Узбекистан поднимается в региональных рейтингах, демонстрируя амбиции стать новой точкой роста Евразии. Что стоит за цифрами и как меняется экономическая архитектура Центральной Азии?, разбирается Altyn-orda.kz
Переход инициативы
Сентябрьский отчет Bank of America неожиданно скорректировал привычный ландшафт экономической динамики в Центральной Азии. Впервые за долгие годы Узбекистан обошёл Казахстан в рейтинге экономического роста среди стран региона EEMEA (страны Восточной Европы, Ближнего Востока и Африки), заняв девятую строчку среди 45 государств. Казахстан оказался на десятом месте.
На первый взгляд разница между двумя странами — 5,9% ВВП роста у Узбекистана против 5,7% у Казахстана — может показаться символической. Однако в региональном контексте, где десятилетиями именно Казахстан считался безусловным лидером по стабильности и темпам развития, этот сдвиг символизирует нечто большее, чем просто числовую перестановку. Он отражает более глубокие структурные изменения, идущие в Ташкенте под руководством президента Шавката Мирзиёева.
Экономика реформ и прагматизма
Мирзиёев, вступивший в должность в 2016 году, поставил перед страной задачу не просто наращивать макроэкономические показатели, но и кардинально менять экономическую модель. В фокусе — либерализация, диверсификация и международная открытость.
За восемь лет экономика страны, по словам президента, удвоилась. Валовой внутренний продукт, достигнув в 2024 году отметки в $115 млрд, по прогнозу должен вырасти до $130 млрд к концу 2025 года. Эти темпы, по мнению международных наблюдателей, обусловлены не только ростом внутренних инвестиций, но и последовательной интеграцией Узбекистана в глобальные экономические цепочки, включая сотрудничество с Китаем, странами Залива и ЕС.
Важный элемент — курс на отказ от сырьевой зависимости. Если ещё десятилетие назад экспорт золота и хлопка определял половину экономического потенциала республики, то сегодня правительство делает ставку на развитие промышленности, агропереработки, IT-сектора и туризма. Подобная диверсификация — рискованная, но стратегически дальновидная.
Финансовая стабильность и её пределы
По данным Bank of America, бюджетный дефицит Узбекистана в 2025 году составит 2,3% от ВВП — вполне приемлемый уровень по меркам развивающихся экономик. Государственный долг — на уровне 33% — остаётся управляемым. Сравнительно высокая инфляция (8,8%) пока удерживается в допустимых рамках и, по мнению экспертов, не выходит за пределы нормативной волатильности в условиях трансформирующейся экономики.
Тем не менее, сохраняется проблема дефицита текущего счёта — 5% от ВВП. Это отражает слабость внешнеэкономического баланса, в частности, превышение импорта над экспортом, особенно на фоне роста внутренних инвестиций и потребления. Но в отличие от «классических» бюджетных дыр, текущий счёт зачастую указывает не столько на слабость экономики, сколько на её быстрое расширение — импорт оборудования, технологий, материалов зачастую опережает экспортные возможности.
Казахстан: устойчивость с вызовами
Для Казахстана, долгое время считавшегося экономическим якорем Центральной Азии, попадание в десятку EEMEA — по-прежнему достижение. Рост ВВП в 5,7% — это высокий показатель, особенно на фоне геополитической турбулентности и нестабильных цен на сырьё. Более того, уровень государственного долга — 20,4% от ВВП — остаётся одним из самых низких в регионе, что даёт стране определённый финансовый манёвр.
Однако главной проблемой Астаны остаётся инфляция — 10,4%. Она выше, чем в Узбекистане, и угрожает как потребительской активности, так и инвестиционному климату. При этом дефицит бюджета (2,7%) тоже растёт, что может быть следствием увеличения социальных расходов и субсидий на фоне ослабления тенге и давления со стороны энергозатратной экономики.
Политэкономический фактор
Рост экономики — не только вопрос инвестиций и реформ. В Узбекистане ключевую роль играет политическая стабильность и чёткая вертикаль власти. Мирзиёеву удалось сохранить управляемость системой, в то время как Казахстан в последние годы столкнулся с целым рядом внутренних потрясений — от протестов до смены политической элиты.
Это различие — не столько в форме правления, сколько в эффективности институциональных механизмов, обеспечивающих реализацию экономической повестки. Пока в Узбекистане реформы движутся централизованно и целенаправленно, Казахстан больше полагается на инерцию прежней экономической модели и внешние ресурсы.
Новая архитектура Центральной Азии?
Узбекистанский успех в рейтинге — сигнал не только для аналитиков, но и для соседей, инвесторов и международных организаций. Центральная Азия перестаёт быть монолитом, в котором одна страна определяет экономическую динамику региона. Сегодня это скорее система взаимосвязанных, но конкурирующих центров роста, где каждый стремится к собственной модели успеха.
Если Узбекистану удастся удержать нынешние темпы роста и одновременно справиться с макроэкономическими рисками, то к 2030 году страна может претендовать на статус ведущей экономической силы в Центральной Азии — не только по темпам, но и по качеству роста.
Гонка только начинается
Превосходство в рейтинге — это не финиш, а стартовый рубеж. Впереди — структурные реформы, борьба с коррупцией, развитие человеческого капитала, и, главное, баланс между ростом и устойчивостью. Узбекистан сделал важный шаг. Но чтобы действительно закрепиться в статусе регионального лидера, ему придётся превратить количественные достижения в качественные.
