ал», из ко­то­ро­го скла­ды­ва­ет­ся ха­рак­тер. По­бу­ж­де­ние, мо­тив — это свой­ст­во ха­рак­те­ра в его ге­не­зи­се. Для то­го что­бы мо­тив (по­бу­ж­де­ние) стал лич­но­ст­ным свой­ст­вом, за­кре­пив­шим­ся за лич­но­стью, «сте­рео­ти­пи­зи­ро­ван­ным» в ней, он дол­жен ге­не­ра­ли­зо­вать­ся по от­но­ше­нию к си­туа­ции, в ко­то­рой он пер­во­на­чаль­но поя­вил­ся, рас­про­стра­нив­шись на все си­туа­ции, од­но­род­ные с пер­вой, в су­ще­ст­вен­ных по от­но­ше­нию к лич­но­сти чер­тах. Свой­ст­во ха­рак­те­ра — это, в ко­неч­ном счете, и есть тен­ден­ция, по­бу­ж­де­ние, мо­тив, за­ко­но­мер­но по­яв­ляю­щий­ся у дан­но­го че­ло­ве­ка при од­но­род­ных ус­ло­ви­ях.

Ка­ж­дое свой­ст­во ха­рак­те­ра все­гда есть тен­ден­ция к со­вер­ше­нию в оп­ре­де­лен­ных ус­ло­ви­ях оп­ре­де­лен­ных по­ступ­ков. Ис­то­ки ха­рак­те­ра че­ло­ве­ка и ключ к его фор­ми­ро­ва­нию — в по­бу­ж­де­ни­ях и мо­ти­вах его дея­тель­но­сти. Си­туа­ци­он­но обу­слов­лен­ный мо­тив или по­бу­ж­де­ние к то­му или ино­му по­ступ­ку — это и есть лич­но­ст­ная чер­та ха­рак­те­ра в ее ге­не­зи­се. По­это­му пы­тать­ся стро­ить ха­рак­те­ро­ло­гию как от­дель­ную дис­ци­п­ли­ну, обо­соб­лен­ную от пси­хо­ло­гии, — зна­чит стать на лож­ный путь.

Ис­сле­до­ва­ние ха­рак­те­ра и его фор­ми­ро­ва­ния, до сих пор ма­ло про­дви­ну­тое, долж­но бы­ло бы со­сре­до­то­чить­ся в пер­вую оче­редь на этой про­бле­ме — про­бле­ме пе­ре­хо­да си­туа­ци­он­но, сте­че­ни­ем об­стоя­тельств по­ро­ж­ден­ных мо­ти­вов (по­бу­ж­де­ний) в ус­той­чи­вые лич­но­ст­ные по­бу­ж­де­ния. Этим в пе­да­го­ги­че­ском пла­не оп­ре­де­ля­ет­ся и ос­нов­ная ли­ния вос­пи­та­тель­ной ра­бо­ты по фор­ми­ро­ва­нию ха­рак­те­ра. Ис­ход­ное здесь — это от­бор и «при­вив­ка» над­ле­жа­щих мо­ти­вов пу­тем их ге­не­ра­ли­за­ции и «сте­рео­ти­пи­за­ции», Об­щая кон­цеп­ция, со­глас­но ко­то­рой внеш­ние при­чи­ны дей­ст­ву­ют че­рез по­сред­ст­во внут­рен­них ус­ло­вий, определяющая, в ко­неч­ном счете, наш под­ход к пси­хо­ло­ги­че­ско­му изу­че­нию че­ло­ве­че­ской лич­но­сти, оп­ре­де­ля­ет и по­ни­ма­ние пу­тей ее пси­хи­че­ско­го раз­ви­тия.

В си­лу то­го что внеш­ние при­чи­ны дей­ст­ву­ют лишь че­рез внут­рен­ние ус­ло­вия, внеш­няя обу­слов­лен­ность раз­ви­тия лич­но­сти за­ко­но­мер­но со­че­та­ет­ся с его «спон­тан­но­стью». Все в пси­хо­ло­гии фор­ми­рую­щей­ся лич­но­сти так или ина­че внеш­не обу­слов­ле­но, но ни­что в ее раз­ви­тии не вы­во­ди­мо не­по­сред­ст­вен­но из внеш­них воз­дей­ст­вий. За­ко­ны внеш­не обу­слов­лен­но­го раз­ви­тия лич­но­сти — это внут­рен­ние за­ко­ны. Из это­го долж­но ис­хо­дить под­лин­ное ре­ше­ние важ­ней­шей про­бле­мы раз­ви­тия и обу­че­ния, раз­ви­тия и вос­пи­та­ния.

 

2.Леонтьев А. Н.

2.1 Понятие личности. *

По­ня­тие лич­но­сти, так же как и по­ня­тие ин­ди­ви­да, вы­ра­жа­ет це­ло­ст­ность субъ­ек­та жиз­ни; лич­ность не со­сто­ит из ку­соч­ков, это не «по­лип­няк». Но лич­ность пред­став­ля­ет со­бой це­ло­ст­ное об­ра­зо­ва­ние осо­бо­го ро­да. Лич­ность не есть це­ло­ст­ность, обу­слов­лен­ная ге­но­ти­пи­че­ски: лич­но­стью не ро­дят­ся, лич­но­стью ста­но­вят­ся

Лич­ность есть от­но­си­тель­но позд­ний про­дукт об­ще­ст­вен­но-ис­то­ри­че­ско­го и он­то­ге­не­ти­че­ско­го раз­ви­тия че­ло­ве­ка.

Фор­ми­ро­ва­ние лич­но­сти есть про­цесс sui generis, пря­мо не сов­па­даю­щий с про­цес­сом при­жиз­нен­но­го из­ме­не­ния при­род­ных свойств ин­ди­ви­да в хо­де его при­спо­соб­ле­ния к внеш­ней сре­де. Че­ло­век как при­род­ное су­ще­ст­во есть ин­ди­вид, об­ла­даю­щий той или иной фи­зи­че­ской кон­сти­ту­ци­ей, ти­пом нерв­ной сис­те­мы, тем­пе­ра­мен­том, ди­на­ми­че­ски­ми си­ла­ми био­ло­ги­че­ских по­треб­но­стей, аф­фек­тив­но­сти и мно­ги­ми дру­ги­ми чер­та­ми, ко­то­рые в хо­де он­то­ге­не­ти­че­ско­го раз­ви­тия ча­стью раз­вер­ты­ва­ют­ся, а ча­стью по­дав­ля­ют­ся, сло­вом, мно­го­об­раз­но ме­ня­ют­ся. Од­на­ко, не из­ме­не­ния этих вро­ж­ден­ных свойств че­ло­ве­ка по­ро­ж­да­ют его лич­ность.

