Среди трагедий, пережитых нашим народом до обретения независимости, особняком стоит голодомор 1932-1933 годов, охвативший всю Казахскую степь. По мнению некоторых ученых, чтобы оправиться от голодомора, потрясшего нацию, и пережить его демографические, экономические последствия понадобилось почти полвека. А полностью оценить урон, нанесенный голодомором нашему социальному, интеллектуальному развитию, невозможно. До настоящего времени по теме голодомора проведено немало исторических, документальных иследований, опубликованы сотни статей, десятки научных диссертаций.
Историческая истина заключается в том, что искусственный голодомор был устроен советской властью для уничтожения баев как класса. Отправной точкой массового проведения такой «работы» стало постановление Центрального исполнительного комитета и Совета народных комиссаров Казахской АССР, принятого 27 августа 1928 года «О конфискации байских хозяйств». Известно, что конфискации подлежали баи, затем зажиточные крестьяне, потом середняки. Закономерно, что народ, лишившийся в ходе конфискации основного источника пропитания, стал голодать. Если в 1929 году в стране было почти 22 млн. голов овец, то в 1933 году от них остался только 1 млн. 727 тысяч голов овец, что говорит о многом.
К сожалению, мы до сих пор не можем прийти к единому знаменателю в определении точного количества жертв голодомора. По подсчетам зарубежных исследователей, их количество составляет от 860 тыс. до 2 млн. людей, а по утверждению отечественных ученых, этот показатель составляет от 1,5 до 3 млн. человек. Численность казахов, переселившихся в другие страны, колеблется от 600 тысяч до 1 млн. 400 тысяч человек.
Для общества и его качественного развития большое значение имеет жизнь каждого отдельного человека, важен человеческий капитал. Раз так, то каждого из нас волнует вопрос, какова истинная величина жертв геноцида и степень морального-психологического урона, который понес наш народ. На наш взгляд, недостаточно подсчета только человеческих жертв, это не единственный показатель исторической оценки столь масштабной трагедии. Как известно, Украина, где голодомор унес жизни около 5 млн. человек, провела значительную работу в этом направлении.
Черная страница нашей истории – голодомор и его последствия – не обошли стороной ни одну семью в стране. В этой связи хочу рассказать подрастающему поколению о том, что пришлось пережить мне.
В 70-80 годы прошлого столетия наша семья жила в колхозе «Инкардария» Теренозекского района Кызылординской области. Однажды я стал свидетелем того, как старейший житель региона, ветеран труда Жумабек Дабысов с болью в душе рассказывал о том голодоморе: «Период голодомора пришелся на времена моей юности. Мне со своими аулчанами, с которыми мы в свое время жили в достатке, пришлось кушать мясо черепахи. Позже в степях исчезли и черепахи, мы не могли найти их даже в Кызылкумах… Не дай бог никому пережить такое».
Вот что говорится в воспоминаниях моей покойной матери Шамшии Жусипбеккызы (1929-2006 гг.): «До 1933 года наша семья проживала в Жалагашском районе. В семье нас было три девочки. После смерти от голода двух старших дочек в возрасте 5 и 7 лет моя мама Назтай, пытаясь уберечь меня, переехала в Кызылорду. Проживая рядом с железнодорожным вокзалом, мы каким-то образом пережили геноцид».
Помню еще один рассказ матери: «В конце 1947 года я встретилась с твоим отцом Абди, который проживал в селе «Жана орис» Теренозекского района Кызылординской области (нынешний ауыл «Акжарма» Сырдарьинского района), и вошла в его семью. В первое время, когда я не могла привыкнуть к новой среде, мне советом и делом помогала соседка средних лет. В результате мы с ней сильно сблизились. В то время она, попросив меня никому не рассказывать, со слезами на глазах поведала о том, что ей пришлось пережить. Вот ее история: в годы голодомора эта женщина со своим мужем и грудным ребенком из Сырдарьинского региона бегут в Кызылкумы. Но поскольку в Узбекистане их никто не ждал, обессилев от голода, они принимают решение вернуться назад. Всю обратную дорогу питаясь разными травами, они вышли на берег Сырдарьи (кажется, нынешнее местечко Ширкейли). Обессиленный муж, у которого уже потемнело в глазах, протянув руки к младенцу, сказал жене: «Давай прокормимся им. Потом Всевышний, наверное, даст нам еще детей, только бы дойти до аула». Женщина категорически отказалась. Убегая от мужа с мыслью «пусть лучше рыбы съедят, чем ты», она своими руками выкинула младенца в реку. Бедняжка убежала, не оглядываясь, и уже теряя сознание, дошла до какого-то аула. Здесь она нашла кров, а вскоре вышла замуж. Имя не спрашивай, не скажу, у нее остались дети».
Дедушка Омар был баем, как кулак пережил конфискацию советской власти. Оставшаяся пара крупнорогатого скота и около двадцати овец и коз вскоре были съедены, и семья пережила все невзгоды голодомора. Потом дедушка Омар обратился за помощью к родственникам матери. Мать брата, который был охотником и жил в достатке, бедствующему племяннику (Омару) сказала: «Я тебе не дам скот, мясо быстро закончится. Собака – одна из семи сокровищ. Дам тебе тазы, который будет кормить твою семью». И подарила ему двух из четырех тазы, это охотничьи собаки. которых специально взращивали, за ними был особый уход. Помню, мой отец Абди (1924 – 1996гг.) всегда говорил: «Как забудешь, как эти священные собаки, охотясь в песках Кызылкума на зайцев, каракуйрыков, спасли от голодной смерти не одну семью».
В 1970 году мне довелось услышать из уст бывшего сотрудника органов внутренних дел Абиш ага (1916 года рождения) о событиях того времени. Он был другом моего отца. Вот его рассказ: «Мне было пятнадцать лет. От голода умерли мать, братья. Мы с отцом, совсем обессиленные, с побережья Сырдарьи через Кызылкумы направились в Узбекистан. Мы были очень голодны. Ночью вдалеке увидели огонь. Нашу радость невозможно было передать словами. Пришли, а там около десятка человек едят мясо, зажаренное на костре. Они пригласили нас к себе. Располагаясь рядом с ними, я заметил их странный вид и пугающие взгляды. Отец под каким-то предлогом отошел в сторону, потом вернулся и прошептал мне в ухо: «Это людоеды. Там лежат разделанные тела людей, следующая очередь наша, надо быстро уходить!». Нам повезло, мы сумели незаметно выбраться оттуда, и дошли до Узбекистана. Там мы прожили 2-3 года и вернулись на родину, когда положение стало выправляться». Хотя я тогда был еще мальчишкой, его слова до сих пор отчетливо звучат в моих ушах.
Будущее любого государства, которое не знает свою историю и не хочет извлекать из него уроки, туманно. Сегодня, начатый в стране процесс переосмысления нашей истории, объективного трактования исторических событий – общее для всех нас дело.
Кали ОМАРОВ, Почетный сотрудник системы образования РК
Перевод Кайрата МАТРЕКОВА
