В Интернете с перерывом в пару дней появилось сразу несколько необычно ершистых текстов по поводу ситуации вокруг языка и усиливающегося давления на русскоговорящий, но этнически казахский социум.
Пафос у материалов один: это наша родина, мы здесь родились, мы патриоты, а теперь на нас всячески давят из-за незнания родного языка, мы стали чужими в своей стране, пишет газета «Время».
«Незнакомый старик окрикивает в магазине: «эй! қазақша сөйле!». Жену в поликлинике медсестра окидывает презрительным взглядом. Таксист промывает мозги коллеге: почему та по-русски адрес назвала. Мама заходит в магазин «у дома», обращается к продавцу и слышит из-за спины от другой покупательницы визгливое: «сiз неге орысша сөйлейсiз?!». Без разбору, без «здрасьте-досвиданья», свысока и сжав губы – это она моей маме, до недавнего времени преподавателю русского языка в казахских (!) группах», — возмущается редактор издания Kult.kz Алмас Садыков.
По его словам, новоявленные «нағыз қазақтар» оперируют растущим процентом казахского населения и радуются эмиграции русскоговорящих специалистов – от СТОшников до профессоров.
«Не насилуйте меня фразами из разряда «учи язык или уезжай». Патриотизм на одном только языке вам не построить. О культуре подумайте, традициях, уважении к женщинам и детям – своим и особенно чужим», — призывает автор.
К нему на страницах Vласти присоединяется казахстанский журналист Мади Мамбетов.
Я, конечно, хочу выучить казахский язык. Только для того, чтобы понимать слова песен, которые на отчаянно подсознательном уровне трогают душу. Чтобы понимать стихи классиков
«Деды владели казахским, но не говорили на нем толком: с кем? В Алма-Ате тех годов было в лучшем случае 30% казахов, большинство из них такие же советские госслужащие, работавшие и строившие карьеру на русском языке. Родители не владели казахским языком. Мы с сестрой им не владеем. Я его почти и не слышал до 90-х годов…
Я, конечно, хочу выучить казахский язык. Только для того, чтобы понимать слова песен, которые на отчаянно подсознательном уровне трогают душу. Чтобы понимать стихи классиков. Чтобы прочитать Абая на том языке, на котором он писал и думал.
Почему-то мне кажется, что Абай не бросил бы в меня камень», — подчеркивает журналист.
Он уверяет, что стал маргиналом в стране и городе, в которых родился и прожил всю жизнь.
«Но я не хочу отрекаться от себя и своей сути. Я искренне считаю – и не могу считать иначе, если не хочу прослыть лгуном, — что городские русскоязычные казахи самые лучшие. Пусть даже только лично для меня. И вот мы – думавшие, что весь мир у наших ног, — вдруг осознаем себя в какой-то момент жителями какого-то странного гетто, которым нет места в большом мире. И это пугает», — заявил Мамбетов.
Как отмечает журналист газеты «Время» Тулеген Байтукенов, даже если предположить, что все шала-казахи под страхом стать объектом насилия разом овладеют родным языком, проблема раздробленности не исчезнет. Ее причины гораздо более глубокие, чем наличие или отсутствие способности объясниться на казахском.
Почему казахи так остро реагируют на все, что связано с языком? Казахский язык стал вместилищем всего, что характеризует этнос и отражает его миропонимание.
Философское осмысление мира, культурные коды, генетическая память народа — все находится в языке, и нигде больше. Язык для казахов такой же строгий признак этнокультурной идентичности, как для евреев обрезание мальчиков и отказ есть свинину.
Поэтому в глазах нагыз-казахов знающий родной язык казах автоматически приобщается к нации, а незнающий также автоматически из нее исключается.
Байтукенов подчеркнул, что языковая проблема в стране не столько лингвистическая, сколько культурологическая, а потому дальнейшие конфликты на этой почве неизбежны.
Источник: NUR.KZ