Лич­ность есть спе­ци­аль­ное че­ло­ве­че­ское об­ра­зо­ва­ние, ко­то­рое так же не мо­жет быть вы­ве­де­но из его при­спо­со­би­тель­ной дея­тель­но­сти, как не мо­гут быть вы­ве­де­ны из нее его соз­на­ние или его че­ло­ве­че­ские по­треб­но­сти, как и соз­на­ние че­ло­ве­ка, так и его по­треб­но­сти (Маркс го­во­рит: про­из­вод­ст­во соз­на­ния, про­из­вод­ст­во по­треб­но­стей), лич­ность че­ло­ве­ка то­же «про­из­во­дит­ся» — соз­да­ет­ся об­ще­ст­вен­ны­ми от­но­ше­ния­ми, в ко­то­рые ин­ди­вид всту­па­ет в сво­ей дея­тель­но­сти. То об­стоя­тель­ст­во, что при этом транс­фор­ми­ру­ют­ся, ме­ня­ют­ся и не­ко­то­рые его осо­бен­но­сти как ин­ди­ви­да, со­став­ля­ет не при­чи­ну, а след­ст­вие фор­ми­ро­ва­ния его лич­но­сти.

Вы­ра­зим это ина­че: осо­бен­но­сти, ха­рак­те­ри­зую­щие од­но един­ст­во (ин­ди­ви­да), не про­сто пе­ре­хо­дят в осо­бен­но­сти дру­го­го един­ст­ва, дру­го­го об­ра­зо­ва­ния (лич­но­сти), так что пер­вые унич­то­жа­ют­ся; они со­хра­ня­ют­ся, но имен­но как осо­бен­но­сти ин­ди­ви­да. Так, осо­бен­но­сти выс­шей нерв­ной дея­тель­но­сти ин­ди­ви­да не ста­но­вят­ся осо­бен­но­стя­ми его лич­но­сти и не оп­ре­де­ля­ют ее. Хо­тя функ­цио­ни­ро­ва­ние нерв­ной сис­те­мы со­став­ля­ет, ко­неч­но, не­об­хо­ди­мую пред­по­сыл­ку раз­ви­тия лич­но­сти, но ее тип во­все не яв­ля­ет­ся тем «ске­ле­том», на ко­то­ром она «над­страи­ва­ет­ся». Си­ла или сла­бость нерв­ных про­цес­сов, урав­но­ве­шен­ность их и т. д. про­яв­ля­ют се­бя лишь на уров­не ме­ха­низ­мов, по­сред­ст­вом ко­то­рых реа­ли­зу­ет­ся сис­те­ма от­но­ше­ний ин­ди­ви­да с ми­ром. Это и оп­ре­де­ля­ет не­од­но­знач­ность их ро­ли в фор­ми­ро­ва­нии лич­но­сти.

Лич­ность как ин­ди­вид есть про­дукт ин­те­гра­ции про­цес­сов, осу­ще­ст­в­ляю­щих жиз­нен­ные от­но­ше­ния субъ­ек­та. Су­ще­ст­ву­ет, од­на­ко, фун­да­мен­таль­ное от­ли­чие то­го осо­бо­го об­ра­зо­ва­ния, ко­то­рое мы на­зы­ва­ем лич­но­стью. Оно оп­ре­де­ля­ет­ся при­ро­дой са­мих по­ро­ж­даю­щих его от­но­ше­ний это спе­ци­фи­че­ские для че­ло­ве­ка об­ще­ст­вен­ные от­но­ше­ния, в ко­то­рые он всту­па­ет в сво­ей пред­мет­ной дея­тель­но­сти. Как мы уже ви­де­ли, при всем мно­го­об­ра­зии ее ви­дов и форм, все они ха­рак­те­ри­зу­ют­ся общ­но­стью сво­его внут­рен­не­го строе­ния и пред­по­ла­га­ют соз­на­тель­ное их ре­гу­ли­ро­ва­ние, т. е. на­ли­чие соз­на­ния, а на из­вест­ных эта­пах раз­ви­тия так­же и са­мо­соз­на­ния субъ­ек­та.

Изу­че­ние про­цес­са объ­е­ди­не­ния, свя­зы­ва­ния дея­тель­но­стей субъ­ек­та, в ре­зуль­та­те ко­то­ро­го фор­ми­ру­ет­ся его лич­ность, пред­став­ля­ет со­бой ка­пи­таль­ную за­да­чу пси­хо­ло­ги­че­ско­го ис­сле­до­ва­ния… За­да­ча эта тре­бу­ет ана­ли­за пред­мет­ной дея­тель­но­сти.

2.2. Деятельность как основание личности. *

Глав­ная за­да­ча со­сто­ит в том, что­бы вы­явить дей­ст­ви­тель­ные «об­ра­зую­щие» лич­но­сти — это­го выс­ше­го един­ст­ва че­ло­ве­ка, из­мен­чи­во­го, как из­мен­чи­ва са­ма его жизнь, и вме­сте с тем со­хра­няю­ще­го свое по­сто­ян­ст­во, свою ау­тои­ден­тич­ность.

Ре­аль­ным ба­зи­сом лич­но­сти че­ло­ве­ка яв­ля­ет­ся со­во­куп­ность его, об­ще­ст­вен­ных по сво­ей при­ро­де, от­но­ше­ний к ми­ру, но от­но­ше­ний, ко­то­рые реа­ли­зу­ют­ся, а они реа­ли­зу­ют­ся его дея­тель­но­стью, точ­нее, со­во­куп­но­стью его мно­го­об­раз­ных дея­тель­но­стей.

Име­ют­ся в ви­ду имен­но дея­тель­но­сти субъ­ек­та, ко­то­рые и яв­ля­ют­ся ис­ход­ны­ми «еди­ни­ца­ми» пси­хо­ло­ги­че­ско­го ана­ли­за лич­но­сти, а не дей­ст­вия, не опе­ра­ции, не пси­хо­фи­зио­ло­ги­че­ские функ­ции или бло­ки этих функ­ций; по­след­ние ха­рак­те­ри­зу­ют дея­тель­ность, а не не­по­сред­ст­вен­но лич­ность. На пер­вый взгляд это по­ло­же­ние ка­жет­ся про­ти­во­ре­ча­щим эм­пи­ри­че­ским пред­став­ле­ни­ям о лич­но­сти и, бо­лее то­го, обед­няю­щим их, тем не менее, оно един­ст­вен­но от­кры­ва­ет путь к по­ни­ма­нию лич­но­сти в ее дей­ст­ви­тель­ной пси­хо­ло­ги­че­ской кон­крет­но­сти.

