[:ru]
Об этом в интервью Forbes Kazakhstan рассказал Сайдулла Кожабаев
Во время нашей встречи с Сайдуллой Кожабаевым (№43 в рейтинге Forbes Kazakhstan «50 самых влиятельных бизнесменов Казахстана – 2018») холдинг Alageum Electric готовился к торжественному открытию первого в Центральной Азии завода Asia Trafo (Trafo с немецкого – трансформатор) по производству высоковольтных – до 500 кВ – трансформаторов весом до 300 тонни шунтирующих реакторов (устройство для повышения эффективности энергосистемы), на которое обещал приехать президент Казахстана. Этим заводом Alageum Electric закрыл «трансформаторную» тему – два других трансформаторных завода холдинга, Кентауский и Уральский, выпускают всю линейку трансформаторов меньшего напряжения. Накануне открытия Сайдулла Кожабаев, основатель и владелец холдинга, выглядел совершенно счастливым.
— Мы об этом заводе мечтали, лет шесть-семь к нему шли, – сказал он. – И вот покорили и 500 кВ. Теперь работаем в диапазоне 0,4–500 кВ, а выше напряжения в Казахстане нет.
Стоимость проекта – 19 млрд тенге, 13 млрд профинансировано БРК и «БРК-Лизингом».
Вообще-то поначалу завод Asia Trafo планировалось построить в Кентау, в 220 км на северо-запад от Шымкента в сторону Кызылорды, вернее, пристраивать к первенцу холдинга – Кентаускому трансформаторному.
— В 2009 мы запустили там производство класса мощности 35–110 кВ, смотрим – неплохо получается. Стали зарабатывать больше: чем выше напряжение – тем меньше конкурентов, соответственно, выше маржинальность, китайцы трансформаторы на 10 кВ вообще в гаражах производят. Тогда и задумались о трансформаторах высокого напряжения – их в Казахстане никогда не выпускали, – объясняет Кожабаев.
Но в машиностроении не так-то просто заработать на новый проект – средняя маржинальность в отрасли в районе 10% даже у транснациональных мировых производителей. Новый поворот забрезжил в 2013, когда на выставке в областном центре пришлось презентовать идею президенту страны.
— Президент выслушал и говорит: «Это же серьёзное предприятие, высокое напряжение. Почему в Кентау хочешь строить, а не в Шымкенте, здесь аэропорт, областной центр, больше людей и возможностей?»Я растерялся: «Тяжело, денег нет, не надо строить вспомогательные цеха, хотели удешевить проект». Нурсултан Абишевич тут же повернулся к акиму области, тогда был Аскар Мырзахметов: «Давайте помогите с финансированием, землю дайте. Если надо – привлеките партнёров из мировых лидеров, – затем уже ко мне: – Доложишь потом лично», – вспоминает Кожабаев.
После нескольких брейнстормингов Alageum, рассмотрев все за и против, пришел к выводу, что у предложения есть преимущества, в том числе и финансовые – по Закону об инвестициях особенно ощутимые налоговые льготы у крупных проектов.
— Это большие машины, до 300 тонн весом, каждый трансформатор в среднем стоит примерно $1 млн. Прежде чем покупать, любой заказчик прилетит, посмотрит возможности, проведёт технический аудит, насколько мы соответствуем требованиям по качеству и надёжности. А до Кентау из аэропорта ещё два часа ехать. Мне уже многие зарубежные заказчики, даже астанинские говорили: «Пока добирались, думали: «Куда едем, кругом степь да одни бараны и верблюды». Настроение у них падает, честно говоря. Потом, уже когда приезжают на завод, видят суперсовременное, высокотехнологичное, наукоёмкое производство, высокий уровень организации труда, удивляются и меняют мнение, – рассуждает Кожабаев.
Не последним аргументом, надо полагать, было и то, что казахстанские чиновники гораздо «ближе к сердцу» принимают проект, контролируемый аппаратом президента, чем просто частную инициативу.
Ещё несколько лет заняло решение вопросов финансирования и выбор оборудования. Проектировать начали в 2016, строить – в 2017.
«Мы быстро учимся»
На всех заводах ХК Alageum Electric – высокоточное европейское оборудование. Благодаря этому, например, Уральскому (запущен в 2015) удаётся более 95% продукции экспортировать в Россию, несмотря на то что там полно собственных производителей. Оборудование для Asia Trafo обошлось в $22 млн.
