Очень трудно писать о друге в прошедшем времени. Нет связанных мыслей, нет логики воспоминаний – все зыбко, хаотично, необъяснимо. Адилет Жумабай ушел из жизни в тот самый день, когда открывали его единственный крупный, но всем известный памятник – статую Золотого воина на летящем барсе. 16 декабря 1996 года в Алматы на Новой площади при стечении огромного количества людей президент Нурсултан Назарбаев открыл монумент Независимости. 16 декабря 2014 года скоропостижно скончался выдающийся скульптор. Не выдержало сердце – инфаркт. Ему было всего 55 лет.
Я хотел выразить чувство свободы
На площади Адилет был и 16 декабря 1986 года, и воспоминания о тех трагических событиях остались на всю жизнь. Недаром он говорил: «С обретением Независимости мы были «на взлете», и взлелеянное ею чувство свободы я хотел передать в Золотом воине на летящем барсе».
Скульптору это удалось. Он создал национальный талисман. С открытием памятника самым воспроизводимым из произведений искусств в Казахстане, несомненно, является статуя Золотого воина. Где только не встретишь его изображение: на открытии государственных и общественных мероприятий, на партийной и общественной символике, национальной валюте, обложках книг и журналов, школьных грамотах. Всего не перечислишь – от этикетки на водке (!) до рекламы международных форумов. Копия статуи появилась в 2006 году перед зданием посольства РК в Вашингтоне. Дело дошло до того, что некоторые предприятия присвоили его как фирменный знак без согласия автора, например, фирма «Золотая книга» или туристическая фирма «Сак тревел». Конечно, это показатель популярности и художественной ценности произведения, но это и свидетельство отсутствия авторского права в Казахстане.
Адилет Жумабай – автор «Золотого воина», и этим сказано все. Все знают этот памятник, однако имя его создателя малоизвестно широкой публике. И в этой детали кроется отношение Адилета к творчеству и своему памятнику – его неприятие банальности или фальши в оценках, что часто сквозит не только в телерепортажах, газетных статьях, но и исследованиях специалистов.
Когда известный архитектор Шота Валиханов приступил к проекту монумента Независимости, он обратился к молодым скульпторам. В здании Республиканского общества охраны памятников истории и культуры, которое он возглавлял,в 1994 году группа молодых авторов начала активную работу над проектом. По замыслу, ключевым стержнем комплекса была высокая стела, на вершине которого планировали установить скульптуру. Было много вариантов, среди которых была и фигура золотого человека. Вначале один, затем рядом появился барс – символ Казахстана, потом царевич оказался на спине зверя. В итоге конкурс выиграл проект Адилета Жумабая. Жемчужиной комплекса стала его статуя Золотого человека на летящем барсе, которая венчает стелу.
В окончательном варианте комплекс состоял из стелы с Золотым человеком, наземных скульптур с четырех сторон и позади них – рельефных стенок полукругом. Над скульптурной частью проекта работали скульпторы Адилет Жумабай, Нурлан Далбай, Кайрат Суранши.
Многое определило удачное композиционное и архитектурное решение комплекса, в котором стела гармонично сочетается с высотными зданиями и расположена на выгодном месте с точки зрения организации пространства огромной площади, а также солнечного освещения: скульптурные фигуры смотрят на юг. Стела из розового куртинского гранита (высота вместе со статуей около 34 метров) представляет собой сооружение в виде граненного, квадратного в сечении столба. Его немного выделяющаяся верхняя часть рельефно отделана изображением государственного герба, поперечными блоками.
Традиционно стела воздвигалась как надгробие или мемориал, т.е. отчасти имела культовый характер. Каменная стела – кулпытас – в казахских степях устанавливалась как надгробие или отдельно, часто как родовой памятник высотой до 2,5 метра. Кулпытас украшался рельефным орнаментом, родовым гербом – тамгой, иногда арабской вязью.
Звериный стиль и царица Томирис
«Звериный» стиль – это особая манера исполнения изображений животных, широко представленная в культурах позднего бронзового и раннего железного века евразийских степей. Этот стиль представлен изображениями на скалах (петроглифы) и находками в погребениях, и создал особый символический язык, передающий мир единства человека и животного, мир живой модели древнего космоса. Зверь в произведениях номадов обязательно в движении – в прыжке, полете, в агонии, свернувшийся в клубок.
