[:ru]
Внешняя политика Российской Федерации в течение последних десятилетий позволяла утверждать, что ее руководство черпает свои методологические представления о международных отношениях из «Книги джунглей», в ее переводе советскими аниматорами. Однако появление статьи об «историческом единстве» украинского и российского народов позволяет внести к этому утверждению определенные уточнения. Выяснилось, что кремлевский руководитель таки обладает зацементированным еще в детстве мировоззренчески незыблемым видением истории. Он также (правда, несколько позже) овладел искусством историографического колдовства, силой пропагандистских чар, располагая очевидные для него факты «седой древности» в нужном ему же вербальном порядке.
Сегодня в охваченном кризисами и конфликтами мире трудно представить что-то более насущное, чем выяснение событий тысячелетней давности — кто от кого произошел и кто кому праотец. Пожалуй, постоянного апеллирования к просоветской ностальгии по дешевой вареной колбасе и вкусному мороженому «Пломбир» оказалось недостаточно. Поэтому кремлевская пропаганда обратилась к школьным учебникам советских времен и забытым концепциям времен досоветских, сделав это безапелляционно и свысока — с присущей ей моральной деградацией. Кремль, в лице своего нынешнего руководителя, начитал украинцам тезисы «краткого курса» их собственной истории, идеологически и беспрекословно установив критерии лояльности, которые необходимо соблюдать каждому «хохлу-малороссу».
Российская империя как образец для подражания
Показательно, что не только призраки бывшего Советского Союза вдохновляют нынешнее кремлевское руководство и пропагандистов — они все чаще вызывают духов истлевшей российской империи. Кстати, сама идейка «триединого народа» в составе великороссов (скромное самоназвание обусловлено не менее скромными самооценками), малороссов, белорусов целиком замшелая и происходит из этого давно отмершего государства царей-батюшек, чиновников-взяточников, скалозубов-солдафонов, жандармов-держиморд, купцов-алкоголиков, прислужников-холопов, интеллигентов-психопатов. Тоталитарная сверхдержава-мессия Советский Союз после провала попыток глобального распространения коммунистической версии «светлого будущего» погрузилась в идеологическое вырождение, экономический упадок и политический распад. Зато ее остатки стали инкубатором для кремлевских неоимперских личинок — карликовых империалистов, воинственных клептоманов и мегаломанов, политических насильников. РФ сегодня всего лишь больной и высокомерный обломок СССР. Поэтому и все, на что способны кремлевские пропагандисты, — это скрещивать вчерашний день с позавчерашним (царей и генеральных секретарей).
Нынешняя Российская Федерация напоминает романовское чучело, набитое сталинской ватой, которое шагает мимо мавзолея Ленина под власовскими флагами с портретами Александра III, Николая II, маршала Жукова и Сталина. Соответственно, и представления этого чучела об истории вульгарно пестрые, эклектичные и поразительно простые.
Роман Цимбалюк: «Кремлевская пропаганда внушает людям, что в отношениях с Украиной Россия — пострадавшая сторона»
Реанимируя «царскую» доктрину «триединого» русского народа, нынешние вожди Кремля даже демонстрируют недовольство покойной коммунистической партией Советского Союза, а иногда пренебрежение к ней и ее памяти. Все большее и очевидное предпочтение они отдают предшественнику СССР — Российской империи. Коммунистическую верхушку, за исключением Сталина (которого нынешние властные и кагэбистские и комсомольские потомки боятся до сих пор), постсоветские кремлевские заправилы обвиняют в: ложной национальной политике, ориентированной на частичную реализацию принципа «национального суверенитета»; лишней территориальной «щедрости» в отношении нерусских республик за счет, по их мнению, испокон веков российских территорий; несостоятельности сохранить СССР из-за недостаточной жесткости и избыточной снисходительности. Поэтому и известная концепция «новой исторической общности советского народа» была отклонена и забыта в пользу уже упомянутого «триединого» концептуального ошметка далеких царских времен.