— Несколько раз ездили, смотрели, выбирали, что есть в мире самого передового и эффективного. Поэтому и на заводе всё для людей – все рабочие места кондиционированы, спецобувь – мокасины, чисто, аккуратно, общежитие на территории. Не стыдно перед европейскими коллегами-конкурентами, – смеётся Кожабаев.
А вот проектировали всю эту красоту местные специалисты – алматинское АО «КазНИПИИТЭС «Энергия», в советское время – ведущий казахстанский проектный институт в секторе электроэнергетики. Стороны остались чрезвычайно довольны друг другом и намерены продолжать сотрудничество.
— Это не первый наш завод, и ошибки, признаюсь, были. В Уральске наняли компанию, которая к началу строительства просто исчезла – обанкротилась, мы даже найти никого потом не смогли. В итоге лишились авторского надзора и потеряли на переделках и несостыковках приличные деньги. Поэтому в этот раз отнеслись со всей серьёзностью и обратились в институт, который всю жизнь занимался проектно-изыскательными работами в области электроснабжения. В нашей сфере их все знают, я давно знаком с их прежними руководителями – Львом Залмановичем Певзнером, ему сейчас почти 83 года, Алтаем Кадыржановым (бывшим генеральным директором «Алматыэнерго», позже, уже в период независимости, возглавившим проектный институт, почётным энергетиком СССР и членом национального комитета Мирового энергетического совета). Мы очень рады, что в стране сохранился коллектив с такими интеллектуальными возможностями, который тоже ставит себе цель расти вместе с последними мировыми достижениями, – говорит Кожабаев.
— У нас очень хорошо получается работать с Alageum – они всегда знают, чего именно хотят. И понимают, что любая работа с самого начала требует расходов – зарплата, налоги, поэтому предлагают очень хорошие условия по предоплате. А самое главное, у нас общий подход – мы работаем на Казахстан, деньги должны оставаться в Казахстане, а для этого надо, чтобы наша продукция не уступала по качеству и эффективности лучшей мировой. Да, мы отстаём пока в технологиях, но мы быстро учимся, а когнитивные возможности у наших людей не хуже, – вторит ему директор «Энергии» Андрей Исаев.
К слову, проектный институт совсем недавно был структурным подразделением одного из четырёх глобальных трансформаторных лидеров – шведского холдинга АВВ и с понятием «европейское качество» знаком не в теории. Шведы купили «Энергию» в начале 2000-х, но потом, в 2016, в связи с ухудшением общей экономической обстановки в стране и сужением рынка после девальвации 2015 продали казахстанской компании «ТехноЭнерджи». Андрей Исаев признаёт, что у проектировщиков сейчас действительно не лучший период:
— Прошли те золотые времена, когда денег было много, и нефтяных, и в ГМК, оборудование заказывали только хай-класса, скидок никто не просил. А в 2015 стало понятно, что евровые и долларовые цены для Казахстана теперь неприемлемы. Из десятков серьёзных проектных институтов выжили единицы. Большинство раздробились на мелкие бюро, чтобы снизить налоговые выплаты, делят проект на части, потом всё это не состыковывается… У нас ведь, чтобы выиграть тендер, достаточно иметь лицензию, никто не станет проверять квалификацию и возможности. Представляете, иногда скидки доходят до 60% от заявленной суммы! Полноценный проектный институт на таких условиях конкурировать не может. Наш бизнес строится на инженерной хватке сотрудников, их способности понимать суть процесса и выдавать эффективные решения на технически сложные проекты. А для этого людей надо обучать, покупать новейшие программы, лицензии на которые стоят бешеных по нынешним временам денег. Сейчас задача номер один даже не заработать прибыль, а сохранить кадры и вырастить новые. К счастью, новый собственник это понимает, и мы продолжаем делать продукт, за который несём ответственность.
Плюсы и минусы девальвации
Впрочем, местным производителям девальвация сыграла на руку – именно с 2015 проектировщики, по словам Исаева, стали обращать внимание на казахстанское оборудование.