Эстетическое своеобразие статуи Золотого человека именно в передаче духа сакской эпохи языком пластики. Летящий барс как будто сошел с головного убора сакского царевича, в котором имеются фигурки крылатых барсов. Статичная фигура Золотого человека тем не менее в динамике – все ее линии подчинены полету зверя, и сбоку она подобна лучной дуге. Даже лук в его руке как извивающаяся змея повторяет движение барса – его крыльев, хвоста, а также головы, как и ловчая птица, сидящая на другой руке. И уменьшение щита на левой руке – для обзора движения фигуры.
«Звериный» стиль, использованный в Золотом воине, встречается и в других работах Адилета Жумабая, в частности его крылатые барсы украшают станцию «Райымбек» алматинского метро. К сожалению, «звериный» стиль у нас не получил развития и распространения.
Адилет Жумабай – автор скульптур «Айша бибі», «Күлтегін», «Абай», «Көшпенділер», «Қазақ анасы» и др. В составе композиции монумента Независимости в Алматы находятся его труды: барельефы «Саки» («Царица Томирис») и «Казахи». Барельеф «Саки» выполнен в стиле памятников древнего Шумера. Вообще, Адилет сильно увлекался не только историей кочевников, но и древним искусством, древними вещами. Оригинальное преломление культурных традиций Востока и Запада посредством древнего стиля – одна из главных особенностей творчества мастера.
Его «камерные» работы образны и философичны, как например «Солнце кочевников»: бронзовое зеркало (солярный знак) с пронзенными стрелами.
Ушедший на взлете
Адилет – непревзойденный рассказчик и полемист, критик и советчик. Многие друзья шли в его мастерскую, чтобы поделиться своей радостью, обсудить новости, проблемы, поделиться книгами с гостеприимным хозяином. У него водились очень редкие книги, он был всегда в курсе книжных новинок. Неудивительно, что у такого человека всегда было огромное количество идей. Например, в свое время Адилет подтолкнул меня к изучению тюркского происхождения Чингиз-кагана (Чингисхана). Результатом того интересного разговора стали мои журнальные и газетные статьи о тюркском происхождении основателя империи Муңғол («тысячное войско», «армия из тысяч»).
Очень жаль, что такой человек не оставил заметки, статьи. Его чрезмерная эмоциональность – необходимое качество творческой личности – в зрелом возрасте мешала усидчивой «работе в тишине», чтобы оставить в письменном виде свое видение искусства. Хотя у него были наработки по повышению художественного уровня монументальной скульптуры в стране, ему не удалось их воплотить в жизнь. Будучи национальным «до саков-тиграхауда» художником, Адилет в то же время был сторонником современного искусства по европейским канонам. В этом плане он видел, что в Казахстане не хватает профессионалов с питерским или московским образованием.
В 2010 году Адилет Жумабай в разговоре со мной сказал: «В советское время была не только хорошая подготовка скульпторов, но и отработанная система распределения работ. В частности, была Государственная комиссия (художественный совет), которая не только определяла, кому какой заказ выделять, но и контролировала качество работы. Художественный совет действует и сейчас, но в регионах определяющую роль в конкурсах на памятники играют местные органы, в силу чего появляется масса слабых работ. В такой ситуации лучше было бы, если конкурсы проводились лишь по крупным заказам, а средние заказы распределялись бы между известными скульпторами республики. Это была бы и определенная поддержка деятелей искусств со стороны государства, и известная страховка от слабых работ в регионах».
В последние годы Адилет нередко испытывал стресс от отсутствия заказов, неудовлетворенности от ситуации в отечественной монументальной скульптуре, от отсутствия государственного подхода к проблемам художников. И кажется, что в творческом плане потенциал Жумабая не раскрылся в полной мере. В известной мере его творчество не получило и должной оценки в обществе.
Произведения творцов автопортретны
Мырзахметов Бахытхан, член Союза художников РК, заслуженный деятель культуры РК: «Я сейчас в таком состоянии, будто из моей палитры стащили кадмий оранжевый (главный носитель тепла в картинах), и слова В.Высоцкого – «для меня будто ветром задуло костер…» – стали до боли осязаемыми. Ушел из жизни мой друг, художник и просто Человек с большой буквы – Адилет Жумабай.
