Как известно, в жизни Адольфа Янушкевича было два совершенно не похожих один на другой периода: первый – до 1831 года – на родине, второй – с 1831 года, когда его за участие в национально-освободительном восстании арестовали, посадили в тюрьму, отправляли по этапу в Брест, Москву, Вятку, Киев.
В Киеве приговором суда от 3 марта 1832 года Адольф Янушкевич был лишен дворянского звания с конфискацией имущества и сослан на поселение в Сибирь. В мае 1833 г. он – в Тобольске, а 10 декабря того же года его выслали в деревню Желяково Ишимского уезда. В 1835 г. ему разрешили поселиться в г. Ишиме, где к этому времени обосновалась компания ссыльных поляков. Здесь он встретился с сосланным поэтом – романтиком Густавом Зелинским. Они стали настоящими друзьями. Но Зелинский вскоре уехал на родину. Между ними завязалась переписка.С 1841 года Адольф Янушкевич становится канцеляристом Омского окружного суда, а уже осенью его перевели на службу в канцелярию начальника Пограничного управления «Сибирскими киргизами» (казахами – К.М.). Здесь он впервые знакомится с казахским языком, ездит в служебные командировки в казахские степи, становится секретарем комитета «по уложению проекта киргизского права».Уже во время первой поездки в июне 1843 года Адольф влюбился в казахские степи. В письме к матери от 2 июня он пишет свои впечатления от этой поездки: «Я переезжал через высокие горы, одетые лесами, населенные медведями, маралами, лосями и оленями, вплавь перебирался через реки, неведомые никому в Европе, а над ними впервые за 12 лет услышал я милые песни соловья. Я видел киргизские племена, кочующие в составе тысячи и более юрт на протяжении 25–30 верст, покрытых косяками коней, верблюдов, баранов и рогатого скота чудной красоты. Встречал купеческие караваны, идущие из Ташкента и Коканда, стада сайг, диких коней, называемых куланами».В 1845 г. Янушкевич снова побывал во владениях Средней орды, а в мае 1846 г. в составе экспедиции, возглавляемой пограничным начальником генералом Вишневским из Омска надолго уезжает в казахские степи.
Об этом он сообщает матери в письме от 8 мая 1846 г. «Еду я нынче в совершенно неизвестные страны, в глубь киргизских степей, буду жить среди кочующей орды, с оружием в руках, переплывать реки, на диком коне взбираться на вершины гор, куда еще не ступала нога ни одного поляка. И все же это путешествие не тревожит меня нисколько: я предпринимаю его, доверившись богу, уверенный, что мой каждый шаг на этом пути будет охраняться молитвой лучшей из матерей».Группу, где находился в экспедиции А. Янушкевич, возглавлял его друг Виктор Ивашкевич, сосланный за организацию польского тайного общества «Черных братьев» и сочинение «возмутительных песен и стихов». С начала экспедиции Янушкевич пишет дневник и письма друзьям и родным. И вот почти ежедневно ведет он записи в дневнике, а также отправляет письма в Польшу родным и друзьям. В июне из урочища Как пишет брату Януарию, в котором сообщает о кочевой жизни казахов:«Киргизы этого округа уже более месяца как бросили свои кыстау, то есть зимние стоянки. Нет для них более приятного дня в году, чем тот, когда после нескольких месяцев пребывания на одном месте они могут свои юрты, примерзшие к земле, сложить на горбы верблюдов и со всем своим имуществом, с табунами коней, стадами коз и овец начать длительное путешествие, которое окончится только с приходом снегов и морозов. Этот день для них – день счастья и всеобщей радости. Ранее грустный, скучный, прокопченный дымом киргиз теперь с веселым лицом садится на своего лучшего скакуна и с молодцеватым видом вьется на нем среди выступивших в поход».Однако в жизни степняков были свои трудности. В этом Янушкевич убедился, побывав в нескольких казахских аулах. Вот как писал он об этом: «Используя свободное от службы время я навестил ближайшие аулы, чтобы лучше познакомиться с жизнью, так отличающейся от нашей, с жизнью, которую мое воображение рисовало в самых ярких красках.
Но не все то золото, что блестит! В каждой юрте я надеялся найти счастливых аркадских пастушков. Увы! Редко в которой из юрт взор мой не встретил печальных картин нищеты и болезней, изнуряющих бедное население. Почти во всех черных юртах (потому что богатые живут в белых) лихорадка. На детях оспа, короста, нарывы. И все это только собственными силами должно бороться со страданием, так как наука Эскулапа, отданная здесь в руки глупых и невежественных баксы, употребляет способы лечения, отмеченные большей частью печатью шарлатанства и знахарства. Сердце разрывается при виде стольких мучеников, просящих о помощи».В своих письмах Янушкевич с особой выразительностью показывает родоначальников казахских племен, народных батыров, поэтов-песенников и т.д.Так, в письме с Аягуза от 11 июня другу Густаву Зелинскому он пишет: «Скажу тебе несколько слов о султане Бараке и бие Кунанбае. Султан Барак – потомок ханов, ведущий свой род от Чингисхана. Он еще в цвете лет, это человек величественной осанки, с благородными чертами лица и необычайной силы. Щедрая природа наделила этого степного Геркулеса рядом с выдающимися умственными способностями и сильным характером и неустрашимым мужеством. Он был воспитан в рыцарских обычаях, как сын барона феодальной эпохи: никто метче его не стрелял из лука, никто быстрее его не укрощал дикого жеребца… Байга, этот киргизский турнир, охота и баранта (барымта – К.М.), на которых пальма первенства всегда увенчала его тело, широко разнесли по степи славу этого молодца.Немногим старше султана Барака би Кунанбай (отец Абая – К.М), это тоже большая знаменитость в степи.