В ис­сле­до­ва­нии лич­но­сти нель­зя ог­ра­ни­чи­вать­ся вы­яс­не­ни­ем пред­по­сы­лок, а нуж­но ис­хо­дить из раз­ви­тия дея­тель­но­сти, ее кон­крет­ных ви­дов и форм и тех свя­зей, в ко­то­рые они всту­па­ют друг с дру­гом, так как их раз­ви­тие ра­ди­каль­но ме­ня­ет зна­че­ние са­мих этих пред­по­сы­лок. Та­ким об­ра­зом, на­прав­ле­ние ис­сле­до­ва­ния об­ра­ща­ет­ся не от при­об­ре­тен­ных на­вы­ков, уме­ний и зна­ний к ха­рак­те­ри­зуе­мым ими дея­тель­но­стям, а от со­дер­жа­ния и свя­зей дея­тель­но­стей к то­му, как и ка­кие про­цес­сы их реа­ли­зу­ют, де­ла­ют их воз­мож­ны­ми.

Уже пер­вые ша­ги в ука­зан­ном на­прав­ле­нии при­во­дят к воз­мож­но­сти вы­де­лить очень важ­ный факт. Он за­клю­ча­ет­ся в том, что в хо­де раз­ви­тия субъ­ек­та от­дель­ные его дея­тель­но­сти всту­па­ют ме­ж­ду со­бой в ие­рар­хи­че­ские от­но­ше­ния. На уров­не лич­но­сти они от­нюдь не об­ра­зу­ют про­сто­го пуч­ка, лу­чи ко­то­ро­го име­ют свой ис­точ­ник и центр в субъ­ек­те. Пред­став­ле­ние о свя­зях ме­ж­ду дея­тель­но­стя­ми как о ко­ре­ня­щих­ся в един­ст­ве и це­ло­ст­но­сти их субъ­ек­та яв­ля­ет­ся оп­рав­дан­ным лишь на уров­не ин­ди­ви­да. На этом уров­не (у жи­вот­но­го, у мла­ден­ца) со­став дея­тель­но­стей и их взаи­мо­свя­зи не­по­сред­ст­вен­но оп­ре­де­ля­ют­ся свой­ст­ва­ми субъ­ек­та — об­щи­ми и ин­ди­ви­ду­аль­ны­ми, вро­ж­ден­ны­ми и при­об­ре­тен­ны­ми при­жиз­нен­но. На­при­мер, из­ме­не­ние из­би­ра­тель­но­сти и сме­на дея­тель­но­сти на­хо­дят­ся в пря­мой за­ви­си­мо­сти от те­ку­щих со­стоя­ний по­треб­но­стей ор­га­низ­ма, от из­ме­не­ния его био­ло­ги­че­ских до­ми­нант.

Дру­гое де­ло — ие­рар­хи­че­ские от­но­ше­ния дея­тель­но­стей, ко­то­рые ха­рак­те­ри­зу­ют лич­ность. Их осо­бен­но­стью яв­ля­ет­ся их «от­вя­зан­ность» от со­стоя­ний ор­га­низ­ма. Эти ие­рар­хии дея­тель­но­стей по­ро­ж­да­ют­ся их соб­ст­вен­ным раз­ви­ти­ем, они-то и об­ра­зу­ют яд­ро лич­но­сти.

Ина­че го­во­ря, «уз­лы», со­еди­няю­щие от­дель­ные дея­тель­но­сти, за­вя­зы­ва­ют­ся не дей­ст­ви­ем био­ло­ги­че­ских или ду­хов­ных сил субъ­ек­та, ко­то­рые ле­жат в нем са­мом, а за­вя­зы­ва­ют­ся они в той сис­те­ме от­но­ше­ний, в ко­то­рые всту­па­ет субъ­ект.

На­блю­де­ние лег­ко об­на­ру­жи­ва­ет те пер­вые «уз­лы», с об­ра­зо­ва­ния ко­то­рых у ре­бен­ка на­чи­на­ет­ся са­мый ран­ний этап фор­ми­ро­ва­ния лич­но­сти. В очень вы­ра­зи­тель­ной фор­ме это яв­ле­ние од­на­ж­ды вы­сту­пи­ло в опы­тах с деть­ми-до­шко­ль­ни­ка­ми. Экс­пе­ри­мен­та­тор, про­во­див­ший опы­ты, ста­вил пе­ред ре­бен­ком за­да­чу — дос­тать уда­лен­ный от не­го пред­мет, не­пре­мен­но вы­пол­няя пра­ви­ло — не вста­вать со сво­его мес­та. Как толь­ко ре­бе­нок при­ни­мал­ся ре­шать за­да­чу, экс­пе­ри­мен­та­тор пе­ре­хо­дил в со­сед­нюю ком­на­ту, из ко­то­рой и про­дол­жал на­блю­де­ние, поль­зу­ясь обыч­но при­ме­няе­мым для это­го оп­ти­че­ским при­спо­соб­ле­ни­ем. Од­на­ж­ды по­сле ря­да без­ус­пеш­ных по­пы­ток ма­лыш встал, по­до­шел к пред­ме­ту, взял его и спо­кой­но вер­нул­ся на ме­сто. Экс­пе­ри­мен­та­тор тот­час во­шел к ре­бен­ку, по­хва­лил его за ус­пех и в ви­де на­гра­ды пред­ло­жил ему шо­ко­лад­ную кон­фе­ту. Ре­бе­нок, од­на­ко, от­ка­зал­ся от нее, а ко­гда экс­пе­ри­мен­та­тор стал на­стаи­вать, то ма­лыш ти­хо за­пла­кал.

