[:ru]Триумф бодипозитива. 15 фильмов Берлинского кинофестиваля[:]

Фильм «Не прикасайся» отважно пробрался в главную программу Берлинале и поначалу почти никого не заинтересовал: в сводном рейтинге Screen International он получил позорные полтора балла. Злые языки говорят, что внезапная отмена запланированных после премьеры интервью довела режиссера Адину Пинтилие до слез. И вот фантастический вираж судьбы: фильм, который в пятницу бесславно похоронили, в субботу стал интересен всем, а в воскресенье на последнем сеансе в кинотеатре «Интернационал» толпа осаждала кассу, и на холодной улице во мраке стояли люди с плакатами, умоляя продать им билет. Аутсайдер получил две награды: «Золотого медведя» и приз за лучший дебют.

Кто-то решит, что «Не прикасайся» – это обращение Христа к Марии Магдалине: noli me tangere. Но нет ничего более далекого от религиозных и духовных проблем, чем это кино. Оно посвящено исключительно телу и вожделению. Героиня, актриса Лора Бенсон, пытается справиться с сексуальными страхами. Единственное утешение – болгарский колл-бой, к которому она не решается прикоснуться, но пожирает глазами. На пути самопознания Лоре встречаются люди, достигшие полной гармонии в отношениях со своими телами. Секс-инструктор Ханна – мужчина, в 50 лет начавший транссексуальный переход и называющий новоприобретенные груди женскими именами, а член считающий клитором. Исландец Томас внезапно полностью облысел в 13 лет и теперь похож на инопланетянина. Кристиан родился с чудовищно изуродованным телом, у него атрофирован позвоночник, нет нижней челюсти, не двигаются руки и ноги, но он может заниматься любовью и вместе со своей пышнотелой подругой посещает секс-клуб. Есть еще похожий на Аллена Гинзберга бородатый и пузатый БДСМ-инструктор, заставляющий Лору исторгать внутренний крик в ответ на насилие. Короче говоря, этот фильм – манифест бодипозитивизма. Сторонники этой родившейся в феминистском лагере теории считают, что нужно принимать свое тело таким, какое оно есть, и восхищаться им, а общепринятые стандарты красоты – возмутительный фашизм. Разумеется, насаждает фашистские стандарты кинематограф, инкубатор фальшивых красавиц и красавцев, так что Золотой медведь, доставшийся фильму Адины Пинтилие, – своего рода покаяние за грехи бесчисленных фабрик грез.

В этом несовершенном и даже неумелом фильме безусловно есть внутренняя сила: персонажей, особенно изувеченного, но любвеобильного Кристиана, забыть невозможно. Встречая такого человека на улице, мы мгновенно отводим глаза, чтобы не оскорбить его любопытным взглядом. Здесь же он предлагает нам разглядывать его в мельчайших деталях: «Я горжусь своими глазами, у меня красивые волосы. И член прекрасно работает».

Когда фильм показывали в кинотеатре «Интернационал» в последний вечер фестиваля, на сцену пригласили девушку, которой досталось «место Хонеккера», лучшее кресло в кинотеатре – пятнадцатое в восьмом ряду, где любил сидеть генеральный секретарь ЦК СЕПГ. Повсюду в Берлине, даже на румынском фильме о секс-клубах, возникают тени немецкого прошлого.

В перерыве между сеансами я забрался на колокольню кирхи Святого Матфея. С высоты весь район, выстроенный на месте послевоенных пустырей в самом центре Берлина, выглядит безотрадно. Филармония, Культурфорум, закрытая на ремонт Новая галерея и центр кинофестиваля – Берлинале-палас с отелем «Хаятт» и кинотеатрами – кажутся временной декорацией, а каждый метр земли между этими каменными коробками напоминает об ужасах, творившихся здесь в XX веке. Вот и на Берлинале лучше всего смотреть архивные фильмы. Главную ретроспективу 2018 года посвятили переосмыслению кинематографа веймарской эпохи. Были тут и просто курьезные вещи – например, найденная в архиве любимицы Гитлера Лени Рифеншталь авторская копия ее мелодрамы «Голубой свет» (1932), удручающе бездарной, – но нашлись и настоящие шедевры, затерянные, забытые и восстановленные в 2017–2018 годах. Помимо веймарского кино была отличная программа японской эротики, в том числе гениальный фильм «Огнеупорная секс-кукла пустошей» (1967), вдохновленный романами Алена Роб-Грийе. Гай Мэддин полностью смонтировал свою новую картину «Зеленый туман» из фрагментов старых фильмов, снятых в Сан-Франциско. Что делать, если новое кино кажется ничтожным в сравнении с хорошо забытым старым?