— Я побывал на Кентауском заводе Alageum – это современнейшее производство, советских станков не осталось вообще. Намоточные машины – цифровые. Есть собственный колледж. Представьте – совершенно новый завод, новейшая сварочная линия, везде контроль качества… Это уже прямая конкуренция с глобальными лидерами, не секрет же, что основное производство у них в Китае. Если мы эту конкуренцию выдержим – цены нам не будет, – резюмирует Исаев.
Землю в Шымкенте после распоряжения президента власти ЮКО выделили холдингу в индустриальной зоне «Тассай» – 22 га. Первый этап реализован на 12 га.
— Тут ещё вот какие приятные вещи – по закону, если инвестиции превышают 12 млрд тенге, проект освобождается от налогов на 10 лет. А у нас 19 млрд! Чем меньше накладных расходов, тем ниже себестоимость, соответственно, наша продукция становится более конкурентоспособной по цене. В Уральске, например, наш завод обошёлся в 5 млрд тенге, а налогов за 2017 мы заплатили 396 млн тенге. Представляете – за один год! – оценивает ожидаемые выгоды от льгот и преференций производству бизнесмен.
Но и это не всё. Законом предусмотрен также возврат до 30% вложенных инвестиций. Сайдулла Кожабаев, говоря об этом, даже понижает голос до шепота: «Мы очень на это надеемся».
И рассказывает, как потерял на проекте более 1 млрд тенге:
— По оборудованию мы ездили целый год и получили хорошие скидки. Но это было в начале 2017. «БРК-Лизинг» сказал: «Сейчас денег нет, подождите». Учитывая, что оборудование изготавливается 12 месяцев, мы сразу 10% своих денег заплатили. Тогда курс был 350 тенге за евро. Деньги нам дали через год, когда курс скакнул до 410. А сегодня ещё больше… Ну ладно, об этом думать – только зря расстраиваться.
И уже мельком упоминает, что холдинг потерял и на банкротстве банков – Дельты и Казинвеста.
«БРК-Лизинг» дал финансирование под 5% годовых, БРК – на строительство под 9,6% сроком 12 лет. Планируется, что более 60% продукции Asia Trafo пойдёт на экспорт.
— Это разумные проценты для длинных денег в тенге, и мы благодарны руководству БРК. Если всё будет, как мы думаем, то проект может окупиться и за восемь лет. Но если рынок будет скрипеть, маржинальность оставаться низкой, то, конечно, и больше 10 лет может быть, – осторожен в прогнозах Кожабаев.
Казакша курес с грандами
Конкуренция по продуктовой линейке холдинга как на внутреннем, так и на внешнем рынке достаточно жёсткая.
— Здесь присутствуют все наши «старшие братья» – General Electric, Siemens, ABB, Schneider Electric, не говоря уже о производителях Китая, Узбекистана, России, Украины, Беларуси. Скучать и дремать не приходится. Постоянно повышаем квалификацию персонала, осваиваем новую импортозамещающую продукцию (у нас свое конструкторское бюро), внедряем новые системы управления и продаж, оптимизируем затраты. В общем, потихоньку отвоёвываем свой рынок. Раньше, 10–15 лет назад, как было у нас? Там сидят россияне, украинцы, там китайцы, там европейцы, нас просто не подпускали. Сейчас уже 50% внутреннего рынка – наши, побеждаем благодаря соотношению цены, качества и соблюдению срока поставок, – доволен Кожабаев.
По его словам, власти стали активнее поддерживать отечественного производителя – не только льготами и преференциями, но и более внимательным отношением.
После завершения второго этапа проекта количество новых рабочих мест, созданных Asia Trafo, составит более 1000, производительность – $200 тыс. на одного работника. В 2017 году выручка ХК Alageum Electric выросла на 40% по сравнению с 2016 годом (в основном за счет увеличения экспорта и продажи новых видов продукции – мощных электрических машин на 63, 80 МВА весом до 100 тонн каждая
Что касается рынка в целом, то он есть – сети все еще остаются изношенными, хотя в последнее время КЕГОК активно занимается модернизацией (он сейчас основной потребитель высоковольтных трансформаторов).
— Вот сейчас как раз институт «Энергия» им проектирует подстанцию, там заложено на следующий год четыре реактора на 500 кВ. Ведем переговоры, есть понимание, идут навстречу, – делится ближайшими планами Кожабаев.
