Глава 8. Несуны.
В конце семидесятых годов в возможность построения коммунизма на одной шестой части суши уже мало кто верил не только в руководстве страны, но и среди многих здравомыслящих людей. Коммунистические идеи в СССР к тому времени изрядно обветшали и требовали обновления. А заменить их было не чем. Все, что шло сверху, из руководства страны, отдавало изрядной мертвичиной.
Экономика стагнировала, обновления не происходило, цены на нефть – основной экспортный продукт Советского Союза, изрядно упали. СССР проигрывал свою экономическую гонку странам Запада.
И где-то в эти же годы в обществе начинают насаждаться ценности, ничего общего не имеющие с ленинскими принципами демократического централизма и интернационализма. Происходит частичная реабилитация Сталина, пышным махровым цветом расцветает новый культ личности, марксистко-ленинская идеология превращается в застоялую, омертвелую догму. Позже это время назовут застоем.
Но это на верху. Внизу же народ тащит «весело» с заводов и предприятий все, что плохо лежит. Такого массового воровства, какое было в СССР семидесятых – восьмидесятых годов, вряд ли припомнит какая другая эпоха и какое другое государство. В те годы даже существовала поговорка: «Все вокруг колхозное, все вокруг ничье». А значит, бери что хочешь.
С мясокомбинатов тащили мясо и колбасы, на автозаводах воровали дефицитные запчасти, водители сливали бензин и продавали его на сторону. Канистра бензина стоила тогда три рубля, что хватало ровно на две бутылки портвейна. Вся страна, казалось, была занята «расхищением социалистической собственности».
Знал одного рабочего, Игоря, который шутил, что его собака во двор не запускает, если он что-нибудь с завода не принесет.
Другой пример. На хлопкопрядильной фабрике работали двое братьев, слесарей, Ярик и Эрик, которые по ночам, в свою смену, воровали мясо из заводской столовой. Позже они пошли на повышение, оба стали милиционерами.