.jpg "Владимир Горбулин: «Нынешняя Российская Федерация напоминает романовское чучело, набитое сталинской ватой, которое шагает мимо мавзолея Ленина под власовскими флагами с портретами Александра III, Николая II, маршала Жукова и Сталина». Фото Сергея Тушинского, «ФАКТЫ»")
Странной, на фоне перманентного пафосного прославления «великой победы дедов», кажется увлеченность нынешних главарей Кремля царизмом и призыванием его призрака. Российская империя была отсталым полуфеодальным государством, которое безостановочно деградировало и завершило свое существование бесславно и трагично. Царизм впитался в военные мундиры и милитаризировал весь правящий класс и государственную службу, оставаясь военно слабым и бестолковым. Он поочередно потерпел поражения в своих последних войнах — Крымской, Японской, Первой мировой, а противостоять мог только еще более деградированной в то время Османской империи. (Оружейную мощь царизм демонстрировал примерно между Семилетней и наполеоновскими войнами. Последний раз значимой военной силой эта империя выглядела во время Венского конгресса и дальнейшего подавления восстаний народов, стремившихся к свободе и самоопределению, когда она выполняла позорную роль «жандарма Европы».)
Большевики и коммунисты оказались недостаточно аристократическими для нынешних главарей Кремля. Вылепленные из большевистского фарша новоявленные постсоветские монархисты-аристократы решили, что вправе считать украинцев сепаратистами и изменниками российской империи, а себя — новейшими «собирателями земель». Хотя известно, что эта империя была разрушена в результате государственного переворота, совершенного самими россиянами в российском Петербурге.
Большевики всегда и довольно жестко контролировали свои карательные органы, учитывая их потенциал и значение для сохранения коммунистической системы. Достаточно было руководящей роли КПСС сначала ослабнуть, а потом исчезнуть вообще, как эти органы, в тесном сотрудничестве с организованной преступностью, пришли к власти, совершив, на волне «приватизации», криминальную революцию. Третья и криминальная революция «бурных девяностых» оказалась более реакционной, чем модернизационной, хотя и не менее жестокой. Она была осуществлена кагэбистами вместе с представителями организованной преступности, что придало захваченной ими через механизм демократии Российской Федерации преступный характер (прежде всего, в культуре, идентичности, общении с подданными, методах внешнеполитической деятельности). Поэтому и предоставление нынешними руководителями Кремля идеологически-пропагандистского и культурно-исторического преимущества царскому наследию перед наследием советским объясняется давним и известным стремлением нувориша-уголовника получить благородный титул, обратившись в аристократа.
Читайте также: Евстратий Зоря: «Единство украинцев и россиян — имперский миф»
Коррумпированные кремлевские вожди пренебрегают сверхдержавой, благодаря которой получили все, что имеют, поскольку вышли из ленинской кепки, сталинской трубки, хрущевской кукурузы, особенно из брежневского «застоя». Подобное пренебрежение, возможно, объясняется тем, что Советский Союз был, по крайней мере в начале, не столько русской, сколько идеологической и интернациональной сверхдержавой-мессией, которая стремилась к глобальному распространению коммунизма. Быстрый распад и непродолжительная историческая жизнь этой сверхдержавы в определенной степени объясняются ее имперской бюрократизацией и имперской русификацией, начавшейся накануне и сразу после Второй мировой войны. Решающий вклад РСФСР в падение СССР, вместе с порожденной этой сверхдержавой-мессией идеологической фикцией «новой исторической общности советского народа», намного превосходит вклад других республик. Такой вклад в «величайшую геополитическую катастрофу» прошлого века несколько объясняет нынешнее пренебрежение главарей Кремля к стране, которая их «вылепила из ничего». Причем пренебрежение это все больше напоминает измену, которую большевик-чекист не простил бы никому, а своим преемникам и подавно. Культурно-исторический выбор постсоветского кремлевского руководства в пользу российской империи вполне понятен, ведь большинство из них в советское время никогда высоких статусов и постов не достигали или не достигли бы, а часть оказалась бы в тюрьме или в профильной больнице.