В списке 15 главных премьер Берлинале я не стал отделять фильмы, завершенные в 2018-м, от восстановленных в этом году, они неплохо смотрятся вместе:

1. «Песнь жизни» (Das Lied vom Leben) – революционный мюзикл с песнями Эрнста Буша, который Алексей Грановский, главный режиссер московского Еврейского театра ГОСЕТ, снял в 1931 году, вскоре после своего бегства из СССР. В Германии фильм был сразу запрещен за непристойность, а на русском языке я не нашел ни одного упоминания о нем, только мертвый линк в Википедии, хотя «Песнь жизни» не уступает лучшим работам Эйзенштейна и Дзиги Вертова и даже в XXI веке выглядит новаторским произведением. Непристойностью цензоры сочли очень скромный показ кесарева сечения: говорят, что первые зрительницы падали в обморок. Интересно, как бы отреагировала публика в 1931 году, если бы посланцы из будущего показали ей «Не прикасайся»?

2. «Комплекс СКП» (SPK Komplex, режиссер Герд Кроске).
История SPK, социалистического коллектива пациентов, роскошная. Эту группу создал в конце 60-х в Гейдельберге психиатр Вольфганг Хубер, считавший, что душевных болезней не существует, врач не должен отличаться от больного и следует не лечить пациента, а сводить с ума (денормализовывать) общество. На коллективных сеансах психотерапии члены SPK изучали Гегеля, а в паспорта вместо своих фотографий вклеивали портреты Мао. Хубер говорил, что пациент должен швырнуть в общество камень из своего мочевого пузыря. Потом они решили начать вооруженную борьбу, и тут Хубера и его жену арестовали. На суд их приносили на носилках, и в зале они орали, заглушая слова судьи, и прыгали по столам. В тюрьме Хубер отказывался с кем-либо разговаривать, только слушал албанское радио, а потом исчез, и никто не знает, где он сейчас и жив ли вообще. Одна его идея мне нравится: больной и государство находятся в товарно-денежных отношениях, больной сдает государству кровь, мочу и кал, а получает от него страховки и пенсии. Некоторые члены SPK примкнули к террористической организации RAF, были арестованы и, отсидев свое, уехали из Германии. Трое пришли на берлинскую премьеру фильма и были встречены овацией. Один из них сказал, что воспитал детей как французов, потому что Германия навсегда осталась для него фашистским государством. Лишь в последние годы он начал понемногу прощать свою родину, поскольку она стала принимать беженцев.

3. «Волчий дом» (La casa lobo, режиссеры Кристобаль Леон и Хоакин Кочинья).

Основанная в 1961 году в Чили немецкая колония Дигнидадпользуется дурной славой. Там творилась всякая жуть: насиловали детей, пытали противников режима Пиночета; несколько человек, в том числе выходец из СССР Борис Вейсфейлер, были убиты. Два года назад вышла прямолинейная драма «Колония», а «Логово волка» напоминает об этой истории по-иному. Ласковый голос сообщает, что о немецкой колонии существует много домыслов, а на самом деле она населена добрыми, трудолюбивыми людьми, и тут начинается мультфильм о девочке Марии, которая бежала из колонии, испугалась волка и спряталась в домике вместе с поросятами. Великолепный дебют Кристобаля Леона и Хоакина Кочиньи, зловещая сказка о клаустрофобии и триумфе зла. История Жиля де Рэ, убивавшего мальчиков, превратилась в легенду о Синей Бороде, вешавшего своих жен; история Пауля Шефера из колонии Дигнидад стала мультфильмом о Марии, волке и поросятах.

4. «Моего брата зовут Роберт, и он идиот» (Mein Bruder heißt Robert und ist ein Idiot, режиссер Филип Грёнинг).

Немецкая пресса восхищается отвагой Тома Тыквера и других членов жюри, наградивших «Не прикасайся», но гораздо отважней они поступили бы, если бы отметили этот фильм – лучший, на мой вкус, в конкурсной программе. Должен признать, что единомышленников у меня немного: на пресс-показе треть зала ушла, а некоторые хулиганы, даже не дождавшись финала, принялись варварски букать. Главная тема этого исключительного фильма – загадка времени, которую пытались объяснить Блаженный Августин, Платон и Хайдеггер. Юная Елена запоминает цитаты из их сочинений, готовясь к экзамену по философии. Человек живет во времени и не может вообразить что-то, существующее вне его. Брат Елены (актер Йозеф Маттес, сын фассбиндеровской звезды Эвы Маттес) наставляет, цитируя Хайдеггера: основа времени – надежда. Близнецы живут в собственном времени, воспринимая внешний мир как театр, эпизод внутренней игры. Елена предлагает пари, что потеряет девственность до экзамена по философии. Время скачет, сезоны прихотливо меняются, только что было лето, и вот уже цветы отцвели, Роберт раздваивается, Елена видит саму себя, но тут меняется и жанр фильма: он внезапно становится криминальной драмой в духе «Прирожденных убийц» с потоками крови. Филип Грёнинг и сам живет в особом времени, работает очень медленно. Фильм снимался в 2013 году, и больше четырех лет режиссер его монтировал. То, что к его работе так пренебрежительно отнеслись на Берлинале, – редкостное свинство.