Что ле­жит за этим фе­но­ме­ном? В про­цес­се, ко­то­рый мы на­блю­да­ли, мож­но вы­де­лить три мо­мен­та: 1) об­ще­ние ре­бен­ка с экс­пе­ри­мен­та­то­ром, ко­гда ему объ­яс­ня­лась за­да­ча; 2) ре­ше­ние за­да­чи и 3) об­ще­ние с экс­пе­ри­мен­та­то­ром по­сле то­го, как ре­бе­нок взял пред­мет. Дей­ст­вия ре­бен­ка от­ве­ча­ли, та­ким об­ра­зом, двум раз­лич­ным мо­ти­вам, т. е. осу­ще­ст­в­ля­ли двоя­кую дея­тель­ность: од­ну — по от­но­ше­нию к экс­пе­ри­мен­та­то­ру, дру­гую — по от­но­ше­нию к пред­ме­ту (на­гра­де). Как по­ка­зы­ва­ет на­блю­де­ние, в то вре­мя, ко­гда ре­бе­нок дос­та­вал пред­мет, си­туа­ция не пе­ре­жи­ва­лась им как кон­фликт­ная, как си­туа­ция «сшиб­ки». Ие­рар­хи­че­ская связь ме­ж­ду обеи­ми дея­тель­но­стя­ми об­на­ру­жи­лась толь­ко в мо­мент, во­зоб­но­вив­ше­го­ся об­ще­ния с экс­пе­ри­мен­та­то­ром, так ска­зать, post factum: кон­фе­та ока­за­лась горь­кой, горь­кой по сво­ему субъ­ек­тив­но­му, лич­но­ст­но­му смыс­лу.

Опи­сан­ное яв­ле­ние при­над­ле­жит к са­мым ран­ним, пе­ре­ход­ным. Не­смот­ря на всю на­ив­ность, с ко­то­рой про­яв­ля­ют­ся эти пер­вые со­под­чи­не­ния раз­ных жиз­нен­ных от­но­ше­ний ре­бен­ка, имен­но они сви­де­тель­ст­ву­ют о на­чав­шем­ся про­цес­се фор­ми­ро­ва­ния то­го осо­бо­го об­ра­зо­ва­ния, ко­то­рое мы на­зы­ва­ем лич­но­стью. По­доб­ные со­под­чи­не­ния ни­ко­гда не на­блю­да­ют­ся в бо­лее млад­шем воз­рас­те, за­то в даль­ней­шем раз­ви­тии, в сво­их не­со­из­ме­ри­мо бо­лее слож­ных и «спря­тан­ных» фор­мах они за­яв­ля­ют о се­бе по­сто­ян­но. Раз­ве не по ана­ло­гич­ной же схе­ме воз­ни­ка­ют та­кие глу­бо­ко лич­но­ст­ные яв­ле­ния, как, ска­жем, уг­ры­зе­ния со­вес­ти?

2.3.Формирование личности.*

Фор­ми­ро­ва­ние лич­но­сти пред­по­ла­га­ет раз­ви­тие про­цес­са це­ле­об­ра­зо­ва­ния и со­от­вет­ст­вен­но раз­ви­тия дей­ст­вий субъ­ек­та. Дей­ст­вия, все бо­лее обо­га­ща­ясь, как бы пе­ре­рас­та­ют тот круг дея­тель­но­стей, ко­то­рые они реа­ли­зу­ют, и всту­па­ют в про­ти­во­ре­чие с по­ро­див­ши­ми их мо­ти­ва­ми. Яв­ле­ния та­ко­го пе­ре­рас­та­ния хо­ро­шо из­вест­ны и по­сто­ян­но опи­сы­ва­ют­ся в ли­те­ра­ту­ре по воз­рас­тной пси­хо­ло­гии, хо­тя и в дру­гих тер­ми­нах; они-то и об­ра­зу­ют так на­зы­вае­мые кри­зи­сы раз­ви­тия — кри­зис трех лет, се­ми лет, под­ро­ст­ко­во­го пе­рио­да, как и го­раз­до мень­ше изу­чен­ные кри­зи­сы зре­ло­сти. В ре­зуль­та­те про­ис­хо­дит сдвиг мо­ти­вов на це­ли, из­ме­не­ние их ие­рар­хии и ро­ж­де­ние но­вых мо­ти­вов — но­вых ви­дов дея­тель­но­сти; преж­ние це­ли пси­хо­ло­ги­че­ски дис­кре­ди­ти­ру­ют­ся, а от­ве­чаю­щие им дей­ст­вия или во­все пе­ре­ста­ют су­ще­ст­во­вать, или пре­вра­ща­ют­ся в без­лич­ные опе­ра­ции,

Внут­рен­ние дви­жу­щие си­лы это­го про­цес­са ле­жат в ис­ход­ной двой­ст­вен­но­сти свя­зей субъ­ек­та с ми­ром, в их двоя­кой опо­сре­до­ван­но­сти — пред­мет­ной дея­тель­но­стью и об­ще­ни­ем. Ее раз­вер­ты­ва­ние по­ро­ж­да­ет не толь­ко двой­ст­вен­ность мо­ти­ва­ции дей­ст­вий, но бла­го­да­ря это­му так­же и со­под­чи­не­ния их, за­ви­ся­щие от от­кры­ваю­щих­ся пе­ред субъ­ек­том объ­ек­тив­ных от­но­ше­ний, в ко­то­рые он всту­па­ет. Раз­ви­тие и ум­но­же­ние этих осо­бых по сво­ей при­ро­де со­под­чи­не­ний, воз­ни­каю­щих толь­ко в ус­ло­ви­ях жиз­ни че­ло­ве­ка в об­ще­ст­ве, за­ни­ма­ет дли­тель­ный пе­ри­од, ко­то­рый мо­жет быть на­зван эта­пом сти­хий­но­го, не на­прав­ляе­мо­го са­мо­соз­на­ни­ем скла­ды­ва­ния лич­но­сти. На этом эта­пе, про­дол­жаю­щем­ся вплоть до под­ро­ст­ко­во­го воз­рас­та, про­цесс фор­ми­ро­ва­ния лич­но­сти, од­на­ко, не за­кан­чи­ва­ет­ся, он толь­ко под­го­тав­ли­ва­ет ро­ж­де­ние соз­наю­щей се­бя лич­но­сти.