Имперская концепция историко-идеологической реанимации
Реанимация идеологического хлама российской империи не может быть избирательной. И уже где-то совсем рядом болтается еще один концептуальный гибрид царского режима — погодинская концепция, согласно которой территории Киевской Руси издавна были заселены великороссами, а украинцы, дескать, тайно пробрались туда и там поселились уже после татаро-монгольского нашествия или еще позже. Внебрачный ребенок, завистливый дальний родственник, безнадежный претендент на наследство всегда ненавидит настоящего преемника и наследника. Поэтому всплывает концептуальная геноцидная последовательность: сначала провозглашают другой народ братским; потом объявляют единым с собой; наконец, обвиняют в захвате и заселении территорий, которые народ-агрессор вроде должен был оставить в древние времена из-за весомых причин. Скоро украинцам придется отвечать на кремлевские обвинения в оккупации «исконно русских» территорий Киевской Руси во времена позднего средневековья.
Взятые Москвой на вооружение концептуальные потуги зловещи и опасны: концепция «триединства» отрицает национальный и государственный суверенитет украинцев; а возможное обращение к той или иной версии погодинской концепции станет откровенной заявкой на непризнание украинской нации. Вытащив из потустороннего мира романовской монархии одну-другую концепцию, следует ожидать и появления следующих пациентов московской историко-идеологической реанимации. Так, уже где-то на подходе «общинность», которая крайне удобна для взимания налогов, или уваровская триада «самодержавие-православие-народность», которая крайне удобна для имитации единства господ, холопов и попов.
Вскоре из советского наследства в «загадочной душе» «великороссов» останется разве что Сталин (скорее, его «светлый образ») — слишком много людей он погубил и сгноил, чтобы российский народ прекратил им восхищаться. Позвоночник этого «народа-победителя», который «легко и самостоятельно победил всех своих врагов во всех давно минувших войнах», до сих пор свербит по плетке «Хозяина».
Обращение к тысячелетним обоснованиям в сфере всегда актуальной, по своей природе, — внешней политике, какое-то странное и не может не вызывать подозрений. Различные исторические мифологии обычно вредят большей частью рациональному и реалистичному внешнеполитическому дискурсу. Более того, они могут его подменить и тогда возникнет действительно угрожающая ситуация.
Мифологемы как фундамент внешней политики
Нынешние руководители Российской Федерации отрицают само существование украинского государства и украинской нации всеми возможными и невозможными способами, включая концептуальные. По их убеждению, вопреки документированной истории, логике и здравому смыслу, украинцы (их язык, земля, культура, государственность) — это только проект Генерального Штаба Австро-Венгерской империи. При этом вопрос, а как миллионы людей можно заставить веками разговаривать «искусственным» языком, будто бы придуманным шпионами Габсбургов и другими русофобами (например, господами-католиками и униатами из Речи Посполитой), просто игнорируется. Неужели Генеральный Штаб Австро-Венгерской империи продолжает свою подрывную русофобскую деятельность уже из потустороннего мира? Неужели эту деятельность он начал еще до собственного появления, в частности, во времена Высокого Средневековья, когда украинцы, согласно погодинскому бреду, заселили территорию Киевской Руси, которая испокон веков принадлежала исключительно тем, кто скромно именует себя «великороссами»? Неужели Российской Федерации противостоит не только выдуманная коалиция реальных вражеских сил, которая всячески ей завидует и вредит, но и коалиция сил потусторонних?
.jpg "Владимир Горбулин: «Нынешние руководители Российской Федерации отрицают само существование украинского государства и украинской нации всеми возможными и невозможными способами, включая концептуальные». Фото Сергея Тушинского, «ФАКТЫ»")
Для политической культуры главарей Кремля и ее служак характерен некий некрофильный архаизм, что отдает загробной потусторонностью. Они игнорируют необратимость исторического времени, апеллируя к ценностям и практикам давно отмерших государств магическим образом — пытаясь вернуть их к жизни произнесением идеологических заклинаний. Кремлевские шаманы скачут с пропагандистскими бубнами вокруг трухлявых пней пропавших царств и империй.
