[:ru]
Именно с их подачи и начался этот невероятный флешмоб против насилия.
Сучка не захочет, кобель не вскочит-
Известная пословица. Вроде бы смысл вполне невинный. Как казалось. Но вот в свете откровенного флешмоба #ЯНеБоюсьСказать, развернувшегося в сети за последнюю неделю и уже вышедшего за ее рамки, он приобретает совсем иной, мрачный и запредельно циничный оттенок. Дело в том, что флэшмоб посвящен насилию. Конкретно — сексуальному насилию, в основном над женщинами, девушками, девочками. Все, кто не боится, рассказывают о том, что им довелось пережить. Многие, кто боится, тоже. Смысл этой акции — заставить услышать и осознать масштаб проблемы. Читая эти истории, от которых тупо саднит под лопаткой, а сердце от охватившего ужаса забывает, как надо биться, с режущей мозг очевидностью осознаешь: эту пословицу придумали насильники. НА-СИЛЬ-НИ-КИ. Которых некоторые из нас ненавидят до сих пор. Из-за которых некоторым из нас стыдно до сих пор. Про которых некоторые из нас боятся сказать.
Мы уверены, что нас не так поймут, нас перестанут уважать, нам не поверят или, как это ни страшно звучит, скажут, что сами виноваты. Этот флешмоб — лишнее доказательство того, что опасения не напрасны. Вот один из тысяч образчиков реакции людей на услышанные ими душераздирающие истории: «Я никогда не видел ни одного маньяка. Сексуального тем более. Я вообще сомневаюсь, что маньяки могут быть сексуальными. Мне повезло в жизни. Среди моих жизненных контактов таких не было и нет. А вот е[…]тых на всю голову, сексуально девиантных тёток, спекулирующих на теме секса я встречал много. Считаю, что тема «сексуального насилия» очень раздута определенными «людьми», в чьей порядочности я сильно сомневаюсь. Повторяю: Тема спекулятивна. И бенефитна. И устраивать флэшмобы-заказухи по этому поводу непорядочно, как минимум. А участвовать в нём — глупо. ТакЩитаю» (орфография и пунктуация приведены без изменений).
И пока «сексуально девиантные тетки» отрывают с мясом куски своей жизни, доставая их из самых неосвещенных уголков своей памяти, рискуя вновь оживить кошмар, впасть в депрессию, окончательно утратить веру в себя, оттолкнуть от себя друзей или коллег, такие вот самодовольные ублюдки со знанием дела препарируют выставленные на всеобщее обозрение ошметки пережитого. А давайте устроим флешмоб, как нас, мужиков, по морде били? А зачем смаковать подробности? А почему бы не расслабиться и не получить удовольствие? Скабрезные шутки весело соревнуются с псевдонаучными выкладками о подмене понятий, ментальном переносе, о тайных страстишках недотраханных баб, которые только и мечтают, чтобы их изнасиловали, вот и переносят свои мечты на бумагу.
Все это очень и очень показательно и прекрасно иллюстрирует первопричину этого флешмоба, со всей наглядностью показывая отношение общества к такого рода явлению. При этом несомненно доказывая его, флешмоба, насущность.
Ибо флешмоб о том, как мужики мужикам морды били — это другой флешмоб. Вне всякого сомнения, любое насилие отвратительно, но каждое — по-своему. И этот флешмоб о том, как одна сила проиграла другой силе. Он о том, что против лома нет приема, окромя другого лома. Он об открытой боли. Без стыда. И без интима. Во все времена не было унизительнее и страшнее пыток, чем пытки, носящие сексуальный характер. Это слишком личное, это на грани физики и химии. Это процессы, которые задействуют слишком много эмоций. Это боль, уничтожающая слишком много точек G. Независимо от пола. Так что да, конечно, можно и нужно устраивать флешмобы «как меня били по морде», только не надо противопоставлять.
Зачем смаковать подробности? А затем, чтобы на личном примере доказать, что это не стыдно, не страшно, не отвратительно, не унизительно. Если она не испугалась и рассказала, как ей было больно, обидно, одиноко, значит и я могу попробовать превозмочь страх. Вот зачем. Ведь сколько их ушло без наказаний только потому, что пострадавшие девочки, девушки, женщины боялись сказать? Это неимоверно тяжело — жить с осознанием этого ужаса, просыпаться в холодном поту от липких воспоминаний, гнать их, всегда приходящих неурочно в самые тяжелые минуты, поганой метлой из памяти и не иметь возможности избавиться от них навсегда, при этом понимая, что он или даже они, те, кто посягнул, извалял, изуродовал, давно перешагнули этот эпизод, давно идут по жизни, смеясь, давно растят детей или уже внуков. Почему собаки лижут свои яйца? Потому что могут. Вот зачем надо рассказывать эти подробности. Чтобы некоторые «собаки» все же начали опасаться за свои яйца. Хотя бы потому, что о них могут рассказать на весь белый свет.