В пе­да­го­ги­че­ской и пси­хо­ло­ги­че­ской ли­те­ра­ту­ре по­сто­ян­но ука­зы­ва­ет­ся то млад­ший до­шко­ль­ный, то под­ро­ст­ко­вый воз­рас­ты как пе­ре­лом­ные в этом от­но­ше­нии. Лич­ность дей­ст­ви­тель­но ро­ж­да­ет­ся два­ж­ды: пер­вый раз — ко­гда у ре­бен­ка про­яв­ля­ют­ся в яв­ных фор­мах по­ли­мо­ти­ви­ро­ван­ность и со­под­чи­нен­ность его дей­ст­вий (вспом­ним фе­но­мен «горь­кой кон­фе­ты» и по­доб­ные ему), вто­рой раз — ко­гда воз­ни­ка­ет его соз­на­тель­ная лич­ность. В по­след­нем слу­чае име­ет­ся в ви­ду ка­кая-то осо­бая пе­ре­строй­ка соз­на­ния. Воз­ни­ка­ет за­да­ча — по­нять не­об­хо­ди­мость этой пе­ре­строй­ки и то, в чем имен­но она со­сто­ит.

В дви­же­нии ин­ди­ви­ду­аль­но­го соз­на­ния, опи­сан­ном рань­ше как про­цесс взаи­мо­пе­ре­хо­дов не­по­сред­ст­вен­но-чув­ст­вен­ных со­дер­жа­ний и зна­че­ний, при­об­ре­таю­щих в за­ви­си­мо­сти от мо­ти­вов дея­тель­но­сти тот или иной смысл, те­перь от­кры­ва­ет­ся дви­же­ние еще в од­ном из­ме­ре­нии. Ес­ли опи­сан­ное рань­ше дви­же­ние об­раз­но пред­ста­вить се­бе как дви­же­ние в го­ри­зон­таль­ной плос­ко­сти, то это но­вое дви­же­ние про­ис­хо­дит как бы по вер­ти­ка­ли. Оно за­клю­ча­ет­ся в со­от­не­се­нии мо­ти­вов друг с дру­гом: не­ко­то­рые за­ни­ма­ют ме­сто под­чи­няю­щих се­бе дру­гие и как бы воз­вы­ша­ют­ся над ни­ми, не­ко­то­рые, на­обо­рот, опус­ка­ют­ся до по­ло­же­ния под­чи­нен­ных или да­же во­все ут­ра­чи­ва­ют свою смыс­ло­об­ра­зую­щую функ­цию. Ста­нов­ле­ние это­го дви­же­ния и вы­ра­жа­ет со­бой ста­нов­ле­ние связ­ной сис­те­мы лич­но­ст­ных смы­слов — ста­нов­ле­ние лич­но­сти.

Ко­неч­но, фор­ми­ро­ва­ние лич­но­сти пред­став­ля­ет со­бой про­цесс не­пре­рыв­ный, со­стоя­щий из ря­да по­сле­до­ва­тель­но сме­няю­щих­ся ста­дий, ка­че­ст­вен­ные осо­бен­но­сти ко­то­рых за­ви­сят от кон­крет­ных ус­ло­вий и об­стоя­тельств. По­это­му, про­сле­жи­вая по­сле­до­ва­тель­ные его се­че­ния, мы за­ме­ча­ем лишь от­дель­ные сдви­ги. Но ес­ли взгля­нуть на не­го как бы с не­ко­то­ро­го уда­ле­ния, то пе­ре­ход, зна­ме­ную­щий со­бой под­лин­ное ро­ж­де­ние лич­но­сти, вы­сту­па­ет как со­бы­тие, из­ме­няю­щее ход все­го по­сле­дую­ще­го пси­хи­че­ско­го раз­ви­тия.

Зна­ния, пред­став­ле­ния о се­бе на­ка­п­ли­ва­ют­ся уже в ран­нем дет­ст­ве; в не­осоз­на­вае­мых чув­ст­вен­ных фор­мах они, по-видимому, су­ще­ст­ву­ют и у выс­ших жи­вот­ных. Дру­гое де­ло — са­мо­соз­на­ние осоз­на­ние сво­его Я. Оно есть ре­зуль­тат, про­дукт ста­нов­ле­ния че­ло­ве­ка как лич­но­сти.

 

  1. Психоанализ З.Фрейда.

 

ЗИГМУНД ФРЕЙД (1856-1939) являлся известным австрийским психиатром и психоаналитиком. В своем мировоззренческом развитии Фрейд прошел очень сложный и противоречивый путь. Наблюдая патологические отклонения в психике, он пришел к выводу о наличии в сознании человека особой бессознательной сферы, некого бездонного потаенного резервуара переживаний, который в принципе не может быть до конца просветлен светом разума, и энергия которого во многом определяет работу сознания человека и его внешнее поведение. Начиная с раннего детства многие переживания человека, забываются сознанием и вытесняются в бессознательное продолжая там жить всю оставшуюся жизнь, беспокоя и мучая человека, иногда разрастаясь до серьезных психических расстройств порождая страх, комплексы, суеверия. Фрейд полагал, что психиатрия должна лечить не тело, а личность. Метод психоанализа состоял в раскапывании у пациента его бессознательного, пытаясь добраться до тех «забытых» переживаний, которые когда-то потрясли психику и ушли в подсознание, но продолжают мучить человека. Как только эти переживания осознаются, вспоминаются, они перестают довлеть над психикой.

Свои основные идеи Фрейд изложил в работах «Я и Оно», «Тотем и табу», «Толкование сновидений» и др.

«Я И ОНО».*

Сознание и бессознательное

Де­ле­ние пси­хи­ки на соз­на­тель­ное и бес­соз­на­тель­ное яв­ля­ет­ся основ­ной пред­по­сыл­кой пси­хо­ана­ли­за, и толь­ко оно да­ет ему возмож­ность по­нять и при­об­щить нау­ке час­то на­блю­даю­щие­ся и очень важ­ные па­то­ло­ги­че­ские про­цес­сы в ду­шев­ной жиз­ни. Ина­че го­во­ря, пси­хо­ана­лиз не мо­жет пе­ре­не­сти сущ­ность пси­хи­че­ско­го в соз­на­ние, но дол­жен рас­смат­ри­вать соз­на­ние как ка­че­ст­во психическо­го, ко­то­рое мо­жет при­сое­ди­нять­ся или не присоединяться к дру­гим его ка­че­ст­вам.