Выпускник знаменитого Абрамцевского художественного училища (Россия) и Казахской Национальной Академии искусств им. Т. Жургенова (АГТХИ, класс заслуженного деятеля искусств Т. Досмагамбетова), кавалер ордена «Курмет», член Союза художников РК, автор скульптуры «Золотой воин» (монумент Независимости в Алматы), участник многих международных и республиканских выставок.
Человек целиком посвятивший себя искусству. Имея прекрасное классическое образование, будучи широко информированным человеком, одновременно он был носителем очень древних, давно забытых, глубоко национальных знаний и образов.
Я рассматриваю каждого человека как уникальное, высшее творение природы. А Адилет в этом смысле был сотворен просто из особого материала с огромным диапазоном способностей, характеров и потенциала. В нем одном каким-то образом уживались юношеская наивность с мудростью старца, добродушие ребенка с жесткостью суждений. Всеобщий любимец мог запросто назвать человека «дилетантом», или «мелким человеком» в лицо, но что удивительно, при этом ему все прощалось. Я, например, не помню ни одного случая, чтобы кто-либо из «пострадавших» держал на него обиду.
Еще одна его особенность – это феноменальная память. Он просто на память знал все номера сотовых телефонов близких ему людей и даты их дней рождения. Мог вспомнить эпизоды из жизни тридцатилетней давности, и не только кто и что сказал, но даже кто во что был одет, а также помнил цены тех времен с точностью до копеек.
Хорошо знал древнетюркскую историю, любил слушать классическую и инструментальную джазовую музыку, обожал балет. Адилет был очень коммуникабельным и отзывчивым человеком. Кто только не побывал в его мастерской – от знаменитостей республиканского масштаба и чиновников высокого ранга до дворников соседних учреждений.
Он обладал сильным природным чувством формы. Если говорить о его работах, то мне нравились его произведения в жанре портрета. Например, голову Абая считаю одним из лучших его произведений, так как я и сам много работал над образом Абая.
Был один обидный случай. Он вылепил большой портрет президента Н.А. Назарбаева. Это была чисто творческая работа в пластилине, а не заказная. Средств, чтобы перевести в материал, не нашлось, и через какое-то время он разобрал пластилин на другие работы, сказав, что потом вылепит еще лучше. Это был шедевр – в чем-то он перекликался с портретом римского полководца Гатамеллатта Донателло.
Лучшие произведения творцов автопортретны – золотой человек увековечил «Золотого воина». Мне теперь как-то больно смотреть на Золотого человека – он так похож на моего друга. Иманды болсын!».
Он был необычный казах…
Вспоминает Тохтар Ермеков, председатель Союза художников города Астаны: «Мы познакомились с Адилетом Жумабай в 1983 году, когда вместе поступали в Алматинский государственный театрально-художественный институт. Все вступительные экзамены по специальности Адилет сдал тогда на отлично. Перед вузом он окончил Абрамцевское художественное училище в Москве и сразу стал безоговорочным лидером в нашей группе. Ему легко давалась учеба, с легкостью и виртуозностью он выполнял все курсовые работы, и на протяжении всей учебы в вузе у него было много друзей.
По манере поведения Адилет всегда был раскованным и импульсивным собеседником. Быть может, не всем нравилось, что он всегда говорил правду в лицо. Но мы в группе за это никогда на него не обижались, знали, что он говорит искренне и не держит зла за душой.
Да, он был необычный казах, потому что никогда не старался кому-то угодить или подстраиваться к жизненным обстоятельствам, таким он и остался на всю жизнь. Адилет весь свой жизненный путь прошел, как рыцарь с «открытым забралом». В силу трезвости и ясности ума, которые всегда отличали Адилета, с ним никто никогда не спорил. Он был благороден с рождения.
Нашим куратором и ведущим преподавателем был ныне покойный Толеген Сабитович Досмагамбетов, до сих пор мы вспоминаем этого человека с благодарностью. Будучи студентами и даже после окончания вуза мы любили собираться в мастерской своего преподавателя, где вели задушевные беседы как равные. После второго курса судьба дала нам шанс поехать в Тараз. Благодаря Толегену Сабитовичу мы втроем – Адилет, Темиров Нурлан и я – поехали лепить два огромных рельефа для дворца культуры, который находился возле привокзальной площади. Тогда мы прошли практику, а заодно и неплохо заработали.
