Маша Гессен на страницах The New York Times анализирует речь Путина на встрече «Валдайского клуба» и приходит к выводу, что он целенаправленно держит Россию в состоянии войны
Это война. Владимиру Путину никогда не надоест объявлять войну.
Каждую осень, начиная с 2004 года, Путин на несколько дней собирает большую группу ученых-специалистов по международной политике и комментаторов для дискуссий. Эти встречи так называемого «Валдайского клуба» проводились в разном составе, в разных местах, менялись участники и обсуждаемые темы. Прежде их устраивали на Валдае, в национальном парке приблизительно на полпути между Москвой и Санкт-Петербургом, но в этом году встреча прошла в Сочи, где объекты, построенные к Олимпийским Играм, никак не используются. На встречах обсуждали в основном российскую политику и экономику, но в последние несколько лет все большее место занимает тема роли России в мире. К работе «Валдайского клуба» привлекали практически всех западных специалистов по России — для них это была возможность взаимодействовать с обычно недоступным президентом.
Но в последние годы многие западные исследователи отказались от участия во встречах клуба или перестали получать приглашения. В 2013 году количество участников достигло пика — больше 200 человек, — а на следующий год упало чуть ли не вдвое. Тем не менее, природа мероприятия остается прежней: это пикник за кремлевский счет, на котором Путин представляет свой взгляд на страну и на себя самого.
Встреча, прошедшая в этом году, называлась «Сообщества между миром и войной: преодоление логики конфликта в мире завтрашнего дня», но в своей речи Путин обошелся без слова «между». Мир в состоянии войны, объяснил он. И виновны в этом только Соединенные Штаты.
В 1970-х опальный советский автор и исполнитель песен Александр Галич спел о своей стране: «Мы стоим за дело мира, мы готовимся к войне». За эту песню и другие подобные ей Кремль изгнал Галича из страны, но эта фраза — абсолютно точная передача советской риторики. Примерно как американское оружейное лобби в наши дне, советские правители утверждали, что единственный способ оставаться в безопасности — это быть вооруженным до зубов. Путин теперь пошел по этому логическому пути еще дальше, утверждая, что единственный способ поддерживать мир — это развязать войну.
Первая серийная атомная бомба «Татьяна», состоявшая на вооружении с 1953 года, в Музее ядерного оружия Российского федерального ядерного центра, 1992 год. Фото: Николай Мошков /ИТАР
«Мир, мирная жизнь были и остаются идеалом человечества, — сказал Путин. — При этом мир как состояние мировой политики никогда не был устойчивым и не возникал сам по себе». Иными словами, мир — это аномалия, хрупкое равновесие, которое, как объяснил Путин, чрезвычайно трудно поддерживать. Появление ядерного оружия, по его словам, этому помогло, принеся перспективу гарантированного взаимного уничтожения, и некоторое время — с 1950-х до 1980-х годов — мировые лидеры « вели себя ответственно, взвешивая все обстоятельства и возможные последствия». Таким образом, он назвал Холодную войну золотой эрой мира во всем мире.
С тех пор, как кончилась Холодная война, мир опустился до беспорядка. « За последние четверть века порог применения силы уже явно снизился, — сказал Путин. — Приобретенный после двух мировых войн антивоенный иммунитет, который существовал буквально на психологическом, подсознательном уровне, стал ослабевать». Первый виновник этого — США, которые разрушили мировое равновесие, утверждая свое господство. Путин прежде уже приводил примеры такого поведения Америки, а сейчас сконцентрировался на противоракетной системе и ее недавних испытаниях в Европе.
После этого Путин ненадолго отклонился от темы, обвинив США в нечестной игре по отношению к партнерам, включая Францию и Японию. Затем президент коснулся темы Сирии. Он повторил то, что говорил и раньше: российская военная интервенция легитимна, потому что Россия защищает единственное законное правительство Сирии — режим Башара Асада, — а у США есть выбор: признать его законность и договариваться с Россией или воевать против него.
Слова Путина важно услышать. То, что он говорит о сопротивлении мировому господству США, уже привычно, но ключевой момент в речи президента касался его взглядов на войну и мир. Стратегическая цель его войн — война сама по себе. Это справедливо в отношении Украины, где территории — всего лишь предлог, и так же справедливо в отношении Сирии, где поддержка Асада и борьба с ИГИЛ — тоже предлоги. Оба конфликта — войны, окончание которых не предвидится, потому что, по мнению Путина, только во время войны Россия может жить мирно.
Тоталитарное общество стремится к мобилизации, и в этом смысле утверждение Путина справедливо и доказуемо: чем больше Россия возвращается к своему тоталитарному прошлому, тем удобнее для нее постоянно находиться в состоянии войны. При такой ее решительности и целеустремленности бессмысленно предостерегать от возвращения Холодной войны, как будто американцы могут предотвратить ее, просто не желая в нее ввязываться. Война уже идет, и Путин, не жалея сил, объявляет об этом всему миру.
Оригинал статьи: Маша Гессен, «Вечные войны Путина», The New York Times, 2 ноября.
https://openrussia.org/post/view/10458/
