Лет пять назад я поделился c читателями своими впечатлениями от посещения cудебного процесса Платона Лебедева и Михаила Ходорковского:
«Поражают не мужество и стойкость героев в стеклянной клетке. Они настолько очевидны, что уже привычны как нечто само собой разумеющееся. Удивительна и заразительна та аура свободы, которая исходит от этих физически измученных семилетней пыткой людей. Свободы мысли, взгляда, слова, жеста, которой они так вызывающе наслаждаются и которая приводит в бешенство их безнадежно зажатых собственными комплексами мучителей, начиная с самого главного. Секрет этой свободы прост и в принципе доступен каждому. Его раскрыл в своем последнем слове Михаил Ходорковский. Для него и Лебедева есть ценности более значимые, чем их жизнь. Личное человеческое достоинство, например«.
Чувство моего огромного уважения к мужественному поведению Михаила Борисовича Ходорковского в заключении не изменилось с тех пор ни на йоту, что долгое время удерживало меня от полемики с целым рядом политических высказываний, сделанных им за последние полтора года, в том числе по проблемам Северного Кавказа.
Насторожила уже брошенная им в один из первых дней пребывания на свободе фраза о готовности побегать с автоматом по кавказским горам. Эта фигура речи, видимо, отражала ту ментальность, которая привела Михаила Борисовича и к его недавнему конкретному предложению –
руководство вооруженными силами в Чечне должно на деле перейтиспециально назначенному командованию Северо-Кавказской группировки.
Командованию Северо-Кавказской группировки, надо полагать, предстоит решать поставленную перед ним М. Ходорковским задачу: «Наша обязанность – довести стандарты их жизни до общероссийских. Мы не можем предать миллион граждан России, оказавшихся в руках средневекового царька«.
Я просто теряюсь, как это все комментировать. Проекту «Кадыров» примерно десять лет. До этого десять лет с перерывом миллион граждан России находились в полной власти не средневекового царька, а как раз командования российской Северо-Кавказской группировки – Шамановых, Барсуковых-Патрушевых, Будановых. Выглядело это подтягивание стандартов их жизни до общероссийских примерно так:
«Бойня в Комсомольском продолжалась три недели. По селу наносились удары мыслимым и немыслимым оружием. Работала артиллерия всех калибров, танковые пушки и системы залпового огня не знали передышки, использовались ракеты «земля-земля», вертолеты и бомбардировщики сбрасывали свой смертельный груз круглые сутки… В отдельных подвалах было сплошное месиво из человеческих тел. Иногда приходилось собирать трупы по частям. У многих отрезаны уши. Над кладбищем стоит смрад. Со всей республики приезжают родители, жены, близкие в поисках пропавших без вести. Мать, узнавшая своего сына по родимому пятну на плече, обнимает труп, у которого вместо лица одно месиво. Как ни странно, плача на кладбище нет. Стоит какая‑то гнетущая тишина, хотя здесь постоянно находятся несколько сотен человек. Уже четыре ряда могил вытянулись метров на сто…» («Независимая газета», 13 апреля 2000 года).
Или так: «Солдаты выгнали из подвалов укрывавшихся там людей. Некоторые из них держали на руках детей 4–5 лет. Их построили и заставили бежать 6 км до соседнего села. Всем, кто добежит, обещали сохранить жизнь. Вслед им стреляли танки» (Малик Сайдулаев, председатель пророссийского Госсовета Чечни, январь 2000 года).
Погибли десятки тысяч людей, пять тысяч были похищены, запытаны и исчезли. Оказавшись через несколько лет кровавой войны, затеянной ради его прихода к власти, перед выбором между очень плохим и чудовищным, Путин выбрал очень плохое. Признав свое поражение, он отдал всю власть в Чечне Кадырову с его армией и выплачивает ему контрибуцию бюджетными трансфертами. В ответ Кадыров формально декларирует не столько даже лояльность Кремлю, сколько свою личную унию с Путиным. Чудовищным было бы продолжение войны на уничтожение чеченского этноса – по‑шамановски, по‑будановски.
Силовики, которые именно так и хотели продолжать войну, с самого начала крайне негативно относились к путинскому проекту «Кадыров», в их представлении вырвавшему в очередной раз у них из рук «победу». Они так и не смогли смириться с потерей Чечни как зоны своего кормления и, что для них было еще важнее, зоны своей пьянящей власти над жизнью и смертью любого ее обитателя. Проект «Кадыров» лишил их этих двух базовых удовольствий, и они Кадырова поэтому искренне ненавидят.