Ес­ли бы я мог рас­счи­ты­вать, что эта кни­га бу­дет про­чте­на все­ми интере­сую­щи­ми­ся пси­хо­ло­ги­ей, то я был бы го­тов к то­му, что уже на этом мес­те часть чи­та­те­лей ос­та­но­вит­ся и не по­сле­ду­ет да­лее, ибо здесь пер­вое при­ме­не­ние пси­хо­ана­ли­за. Для боль­шин­ст­ва философски об­ра­зо­ван­ных лю­дей идея пси­хи­че­ско­го, ко­то­рое одновре­мен­но не бы­ло бы сознательным, до та­кой сте­пе­ни непонятна, что пред­став­ля­ет­ся им абсурдной и не­со­вмес­ти­мой с про­стой ло­ги­кой. Это про­ис­хо­дит, по­ла­гаю я, от­то­го, что они никогда не изу­ча­ли от­но­ся­щих­ся сю­да фе­но­ме­нов гипноза и сновиде­ний, ко­то­рые — не го­во­ря уже обо всей об­лас­ти патологическо­го, — при­ну­ж­да­ют к по­ни­ма­нию в ду­хе пси­хо­ана­ли­за. Однако их пси­хо­ло­гия соз­на­ния ни­ко­гда не спо­соб­на раз­ре­шить пробле­мы сно­ви­де­ния и гип­но­за.

Быть соз­на­тель­ным — это, пре­ж­де всего, чис­то опи­са­тель­ный тер­мин, ко­то­рый опи­ра­ет­ся на са­мое не­по­сред­ст­вен­ное и на­деж­ное вос­при­ятие. Опыт по­ка­зы­ва­ет нам да­лее, что пси­хи­че­ский эле­мент, на­при­мер представле­ние, обык­но­вен­но не бы­ва­ет дли­тель­но сознатель­ным. Наоборот, ха­рак­тер­ным яв­ля­ет­ся то, что со­стоя­ние соз­на­тель­но­сти бы­ст­ро про­хо­дит; пред­став­ле­ние в дан­ный мо­мент соз­на­тель­ное, в сле­дую­щее мгно­ве­ние пе­ре­ста­ет быть та­ко­вым, одна­ко мо­жет вновь стать сознательным при из­вест­ных, лег­ко достижи­мых ус­ло­ви­ях. Ка­ким оно было в про­ме­жу­точ­ный пе­ри­од — мы не зна­ем; мож­но ска­зать, что оно было скры­тым (latent), подразуме­вая под этим то, что оно в лю­бой мо­мент спо­соб­но бы­ло стать соз­на­тель­ным. Ес­ли мы ска­жем, что оно бы­ло бессознательным, мы так­же да­дим пра­виль­ное опи­са­ние. Это бессознатель­ное в та­ком слу­чае сов­па­да­ет со скры­то или потенциаль­но соз­на­тель­ным. Прав­да, фи­ло­со­фы воз­ра­зи­ли бы нам: нет, тер­мин «бессозна­тель­ное» не мо­жет иметь здесь при­ме­не­ния; по­ка пред­став­ле­ние на­хо­ди­лось в скры­том со­стоя­нии, она во­об­ще не бы­ло пси­хи­че­ским. Но, если бы уже в этом мес­те мы ста­ли воз­ра­жать им, то за­тея­ли бы совершенно бес­плод­ный спор о сло­вах.

К тер­ми­ну или по­ня­тию бес­соз­на­тель­но­го мы при­шли дру­гим путем, пу­тем раз­ра­бот­ки опы­та, в ко­то­ром боль­шую роль иг­ра­ет душев­ная динами­ка. Мы ви­де­ли, т. е. вы­ну­ж­де­ны бы­ли при­знать, что су­ще­ст­ву­ют весь­ма на­пря­жен­ные ду­шев­ные про­цес­сы или представ­ле­ния, — здесь, пре­ж­де всего, при­хо­дит­ся иметь де­ло с неко­то­рым ко­ли­че­ст­вен­ным, т. е. эко­но­ми­че­ским, мо­мен­том — кото­рые мо­гут иметь та­кие же по­след­ст­вия для ду­шев­ной жиз­ни, как и все дру­гие пред­став­ле­ния, ме­ж­ду про­чим, и такие по­след­ст­вия, кото­рые мо­гут быть соз­на­ны опять-та­ки как представле­ния, хо­тя в дей­ст­ви­тель­но­сти и не ста­но­вят­ся соз­на­тель­ны­ми. Нет необходимости под­роб­но по­вто­рять то, о чем уже час­то го­во­ри­лось. Дос­та­точ­но ска­зать: здесь на­чи­на­ет­ся пси­хо­ана­ли­ти­че­ская тео­рия, ко­то­рая ут­вер­жда­ет, что та­кие пред­став­ле­ния не ста­но­вят­ся сознатель­ны­ми потому, что им про­ти­во­дей­ст­ву­ет из­вест­ная си­ла, что без это­го они мог­ли бы стать соз­на­тель­ны­ми, и то­гда мы увидели бы, как ма­ло они от­ли­ча­ют­ся от ос­таль­ных общепризнанных пси­хи­че­ских эле­мен­тов. Эта тео­рия сказыва­ет­ся не­оп­ро­вер­жи­мой бла­го­да­ря то­му, что в пси­хо­ана­ли­ти­че­ской тех­ни­ке на­шлись сред­ст­ва, с по­мо­щью ко­то­рых мож­но уст­ра­нить противодей­ст­вую­щую си­лу и до­ве­сти со­от­вет­ст­вую­щие представления до соз­на­ния. Со­стоя­ние, в ко­то­ром они на­хо­ди­лись до осоз­на­ния, мы называем вы­тес­не­ни­ем, а си­ла, при­вед­шая к вытесне­нию и поддерживавшая его, ощу­ща­ет­ся на­ми во вре­мя нашей психоаналитической ра­бо­ты как со­про­тив­ле­ние.