Конкурентоспособности местной продукции помогает и то, что скачки напряжения в энергосистеме постсоветских стран – обычное дело, европейские трансформаторы такого не выдерживают. В прошлом году два европейских трансформатора, купленных для Астаны, просто сгорели, хорошо, что объект ещё не был запущен. Казахстанские же учитывают местную специфику – делаются с большим запасом прочности, тяжелее – прыгают, но держатся, пока не включится защита. Alageum покрывает 95% потребностей Кыргызстана, работает с Таджикистаном, Туркменистаном, Узбекистаном. В Узбекистан, правда, поставки в последний год снизились в 2 раза – там реанимировали свой Чирчикский трансформаторный завод. Но высоковольтные трансформаторы и шунтирующие реакторы в ЦА не производит никто, кроме шымкентского завода.
— В пяти наших республиках проживает 70 млн населения, а завод трансформаторов высокого напряжения – один. В России заводов, работающих с высоким напряжением, – шесть на 145 млн населения, то есть один завод на 25 млн человек, – прикидывает Кожабаев.
Рождаются и новые направления, в частности Афганистан. Там американцы финансируют реанимацию разрушенного войной энергоснабжения. После нескольких этапов переговоров дело приближается к подписанию контракта, речь идет о ежегодной поставке электротехнического оборудования примерно на $50 млн.
Сам не сделаешь – никто не сделает
В поисках новых ниш Alageum смотрит не только вширь, но и вглубь. В прошлом году два завода холдинга создали консорциум с проектным институтом «Энергия» и по грантовой программе приняли участие в конкурсе, призванном создать связь науки с бизнесом. Консорциум выиграл грант на 422,5 млн тенге, холдинг внес по условиям конкурса еще 227,5 млн тенге, и на эти деньги была разработана конструкторско-технологическая документация на трансформаторы 63000/220 МВА с последующей коммерциализацией. Защита КТД перед международным советом по науке и коммерциализации прошла успешно. И вот теперь на шымкентском заводе будет осуществлен второй этап – в нынешнем декабре впервые в истории страны будут выпущены два первых высоковольтных трансформатора казахстанской разработки общей стоимостью 950 млн тенге. Покупатель уже есть.
— У нас наука что-то там разрабатывает, потом эти труды лежат на полках – коммерциализации нет. Почему мы не можем производить релейную защиту, автоматику, элегазовые выключатели; КРУЭ – высоковольтное распределительное устройство с газовой изоляцией, ведь сейчас весь мир переходит на цифровые технологии? Потому что степень наукоемкости такого производства очень высока. Ежегодно у нас на НИОКР выделяется 9,5 млрд тенге. Но в наших вузах даже нет электромашиностроительных факультетов, где учили бы конструировать, моделировать электрические аппараты, мы вынуждены направлять выпускников своего Кентауского политехнического колледжа на учёбу в Россию, на Украину, в Европу, Китай. Прошло 27 лет независимости, пройдёт и 100 лет, но не будет прогресса, если мы будем сидеть и ждать сложа руки. В общем, мы купили дорогую программу расчета трансформаторов за $1 млн и разработали конструкторско-технологическую документацию сами – впервые в истории Казахстана и Средней Азии разработан и, алла жазса, будет произведён собственный трансформатор на 220 кВ, – говорит Кожабаев.
Сейчас холдинг начал процесс регистрации научно-технического центра в СЭЗ Astana Business Campus при Назарбаев Университете.
— В нашем конструкторском бюро (КБ) работает 120 человек, еще 200 человек – испытатели. У всех мировых производителей это объединено в Research Development – подразделение, где ведутся НИОКР. Это снижает накладные расходы производства, то есть, по сути, себестоимость. Мы посчитали – ежегодные затраты на НИОКР по нашему холдингу составляют более 1 млрд тенге», – раскрывает «кухню» машиностроитель. Он рассчитывает, НТЦ Alageum R&D через участие в конкурсах на гранты сможет выйти на самоокупаемость. «На производстве мы не можем конструкторам платить больше 300 тысяч тенге: рентабельность в отрасли, как я уже говорил, низкая, конкуренция высокая и постоянно не хватает оборотных средств. А там они смогут хорошо зарабатывать и привлекать лучшие научно-технические кадры на благо казахстанского электромашиностроения, – надеется Кожабаев.
https://forbes.kz/process/businessmen/vyisokoe_napryajenie_1541582790/
[:]