Сын простого киргиза, одаренный природой здравым рассудком, удивительной памятью и даром речи, дельный, заботливый о благе своих соплеменников, большой знаток степного права и предписаний ал Корана, прекрасно знающий все российские уставы, касающиеся киргизов, судья неподкупной честности и примерный мусульманин, плебей Кунанбай стяжал себе славу пророка, к которому из самых дальных аулов спешат за советом, молодые и старые, бедные и богатые. Облеченный доверием сильного рода Тобықты, избранный на должность волостного управителя, исполняет ее с редкостным умением и энергией, и каждое его приказание, каждое слово выполняется по кивку головы».Большого мастерства достигает Янушкевич в описании природы. Об этом свидетельствует его дневниковая запись от 16 июня: «…Мой скакун вынес меня на песчаное взгорье Ай-Тобе. Боже! Какая захватывающая картина! Весь наш отряд крикнул в один голос в порыве восхищения. Есть ли что-нибудь более великолепное на свете?! Можно ли вообразить себе что-то более монументальное?! Перед нами зеркало вод, не объемлемых оком, ранее невидимое, заслоненное непроходимый чащей камышей, охраняемое от любопытных путешественников страшной пастью тигра, море киргизов – Ала куль! Над его волнами, дрожащими в огне солнечных лучей, гордо возвышается единственный остров, несущий на своих плечах дикую мрачную островерхую гору Арал Төбе. Я сказал бы, это на заколдованном мире заклятий замок какого-то чернокнижника или духа этих вод, не тронутых веслом ни одного Колумба. Слева в сумеречной дали величественные колоссы Тарбагатая, справа – уходящая в небеса хрустальная стена вечных льдов Ала-Тау: вот рамы пейзажа!
А над всей этой пустыней земли и воды прозрачная, ясная голубизна неба, и, погружая в ней взор, восклицаешь вместе с поэтом.»По письмам и дневниковым записям видно, что Адольф Янушкевич питал большое пристрастие к народному творчеству: легендам, песням, сказаниям и с удовольствием записывал их в дневнике. Например, с большим уважением рассказывает он о старом, всеми забытом, когда-то широко известном поэте Тубеке, записал и передал прозой рифмованные строчки слепой поэтессы Жазык, весьма нелестно отзывавшейся о царских чиновниках и султанах своего племени, вместе угнетавших простой народ.В письме к Густаву Зелинскому он так описывает песенное состязание акынов (поэтов) Орынбая и Жанака:«Началась борьба. Немая тишина вновь объяла юрту. Как на Олимпийских играх, два поэта боролись друг с другом. Едва один выстрелит строфой, другой немедля отстреливается; первый смело нападал, второй мастерски защищался; страсть у обоих все возрастала и разжигала острую борьбу. Это была захватывающая картина».И далее Адольф Янушкевич пишет свои знаменитые слова о казахском народе и о его будущем:«И все это ведь, думал я, слышу своими ушами в степи, среди народа, который мир считает диким и варварским. Несколько дней тому назад я был свидетелем столкновения между двумя враждующими партиями и с удивлением рукоплескал ораторам, которые никогда и не слышал и о Демосфене и Цицероне: а сегодня передо мной выступают поэты, не умеющие ни читать, ни писать, однако поражающие меня своими талантами, ибо песни их так много говорят моей душе и сердцу. И это дикие варвары? И это народ, которому вовек предназначено быть только никчемными пастухами, лишенными всякого иного будущего? О нет! Воистину!
Народ, который одарен Творцом такими способностями, не может остаться чуждым цивилизации: дух ее проникнет когда-нибудь в киргизские пустыни, раздует здесь искорки света, и придет время, когда кочующий сегодня номад займет почетное место среди народов, которые нынче смотрят на него сверху вниз, как высшие касты Индостана на несчастных париев».Эти пророческие слова, написанные 166 лет назад славным сыном польского народа Адольфом Янушкевичем осуществились. Сегодня Казахстан занимает почетное место среди цивилизованных и развитых государств мира, является полноправным членом ООН. Сегодня Казахстан многонациональная страна с развитой экономикой и культурой, где дружно живут и трудятся представители 130 национальностей, в том числе и польской национальности. Польско-казахские литературные и культурные связи, завязавшиеся в первой половине ХІХ века при помощи польских революционеров, ныне выросли и в экономические межгосударственные связи. В нашей области вместе с другими живут, учатся и трудятся представители польского народа. Они, как и все другие, свободно соблюдают свои национальные обычаи и традиции, а дети изучают родной язык в школе национального возрождения.Благодарный казахский народ не забывает имя славного сына польского народа Адольфа Янушкевича. Его книга «Дневники и письма из путешествия по казахским степям» дважды переведена на казахский язык: в 1979 году писателем Мукашем Сарсекеевым, в 2003 году – к 200-летию со дня рождения Янушкевича – Габитом Зулхаровым. В том же году выпущена почтовая марка с портретом Янушкевича. В Астане, Семее, Аягузе его именем названы улицы. Память о нем будет жива и впредь. Его книга будет всегда читаема представителями всех народов Казахстана, особенно казахским народом.