Читайте также: Иван Заец: «Ныне самой большой нашей проблемой является низкое качество власти»
Сейчас кремлевские вожди обратились к «глубоко историческому» оправданию недавних территориальных захватов в Украине. Они утверждают, что жертвы агрессии никогда не существовало и вся ее территория, а не только временно оккупированные и аннексированные земли, испокон веков принадлежала агрессору. Однако какими «глубокими» ни были бы исторические обоснования внешней политики, их значение в решении конкретных проблем внешнеполитической деятельности совсем незначительно. (Антиквариат, пусть и наивысшей стоимости, не изменит структуру рынка или перспективы развития экономики.) Древности остается не так уж много места в осуществлении актуальной внешней политики. В конце концов, какое влияние оказывают войны франков против саксов, лангобардов, аваров на отношения в Евросоюзе? Империя Каролингов и Киевская Русь — это средневековые государства, историко-культурное значение которых для Западной и Восточной Европы, соответственно, многократно превосходит их актуальное политическое значение. Большое наследство Карла Великого не помешало западноевропейским народам уничтожать друг друга во множестве войн, включая две мировые. Несмотря на всю опытность и эффективность кремлевских пропагандистов-провокаторов, даже им вряд ли удастся спровоцировать в Украине конфликт между потомками древлян и полян по поводу дани (между Коростенем и Киевом).
Если внешняя политика государства вместо интересов руководствуется мифологемами, то большие проблемы для всех гарантированы. Среди других разновидностей политической деятельности внешнеполитическая, пожалуй, больше всего нуждается в реалистичных, прагматичных, рациональных стратегиях. Она мало совместима с «братством издавна и навек», а голос тысячелетий звучит для нее как-то дико и нелепо. Общее историческое происхождение не может быть надежным основанием внешнеполитической деятельности (она всегда отдельная). Такое происхождение, скорее миф о нем, только отягощает внешнюю политику ненужными обязанностями, сужая пространство выбора и объем свободы.
В вестфальском мире независимых государств царит максима: «чем меньше „братских народов“, тем лучше». В конце концов, все человечество, а не только русские и украинцы, связано тесными генетическими узами «братского» толка, поскольку, согласно современной антропологии и генетике, происходит от небольшой человеческой популяции, которая спаслась и выжила после глобальной природной катастрофы. Сейчас же кремлевской пропаганде осталось только задекларировать, что эти спасение и выживание произошли где-то на юге Российской Федерации неподалеку от Геленджика, который и предстоит провозгласить настоящей ойкуменой человечества. Пожалуй, нынешний интерес Москвы к Ближнему Востоку и Африке и ее навязчивое присутствие на этих территориях объясняется особым значением данных регионов для эволюции человечества.
Опасность провозглашения «единым народом»
Провозглашение украинского народа «единым» с русским, а его территорий — «исторически общими» должно служить нам предупреждением, побуждая к поиску истинных причин такого навязчивого родства и истинных намерений, которые за ними скрываются. Крайне важно правильно понять и правильно отреагировать: в частности, ни в коем случае не следует бежать в архив и библиотеки за рукописями и мобилизовать патриотическую научную общественность, чтобы максимально основательно подтвердить свое право на существование в мировой истории и мировой политике. Именно такой реакции идеологический провокатор и ожидает — он стремится заставить жертву пропагандистского нападения многословно, истерически, сбивчиво оправдываться; стремится сделать эту жертву смешной и неуклюжей; стремится максимально подорвать ее идентичность и уверенность в себе.
Читайте также: Павел Климкин: «Путин в Женеве изложил российскую логику — это фактическая оккупация и аннексия Донбасса»
Право на существование в мировой политике и мировой истории подтверждается военными, дипломатическими, научно-технологическими, экономическими, культурными достижениями народа и государства и гарантируется ценностными, властно-силовыми нормативно-институциональными свойствами действующего мирового порядка. Во внешней политике роль пропаганды хоть и важна, однако существенно уступает роли вооруженных сил и дипломатии — жизненные вопросы международных отношений, как правило, решаются или за столом переговоров, или на поле боя. Поток враждебной пропагандистской риторики может несколько деморализовать, немного дезориентировать, немного дестабилизировать, а вот враждебные вооруженные силы, в частности войска на границе, и враждебные дипломатические козни и интриги повредить могут гораздо сильнее.
Опытный пропагандист-манипулятор довольно часто осознает все убожество аргументов, вываливает на головы своих жертв, надеясь, что главную работу выполнят «солдат и дипломат». Готовность поливать противника идеологически- риторическими помоями — это несколько иное, чем готовность проливать свою и его кровь на поле боя. Поэтому пропагандистская агрессия не всегда свидетельствует о приближении агрессии вооруженной, часто эта пропагандистская агрессия является свидетельством бессилия, злобы, трусости.
Издание «Факты»
[:]