Это было незабываемое лето, стояли жаркие солнечные дни. Днем в прохладе ДК мы работали, а ближе к вечеру ехали в гостеприимный дом Адилета. Тогда мы и познакомились с его мамой, сестрой, братьями и племянниками. После окончания работы над рельефом мы еще несколько дней продолжали гостить у нашего друга. Днем помогали делать крышу и в течение дня пили чай, а перед сном ели бешбармак. Позже к нашей компании присоединились Малик Сейдалиев и Кайрат Суранши. У Малика была любительская кинокамера и он снимал нас, получился целый короткометражный фильм.
Конечно же, побывать в Таразе и не посетить мавзолей Айша-биби и Карахана было бы непростительно, поэтому в один из прекрасных дней Адилет устроил нам экскурсию и вдохновенно рассказывал нам про рано ушедшую из жизни юную красавицу Айшу и про мастерство средневековых зодчих, оставивших на память потомкам такой красивый памятник архитектуры. Это было беззаботное время, когда нам казалось, что жизнь бесконечна.
Дипломная работа Адилета «Айша-биби», выполненная в стиле египетской скульптуры, государственной экзаменационной комиссией была признана лучшей и даже была рекомендована для закупа в Центральный Государственный музей РК. Поэтому победа на конкурсе на лучший проект монумента Независимости Республики Казахстан в Алматы была не случайной. На сегодняшний день нужно признать, что «Золотой воин» – лучшая монументальная скульптура в Казахстане, которая не копирует европейскую школу реализма, а пропитана Востоком, по своему стилю и стилизации она ближе к шумерской пластике.
Победа в этом нелегком конкурсе стала для Адилета триумфом, сразу же после этого в его мастерской зачастили гости, большей частью из своей же братии. Быть может, он был чересчур доверчивым и бесхитростным, но к концу жизни он, как и все мы, подрастерял друзей. В последние годы он жаловался, что не с кем общаться и даже и говорить не о чем.
Как жить теперь, осознавая, что больше никогда не раздастся звонок и в трубке телефона я больше не услышу голос друга…».
Надо бы собрать его работы
Нурлан Темиров, скульптор, преподаватель колледжа при Казахской Национальной Академии искусств им. Т. Жургенова: «Адилет всегда был, так сказать, на пике авангарда. Когда мы вместе учились, он хорошо разбирался в современном искусстве – все-таки прошел московскую школу, знал импрессионизм, кубизм, авангардизм, абстракционизм, какие-то новейшие композиционные вещи, что на Западе давно делалось, давно пройденный этап, а у нас, в советское время они были не доступны. Те же Марино Марини, Генри Мур, Альберто Джакометти, о которых в советское время знали единицы, как Жумабай.
И уже на первом курсе делал какие-то супрематические композиционные вещи. У него был мощный рисунок. И, естественно, был лидером в группе, был в центре внимания. Никогда не терпел фальши, не шел на компромисс, не искал чьего-то расположения, кто бы ни был перед ним – говорил правду в лицо. Из-за этого, может быть, терял что-то в деловом плане.
У него был очень острый глаз от природы, разговоры у него всегда неожиданные, экспрессивные. Адилет был любимым учеником Толегена Сабитовича, и многому у него научился, понимал, чувствовал его творчество. Адилета можно считать его последователем.Как-то он сказал: «У Досмагамбетова есть сила формы, такой силы формы нет даже у известных московских скульпторов».
Единственное, что было жаль – это его отношение к своим работам. Берет холст, пишет – уже вполне законченная и стоящая работа, а завтра он пишет на нем другую вещь. Через неделю – уже третью работу пишет. А ведь писал на уровне наших больших мастеров. Другой на его месте собирал бы их, участвовал бы на выставках, продавал бы. И сейчас думаю, надо бы собрать то, что осталось, устроить выставку, устроить в музеи. Все-таки Адилет был светлый человек, остался недооцененным».
Дастан ЕЛЬДЕСОВ