Почему бы не расслабиться и не получить удовольствие? Что ж, от всей души желаю при случае воплотить в жизнь данный совет всем умникам, его озвучившим. А потом прийти и рассказать о полученном удовольствии. Ведь если это удовольствие, о нем совсем не страшно будет рассказать, правда?
Подмена понятий, говорите? Потворство тайным желаниям? Ментальный перенос желаемого в действительное?
«Он насиловал меня, приставив к затылку тяжелое табельное оружие, прямо в караульном помещении военной части. Я ждала подругу, приехавшую навестить своего возлюбленного офицера, и он, молоденький сержант, получивший приказ от офицера охранять, пока у него проходит свидание, позвал меня погреться. Подруга с офицером была в соседней комнате. Мне сказали, что если я пикну, меня удавят, а подруге скажут, что не дождалась. В караулке как-то невыносимо ярко горела лампочка Ильича. На столе, на котором он меня трахал, лежал журнал посещений, раскрытый на сегодняшнем дне, и я, заставляя себя отвлечься, читала фамилии и звания уходящих и приходящих в часть военных. Младший лейтенант Вавилов. Капитан Недоручко… Я запомнила эти фамилии на всю жизнь. Двое солдат, явно первогодков, с бледными, испуганными лицами, стояли напротив стола и смотрели. Так им приказал сержант. Не знаю, кому из нас было страшнее…»
«18 лет. Февраль. До Анькиного рождения осталось три месяца. Пузо торчит — даже под широким платьем видно. Иду от Калинина на Богатырева. Слева домики, справа пустырь. Темно уже, часов 10, но мне очень нужно. Я сбежала с ночного дежурства в институте физики. Сейчас возвращаюсь. Двое возникли из ниоткуда, хватают за руки, тянут в сторону пустыря, ору, что беременная, вырываюсь, кидаюсь наперерез машине. Прямо на капот. Машина тормозит. Из нее никто не выходит. Меня опять тащат на пустырь. Машина резко срывается с места и уезжает. Плюхаюсь на жопу — если сидишь, трудно тебя тащить. Ору во всю глотку, хоть и бесполезно. Но, видимо, как-то подействовало. Эти уходят, на прощанье один бьет мне по животу ногой».
«В 20 я выпила на Новый год и чудовищно опьянела (до того мой опыт ограничивался парой порций алкоголя за всю жизнь, рассчитывать не умела), не знаю, как оказалась в квартире с семью молодыми парнями. Они вливали в меня водку прямо из бутылки, а когда очередной выходил из комнаты, я блевала под коврик и хихикала, представляя, что скажут родители хозяина, когда вернутся домой. Они выбросили меня на лестничную клетку голой, а вещи бросали на меня сверху. Никто из соседей не вышел на шум, а лиц этих чуваков я даже не помню. Я уехала из города летом того же года после того как ко мне подошла компания парней и спросила в утвердительном тоне, правда ли, что я всем даю».
Покатит в качестве тайного желания? Подмены понятий? Ментального переноса? Горите в аду, психоаналитики доморощенные.
Этот флешмоб лишний раз доказывает тот простой, но от этого не менее ужасающий факт, что общество больно. И нуждается в лечении. Причем с обеих сторон. Например флешмобом. Тем, кто стал жертвой насилия, он должен показать, что да, уроды есть, и не только насильники, но они не страшны, ибо их мало, их вопли тонут в волне поддержки и сочувствия. А тем, кто до сих пор считает, что «сучка не захочет — кобель не вскочит» это покажет, что их никто не боится, и что изрыгая свои чудовищные, брезгливые высокомерные сентенции, они навсегда вываливают себя в грязи. Вот и скажите мне после этого о рукопожатности.
И да, хороших людей неизмеримо больше. Но я все равно боюсь сказать. Извините за трусость, девочки (да и мальчики тоже).
https://openrussia.org/post/view/16261/
[:]