5. «День победы» (режиссер Сергей Лозница).

Документальный фильм снимался 9 мая 2017 года в Берлине, в Трептов-парке, где стоит исполинский памятник советскому солдату-освободителю. В последние годы к празднику привлечено особое внимание из-за десанта байкеров из клуба «Ночные волки», пользующегося любовью Владимира Путина. Сергей Лозница показывает майскую церемонию совершенно бесстрастно: в фильме нет политических деклараций, закадрового комментария, уточнений и архивных вставок. Это портрет события и тысяч людей, в нем участвующих. Вот здесь большое интервью с режиссером в день берлинской премьеры фильма.

6. Заблуждения (Abwegе, режиссер Георг Вильгельм Пабст, 1928).

Великолепная реставрация сделана по двум сохранившимся версиям фильма. Скучающая жена адвоката ныряет в водоворот разгула в ночном клубе. Голые спины, шампанское, кокаин за портьерой, бешеные танцы, соблазнительный боксер! Портрет разгульной жизни двадцатых годов, а заодно и манифест сексуальной свободы раскрепощенной женщины, хотя в финале рухнувший брак восстанавливается волшебным образом. Фильм Пабста не без оснований сравнивают с самым популярным немецким сериалом последних лет «Вавилон-Берлин», снятом председателем жюри Берлинале Томом Тыквером.

​
7. «Л. Коэн» (L. Cohen, режиссер Джеймс Беннинг).

Поле в Орегоне. 24 часа проходят за 45 минут, закат мгновенно сменяется рассветом. Перед нами две железные бочки, возле них – две автомобильные покрышки, чуть поодаль – желтая канистра. В какой-то миг начинает звучать песня Леонарда Коэна, заканчивается, и снова в пейзаже нет перемен, только поют птицы и изредка доносится шум машин. Фильм необычайной интенсивности, послание на тот свет с напоминанием о красоте и постоянстве нашего мира. Один из первых фильмов Джеймса Беннинга «11×14» (1976), отреставрированный в Австрии, тоже показали на Берлинале. Это вывернутая наизнанку американская кинодрама, где камера фиксируется на том, что в конвенциональном фильме мелькает на одну секунду: огромном рекламном билборде, стене здания, входе в супермаркет, а отношения между персонажами остаются непроясненными: вот две женщины ласкают друг друга, юноша проводит по щеке алой помадой, родители на кухне, а сын одевается в комнате и видна только его тень, а вот какая-то драка на крыльце. Перед нами разворачивается чужая история, но мы не знакомы с ее участниками и никогда не узнаем, что их связывает.

8. «Санто против злого разума» (Santo contra Cerebro del Mal, режиссер Хозелито Родригес, 1959).

Треш-кино с курьезной историей, первое появление на экране Санто – мексиканского супергероя, никогда не снимающего маску. Фильм снимался в Гаване, почти без бюджета, в последние дни диктатуры Батисты. Когда отряды Фиделя Кастро входили в город, продюсер решил вывезти пленки в Мексику в гробу, выдав за тело скончавшегося члена съемочной группы. Минуло почти 50 лет, фильм понемногу умирал, денег на восстановление не было. Об этой беде узнал Николас Виндинг Рефн и предложил недостающую сумму на оцифровку в Америке. Пленки были отправлены в Калифорнию в 2017 году за несколько дней до того, как в Мексике началось землетрясение, уничтожившее киноархив, где они хранились. «Санто против злого разума» уцелел и был восстановлен – несомненное свидетельство того, что высшим силам нравится этот во всех отношениях нелепый, но смешной фильм. ​

9. «Христиан Ваншаффе» (Christian Wahnschaffe, режиссер Урбан Гад, 1920–21).

А вот это настоящий шедевр, абсолютно забытый, дилогия «Мир в огне» и «Побег из золотой тюрьмы» по романам Якоба Вассермана. В главной роли – гениальный Конрад Фейдт, известный нам как сомнамбулист Чезаре. В первой части тайная организация русских нигилистов готовит заговор, планы которого попадают к распутной танцовщице Еве Сорель, выступающей в парижском кабаре Satanas. Но Ева становится содержанкой великого герцога в Петербурге, и тысячи русских нигилистов гибнут из-за ее предательства. В финале толпа нищих убивает Христиана Ваншаффе и разрывает жемчужное ожерелье его матери. Когда жемчужины взлетели в воздух, а на Фейдте разодрали рубашку, весь зал ахнул, так это было прекрасно.