По­ня­тие бес­соз­на­тель­но­го мы, та­ким об­ра­зом, по­лу­ча­ем из учения о вытес­не­нии. Вы­тес­нен­ное мы рас­смат­ри­ва­ем как ти­пич­ный при­мер бессозна­тель­но­го. Мы ви­дим, од­на­ко, что есть двоя­кое бессоз­на­тель­ное: скры­тое, но спо­соб­ное стать соз­на­тель­ным, и вытес­нен­ное, ко­то­рое са­мо по се­бе и без даль­ней­ше­го не мо­жет стать соз­на­тель­ным. Скры­тое бессозна­тель­ное, яв­ляю­щее­ся та­ко­вым толь­ко в опи­са­тель­ном, но не в дина­ми­че­ском смыс­ле, на­зы­ва­ет­ся на­ми предсознательным; тер­мин «бессоз­на­тель­ное» мы при­ме­ня­ем толь­ко к вы­тес­нен­но­му ди­на­ми­че­ско­му бес­соз­на­тель­но­му; та­ким обра­зом, мы име­ем те­перь три тер­ми­на: «сознатель­ное» (bw), «предсоз­на­тель­ное» (vbw) и «бес­соз­на­тель­ное» (ubw), смысл которых уже не толь­ко чис­то опи­са­тель­ный. Предсознательное (vbw) пред­по­ла­га­ет­ся на­ми стоя­щим го­раз­до бли­же к соз­на­тель­но­му (bw), чем бес­соз­на­тель­ное, а так как бес­соз­на­тель­ное (ubw) мы назва­ли пси­хи­че­ским, мы тем бо­лее на­зо­вем так и скры­тое предсознатель­ное (vbw). По­че­му бы нам, од­на­ко, ос­та­ва­ясь в пол­ном согла­сии с фи­ло­со­фа­ми и со­хра­няя по­сле­до­ва­тель­ность, не от­де­лить от соз­на­тель­но-пси­хи­че­ско­го как пред­соз­на­тель­ное, так и бессознатель­ное? Фи­ло­со­фы пред­ло­жи­ли бы нам то­гда рассматривать и пред­соз­на­тель­ное и бес­соз­на­тель­ное как два ро­да или две сту­пе­ни пси­хо­ид­но­го, и еди­не­ние бы­ло бы дос­тиг­ну­то. Одна­ко ре­зуль­та­том это­го бы­ли бы бес­ко­неч­ные труд­но­сти для изло­же­ния, а един­ст­вен­но зна­чи­тель­ный факт, что психоиды эти поч­ти во всем ос­таль­ном сов­па­да­ют с при­знан­но психическим, был бы от­тес­нен на зад­ний план из-за пре­ду­бе­ж­де­ния, возник­ше­го еще в то вре­мя, ко­гда не зна­ли этих пси­хои­дов или са­мо­го суще­ст­вен­но­го в них.

Та­ким об­ра­зом, мы с боль­шим удоб­ст­вом мо­жем об­хо­дить­ся наши­ми тре­мя тер­ми­на­ми; bw, vbw и ubw, ес­ли толь­ко не ста­нем упус­кать из ви­ду, что в опи­са­тель­ном смыс­ле су­ще­ст­ву­ет двоя­кое бес­соз­на­тель­ное, в динами­че­ском же толь­ко од­но. В не­ко­то­рых случа­ях, ко­гда из­ло­же­ние пресле­ду­ет осо­бые це­ли, этим раз­ли­чи­ем мож­но пре­неб­речь, в дру­гих же слу­ча­ях оно, ко­неч­но, со­вер­шен­но не­об­хо­ди­мо. Во­об­ще же мы дос­та­точ­но при­вык­ли к двой­ст­вен­но­му смыс­лу бес­соз­на­тель­но­го и хо­ро­шо с ним справ­ля­лись. Из­бе­жать этой двой­ст­вен­но­сти, по­сколь­ку я мо­гу су­дить, невоз­мож­но; различие ме­ж­ду соз­на­тель­ным и бес­соз­на­тель­ным есть, в конеч­ном счете, во­прос вос­при­ятия, на ко­то­рый при­хо­дит­ся от­ве­чать или да или нет, са­мый же акт вос­при­ятия не да­ет ни­ка­ких ука­за­ний на то, почему что-ли­бо вос­при­ни­ма­ет­ся или не вос­при­ни­ма­ет­ся. Мы не впра­ве жа­ло­вать­ся на то, что ди­на­ми­че­ское в яв­ле­нии мо­жет быть вы­ра­же­но только дву­смыс­лен­но.

В даль­ней­шем раз­ви­тии пси­хо­ана­ли­ти­че­ской ра­бо­ты вы­яс­ня­ет­ся, однако, что и эти раз­ли­чия ока­зы­ва­ют­ся не исчерпывающими, практи­че­ски не­дос­та­точ­ны­ми. Из чис­ла по­ло­же­ний, слу­жа­щих тому до­ка­за­тель­ст­вом, при­ве­дем ре­шаю­щее. Мы соз­да­ли се­бе представление о связ­ной организации ду­шев­ных про­цес­сов в од­ной лич­но­сти и обо­зна­ча­ем его как Я этой лич­но­сти. Это Я свя­за­но с созна­ни­ем, что оно гос­под­ству­ет над побу­ж­де­ния­ми к дви­же­нию, т. е. к вы­не­се­нию воз­бу­ж­де­ний во внеш­ний мир. Это та ду­шев­ная ин­стан­ция, ко­то­рая кон­тро­ли­ру­ет все ча­ст­ные процес­сы (Partial-vorgange), ко­то­рая но­чью от­хо­дит ко сну и все же руково­дит цензурой сно­ви­де­ний. Из это­го Я ис­хо­дит так­же вы­тес­не­ние, благода­ря ко­то­ро­му из­вест­ные ду­шев­ные по­бу­ж­де­ния под­ле­жат исключению не толь­ко из соз­на­ния, но так­же из дру­гих об­лас­тей значимости и дея­тель­но­сти. Это уст­ра­нен­ное пу­тем вы­тес­не­ния в ана­ли­зе про­ти­во­пос­тав­ля­ет се­бя Я, и ана­лиз сто­ит пе­ред за­да­чей устра­нить сопротив­ле­ние, производимое Я по от­но­ше­нию к общению с вытесненным. Во время ана­ли­за мы на­блю­да­ем, как боль­ной, ес­ли ему ставят­ся извест­ные за­да­чи, по­па­да­ет в затруднитель­ное по­ло­же­ние; его ассоциа­ции пре­кра­ща­ют­ся, как толь­ко они долж­ны при­бли­зить­ся к вытеснен­но­му. То­гда мы говорим ему, что он на­хо­дит­ся во вла­сти сопротив­ле­ния, но сам он ни­че­го о нем не зна­ет, и да­же в том слу­чае, когда, на ос­но­ва­нии чувст­ва не­удо­воль­ст­вия, он дол­жен догадывать­ся, что в нем действу­ет ка­кое-то со­про­тив­ле­ние, он все же не уме­ет ни на­звать, ни ука­зать его. Но так как со­про­тив­ле­ние, не­со­мнен­но, ис­хо­дит из его Я и при­над­ле­жит по­след­не­му, то мы ока­зы­ва­ем­ся в не­ожи­дан­ном положе­нии. Мы на­шли в са­мом Я не­что та­кое, что то­же бессознатель­но и про­яв­ля­ет­ся по­доб­но вытесненному, т. е. оказывает силь­ное дей­ст­вие, не пе­ре­хо­дя в соз­на­ние и для осоз­на­ния че­го тре­бу­ет­ся осо­бая ра­бо­та. След­ст­ви­ем та­ко­го на­блю­де­ния для ана­ли­ти­че­ской прак­ти­ки яв­ля­ет­ся то, что мы по­па­да­ем в бесконечное мно­же­ст­во за­труд­не­ний и не­яс­но­стей, ес­ли толь­ко хотим придер­жи­вать­ся при­выч­ных спо­со­бов вы­ра­же­ния, на­при­мер, ес­ли хо­тим све­сти яв­ле­ние нев­ро­за к кон­флик­ту ме­ж­ду соз­на­ни­ем и бес­соз­на­тель­ным. Ис­хо­дя из на­шей тео­рии струк­тур­ных от­но­ше­ний ду­шев­ной жиз­ни, мы долж­ны та­кое про­ти­во­пос­тав­ле­ние за­ме­нить дру­гим, а именно, цель­но­му Я про­ти­во­пос­та­вить от­ко­лов­шее­ся от не­го вы­тес­нен­ное.