А что означал проект «Кадыров» для самой Чечни и к чему приведет его закрытие силовиками? При всевластии федералов любой чеченец – независимо от его взглядов или поступков – мог быть схвачен федералами, похищен, подвергнут издевательствам, пыткам, убит.
В сегодняшней Чечне такая же участь может постигнуть любого чеченца, выступающего против Кадырова. Для живших в аду это был громадный прогресс в обеспечении безопасности личности. Так же как была существенна разница между положением евреев в гитлеровской Германии и немцев в той же стране. Именно это радикальное изменение в положении чеченцев создало базу поддержки Кадырова. Конечно, за годы его власти у него появились и враги, и кровники. Но любая попытка российских силовиков вернуться к прежнему тотальному произволу объединит чеченское общество в яростном сопротивлении.
Как сказал корреспондентам «Свободы» житель Грозного, представившийся Абдуллой, «чеченский народ, процентов 70, не поддерживает Кадырова. Это я вам заявляю точно от чеченского народа. Просто мы не можем сегодня выступить против него, потому что боимся, что опять Путин придет со своими танками и уничтожит 300 тысяч чеченцев».
Силовики, давно мечтавшие вернуться в Чечню со своими танками и творить там бессудные казни в прямом эфире федеральных каналов, как они это делают по всему остальному Северному Кавказу, увидели в убийстве Бориса Немцова, в организации которого они несомненно принимали самое активное участие, свой шанс. Кадыровские боевики (Дадаев и отдававшие ему приказы командиры) не могли организовать убийство Немцова на Красной площади в зоне ответственности ФСО без прямого содействия и благословения руководителей российских спецслужб. И теперь эти же руководители как ни в чем не бывало лицемерно навязывают обществу увлекательную игру – давайте допросим Геремеева, Делимханова, давайте уберем совсем оборзевшего Кадырова.
Смело и отважно подхватила эти требования либеральная общественность, смыкающая уста перед не менее очевидной необходимостью допросить самих руководителей российских спецслужб и их верховного главнокомандующего. Представляя в статье «Чечня: Не подчинить, а починить» фильм «Семья«, Михаил Ходорковский, исходя из своих искренних державных убеждений и руководствуясь самыми добрыми намерениями, артикулировал заветную цель российских силовиков – их возвращение в Чечню.
Ходорковский, а не Бортников. В этом, видимо, и состоял творческий замысел засветившегося в последнем кадре «автора идеи фильма», тщеславного провокатора, в свое время автора еще одной навеянной теми же силовиками идеи – отправить Ходорковского в Краснокаменск.
Фильм «Семья» правдив в описании грубейших нарушений прав человека в Чечне. И он лукав отсутствием исторического контекста и теми заданными выводами, к которым он подталкивает. Российские законы действительно не действуют в Чечне. Но разве кто-то еще верит, что они исполняются в России?
Не о возвращении кадыровского тоталитарного офшора в наше отечественное путинское «правовое» поле надо нам сегодня думать.
А о выходе России из состава Чечни, об освобождении нас от имперского удушья, заставлявшего несколько столетий с нелепой жестокостью сражаться за клочок земли, населенный так и не покорившимся нам самым трудным народом для России.
Два этноса с таким устойчиво сложившимся отношением друг к другу не могут и не должны жить в одном государстве. Проект «Кадыров» с его тикающим часовым механизмом лишь отложил решение проблемы.
После того, что мы творили в Чечне целых два столетия, любая Россия, путинская или постпутинская, имеет столько же моральных оснований починять что-либо в Чечне, как Германия в Израиле или Турция в Армении. Чеченцы сами разберутся со своими проблемами и со своими средневековыми царьками, если по их горам не будет бегать Путин или какой-нибудь другой просвещенный имперский вождь с танками, «Градами», «Буратино» и автоматами.
Андрей Пионтковский – политический эксперт
Высказанные в рубрике «Право автора» мнения могут не отражать точку зрения редакции
30 июня Андрею Пионтковскому исполняется 75 лет. Редакция Русской службы радио Свобода поздравляет своего уважаемого автора с юбилеем.
http://www.svoboda.org/content/article/27093209.html