10. Tahia ya Didou, режиссер Мохамед Зинет, 1971

Название, как объяснил директор алжирского кинофестиваля, перевести невозможно. В 1969 году ветеран борьбы за независимость от Франции и актер Мохамед Зинет (1932–1995) получил предложение сделать рекламную короткометражку, завлекающую туристов в социалистический Алжир, но начал снимать на пленке, полученной от друзей из ГДР, нечто совершенно иное: экспериментальный, эклектичный, поэтичный, ни на что не похожий фильм, где французский турист вдруг оказывается палачом-садистом, комедия становится драмой, и каждый поворот сюжета уводит все дальше от первоначального заказа. Разумеется, фильм был отвергнут, а единственную копию показывали много лет в алжирской синематеке. Она катастрофически истрепалась, возникли опасения, что фильм пропадет, но негатив случайно нашли в подвале и идеально, кадр за кадром отреставрировали в Италии.

11. «Бегство с арендованного острова: утраченный рай Джека Смита» (Escape From Rented Island: The Lost Paradise of Jack Smith, режиссер Джерри Тарталья).

Архив Джека Смита (1932–1989) неисчерпаем. Три года назад в Берлине показывали две большие программы его неизвестных работ, теперь Джерри Тарталья смонтировал эссе из фрагментов его выступлений, перформансов и фильмов. Смит был эксцентриком, обожал переодевания, не расставался с игрушечным пингвином, которого называл Ла Пингвина (видимо, в честь танцовщицы Ла Архентины) и поклонялся актрисе Марии Монтес, утонувшей в ванне в 1951 году. Одно высказывание Смита хочется выбить в камне: «В 1951 году мир покинула благопристойность вместе с водой из ванны Марии Монтес».

12. «Необычное мероприятие» (Rare Event, режиссеры Бен Риверс и Бен Расселл).

В высшей степени странный фильм. На коллоквиуме выдающихся умов Европы, посвященном в частности проблемам магии, присутствует человек, полностью затянутый в зеленый костюм, словно фехтовальщик или пчеловод. Поначалу он задает вопросы Жану-Люку Нанси, а затем просто бродит вокруг выступающих, заглушая голоса Бориса Гройса и других мудрых ораторов. Внутри у зеленого человека крутятся геометрические фигуры. Смысла во всем этом, по-моему, нет никакого, но выглядит очаровательно.

13. «Трава» (Grass, режиссер Хон Сан Су).

Фильмы Хона Сан Су похожи друг на друга. Его не очень волнуют социальные и политические проблемы, дела давно минувших дней и фантазии о грядущем. Мы точно знаем, что не увидим на экране зеленого человека или ванну Марии Монтес. Зато увидим потоки водки соджу и любовную драму, участниками которой наверняка станут юная девушка и мужчина постарше. У Хона Сан Су армия поклонников, и я до определенного момента не понимал, что хорошего в его одинаковых фильмах, но потом тоже подпал под их ромеровское очарование.

14. «Две базилики» (Zwei Basiliken, режиссер Хайнц Эмигольц).

28-я часть цикла Эмигольца «Фотография и вокруг». Портреты двух соборов – католического и протестантского. Собор в Орвието – легкий, пышный, с недавно отреставрированными фресками Фра Анджелико и Луки Синьорелли. Церковь Грундтвига в Копенгагене, строившаяся в XX веке, – холодная, мрачная, абсолютно пустая, покинутая людьми, но не Богом. Пышность против простоты, гедонизм против мистицизма, вертикальное против горизонтального, две стороны одной веры. Хайнц Эмигольц говорит, что это фильм не о вариантах христианства, а просто об архитектуре. ​

15. «Кровать» (La Cama, режиссер Моника Лайрана).

Красивый эпиграф из Ромена Роллана: «Каждый человек носит на дне души кладбище тех, кого он любил». Мабел и Хорхе – стареющая супружеская пара. Они прожили вместе всю жизнь, по-прежнему любят друг друга, но отчего-то решили разойтись и делят имущество. Банальная семейная драма, если бы не две длинные сексуальные сцены, очень близкие к порнографии. Хорхе и Мабел постоянно демонстрируют свои очень далекие от совершенства тела. Как и «Не прикасайся», получивший Золотого медведя, «Кровать» – бодипозитивистский фильм, убеждающий публику не стесняться своего физического несовершенства. Первая попытка Мабел и Хорхе заняться любовью кончается постыдным фиаско, но во второй раз все отлично получается.