Од­на­ко след­ст­вия из на­ше­го по­ни­ма­ния бес­соз­на­тель­но­го еще более зна­чи­тель­ны. Зна­ком­ст­во с ди­на­ми­кой вне­сло пер­вую поправку, структурная тео­рия вно­сит вто­рую. Мы при­хо­дим к выводу, что ubw не сов­па­да­ет с вы­тес­нен­ным; ос­та­ет­ся вер­ным, что все вы­тес­нен­ное бессознатель­но, но не все бес­соз­на­тель­ное есть вытес­нен­ное. Да­же часть Я (один бог ве­да­ет, на­сколь­ко важ­ная часть Я мо­жет быть бес­соз­на­тель­ной), без вся­ко­го со­мне­ния, бессознатель­на. И это бес­соз­на­тель­ное в Я не есть скры­тое в смыс­ле пред­соз­на­тель­но­го, ина­че его нель­зя бы­ло бы сде­лать актив­ным без осоз­на­ния и са­мо осоз­на­ние не пред­став­ля­ло бы столь­ко труд­но­стей, Ко­гда мы, та­ким об­ра­зом, сто­им пе­ред не­об­хо­ди­мо­стью призна­ния третье­го, не вы­тес­нен­но­го ubw, то нам при­хо­дит­ся при­знать, что харак­тер бес­соз­на­тель­но­го те­ря­ет для нас свое зна­че­ние. Он обращается в мно­го­смыс­лен­ное ка­че­ст­во, не по­зво­ляю­щее ши­ро­ких и непре­ре­кае­мых вы­во­дов, для ко­то­рых нам хо­те­лось бы его использо­вать. Тем не менее, нуж­но ос­те­ре­гать­ся пре­неб­ре­гать им, так как, в кон­це концов, свой­ст­во бес­соз­на­тель­но­сти или сознательно­сти яв­ля­ет­ся единствен­ным све­то­чем во тьме психологии глу­бин.

 

  1. Психоанализ в ХХ веке. *

 

Психология начала ХХ века была сложным и противоречивым явлением, где наряду продолжающимися попытками чисто механического объяснения человеческой психики большое место занимали философские рационалистические спекуляции о сознании как о чистом духе, способном в принципе до конца просветить самое себя и окружающий мир.

Эмпирическая психология полагала, что любое психическое переживание, в конечном счете, определяется закрепленными за ними нервными процессами, и всякая высшая психическая форма, может быть без остатка разложена на эти процессы. Сознание отождествлялось со своего рода машиной, не имеющая никаких врожденных структур и содержаний, при его описании применялись механические и математические образы, напоминающие явления внешнего мира. Душевная жизнь представлялась механической мозаикой из каких-то душевных «камешков», которые назывались ощущениями, представлениями и т.д.

Рационалистическая спекулятивная психология решительно отрицала такую непосредственную привязку к физиологии и понимала себя как науку о сознании и о тех явлениях внутреннего мира, которые индивидуальный субъект способен воспринять ясно и отчетливо и дать о них самоотчет. Считалось, что никто не знает самого себя, свои внутренние потайные пружины и мотивы так, как сам человек, который может дать о них полный отчет.

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

 

«Список использованной литературы»

 

 

  1. Леонтьев А. Н. Деятельность, сознание, личность. // Психология личности. Тексты / Под ред. Ю. Б. Гиппенрейтер, А. А. Пузырея. М., Изд-во МГУ, 1982.

 

  1. Леонтьев А. Н. Деятельность, сознание личность. М., 1975.

 

  1. Рубинштейн С. Л. Теоретические вопросы психологии и проблема личности // Психологтя личности. Тексты / Под ред. Ю. Б. Гиппенрейтер, А. А. Пузырея. М.: Изд-во МГУ, 1982.

 

  1. Философия: Учебник Под ред. В.Д. Губина, Т.Ю.Сидориной, В.П.Филатова. — М.: Русское слово, 1996.

 

  1. Хрестоматия по истории психологии. Под ред. Гальперина П. Я., Ждан А. Н. М.: Изд-во МГУ, 1980.

 

 

* Рубинштейн С. Л. Теоретические вопросы психологии и проблема личности // Психологтя личности. Тексты / Под ред. Ю. Б. Гиппенрейтер, А. А. Пузырея. М.: Изд-во МГУ, 1982. С. 28-34.

* Леонтьев А. Н. Деятельность, сознание, личность. // Психология личности. Тексты / Под ред. Ю. Б. Гиппенрейтер, А. А. Пузырея. М., Изд-во МГУ, 1982. С. 21.

* Леонтьев А. Н. Деятельность, сознание, личность. // Психология личности. Тексты / Под ред. Ю. Б. Гиппенрейтер, А. А. Пузырея. М., Изд-во МГУ, 1982. С. 22-27.

 

* Леонтьев А. Н. Деятельность, сознание личность. М., 1975.

* Хрестоматия по истории психологии. Под ред. Гальперина П. Я., Ждан А. Н. М.: Изд-во МГУ, 1980. С. 184-187.

* Философия: Учебник Под ред. В.Д. Губина, Т.Ю.Сидориной, В.П.Филатова. — М.: Русское слово, 1996. С. 376.